СМИ

Кишинёв. Столица маленькой, но гордой республики не очень далеко от России. Первый канал здесь ретранслируется, то есть вся реклама идёт местная.

Во время каждой рекламной паузы громко рекламируется новый страшный фильм про резню бензопилой. С кадрами. Со словами про маньяка и жертв. В полдень, в три дня. Когда телевизор может включить и посмотреть любой ребёнок.

Телевизионщики и владельцы кинотеатров! Словом «задолбали» тут не отделаешься. Вы оборзели.

Всем привет. Встаю в строй с «тыжепереводчиками» и прочими «тыже…». Я — «тыжежурналист».

Я обязан написать о том, как вам не приносят газету конкурентов, и как-то разобраться с этим вопросом. Неважно, что мы называемся по-разному, газеты-то бесплатные!

Я просто обязан написать про ваши изобретения, созданные в маразматическом бреду. Особенно про эту палку-чесалку с автоматическим массажем ладони.

Я единственный, кто в этом городе способен решить вопрос с сосульками и наледью.

Я обязан быть брутальным мачо всегда при параде.

Но никому не интересно, что я от всего этого дерьма, которое вы, безмозглые мутанты, сами с собой творите, устал. Приходя домой после разгребания чужих проблем, я сижу в темноте со стаканом чая и слушаю музыку, потому что ни на что другое сил не остаётся. Вам плевать на то, что я уже несколько раз серьёзно подставился, решая ваши проблемы. Меня сбивали машиной, пытались угрожать, просто били лицо. От меня ушла девушка, которая не вытерпела переживаний на тему «а вернётся ли он сегодня домой?».

Вам всем плевать, а я, в силу своей доброты и отзывчивости, получил сомнительную славу человека, работающего по громким и трудным делам, язву желудка от постоянных перекусов и глубокое одиночество.

Что ж, пойду… А то там снова у кого-то проблемы начались.

Сказать по правде, меня бесит довольно мало вещей. Почти нисколько. Но кое-что перманентно вызывает приступы ярости и желания познакомить автора головой с косяком. Это мерзейшие протаскивания запретов «в пользу бедных». Точнее, в нашей Раше в пользу бедных уже неинтересно. У нас всё протаскивают под «защиту детей».

Запрещали 2×2? «Этот канал учит наших детей плохому!» Не воспитывайте ребёнка телевизором — не будет учить. Я в этот момент вспоминаю своего немолодого дядюшку, который раз напоролся на то, как его воспитуемый теликом племянник смотрел хентай, и с тех пор запрещает любое аниме. Даже Миядзаки. Не смотря. И старшему племяннику диски сломал и выкинул. Гениальный мужчина, правда?

Запрещают «гей-пропаганду» — туда же, привет иллюзорной защите о детях. Когда ваш — твой лично! — подросток окажется «не таким», будет стоять на грани суицида, и ему не поможет ни одна горячая линия, потому что там все боятся штрафа, кому плакать будете? Или гомосексуалы, по-вашему, нарождаются партеногенезом и «со мной никогда?» Ну-ну.

Ну или вон последнее порождение: не любишь ты слэш, не читаешь ты слэш — так хватить баттхёртить, что «в интернете кто-то неправ», нажми крестик. Фэнтези вон на 99% — то же низкопробное гуано, только про любовь и попаданцев. Любая массовая литература, особенно непрофессиональная, как фанатские истории, будет на 90% этим самым.

Особенно умиляет подпевка всегда в таких сообщениях: «Да, да, запретить, закрыть, выпороть, выгнать». А лучше в вату завернуть и сдать ребёнка в детохранилище, правда? А если вдруг его интересы крамольны, тот же слэшик пишет, то немедля по рукам пряжкой, да? И комп отобрать. Вам же всё равно плевать, что он делает где-то там у себя. Лишь бы не делал то, что вам не нравится. Самостоятельная личность? Не, не слышал.

Смерть как бесит.

Ищу работу дизайнером полиграфии. Как же вы, далеко не уважаемые работодатели, задолбали со своими тестовыми заданиями! Дело даже не в том, что их сложно выполнить, а в том, что каким-то чудесным образом свою работу потом видишь в готовом виде на прилавках и журналах.

Нужно сделать набросок каталога? Да, конечно, вот мастер-полоса, вот так будет вёрстка, а так — размещаться продукция. Что, не подошёл? Проходит месяц — вуаля! Твой каталог лежит в магазине. Осталось всё — и дизайн, и цвета.

