Задолбала пластмассовая еда с ароматизаторами, идентичными натуральным, и стабилизаторами-консервантами, которых хватит на химическую атаку предполагаемого противника. Я отказываюсь мыться всякой дрянью, которой в Европе не моют уже даже машины. Почему я должна травить себя за свои же деньги? Даже в столице особого выбора у меня нет. Заходя в супермаркет размером с небольшое футбольное поле, я выхожу оттуда либо загруженная под завязку несколькими килограммами ароматизированного дерьма, либо с пустыми руками.
Я тщательно искала на прилавках хоть что-то натуральное. Нашла только йогурт из Швейцарии, сметану из Белоруссии, миндальное печенье и торт местного производства, крупы, яйца, растительное масло и уксус. В основном продукты, в составе которых нет искусственных добавок, стоят в четыре-пять раз дороже, а завоз бывает редко. Ароматизаторы, будь они неладны, теперь даже на туалетной бумаге. Колбаса, йогурт, хлеб, кондитерские изделия — это теперь не еда, а набор стабилизаторов, разрыхлителей и консервантов, благодаря которым продукты питания и гель для душа пахнут совершенно одинаково.
Я аллергик, и мне не нужна экспертиза и длительные эксперименты для доказательства вреда всей этой дряни. Я прекрасно знаю, что отправит меня под капельницу после фабричной конфеты или геля с лауретсульфатом. Таких, как я, миллионы. Когда я в очередной раз оказываюсь на приёме у аллерголога, она не удивляется, как и длинная очередь возле её кабинета. Это не новость. Это уже будни. Просто все молчат и продолжают травиться ядом — добровольно и за свои же деньги.
Вот если бы вы купили коробку апельсинов, а дома обнаружили шарики аскорбинки с ароматом апельсина, идентичным натуральному, вы бы потребовали замены? Да. Скорее всего, вам поменяли бы товар или вернули бы деньги. Но когда мы покупаем любой другой продукт с кучей заменителей, мы почему-то этого не делаем.
Возможно, просто потому, что выбора нет. Или потому, что не умеем отстаивать свои права. Продуктов, изготовленных по ГОСТу, сосисок и колбас из мяса, а не из соевого белка, молочных продуктов из молока, а не из порошка, булочек с дрожжами, а не с химическими разрыхлителями, практически нет. Ирония судьбы: на прилавках еды в ярких упаковках тонны, но это не еда, а яд. Почему-то продукты некоей марки за границей — качественная вещь, а к нам в той же упаковке привозят дрянь. Настоящие продукты по-прежнему в дефиците.
Можете, конечно, сказать: не нравится — ешь только дома, заведи своё хозяйство или покупай только самое дорогое (хотя его ещё найти нужно). Мойся горчицей, орехами или закажи на Ибее натуральное мыло. И не будет непонятного молока, бойлерных кур, овощей и фруктов, которые неизвестно чем удобряли. Можно договориться с кем-нибудь из села. Но я всерьёз охладела к этой идее после того, как у знакомой молочницы умерла корова. Только при вскрытии обнаружили, что она была больна. Раньше ветеринар «не замечал», что бурёнка заражена, как и её молоко.
Почему в XXI веке простой поход в магазин превращается в охоту на опасного мамонта, который может ранить или убить? Наверное, потому, что мы покупаем и тем самым голосуем за такое низкое качество. Если бы мы хоть один день игнорировали эту отраву, к нашему мнению прислушались бы. К сожалению, когда торгаши поймут, что деньги нельзя есть, будет уже поздно.
Глубокоуважаемый производитель мороженого из России! Поверьте, очень приятно, что на поставляемом в Беларусь товаре вы не поленились продубировать всю информацию на беларускай мове. Тем не менее, вам абсолютно необходимо депремировать вашего переводчика.
Дело в том, что вавёркi — это бе́лки, а отнюдь не белки́. И лакомиться мороженым, которое содержит сколько-то грамм пушистых рыжих лесных зверушек, не очень приятно. Да и белочек жалко.
Я сыроед. Я ем только сырые овощи и фрукты плюс орехи с мёдом. В обед я хожу в соседний магазин и покупаю несколько бананов, мандаринов и кулёк орехов на обед. Банка с мёдом стоит на столе — шкафов нету.
Стоит мне на рабочем месте достать еду, как к столу начинается паломничество. То мандаринку стрельнут, то орешков. Три дня меня не было на работе — исчезло полбанки мёда, который, кстати, стоит недёшево. И так продолжается полгода.
Если для вас два мандарина, банан или горсть орехов — это перекус, то для меня это еда. Если я угощу всех своих коллег в комнате, я останусь голодной. Это мой основной рацион.
