Меня дико задолбали люди, недовольные своей работой. Девочка на почте взрывается в ответ на любое замечание тирадой о том, как мало ей здесь платят. Мальчик-госслужащий ноет, что он один за пятерых, что к нему априори относятся неуважительно. Каждый второй плачет, что начальник идиот. Неужели никто не слышал об отмене крепостного права?
Я понимаю, что твой заработок ничтожно мал (я столько в студенческие годы репетиторством и переводами набирала), но не понимаю, что тебя здесь держит. Я хотела быть учителем с самого раннего детства. Я и сейчас хочу. Но ещё я хочу посмотреть мир. Поэтому я нашла идеальную работу за хорошие деньги. Мне пришлось уехать не просто из дома — из области. Я переехала в город, где никого не знала. Я готова повторить это ещё раз. Но я не готова ненавидеть свою работу. Ты же — молодая и здоровая — недовольна тем, что я хочу качественного обслуживания.
Где ты тут, многострадальный чиновник? Работаешь за пятерых? Ай, ты ж бедняга! Иди пожалею. А заодно расскажу, как я должна успеть выполнить все задания шефа и справиться с постоянными своими обязанностями, рассчитанными на троих, за строго регламентированные восемь часов. Потому как мой шеф полагает, что сотрудник, который не успевает справиться с работой за восемь часов, — плохой сотрудник. Да и основная масса организаций не готова принимать мои звонки в десятом часу вечера. А вечерами я учу людей английскому языку (мечта детства). У меня четыре студента разного возраста и группа на восемь человек. Это обратная сторона меня и львиная доля ощущения самореализации. И почти бесплатно. Потому как цель другая. Ты, если так устал, увольняйся. Тебе едва тридцать. У тебя хорошее высшее и приличный опыт. Ты сможешь найти работу.
Дальше у нас кто? Недовольные начальниками? Тут вообще без комментариев. Если вы такие умные и талантливые, а начальник такой тупой баран, найдите себе нового.
И самое главное: не пытайтесь втянуть меня в свой клан недовольных. Я люблю свою работу. Я довольна своим заработком. Я реализую себя. Я уважаю своего руководителя как специалиста и как человека. Мне в кайф просыпаться по утрам. А вы так не сумеете. Потому что не знаете, чего же хотите, и ждёте, когда счастливым вас сделает чужой дядя. А ему до вас и дела нет. И знаете, я его понимаю.
Что бы я ни делала в интернете, какие бы сайты ни открывала, какие бы форумы ни читала — везде, везде одни голые барышни либо самые интимные их части крупным планом. Взглянул вправо — грудь. Взглянул влево — ягодицы.
Люди, неужели мы не видим, что пропала интимность? Что женский образ опошлен, обмусолен и давно уже раздет?
Когда Мадонна первый раз обнажилась на публику — это было Шоу с большой буквы. Потому что она была первая и единственная. Когда разделся весь мир — стало скучно, обыденно и грустно.
Здрасте. Я простой парень 23 лет, средне-высокого роста, худой. Я люблю свою жизнь и если не хорошо, то нейтрально отношусь к людям, меня окружающим.
Но вот беда: у меня полная гетерохромия. Это когда оба глаза отличного друг от друга цвета. Один глаз у меня карий, как и положено, а второй — зеленовато-серый. В юношестве мне довелось полоснуться лицом о нож. И теперь, помимо гетерохромии, у меня шрам от нижней челюсти до первой лобной складки. Глаз со шрамом я стараюсь скрывать длинной чёлкой, но волосы — не камень, а посему периодически двигаются, обнажая порез.
Почему каждый человек, увидев мой недостаток, начинает пялиться? В прямом смысле этого слова. В 99% случаев вопросы: «Ой, а что это у тебя с лицом? А как так случилось? А ты нормально видишь? А как же ты машину водишь?» Вижу нормально, имею права и отлично вожу уже четыре года. Некоторые личности не считают неприемлемым спрашивать, есть ли у меня пособие по инвалидности и нравлюсь ли я девушкам.