Наученный горьким опытом, сегодня отсылаю «тестовое задание» очередному «работодателю». Звонок: «Нам ничего не видно, пришлите, пожалуйста, в качестве для печати». На возражение, что концепция же видна, поэтому лучше качеством не вышлю, почему-то бросили трубку.

Самое изумительное, что грешат этим не мелкие фирмы, а крупные бренды и компании. Пользуясь случаем, передаю привет известному автомобильному журналу, для которого я придумал шаблон. Я специально сделал маленький косяк в таблице. Поправьте хоть, не позорьтесь!

В прошлые выходные щёлкала пультом и наткнулась на одну из многочисленных передач про преображение золушек в принцесс. У ведущей-дизайнера была своеобразная выпендрёжная манера разговора.

Я давно привыкла к американизмам: образ — лук, макияж — мейкап. Но, ребята, меня разорвало, когда я услышала: «Проходи в мейкапочную». Это один из самых популярных каналов! Куда, куда мы катимся?

Случилась у нас в городе любопытная история: родился миллионный житель. Семья принимает поздравления, им и то, им и сё, и вот двухкомнатную квартиру в хорошем районе. Порадуемся же за них, немножко позавидуем, что людям с бухты-барахты свалилось такое счастье.

Проходит полгода. Не было печали — и вот заголовки новостных порталов вновь гласят: «Семья скоро отметит новоселье». Ну хорошо, пускай, эх, а всё-таки завидно. Вот бы мне за просто так квартиру — не в ипотеку, не «стань миллионером, заработай кучу бабла, не нищебродствуй, будет у тебя квартира», а вот так вот, на чистой воды халяву (ну и ради пиара соответствующих лиц).

Думаете, на этом всё кончилось? Да нет же! «Семья отметила новоселье». Да сколько можно! Давайте следить за каждым их шагом? «Семья миллионного жителя поклеила плитку», «Семья опробовала унитаз», «Семья вышла погулять из своей новой двухкомнатной квартиры». Да, завидно. И не думаю, что все остальные — такие святоши и безумно радуются чужому незаслуженному успеху.

Уважаемые ассенизаторы общества, они же журналисты! Вы жалуетесь, что герои ваших статей хотят вычитать вашу статью до того, как её увидят другие люди? Как человек, имеющий некоторое отношение к журналистике, сообщу: а ведь они далеко не всегда неправы.

Начнём с того, что из-за волнения вам могли что-то сказать неправильно. А ведь в ваших же интересах давать неискажённую информацию. Это вот то самое одиозное «вы меня не так поняли». Это для вас оно одиозное, а для того, кто вам интервью давал, возможно, серьёзная ошибка или действительно невнятно разъяснённая ситуация. Не все же мастера слова.

Или в порыве какого-то необъяснимого расположения к вам они могли наговорить лишнего — особенно это касается чего-то личного. Они вам личное — вы из него общественное. Естественно, что человек не знает, что именно вы возьмёте в материал, что нет, насколько вы циничны или добросердечны, как подадите это самое личное, да и вообще человек может через некоторое время подумать: «Зря я это сказал!» С вами такого не бывает? Да-да, конечно…

Писала вот такая провинциальная журналистка про мою родственницу. Про ребёнка, рождённого на неделю раньше срока, написала «глубоко недоношенный», в словах «от героя» использовала выражения вроде «устаканиться» и «ни черта подобного», которые моя крайне интеллигентная родственница не употребит даже под страхом смертной казни. В той же статье героиню называют «готовым специалистом по европейским литературам» (бывают полуготовые?), а её собаку — «спаниелем выставочных пород» (что, у спаниелей разные породы, причём делятся на выставочные и невыставочные?).

И это только малая толика. При грандиозных амбициях и принципе «я свои статьи предварительно вычитывать никому не даю» вы тащите в свои статьи, что бог на душу положит, приписываете героям собственные привычки, да ещё и ляпаете ошибки — как стилистические, так и пунктуационные. Вы же и корректора не допустите, если он, конечно, сохранился в вашей провинциальной газете после напора таких амбиций.

В результате провинциальную прессу в руки можно брать, чтобы использовать на экзаменах по русскому языку или этикету. Не скажу, что непровинциальная пресса этим не грешит, но в крупных городах конкуренция выше, поэтому ещё как-то пытаются прислушиваться к собеседнику. Иначе в следующий раз получишь не материал, а…

Так что задолбали. Проявите минимум уважения к герою своего текста — вам воздастся.

