Медицина

Читал не единожды про фармацевтов — но, господа, поскольку сам являюсь фармацевтом и, будучи студентом, работаю в ночные смены, всё же добавлю свои пять копеек.

Уважаемые врачи! Никогда не пишите разборчиво — мы, как правило, практикуем телепатию, помимо изучения рунических знаков. Даже не вздумайте ставить дозировки лекарств, отвечайте стандартно: «В аптеке разберутся». В самом деле, что нам всем здоровье больного? Никогда не пишите на рецептурных бланках: ставить целых три печати — просто непозволительная трата времени; наркотические и ядовитые лекарства, подлежащие учёту, мы, разумеется, продадим просто так.

Уважаемые клиенты! Обязательно возмущайтесь по поводу очередей, подгоняйте больных и фармацевтов — у нас в запасе ещё четыре скоростных режима. Советуйте всем окружающим то, что считаете нужным — врачи и фармацевты по сравнению с вами вообще ничего не знают. Возмущайтесь, когда вам предлагают посетить сначала врача — фраза «в боку потягивает, дайте какие-нибудь таблетки», безусловно, содержит всю необходимую информацию.

Уважаемая молодежь (пардон — мне самому лишь двадцать)! Возмущайтесь, что вам не продают кодеинсодержащие препараты, йод, салициловый спирт, муравьиную кислоту и разнокалиберные шприцы поздним вечером. Мы до сих пор не знаем, для чего вам это нужно, и проводим исследования.

Главное, всегда считайте фармацевтов и провизоров продавцами — именно на продавцов мы и учимся шесть лет, а потом проходим госсертификацию.

Однажды я пришла к врачу-терапевту продлевать больничный. На тот момент температура ещё держалась, и до статуса «здорова» мне было далеко. С детства у меня проблемы с сердцем, поэтом каждый год я наблюдаюсь у кардиолога, на физ-ру в школе не ходила, да и вообще внимание к здоровью всегда было повышенным. С температурой — только постельный режим.

Так вот, прихожу, описываю ситуацию, говорю, что надо бы ещё полечиться. Врач, с возмущением:

— Что вы тут выдумываете! У нас с такими проблемами в армии служат. И вообще ничего серьёзного с сердцем нет. Ничего страшного, если вы с температурой чуть выше 37 поработаете.

Фигня, что все кардиологи обычно говорят обратное. Видимо, решила тётя-врач проверить мои слова — дала градусник и сказала измерить температуру при ней. В итоге — 37,3. Меня как пациента и физика по образованию убили следующие её слова:

— Ну, это вы, наверное, блузкой нагрели. Нет у вас никакой температуры.

Работаю в офисе одного из операторов связи. Задолбали люди, считающие, что я не могу прожить ни минуты, никого не консультируя.

Я прихожу на вечеринку, чтобы отдохнуть и повеселиться, а не рассказать вам о последних новинках сотовой связи и объяснить, куда прошлой ночью у вас списалось 50 копеек.

Уважаемый молодой человек в красной кепке! Мне, конечно, очень лестно, что в миллионном городе вы узнали меня в маршрутке. Но я просто еду домой, и мой отказ на вашу просьбу подключить вам опцию — это не хамство и даже не «отвратительное обслуживание», как вы выразились. Это нормальное поведение человека, который уже закончил свой рабочий день и хочет помолчать.

Но это ещё мелочи. Последней каплей стала участковый терапевт, которую я вызвала на дом, так как никак не могла сбить высокую температуру. У нее хватило фантазии расспрашивать меня, трясущуюся от озноба, про самые дешёвые тарифы!

Товарищи, о чём вы думаете вообще, когда не пропускаете на дороге скорую помощь, реанимацию и машины центра медицины катастроф? Типа, подождут эти с фонариками? Это что, так весело — протискиваться в поток прямо перед носом этих машин?

Ура, ваша машина очень юркая! Супер, вы успели доехать аж на пять минут быстрее!
А кому-то из-за вас жизнь не спасли.

Сижу с девушкой — она ждет врача, чтобы пальчик укололи. Мимо по коридору идут два мужика. Крик врачихи из приёмной:

— Люда, посмотри этих мужчин, там у одного триппер вроде!

Мужики стали цвета раскалённого железа, но в гордом молчании прошли в кабинет.

Я девушка двадцати одного года от роду. Имею низкое давление. На этот счёт не волнений не возникало, пока не стала болеть голова.

Прихожу в нашу доблестную поликлинику, все врачи-терапевты, как всегда, в отпусках, поэтому направляют к какому-то дежурному. Выслушав мои причитания (башка раскалывается, как встаю утром — уже опять спать хочу), врач, подумав пару секунд, выдаёт:

— Так что же вы хотели? У вас в теле пять литров крови — вот она и циркулирует туда-сюда. То в голову перельётся, то в ноги...

Я, конечно, понимаю, что с моим юридическим образованием всех хитросплетений человеческого организма мне не понять, но причем же здесь «взбесившаяся» кровь, которая вдруг массово шарахается куда ни попадя в моём теле? Или я что — девушка-песочные часики, которую перевернёшь — и всё в ней переворачивается?

Работаю в больнице, в стационаре, занимаюсь документами всякими: больничными листами, выписками и справками. Задолбали больные. Именно больные, а не пациенты!

Они считают в порядке нормы привести детей в больницу проведать тётю Аню, которая сделала аборт, и рассказать им, что такое аборт, в подробностях. Тех самых детишек, которые пищат, визжат и бегают по отделению, где лежат женщины после операции.