Я всегда отказываюсь, когда меня угощают. Во-первых, мне это не нравится; во-вторых, в 90 процентах случаев я такое не ем; в-третьих, у моих коллег есть негласное правило: тебя угощают — и ты угощай.
Один раз попросила по-человечески отстать от меня и не тырить еду. Теперь она пропадает молча. Ушла мыть руки — полпакета орехов уже нет.
Вы взрослые люди! Хотите орехов — идите и купите себе хоть килограмм. Меня это кусочничество и угощательство задолбало ещё в универе, когда даже жалкий бутербродик, принесённый с собой, раздирался на части и съедался кем угодно, но только не хозяином. Мне что, прятать еду и завязывать пакеты на сто узлов?
Задолбали защитники животных. Видимо, не только меня. Делятся они на три категории, причём с первыми двумя бороться элементарно, а с третьей приходится разговаривать.
Категория первая: «Ой, как ты можешь есть мясо, зверюшку же жалко!» Выкинь три свои норковые шубы.
Категория вторая: «Ой, как ты можешь носить шубу, зверюшку же жалко!» Не ешь больше котлет. И отбивных тоже.
Это идиотки, с ними просто. Но есть ещё категория третья — последовательные. «Люди должны отказаться от мясной пищи и изделий из натурального меха и кожи!» При этом сами они даже порой отказываются как от мяса, так и от шуб. Приходится приводить аргументы.
Я эгоистка. Мне не жаль убитых животных. Животные тем от людей и отличаются, что не понимают, что такое смерть. Да, у них есть инстинкт самосохранения, но это именно инстинкт. Редкое животное может понять, что ему угрожает смерть, если его не пугать; пожалуй, на это способны только собаки или обезьяны. Но их и не едят. А все прочие животные свою жизнь на фабриках проживают в тепле и уюте. О них заботятся, им не надо добывать себе пищу — счастливая животная жизнь. А потом — всё. И не надо обобщать человеческие эмоции на всё живое. Да, животные могут чувствовать боль, страх, даже обиду. Поэтому я искренне против жестокого обращения с животными: побоев, например, усыпления без повода или выбрасывания на улицу. Но забой скота — смотри выше.
Теоретически человек может прожить без мяса, если он получает достаточно белков, железа и прочих жизненно необходимых веществ, содержащихся в мясе. Другой вопрос, что мясо — один из основных продуктов питания землян, и если полностью изъять его из рациона, человечеству станет нечем питаться. Синтезировать искусственную еду в таких количествах (и такого качества) люди пока не научились.
С кожей и мехом всё ещё печальнее. Допустим, богатые дамочки могут обойтись без мехов; допустим, они из гуманных соображений даже хотят этого. Но вот отказываться от нормальной обуви не хочет никто. А нормальная обувь на сегодняшний день бывает только из кожи. Обувь из иных материалов не будет ни удобной, ни красивой, ни прочной, ни тёплой. Ах да, ещё есть валенки. И лапти. И если в меня сейчас кинут камень с криком: «Ай-яй-яй, дура ты, такие материалы есть!», я задам вопрос об их стоимости. На всех точно не хватит. Да и одежда из натурального меха намного теплее. Жители Крайнего и не очень Севера скажут вам, что никакая синтетика не заменит песцовой, медвежьей или оленьей шкуры.
В заключение хочется напомнить известный афоризм: защитников животных легко узнать по острой ненависти к людям. Господа «зелёные», включайте мозг!
Я хорошо готовлю. Нет, не так: я очень хорошо и очень вкусно готовлю здоровую пищу без использования промышленных соусов и растворимых приправ. Об этом знают не только муж и ближайшие родственники, но и друзья, и коллеги, и даже знакомые. Более того, я люблю готовить, и мне совсем не сложно накрывать стол на 10–15 родственников по праздникам при помощи мамы. Что же меня задолбало, спросите вы? А задолбали меня эти самые родственники и друзья, пытающиеся сесть на шею и набить брюхо за мой счёт.
Представьте ситуацию: вы испекли пирог и принесли на свой день рождения на работу. Всем очень понравилось, все хвалят ваш кулинарный талант, выпытывают рецепт. Проходит неделя, другая. Кто-то из коллег просит поделиться рецептом вкусного кекса. Не подозревая подвоха, начинаешь рассказ со слов: «Я на этих выходных готовила очень вкусный шоколадный кекс — тебе всего-то понадобится…» И тут же получаешь кучу обиженных взглядов и возгласов: «А почему ты нам ничего не принесла?!» На своё недоуменное «С какой ещё стати?» получаешь ответ, что с коллегами нужно делиться. Правда? А что же вы на свои праздники приносите три одинаковых торта с масляным кремом, купленных по дороге на работу? Что же вы ни разу не приготовили ничего собственноручно и не принесли попробовать? А вы знаете, во сколько мне обошёлся мой день рождения? Тысяча рублей на продукты, чтобы вас порадовать действительно качественной выпечкой, и три часа у плиты. И я не собираюсь повторять этот фокус каждые выходные — не кухаркой работаю. Обиженное молчание в ответ. Этот странный бойкот продержался две недели, потом меня вновь начали упрашивать чем-нибудь угостить «любимых коллег».
