464544•••4039383736•••321
Старшее поколение очень любит разборки — хлебом не корми!
Как-то приходит к нам в магазин старушка и с пеной у рта начинает требовать жалобную книгу в комплекте с высшим начальством. Оказывается, она купила в нашем магазине пять пакетиков хны по 20 граммов, пошла на рынок и на контрольных весах взвесила. По логике в сумме у неё должно было выйти 100 граммов, но весы показали 93. При этом бабуля пришла без товара, а только с чеком: часть краски она, как выяснилось, уже использовала. Ладно, начальница плюнула и вернула ей деньги из своего кармана.
Месяца через два картина повторилась: та же бабушка, та же самая хна, тот же недовес. Нас обвинили в том, что мы хну специально отсыпаем. Зарплату нам ей выдают, не иначе! Начальница, к счастью, была в отпуске, и вышла её заместитель. Она долго втирала бабушке (в этот раз вернувшейся с купленными пакетиками), что мы непременно обратимся к поставщикам, натравим на производителей кучу комиссий, и их контору прикроют. Отдала ей деньги, подарила ещё два пакетика этой самой хны и кучу пробников дорогой косметики.
— Вот так бы сразу! — сказала бабушка и с довольным видом удалилась.
В нашей аптеке — большой зал с открытой выкладкой товара. Заметили, что регулярно пропадают ценники. С утра перед открытием всё проверяем, печатаем недостающие ценники, а в середине дня в зал выходит заведующая и ругается, что часть лекарств лежит без цен и подписей.
Долго ломали голову над загадкой. Как-то раз к одной из фармацевтов на стойке подошла пожилая дама, выложила пачку ценников из разных аптек и спросила:
— А у вас эти лекарства сколько стоят?
Девушки! Если вы мерили-мерили, и вдруг ничего не подошло — оставляйте всё в примерочной, мы сами всё разнесём.
— Нет, мне ничего не подошло. Я повешу.
— Оставьте, пожалуйста, здесь.
— Я повешу!
— Оставьте, пожалуйста, здесь.
Диалог идёт на третий круг, очередь начинает злиться — и мы вместе с ней. Я понимаю, что вы действуете из лучших побуждений, но...
Во-первых, за нами следят менеджеры и делают нам втык за каждого, кого мы выпустили развешивать вещи. Во-вторых, вещи должны висеть определенным образом: цвет вешалки соответствует цвету коллекции, логотип вешалки на лицевой стороне, все пуговицы и молнии застёгнуты, все бантики завязаны, крючок вешалки на кронштейне в нужную сторону, вешалка «лицом» в нужную сторону, и всё это с соблюдением порядка размерного ряда. Это минимум. Вы же зачастую выносите вещи, вывернутые наизнанку, не застёгнутые ни на одну пуговицу, висящие на одном крючке, не на том типе вешалки (их пять) и на вешалке не того цвета (их три). И, самое главное, вешаете порой не туда, а мы потом ищем кофточку по всему торговому залу. Пожалуйста, не усложняйте нам работу. Да и за списанный в брак трикотаж, который вытянулся на узких блузочных вешалках, нас по головке не гладят. Сами потом говорите: «Ой, а тут плечики вытянулись».
«У вас есть льняные брюки?» Есть, но очень мало. Показываем все. Покупательница идёт смотреть сама и закатывает скандал: «А почему вы мне эти не показали? Есть тут хоть кто-нибудь, кто знает ассортимент?» Не показали, потому что они хлопковые. Льняные — не то же самое, что светлые. Формулируйте свои пожелания чётко.
Если на 56-й размер не налезает 52-й, это не у нас маломерки — это вы с размером ошиблись.
Если магазин работает до 21:00, не надо появляться в 20:40, медленно и печально бродить вдоль всего зала, набирая охапки вещей, а потом, услышав, что магазин через пять минут закрывается, истошно орать, что до закрытия еще пять минут, ломиться в примерочную и требовать то же самое, но в другом цвете и размере. На склад мы не пойдём. Ага, «сервиса никакого»: вещь на складе нужно найти, провести по базе, проверить на наличие дефектов, поставить магниты и отдать вам. Вы просто не успеете её примерить.
Распродажа идёт уже не первую неделю. Постоянные клиенты заходят раз в два-три дня, меряют, присматриваются, выясняют, когда следующие скидки и на что, особо одарённые спрашивают, можно ли отложить до следующей уценки. Наконец, решаются купить распродажную блузку со скидкой в 70%. «Только дайте другую, а то тут шовчик кривой. И обязательно на такой же рост». Другой нет, она последняя. Совсем. «Но ведь были же раньше!» А вы-то где раньше были?