Они считают в порядке нормы слушать у меня под кабинетом музыку с телефона — на дискотеку же пришли, а не в больницу.

Цыгане и им подобные считают нормой приходить всем своим грязным табором, без бахил и халатов, и буквально жить в отделении. Замечания и просьбы покинуть помещение они игнорируют.

Отдельное «спасибо» тем, кто приходит ко мне. Они не замечают вывеску у меня кабинете, где огромными буквами напечатано: «Выдача документов с 13:00 до 14:00». Хождения начинаются с девяти утра. Они, верно, думают, что мы работаем круглосуточно, без перерывов и выходных, потому просто обязаны выдать больничный лист спозаранку, потому что им домой хочется. А мне не хочется? Вереница людей тянется с десятиминутным интервалом. Каждый действует по одной схеме:

— Тук-тук-тук. Можно? (Робко заглядывает в кабинет.) А когда будет больничный готов? А, только в час… А раньше нельзя?

Одна дама может раз пять за пару часов зайти, невинно добавляя: «Ой, я вам, наверное, уже надоела?»

Они считают, что если они тут по протекции, то мы должны подстилаться под них. Убила фраза врача: «Ты что, она не пойдет в поликлинику печать на больничный ставить. Она начальник отдела в исполкоме. Она „белый“ человек!» А мы тогда кто?

Они считают, что я совсем ничего не делаю, и если у меня на столе стоит компьютер, я обязательно сижу на развлекательных сайтах, а не занимаюсь работой. Вот только откуда в нашей больнице инет? У нас компы-то на части разваливаются...

А еще я — справочное бюро. Ко мне приходят узнать про аборт, найти нужного врача, сделать УЗИ, которое этажом выше, или просто узнать, где выход на лестницу и лифты, которые просто куда-то спрятались. Или вот женщина с ребёнком:

— Мне бы направление подписать и оформить сына.
— Женщина, это гинекологическое отделение! Вам в другое, вон там за поворотом.

Полчаса они с сыном стояли возле кабинета, на котором написано: «Заведующий отделением. Врач акушер-гинеколог».

Вот так. И смех, и грех, и... задолбали.

Начал я как-то замечать у себя по утрам белый налёт на языке. Почитал в форумах и на сайтах клиник, что есть такая простая процедура: берут палочку с ваткой, проводят по языку и через пару дней получают результат, рассказывающий, что это за налёт и как с ним бороться.

Поскольку я работаю в компании, где «все мечты сбываются», пошел в бесплатную для нас «элитную» клинику. Выслушав меня, врач предписала мне процедуру заглатывания желудочного зонда, а также сдачу кала три недели подряд.

— А я слышал, что берут палочку, проводят по языку, и результат готов без мучений через два дня.
— Да, есть и такой анализ, но мы не умеем такой делать.

Значит, три недели извращений — это нормально, а простейшие действия — не делаем?

У меня плохое зрение. Стараюсь хотя бы раз в году посетить окулиста. До того, как мне исполнилось восемнадцать, было всё более или менее нормально: принимали врачи хорошо, можно было не записываться, очереди никогда не было.

Пришла пора первый раз идти во взрослую поликлинику. Зная, что так будет, я за месяц до дня рождения сходила к окулисту и до следующего года могла спокойно жить, но через три месяца после посещения у меня жутко начали болеть глазные мышцы — смотреть вверх или по сторонам стало невыносимо больно.

Прибыла я за час до приёма, чтобы первой пройти — тем более с острой болью. Просидела два часа, уже народ собрался, а врача всё нет, только медсестра. Ещё через полчаса соизволил появиться врач и. Я попросила принять меня вне очереди. «Острой боли в глазах не бывает, и вообще записываться надо!» — ответил эскулап. Такого хамства я не ожидала. Ладно, подумала, спущусь в регистратуру, запишусь на завтра.

— Здравствуйте, к окулисту записаться можно?
— Нет!
— А как к нему можно тогда попасть?
— Сначала нужно пройти терапевта, он вас направит к гинекологу, а гинеколог направит к окулисту, — ответила мне дама таким тоном, будто я ей в душу нагадила.

Работаю в медицинской компании, занимающейся организацией лечения. В числе моих функций — ответы на письма потенциальных клиентов. Вот среди них и попадаются замечательные перлы. Большинство хоть пишет, о каких заболеваниях идет речь, но некоторые... Цитирую. Причём, обратите внимание, это не выдержки из писем, это письма целиком; некоторые клиенты даже «здравствуйте» не пишут.

Итак, особо выдающиеся письма:

— Я хочу полечиться! Вы даете 100% гарантию на здоровье?

— Мы с мужем лечились во всех больницах нашей области — не помогло!

— Сколько стоит у вас лечение?

— Напишите цену на мою болезнь!

— У меня такое-то заболевание, но денег на лечение нету, пожалуйста, помогите!

В общем, я бы хотела посоветовать всем людям, письменно обращающимся в любые медицинские организации, обязательно уточнять, о каком именно заболевании идёт речь, и иметь в виду, что лечение стоит денег. А вот каких именно — в любой организации смогут сказать, только изучив ваши медицинские документы, да и то приблизительно. Как правило, установить чёткие цены на лечение возможно только после очного обследования.

Короче, попробуйте сначала подумать, а потом написать — не наоборот. Говорят, помогает.