Друг семьи со знакомыми катался на лыжах и решил по пути заскочить ко мне и забрать обещанные ему диски с фильмами. Я спокойно встретила его в субботу и, увидев, что люди замёрзли, предложила отпоить их горячим чаем с пирогом, который был испечён накануне. Просто жест доброй воли: на улице холодно, людям ещё два часа до дома ехать на перекладных с лыжами за спиной. Попили чай, поблагодарили, уехали.
Неделю спустя. Пятница, девять вечера. Мы с мужем нежимся в ванне с пеной и лавандовым маслом. Вдруг раздаётся звонок в дверь. Мы переглядываемся — вроде никого не ждём — и продолжаем своё нехитрое занятие. Через пару минут в дверь опять настойчиво звонят. А затем ещё раз, и ещё, и ещё… Муж не выдерживает первым — наспех накидывает халат и идёт открывать дверь. За ней оказывается всё тот же друг, только теперь с другой командой знакомых.
— Привет, тебе чего? — Привет! А мы тут мимо проходили, замёрзли, решили на чай с пирогом заскочить. — Вообще-то, у нас другие планы на вечер, и Ася никаких пирогов не пекла. — Ну, пусть испечёт, мы подождём… Вам что, жалко пустить погреться замерзших людей? — (Пауза.). Жалко. И вообще, идите-ка вы…
К понедельнику все наши общие друзья знали, какая я жадная, негостеприимная и неблагодарная. Ещё бы: отказалась на ночь глядя незнакомым людям стол накрывать!
Теперь при знакомстве с новыми людьми я даже не заикаюсь о своем хобби — не хочу получать новых нахлебников.
Если вам хочется постоянно есть вкусную еду и свежую домашнюю выпечку, но не хочется прикладывать к этому никаких усилий, у вас есть два выхода:
— поселиться у мамы или у бабушки и выдать им недельное меню; — устроиться на работу посерьёзнее, чтобы хватало на ежедневные походы в ресторан.
Есть и третий путь, который вы никогда не выберете: самим научиться вкусно готовить. Увы и ах, но вас никто не обязан кормить, мои ленивые свинки.
Увидела в продаже новые интересные конфеты. Решила купить немножко попробовать. Говорю чётко и ясно: «Мне сто грамм конфет таких-то». Хмурая девушка, видя, что в руках у меня полтинник, взвешиват пригоршню и говорит: «Тридцать шесть рублей». Какие тридцать шесть, если цена за килограмм — 275? Смотрю на весы — около 140 грамм.
— Извините, но я просила сто, а здесь больше. — А откуда я знаю? Может, вам больше надо. — Опять-таки извините, но если я сказала «сто», то мне надо именно сто, а никак не больше.
Девушка фыркнула и взвесила вожделенное. Хотела я купить ещё пачку леденцов, но, ещё раз посмотрев на неприветливую физию, направила свои стопы в другой отдел.
Мне просто интересно: если бы я попросила жёлтые конфеты, она бы мне дала красные? «А откуда я знаю? Может, вам красные надо».
Работаю продавцом-логистом в небезызвестном крупном гипермаркете, который недавно отметил день рождения. Работаю по ночам: мало людей и много работы, а это интереснее, чем наоборот.
Так вот, задолбала меня больше всего не непроходимая тупость, не пофигистично-циничное отношение людей к жизни, даже не их полное безразличие к другим покупателям. Задолбало меня наличие в нашем магазине конфет, которые продаются на развес и лежат в открытом для вас, государи мои и дамы, доступе. Постоянно какая-то из этих конфет так и норовит отделаться от своей половинки (в прямом смысле), выбраться из фантика и в раздетом надкусанном виде весело валяться на самом виду всей кучи, отбивая желание у посетителей вообще подходить к конфетам.
Переведу: на кой чёрт вы, надкусив конфету, кладете её обратно, а рядом бережно выкладываете развёрнутый фантик?! Вы что, всерьёз верите, что после вас эту конфету кто-то ещё пожелает попробовать? Или что мы её продадим в таком виде? Или что приятно набирать себе конфеты, постоянно мозоля себе глаза вашим надкусанным инвалидом? Урна ведь стоит не только возле входа в магазин. Вы не поверите, но она стоит и рядом с весами, на которых вы взвешиваете конфеты и до которой идти четыре шага. Лень? А разворачивать и жрать наши конфеты вам не лень? У нас разрешена дегустация, но продавцы-логисты — не мусорщики, не путайте. Мы распределяем продукты, следим за порядком в торговом зале, но никак не обязаны бегать за каждым фантиком, на который вы пожалуетесь.