Некоторые нерешительные, уже стоя в примерочной, вдруг решаются померить платье. «Девушка, а там такое платьице было... Принесите мне его». Упорно выбиваю особые приметы этого платьица. Самая главная: «Ну, красивое такое». Мне что, все платья перетаскать? Идите и смотрите.
«А подберите мне блузочку к юбке». Спрашиваем, к какой — так юбка дома лежит. Приметы юбки — «чёрная, обычная». Берите и блузку «белую, обычную», их у нас много.
Ещё есть мифическая «она»: «Как вы думаете, а ей пойдет?» Или: «А дайте мне блузку на девочку 14 лет». — «А какой размер?» — «Я же сказала, на девочку 14 лет!»
Как же вы задолбали!
В фотомагазин приходит клиент:
— А аккумуляторы для фотика есть?
— Какой у вас фотоаппарат?
— Ну, чёрный такой, э-э-э, Kodak, вот как этот у вас стоит.
— Это Canon.
— Ну, почти такой, какая разница?
— Как выглядят аккумуляторы? — спрашиваю я в надежде, что окажутся обычные AA.
— Такие плоские, — показывает пальцами неопределённый размер.
— Может, вы фотик принесёте, а мы подберем?
— А, да, он у меня в машине.
Убегает, приносит Olympus.
А ещё бывает так:
— Вы мне продали плохой фотик! Батарейки (обычные «пальчиковые») очень быстро садятся.
— Ну да, большой экран, зум — фотоаппарату нужны хорошие ёмкие батарейки.
— Давайте тогда их, сколько стоят?
— 150 рублей четыре штуки.
— Э-э-э, нет, дорого. Вот у вас пачка лежит за 40 рублей, давайте такие.
Начинаешь объяснять, что эти подходят лишь для часов, — отмахиваются, а потом приходят опять ругаться.
Работаю продавцом-консультантом в магазине, специализирующемся на ортопедии и травматологии. Вывеска синими буквами на белом фоне — читается легко.
Ладно бы нас путали с аптекой — путают, и ещё как. Но периодически просят снять ксерокопии, а одна бабушка спросила, не продаём ли мы хозяйственное мыло. Узнав, что нет, огорчилась. Ещё спрашивали копировальную бумагу.
Сегодня зашёл молодой человек в слегка возбуждённом состоянии:
— У вас медицинский спирт есть?
— Нет.
— А йод?
— Тоже нет. Извините, у нас не аптека.
— А в аптеке йод продают?
— Продают, наверное.
— А спирт мне там продадут?
— Понятия не имею.
Юноша ушёл, вернее, даже побежал к ближайшей аптеке.
Мы превращаемся в справочное бюро: у нас спрашивают, как пройти в аптеку, в больницу, как лучше проехать в тот или иной район города. Намекаю начальству повесить табличку «Справка платная» с указанием суммы.
В одной колясочной работают две фирмы. Мы — постоянно, а наши соседи — скажем так, дипломатично, по свободному графику. К соседям вечно ломятся в закрытую дверь, являя нам чудеса человеческого идиотизма.
Постучать в закрытую дверь минуты три как минимум считает своим долгом если не каждый первый, то уж каждый второй точно. Вывеска «Закрыто», говорите? Мало ли! «Входная дверь же открыта!» А то, что мы тут сидим, вообще в расчёт не берётся. Объявление из нескольких листов А4, гласящее: «Мы не знаем, когда бывают соседи!», тоже не помогает.
— А где соседи?
— Дверь у соседей закрыта, следовательно, их нет.
— Да что вы меня обманываете!
Ага. Это мы развлекаемся так: запираем их внутри и обманываем всех клиентов. Конкуренция, ничего не поделаешь.
— А чего?
— Что «чего»?
— Ну, где?
— А соседей нет?
— Закрыто у них, вы же видите.
— Ну и что? Я стучу, а они не открывают. Почему?
— Нету никого.
— А вы тут зачем сидите тогда?
Объяснять, зачем, всё-таки надо: в половине случаев выясняется, что клиент наш, просто не умеет читать указатели на входе, дверях и в общем коридоре, которыми «украшено» едва ли не всё свободное пространство.
— А можно молнию заменить?
— Там закрыто, нет никого.
— А вы? А, вы никто, я понял.
И снова привет от торговца смертью. Люди, ну у вас же есть лицензии, значит, с мозгами всё в порядке должно быть! Но нет: каждый день одно и то же.
— А он из чего стреляет? (Устройство? Калибр? Принцип работы?)
— А из него можно убить? (Дульная энергия? Травмоопасность? Разрешение на убийство?)
