В московском метро может задолбать многое. Меня уже достали рекламщики — те самые, что активно впаривают копеечную хрень в вагоне, который едет по открытому пространству (между Коломенской и Автозаводской, к примеру). Да-да, наверняка многие знают их: тётеньки и дяденьки средних лет, с огромной сумкой и громким голосом, старающиеся всучить массажёр для головы или магниты на холодильник. Я с уважением отношусь к людям, которые работают, но всё-таки эти кадры иногда начинают просто бесить по следующим пунктам.
Крики раненых изюбров. Да, я езжу в метро в наушниках (не люблю шума тоннеля), но даже орущие на хорошей громкости Suicide Commando порой не способны заглушить бодрые разглагольствования метропромоутеров. Ладно бы они разговаривали на одном уровне! Нет же: если я слушаю музыку на средней громкости, они говорят на повышенных тонах; я увеличиваю громкость, и, будто по мановению волшебной палочки, рекламщик начинает чуть ли не выкрикивать свою речь, словно стараясь переорать исполнителей. Посторонние не слышат музыку в моих наушниках (я проверял), и у меня только один вопрос: как эти промоутеры угадывают, что я делаю громче? Они телепаты или спиной чуют?
Активная демонстрация. Конечно, если вы рекламируете точилку для лезвий, непременно начните размахивать «подопытным» кухонным ножом, который собираетесь наточить. И пофиг, что стоящий рядом человек ни отойти не может (вы своими сумками и телом заслонили пути отхода), ни стоять спокойно (вы же того и гляди прирежете, не заметив того). Реклама превыше всего!
Если вагон по каким-то причинам переполнен, вы всё равно работаете. Как здорово, когда вы протискиваетесь со своими баулами между людьми, пытаясь при этом толкать свои безделушки! Такое случается редко, но всё же. Вам же самим тяжело работать в таких условиях. Неужели нельзя обговорить этот вопрос с работодателями, чтобы в давку вам разрешали устроить перерыв? Понимаю, вина не ваша, видимо, но всё же это тоже достаёт.
Требовательный взгляд а-ля «покупка или жизнь». Не надо пялиться на меня так, словно от того, приобрету я у вас копеечный органайзер за сто рублей или нет, зависит моё будущее: убьёте вы меня или оставите коптить это жалкое небо. Если вы смотрите на меня и видите, что мне ваш товар не больно интересен (оно так всегда, кстати — не покупала и не буду покупать в метро), не надо прожигать меня взглядом Медузы Горгоны и желать смерти от Ктулху — решение моё от этого не поменяется. К счастью, такие экземпляры среди метропромоутеров крайне редки — всё-таки специфика работы предполагает вежливость.
Повторюсь: я очень уважаю, когда люди делают свою работу, правда. Но выполняйте же вы её так, чтобы и вам хорошо было, и людям не мешало.
Утром поехала в трамвае на встречу Дару~дара. Так как вещей набралось много, везла большую наплечную сумку, огромный пакет и пакет чуть поменьше.
Трамвай одновагонный, сидячие места заняты, я в проходе всем мешаю. Места никто, конечно, не уступил. Ещё бы: барышня с грузом, видимо, производит впечатление тяжеловеса-разрядника на разминке, а любому дядьке лет пятидесяти, у которого всего барахла — ключи, лопатник и, пардон, карманный бильярд, гораздо тяжелее едется сидя. Да чтобы вам и всем поколениям ваших женщин так место уступали!
Прочитала про тётку на Ярославском вокзале и сразу вспомнила историю, которая приключилась со мной на одном из украинских вокзалов.
Стояла в очереди в кассу, чтобы купить билет. Передо мной покупали пожилые люди, и кассир оформляла им билеты очень долго: постоянно бегала куда-то, дёргалась, переспрашивала по сто раз. Подошла моя очередь, я купила билеты, пошла на перрон и села в поезд, который был уже подан на посадку.