Дорогие родители, дяди, тёти, бабушки, дедушки, двоюродные, троюродные и так далее близкие-дальние! Мы, две молодые красивые девушки, только-только начавшие самостоятельную жизнь в отдельно снятой квартире, очень ценим, что вы нас по-прежнему любите, переживаете и стараетесь позаботиться о нашем питании. Действительно, гастрит — это плохо, и голодные обмороки, до которых непременно докатятся здоровые половозрелые особи, прекрасно знающие дорогу в магазин и правила обращения с кастрюлями и сковородками, тоже надо предотвращать. Но хватит уже совать, носить, передавать и прочими способами впихивать нам продукты!
Это вам пирог и два мешка булочек — только-только семью накормить, а банка варенья — небольшой гостинчик. Мы же неделю их будем есть.
Это вы сидите на пенсиях и питаетесь все три раза на собственной кухне. Мы не можем ни ездить на обед через весь город, ни таскать все ваши вкусности в сумках и рюкзаках по полдня. У нас один приём пищи дома.
Это вы видите беспомощных голодных малышек. Мы — свои бёдра и талии, которых рискуем лишиться, если будем питаться, как вам кажется правильным.
Это нас у вас — две кровиночки. Вас у нас — восемь семей! Посчитаете, сколько это получится в тортиках и пирогах?
Даже если мы вовсе перестанем покупать собственные продукты и перейдём на то, что вы носите, мы всё равно не будем успевать это есть. Если мы начнём звать гостей, чтобы они нам помогали, у нас поселятся голодные студенты с трёх потоков. А вы ведь хотите ещё, чтобы мы успешно учились, а не устраивали каждый день посиделки, правда?
У нас киснут молоко и соленья, плесневеют сыр, выпечка и варенье, гниют овощи, сохнет зелень… Вы не понимаете ни намёков, ни прямым текстом сказанного: «Не надо, у нас пропадёт», и обижаетесь до глубины души, если мы пытаемся уйти от вас без пакетов и баночек. Если перестать приходить к вам в гости, вы обидитесь ещё больше. Если начать орать матом, объясняя причины отказа…
Мы не докатились до такого пока. Но ведь вы доведёте. Не надо, пожалуйста.
Как и большинство людей, возвращаясь после работы домой, я частенько захожу в мини-маркет у дома. Задолбало не обслуживание: продавцы и кассиры — приятные люди, многие запомнили и здороваются, как с постоянным клиентом. Задолбали другие покупатели.
Мужичок лет сорока перебирает по очереди стаканчики с йогуртами, слегка сжимая их. Видимо, спелость проверяет.
Стильная дама пенсионного возраста тщательно нюхает нарезку колбасы через гермоупаковку, касаясь её кончиком носа, затем кладёт обратно на полку, достаёт носовой платок и смачно сморкается.
Ещё одна дама долго разглядывает витрину-холодильник с салатами, затем подзывает продавщицу и спрашивает: «А у вас салаты свежие?» Получает подробный ответ от продавца: дескать, они всё готовят маленькими партиями, все салаты быстро распродаются, потому всегда свежие. Удовлетворённо кивает головой и укатывает дальше, не взяв ни одного салата. Не понравился ответ, что ли? Хотелось поесть заветренного? С плесенью?
Девушка лет 25 набирает с полки батоны в нарезке, плотно, крепко прижимая их к груди. Когда батонов набирается штук восемь, подержав их секунд пять, быстро-быстро, небрежно, как мусор, девушка закидывает их обратно на полку, оставив себе один — видимо, самый распрекрасный из всех.
Отдельный тип — покупатели, которые не слыхали про компьютеры с играми, интернет с соцсетями, про зомбоящик, наконец. У них, видимо, нету ни семьи, ни друзей. Такие люди неторопливо дефилируют с тележкой по узким проходам. Не дают проехать мимо; когда подъезжаешь сзади, незаметно косятся на тебя, делая вид, что не видят. Одинаково недовольно реагируют и на вежливую просьбу убрать с середины прохода свою тележку, и на грубый таран. Зачем театры и кино? Лучше весь вечер не спеша лапать всё, выбрав всего две-три покупки, затем прийти домой и сразу съесть всё перед сном. Вот и день прошёл, завтра повторю снова.
Пусть именно о ваши покупки трётся бубенцами какой-нибудь весельчак-грузчик. Задолбали!
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li