— Дайте мне патронов.
— Вам для чего?
— Всё равно, мне просто пострелять.
— Какой пистолет самый мощный?
— В пределах какой суммы?
— Цена значения не имеет!
— Вот этот, за 20 000.
— Э-э-э... А подешевле?
— Мне чехол на ружьё.
— Какое у вас ружьё?
— 16 калибр.
— Калибр мне не нужен. Марка ружья?
— Ну-у-у... Это... Вон на то похоже.
— Хотя бы длину скажите.
— Вот где-то мне по сюда.
— Вы лучше дома ружьё ваше померяйте, а потом приедете и купите то, что вам нужно.
— Да ну, я в районе живу, до дома 70 км...
Меня не разломает взять рулетку и померить «по сюда». Это же не мне на следующий день ехать 70 км обратно с уныло-удивлённой репой и оформлять возврат.
Таким же образом покупают и ножны. «Да подойдут, что я, свой нож не помню, как выглядит и какая длина у него?» Блин, я ноги свои вижу гораздо чаще, чем вы свой нож. Однако обувь всё-таки меряю, перед тем, как купить.
Нет, я не говорю, что меня задолбали. Это моя работа — отвечать на вопросы, даже такие. Но неужели трудно потратить несколько секунд на их обдумывание, чтоб не выглядеть самоуверенным оленем и не попадать на этот сайт?
Однажды пришёл молодой человек не раз сидевшего вида, огляделся и тыкнул пальцем в витрину с ножами:
— Это чьи?
— Вот там Златоуст, это Кизляр.
— Да ты не п#$ди! Мы вот такие заточки на зоне делаем!
Да-да, сп#$дел: там и брали, а сертификаты подделали. Даже не говорю про вопросы насчёт кастетов, финок, гранат и Калашей — на это есть дежурный ответ: «Всё есть. А во дворе SS-20 стоит, тоже продаётся».
Одна из историй, которую помню до сих пор. В магазин заходит мужчина горной национальности, начинает смотреть ножи. Берёт один, брезгливо вертит в руках.
— Развэ эта нож? Эрунда! Нащи ножи лущще!
Проводит лезвием по ладони. У нас ступор и немая сцена, джигит наблюдает за красной струйкой, весело бегущей на пол. Лицо расплывается в восторге:
— Эээ, слющай, харощий нож, бэру!
Дано: сеть аптек, в которой проводится автоматизация: замена торгового оборудования компьютеров и программ. Время автоматизации — с утра до «послеобеда». В это время аптеки, естественно, закрыты, о чём гласит пара объявлений на входных дверях большими буквами. На каждой из точек наблюдается примерно одна и та же картина, которая позволяет разделить людей на несколько категорий.
Хомо сапиенс: подходят, замечают объявление, читают, уходят.
Хомо торопливус: подходят очень быстро, хватаются за ручку двери (могут даже дёрнуть), замечают объявление, читают, уходят.
Хомо идиотус обыкновенус: подходят, хватаются за ручку двери, дёргают (иногда несколько раз), замечают объявление, читают, дёргают ещё несколько раз для проверки, уходят.
Хомо идиотус недоверчивус: подходят, хватаются за ручку двери, дёргают несколько раз, замечают объявление, читают, дёргают ещё несколько раз, снова читают объявление, уходят. Особо недоверчивые, пройдя десяток шагов, возвращаются и снова несколько раз дёргают ручку — не, ну а вдруг уже открылось?
Хомо идиотус абсолютус: варианты действий разнообразны. Некоторые, прочитав объявление, приникают к стеклянной двери и начинают следить, что происходит внутри аптеки. Заметив движение, принимаются стучаться в дверь, чтобы, когда им откроют, задать всего один вопрос: «А что, правда вы не работаете до N часов?» Другие пытаются взять измором: прочитав объявление, занимают позицию в паре метров от входной двери и принимаются ждать, время от времени возвращаясь к двери и дёргая за ручку. Рекорд поставила женщина далеко предпенсионного возраста — 20 минут (при том, что в этом же районе в радиусе 300 метров находятся ещё две аптеки). Когда же ей всё-таки открыли дверь (вдруг что-то серьёзное?), она попросила продать ей... цитрамон и прокладки.
Самое забавное, что каждый из хомо идиотус считает своим долгом дёрнуть закрытую дверь как можно сильнее. Вывернутые с мясом ручки менялись в тот же день.
Заметка на будущее. Когда заходите в магазин, не делайте вид, что не расслышали «здравствуйте» от продавца-консультанта, а то он потом сделает вид, что посоветовал вам хорошую вещь.
464544•••4039383736•••321