Оставалось минут пять до отправки, когда в вагон влетела кассир и подбежала ко мне с криком: «Какие деньги вы мне дали?!» У меня в голове пронеслись разные мысли: и о том, что одна из купюр оказалась фальшивкой, и о том, что я могла не заплатить. Я вытянула кошелёк и спросила:
— Я вам что, не заплатила? Так я заплачу, в чём проблема-то? — Какие деньги вы мне дали?! — продолжала орать тётя.
На нас смотрел уже весь вагон. Я не понимала, что она от меня хочет. К счастью, кассир соблаговолила уточнить:
— Какие купюры вы мне дали? — Я не помню! — Как не помните?
Начинаю копаться в памяти:
— 70 гривен и 12 копеек. — Ага, значит, уже вспомнили! А что я вам дала на сдачу? — Я не помню. Хотя погодите, я положила её в отдельный карман.
Достаю 14 гривен. «Вот, уже неправильно!» — с этими словами тётка вырывает у меня две гривны и уходит.
— А можно мы с вами? — спрашивают родственники (друзья, соседи) в количестве трёх-пяти человек. — Только один сопровождающий. — А почему? — По инструкции.
И тут начинается: «Да у вас вон какая большая машина! Да мы аккуратно!» Люди! «Большая машина» — это УАЗ, в котором могут разместиться два человека, не считая бригады. И вот вы, девушка, если на повороте не удержитесь, сломаете пальчик или влетите лбом в эту вот ручку, вы же мне претензию предъявите, что плохо вёз. И вот вы, мужчина, совершенно не нужны в этой «буханке» в 35-градусную жару со своим могучим перегаром ни мне, ни своей дражайшей матушке. И вот вы, милая семейная пара суммарным весом за 300 кг, представьте себе, если с пациентом в машине что-то случится — и случается ведь, не с потолка я взял, — у меня наверняка будет пара лишних минут, чтобы объяснить вам, какое положение в пространстве вам занять, а потом два раза показать, как это сделать, чтобы не мешать мне спасать вашего родственника. Мне совершенно не нужно, чтобы вы, соседки, накручивали моего пациента своими причитаниями до самой больницы — вы с этим и до нашего приезда хорошо справились.
И зачем вы в больнице такой толпой? Помочь, выяснить, разузнать? Так делегируйте самого одарённого. Выбрать не можете? С чего вы взяли тогда, что сможете всей толпой решать более сложные вопросы в больнице?
— А нельзя ли поаккуратнее ехать?
И это ещё самая мягкая формулировка. Вы не заметили? Это УАЗ. И не я его выбрал в качестве транспорта, мне бы «Мерседес» больше понравился, «Газель» на крайняк. Это не я так хреново ремонтирую дороги и расставляю «лежачих полицейских» в самых интересных местах. Всё дежурство я по этому трясусь, что не добавляет позитива. Самое главное: я ведь лучше вас представляю, что может случиться с вашим болезным родственником от тряской езды, и это мне совершенно не нравится.
— А вы меня назад отвезёте?
Да, я не гарантирую, что вас положат в больницу, я не знаю, согласятся ли в больнице с моим диагнозом, оставят ли в отделении или с рекомендациями отправят лечиться в поликлинику — и я вас об этом честно предупреждаю. Завезти вас домой? Ладно, когда об этом просит пожилой человек, для которого действительно проблемно добраться домой из другого конца города. Но когда на отказ поработать маршруткой обижаются вполне сознательные самостоятельные люди... Граждане, а не вы ли мне полчаса назад устраивали скандал, что скорая долго ездит? Вы, пока мы ехали, не слышали, с какой скоростью по рации раздают вызовы? Если вас отправили домой, значит, я вам больше не нужен. На такси — и вперёд.