Вроде бы читаешь — и ничего, не страшно. Но постепенно это начинает не то что надоедать — копится какая-то обида. За то, что ты такой, и что люди не могут этого понять, и не думают о том, что их слова могут задеть.
Однажды зашёл по делам в один офис. Там работал молодой человек, возможно, чуть старше меня. Подошёл к нему — очередь была минимальной. Нашёлся в конце очереди «добросердечный» товарищ, который увидел шрам, когда я ненароком поправил волосы, и начал стандартный монолог.
Когда подошла моя очередь, настроение уже было подпорчено. Работающий молодой человек крепко пожал мне руку, предложил чай, а потом склонился и, подмигнув, сказал:
— Люди мыслят стереотипами, не раздумывая о последствиях. А глаза у вас очень красивые.
У меня двойная фамилия, от родителей досталась. Каждая — не слишком красивая на взгляд большинства людей. Свинарева-Косоротова. И меня задолбали вопросами, от какой из двух частей, составляющих фамилию, я не смогла отказаться.
Здравствуйте, мне двадцать, и я гомофобофоб. Не подумайте: сам я натурал, все мои близкие — тоже, проблемы геев мне поэтому пофиг, и в ситуации, когда рядом оказался бы гей, я бы, пожалуй, чувствовал себя неуютно. Но, соотечественники-гомофобы, вы сами-то слышите, что иногда несёте?
— Гей-парады — это хамство! Ходят по улицам с голыми задами, дороги перекрывают!
Это в России, где «парады», судя по новостям, проводятся в составе «две калеки, три чумы», а православные и пилиция приходят при их виде в гипервозбуждение безо всяких голых задов. Так и запишем: если ты, товарищ, что-то говоришь с уверенным видом, ещё не факт, что ты сам в это веришь.
— В телевизоре одни педики!
Не знаю, что там на самом деле в телевизоре. Тут два варианта: или ты, как в предыдущем пункте, бредишь, или много смотришь телевизор. Даже не знаю, что хуже.
— Мужик с мужиком — какая мерзость! Мне противно это представлять! Запретить!
Мне тоже противно. Я и не представляю. А если случайно представлю, то не считаю себя вправе диктовать кому-то условия на том основании, что я на шкаф залез и что-то увидел. А от тебя лучше буду держаться подальше. Мало ли что тебе в моей жизни противным покажется.
— Сейчас геи за свои права выходят, а скоро педофилы пойдут!
Знаешь, чем плохо совращать детей? Ну, кроме того, что не принято? Тем, что ребёнок ещё не соображает, о чём речь, и не может дать полностью осознанного согласия. Получается или обман, или насилие. Ты, однако, ставишь это в один ряд с тем, что происходит между взрослыми людьми по согласию. Слушай, чувак, а ты вообще видишь разницу между добровольным сексом и недобровольным? Я, пожалуй, посоветую своей сестре с тобой не общаться.
— Если разрешить пропаганду, все педиками станут!
Я не верю в то, что все гомофобы — латентные геи. Но ты уж очень палишься.
Иногда я думаю, что было бы проще, если бы геев совсем не было. В том числе и потому, что тогда не было бы их обсуждений, в ходе которых из людей лезет такое, что хочется уйти в отшельники.
Про дерьмобумажки тут уже писали, но сегодня я поведаю вам о квинтэссенции этого безумия.
Работаю на заводе. Рабочие классические — пропитые грязные дядьки и суровые тётки. В цеху делают ремонт, отсутствие туалета решили довольно брутально: на улице сняли канализационный люк и водрузили сверху систему типа «сортир деревенский».
В хлипком деревянном строении над колодцем с нечистотами, до которых только лететь метров пять, в уголке сиротливо притаилась корзинка с обосранными бумажками. Только ночное небо и пронзительный ветер были свидетелями моего беззвучного крика: «Зачем?!»