Я журналист. Отложите на минутку гнилые помидоры и тухлые яйца. Буквально на минутку! Ну, да, сама виновата — молодая была, глупая, хотела стать «ассенизатором общества», а рядом не оказалось вменяемого человека, который бы вовремя вылил на голову ведро холодной воды… Что уж теперь, что случилось, то случилось.

Живу в провинции. Это значит, что работать могу либо в двух проправительственных газетах, либо в четырёх многотиражках. Телевидение есть, но у меня, увы, не модельная внешность, а там нужна «картинка», «подставка под микрофон» для бодрого рапорта об успехах местной власти. Пытаюсь выбрать наименьшее зло — сотрудничаю с наиболее «левым» (по меркам нашего края) изданием. Категорически не пишу о политике. Пытаюсь писать о людях и…

Господи! Как же мало осталось на свете нормальных, вменяемых людей! Практически каждое интервью начинается с ответного вопроса: «А почему я? А вы министерство в известность поставили, что будет публикация про нас? Я обязательно хотел бы это вычитать, показать коллегам, посоветоваться с начальством…» И такая преамбула — только начало. В ходе интервью обязательно будет масса оговорок «это между нами, только не для печати». Потом респондент будет долго кобениться и отказываться от фотосессии. Потом ему (именно ему: мужики почему-то патологически ревниво относятся к тому, как их поймал объектив) нужно предоставить несколько вариантов иллюстраций, и все они будут «типичное не то». Потом будет вычитка текста и сакраментальное: «Я этого не говорил, что вы тут понаписали!» Включаешь диктофон, даёшь прослушать дословно процитированный кусок и получаешь не менее одиозное: «Вы меня не так поняли».

А потом ваш «герой» будет править текст, включая ваши вопросы. И на выходе ты получишь омерзительную по качеству писанину, что-то среднее между инструкцией по использованию коловорота и набором знаменитых штампов от геноссе Полыхаева…

Спасибо, что выслушали. Мне уже легче. К экзекуции готова — пали, ребята!

Дорогие любители свободы информации! Ценители права получать на халяву то, за что другие платят деньги! Уважаемые люди, твердящие, что выкладывание журнала в электронной форме не влияет на объём продаж! Обладатели авторитетного мнения, что труд автора, переводчика, редактора не должен оплачиваться, потому что создаваемая ими информация должна быть всеобщим достоянием! Борцы за новое общество без оплаты потребляемого! Просто пираты, раздающие кое-как распознанные сканы журналов!

В декабре две тысячи двенадцатого года вышел последний номер журнала «Если». Журнала, не одно десятилетие публиковавшего фантастические рассказы. Журнала, выпуски которого за последние пятнадцать лет заняли почётное место на моих полках. Журнал, открывший для меня не один десяток имён хороших фантастов и не одну сотню рассказов, изредка по ассоциациям всплывающих в голове, прекращает существование.

Он утратил рентабельность. Раскупаемый тираж за последние два года упал в несколько раз. Его не съели конкуренты — у него таких просто не было. От него не отвернулся читатель — просто поверьте, аудитория не может так быстро отвернуться от единственного жанрового журнала. Его погубили пираты и жадность. Люди, которым жалко отдать сто рублей в месяц за то, что они хотят читать каждый же месяц. И другие люди, по каким-то причинам первым потакающие.

Вышеперечисленные, будьте прокляты!

Работаю журналистом регионального интернет-телевидения. До синих чёртиков перед глазами занудила главный редактор. Она может по полчаса и более (без преувеличения — засекал!) рассказывать одно и то же, втолковывать, что надо лучше работать и стараться набрать больше посещаемости. В миллионный раз следуют одни и те же инструкции. Не забывает она упомянуть и о том, что новости должны выходить каждые 20 минут. Забывает, правда, при этом, что пока я слушаю её, я физически не могу работать, так как всецело занят выслушиванием ЦУ.

Заметил новую её развлекуху. Мадам за неделю подошла раз восемь с требованием срочно изменить название новости, «а то она не индексируется». Минутное дело. Но фишка в том, что любая видеоновость перед публикацией в обязательном порядке проходит нервную процедуру согласования у той самой дамы-главреда. Так и хочется спросить: «Вы вообще читали то, что подписали в выпуск?!»