Звоню недавно субботним днем в одну из фирм, называю адрес, стараюсь дать поточнее информацию. В ответ слышу грубое: «У нас ставка 300 рублей за 20 минут, потом по 9 рублей». Заметим, где находится организация, понятия я не имею, а лезть прямо сейчас в Гугл-карты, держа на проводе такси, не очень удобно. Ну, думаю, сама залезет.
— Скажите, а примерно сколько туда ехать? — Не знаю, — рявкает девица. — Может, вы хотя бы расстояние мне примерное подскажете? — Ставки я вам сказала!
Уважаемые таксослужбы, я понимаю, что вы выдрессировали своих сотрудников так, чтобы побольше снять с клиента, но вы правда думаете, что мне удобней ломать голову, во сколько мне обойдется этот деловой бросок, чем позвонить в контору с конкретными ценами?
Но и конкретные цены иногда потрясают разум. Другая служба на сайте указывает одну ставку, в рекламе другую, а девушка после 20 минут ожидания называет вам третью — на 200 рублей больше. Я отказываюсь, на меня орут и возмущаются отнятым временем.
Третьи приезжают не через полчаса, как договаривались, а через час, каждые десять минут уверяя, что «машина уже вот подъехала, спускайтесь». Последний раз пришлось проторчать на улице полчаса. Телефон службы вычеркнут.
Четвёртые нанимают на работу худосочных студентов-очкариков с ненавистью к жизни. Нет-нет, я вовсе ничего не имею против желающих заработать во время учебы. Однако ехать рядом с прыщавым, нервным, не видящим знаки, курящим, несмотря на просьбы не дымить, молодцом, который на каждом повороте спрашивает, куда ехать, мне совсем не весело.
Пятые искренне уверены, что подвезя меня раз, имеют право предлагать мне свои услуги эсемесками и звонками. Милые пиар-менеджеры, вы сами-то были бы рады, если бы вам в полночь приходила SMS от вашего любимого... такси?
Каждое утро на автобусе я добиралась до универа. В это же время ездила на работу одна очень интересная женщина.
Женщина могла похвастаться очень крупными размерами, силы у неё тоже было предостаточно. Когда она заходила в автобус, сразу же освобождала вокруг себя пространство — ближе, чем на 50 см, к себе никого не подпускала. Замечу, что маршрут автобуса — один из самых популярных, всё происходило в утренний час пик. Объясняла такое поведение эта женщина просто: она едет на работу, предстоит трудный день, поэтому ей нужен комфорт. А 50 см — это интимная зона, в которую человек сам решает, кого допустить. Вот так: остальные, видимо, комфорт не любят.
При выходе из автобуса женщина поворачивалась ко всем пассажирам и давала благословение: «Вот теперь вы можете встать так, как вам удобно!»
Я очень люблю читать. Делаю это помногу, подолгу и при каждом удобном случае. Поскольку часто приходится пользоваться метро, не могу отказать себе в удовольствии скрасить получасовую поездку занимательным чтением. Но для молодых людей книга в руках симпатичной девушки — как красная тряпка для быка. Они мгновенно активизируются, и самые смелые из них пытаются познакомиться, причём самыми тривиальными способами.
Один бугай, обдав меня алкогольными парами, вопросил:
— А не подскажешь, как пройти в библиотеку? Гы-гы-гы!
Во-первых, не «ты», а «вы». Во-вторых, нет, не подскажу. Всё равно не дойдёте, а завернёте в ближайший ларек.
Некоторые, прежде чем завязать разговор, пытаются изогнуться и прочитать название книги. Не у всех получается, поэтому за этими далеко не изящными маневрами неизбежно следует вопрос:
— А что это вы читаете?
Я обычно называю какого-нибудь популяризированного писателя (Хорнби, Вербер, Мисима). Даже эти имена вводят метрошных интеллектуалов в ступор, и разговор иссякает сам собой. Когда я совсем не в настроении, отвечаю: «Книжку». Один индивид ответил: «Вижу, что не букварь». М-да, видимо, букварь для него не был первой книгой — он для него не книга вообще.