— Уважаемые пассажиры, пожалуйста, освободите вагоны. Поезд дальше не идёт. — Нет посадки на поезд, освободите, пожалуйста, вагоны. — Нет посадки на поезд, поезд следует под оборот. — Нет посадки на поезд! — Съе$@лись из вагонов, долбо#$ы! Щас выйду, всем ключом по е$@лу раздам!
Такой скорости покидания состава я прежде не видел. Да, грубо машинист поступил. Да, не по инструкции. Но, честное слово, задолбали: и себе уехать не дают, и людям другим!
Пришла весна. Исчезает снег. Из-под него показывается вся «прелесть» зимней жизни. Но это ещё половина беды. Весна — пора выползти на улицу с пивом, семечками и мороженым. Мало того, что все дворники пытаются убрать всё зимнее дерьмо, так надо им подкинуть ещё.
В большинстве случаев урны есть. Например, лавочки по кругу вокруг фонтанов — все с урнами. Люди приходят с детьми и колясками, достают напитки, закуски — и вперёд. Вся площадка уделана за двадцать минут. А потом можно и бутылку разбить.
Мальчик в подъезде оторвал рекламные листовки и сразу придумал, что с ними делать: их надо сбросить в шахту лифта.
И вот когда возвращается кто-то из Германии или даже из соседней Беларуси, говорит: «Как же там чисто!»
А там, между прочим, тоже люди курят, но с балконов не принято пулять бычки в человека или просто на газон.
И там есть собаки, и они делают это какашками, а не бабочками. Но люди идут с мешочками и собирают. Твои же дети выйдут на площадку играть.
Я только один раз видел собаковода с пакетом. Над ним ржали.
С кошками недалеко ушли, особенно бабки. Придут, возьмут из песочницы себе для котика песочку — и потом возвращают уже со всеми наполнениями.
Родители живут в обычной панельной девятиэтажке. Дом был с клумбами, красили подъезды, мыли площадки на этажах. Но в девяностых вынесли весь алюминий из подъезда, выкрутили все замки из почтовых ящиков, перестали убирать около своих квартир — и дом превратился в сарай. И живут те же люди, так что про воспитание и речи не идёт.
Пару лет назад понадобился обычный ртутный термометр. Обошли десяток аптек — везде предлагают электронные (они же безопаснее!). При этом, чтобы добиться от них вменяемых показаний, предлагают сверить для начала — та-дам! — с показаниями ртутного. Всё это под эгидой «заботы партии о народе»: дескать, ртуть — опаснейшая штука, а термометр — прибор хрупкий.
Но задолбало даже не это — термометр тогда всё же нашли. Задолбал поиск лампочек. Всё сложнее купить обыкновенные лампочки накаливания, не говоря уже о том, что в большинстве осветительных приборов дома стоят свечевидные миньоны. Зато везде в ассортименте энергосберегающие.
Да не нужны мне лампочки, которые стоят, как крыло от «Боинга», разгораются дольше, чем порой нужно освещение от данного прибора, а в случае нарушения герметичности незаметно выпускают ту же ртуть! К тому же такие лампы требуют специальной утилизации. Я специально спрашивала нескольких людей, которых знаю достаточно близко, чтобы быть уверенной в том, что они сложат фантик и донесут в сумке до ближайшей урны, а если не встретят таковой — то до домашнего мусорного ведра, как они утилизируют эти лампы. Во всех случаях — смущённо отведённый взгляд и извиняющимся тоном примерно следующее: «Да у нас только парочка и перегорела, мы так, просто в мусор выкинули…» Вы всерьёз верите, что многие поступают иначе?
Кто-то может сейчас сказать: «Да, я! Я всегда утилизирую лампочки, как положено». Ну да. Это, конечно, защищает вас и ваших детей, играющих в тех же дворах, где стоят мусорные баки, от чужих ламп, которые с большой вероятностью разбиваются при выбрасывании в помойку.
Дайте хоть возможность выбирать степень удобства и опасности/безопасности для своего дома!
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li