Недавно читала известного японского автора. Главные герои ведут непринужденную беседу о всяких мелочах, весь текст состоит из их коротеньких реплик формата «вопрос-ответ». Какой-то бугай, заглядывая мне через плечо, сосредоточенно читал это вместе со мной. Когда я собралась перевернуть страницу, он задал терзавший его вопрос: «Это что, японская философия?» Ага. Философия. В диалогах и с картинками.
Но совсем выбесила одна пара, с которой мы делили диванчик. Сначала парень попросил свою девушку, которая сидела ближе ко мне, посмотреть, что я читаю. Девушка, опять же почитав вместе со мной, не смогла распознать книгу по нескольким абзацам и сказала ему «что-то на русском». И тут парень пустился в долгие рассуждения, что он вообще в метро на русском не читает, только на английском. Ай, молодец! Я тоже умею читать на английском, но не всегда есть возможность выкладывать по 500 рублей за издание в оригинале. К тому же есть множество писателей, которые пишут на языках, которыми я не владею, так что тут выбирать не приходится — читаешь перевод.
Я не против знакомств в принципе. Но не надо паясничать и отвлекать меня, когда я погружена в любимое занятие.
В час пик в московском метро школьница, сидящая на сиденье — враг народа. Почти каждый пассажир считает себя намного более уставшим, забегавшимся и вымученным.
Чтобы попасть в лицей вовремя, я выхожу из дома в половине седьмого. Энное количество лекций в «родном» здании, потом лекции по латыни в университете, потому что преподаватель может обучать нашу группу только там. Плюсуем научные работы, библиотечные часы, дополнительные часы по предметам, — в итоге домой я еду в восемь вечера, немного сине-зелёная и прилично желающая выспаться. Ах да, впереди ещё гора уроков.
Я не говорю, что я такая бедная-несчастная. Нет, я люблю учиться, и даже эта беготня доставляет мне истинную радость. Я даже не сравниваю себя с людьми, впахивающими на работе, хотя иногда складывается ощущение, что многие мои одногруппники устают куда сильнее представителей офисно-планктонного братства.
Просто хочется, чтобы тебя, скрючившуюся, приятного салатового цвета, в конце дня уже не трогали и хотя бы капельку уважали. Мне искренне жалко тех людей, для которых школьники — «школота», пьющая «Ягуар» по подворотням, а студенты — недоразвитые халявщики. Откуда эти стереотипы берутся-то? Из круга привычного общения, что ли? Я просто хочу выходить из метро с чистыми коленями, не полностью отдавленными ступнями и без дыр на коже от ваших ядовитых атак.
Пламенный привет передаю товарищам смердюкам, гражданам «с-базара-сумки-в-другой-конец-города», прекрасным часпиковым метробабкам и всем, способным изливаться желчью по поводу занятого места в метро. Пусть это будут ваши самые большие неприятности. Мира вам, ребята.
Люблю во время поездки в метро чем-нибудь себя занять. В последнее время увлеклась рисованием разнообразных картинок в альбоме. Нет, не спящих пассажиров с натуры срисовываю — бывает, просто персонажей любимых сказок изображаю, порой друзья просят нарисовать что-то. А в метро вдохновение так и накатывает.
Но ещё больше, чем рисовать, меня радует наблюдать за теми, кто через плечо пытается подсмотреть, чего же я там изображаю. Особенно забавно ловить взгляды, когда рисуешь женскую фигуру сначала в стиле «ню», со всеми анатомическими тонкостями, а потом уже дорисовываешь одежду (мне так удобнее представлять). Любопытные старательно отводят взгляд и делают вид, что внимательно читают SMS с телефона, который держат вверх ногами. Иногда они притворяются спящими, а однажды парень, поймав мой взгляд, покраснел и ушёл в другой конец вагона.
Спасибо вам, товарищи шпионы, за дополнительный позитив после трудного дня. Вы такие забавные!
