Недавно была в кафе, отравилась. Поднялась температура, я не могла вылезти из туалета. Вызвала участкового врача, так как нужен был больничный. Не успела открыть дверь — началось.
— Ты почему сама не пришла? Валяется она тут, а я к ней ходить должна! Что с тобой? Отравилась? В кафе? Что, денег у тебя много, что по кабакам ходить вздумала? Дома не можешь приготовить?
В разгар тирады пришёл домой отец и спросил, всё ли со мной будет в порядке. Тут мадам совсем взбесилась:
— В порядке? Ещё её в какой-нибудь кабак своди, и с ней точно всё в порядке будет! Совсем зажрались!
Я, конечно, понимаю, что работа в районной поликлинике — не сахар, но нельзя же так...
Дебильность — лёгкая степень малоумия. [...] Поведение дебилов достаточно адекватно и самостоятельно, речь развита, поэтому дебильность замечается не сразу. [...] Обнаруживаются дефекты в абстрактном мышлении. Дебилами всё понимается буквально, переносный смысл пословиц, метафор не улавливается.
Есть у меня знакомый маленький мальчик четырёх лет. У него небольшая проблемка: он не выговаривает букву «Р». Обычная детская проблема, ничего более, но почти все взрослые, которые о ней узнают, обязательно задают ему вопрос:
— А какую букву ты не выговариваешь?
Дамы-господа вопрошающие, вам хочется так над ребенком пошутить или вы просто плохо соображаете?
Задолбали неудачники от медицины. Почему вы думаете, что если вам хватило усидчивости закончить медицинский институт, то все уже вам чем-то обязаны?
— Как мне платят, так я и лечу!
Ты, выродок, спасаешь людей. Не прикрывай собственную тупость и бесталанность внешними факторами. Ты знал, сколько платят докторам. Если не знал, знаешь теперь. Не хочешь лечить — уходи в менеджеры, в бизнесмены, да хоть в грузчики! Не убивай своих пациентов.
— Я не ворую, как доктор X., и взяток не беру!
Молодец. Вот только кто же тебе взятки-то понесёт, если ты анализ мочи от рентгенограммы с трудом отличаешь?
— За границей любой доктор получает в десять раз больше меня!
Угу. Вот только за границей ты бы уже был лишён диплома и, скорее всего, сидел бы в тюрьме. Там не будут терпеть хама и неуча в белом халате.
— Все эти медпредставители зарабатывают больше меня и ответственности никакой не несут. Какие они врачи?
Никакие они не врачи. У них просто есть диплом о высшем медобразовании. Но они про себя всё поняли и ушли торговать лекарствами. А ты всё ещё думаешь, что ты врач.
— Почему у нас не сделают платную медицину?
Уважаемый, если её и сделают, ты останешься без работы. Хотя — чёрт его знает, и в платных поликлиниках хватает недоумков и лодырей...
Я человек с достаточно редкой профессией: нейропсихолог. Работаю с неврологическими больными в паре с неврологами и нейрохирургами, оцениваю память, речь и так далее. При этом образование у меня не медицинское, а психологическое. Окружающие делятся на две группы: те, кто считает своим долгом откомментировать моё образование, и те, которых никакими аргументами не переубедишь, что я не врач, со всеми вытекающими последствиями.
* * *
— Так у тебя не медицинское образование? Что же ты тогда делаешь с больными?
Развлекаю, видимо, чтоб им не скучно было в палате лежать. Товарищи, я медицинский психолог, у меня есть спецобразование, позволяющее работать с больными людьми, но мне не надо быть врачом: я их не лечу, а оцениваю со своей, психологической точки зрения, и корректирую.
— О! Ты психолог! Слушай, я тут с девушкой (тёщей, начальником) поругался, что мне делать?
Лечить свою память. Я тебе пять минут назад рассказывала, что я не психотерапевт.
* * *
— В больнице работаешь? Терапевт, типа?
По мере сил и дружелюбия в сотый раз объясняю, что как бы нет.
— Да какая разница, всё равно медик.
Смирившись, перестаю спорить, надеясь, что на том всё и закончится. Но нет:
— А у меня тут в ухе стреляет и в пятку отдаёт — что со мной? А ещё живот крутит и в сердце колет. Что делать?
Сходить к врачу. В отчаянной попытке отвязаться говорю, что я специалист только по болезням головы. Зря!
— Так у меня и голова болит! Говорю же: в ухе стреляет. Ты должна знать.
Дорогие мои друзья и знакомые, я люблю свою профессию, хоть и понимаю, что она непонятна большинству людей. Дай бог им никогда не столкнуться с моими коллегами и прожить долгую и счастливую жизнь. Я совсем не против рассказать всем любопытствующим, чем зарабатываю на хлеб с маслом и вареньем, но только в том случае, если вы слушаете. В противном же не обижайтесь, что я не рвусь ставить вам диагнозы направо и налево: я просто не имею на это права.
Случилось мне лет несколько назад посетить женскую консультацию. На груди у меня висел, как всегда, мобильник на шнурке — мода давно прошла, а привычка осталась, да и удобно. Захожу я в кабинет, а медичка вся пятнами пошла:
— И что, вам нравится на груди эту радиацию носить?! — Какую радиацию? — Вот это! — и тыкает пальцем в мою скромную «моторолку». — Так это ж телефон... — А вы знаете, что от него рак груди бывает? — А что, есть статистика? — удивилась я. — А то! Вы что, про Чернобыль не знаете?!
Некоторое время я пыталась сложить одно с другим. Не получалось. Идея о том, что я таскаю на, пардон, сиськах атомный реактор, даже мне (не имеющей технического образования, но просто обладающей мозгами) показалась крайне дикой. Судя по всему, тётя не шутила — она действительно так считала. И это медик-то! Объяснять, что проникающая радиация — следствие распада ядер, уже не хотелось: всё равно не поняла бы; рассказывать об электромагнитном излучении — тоже. Напоследок медичка предложила мне переложить телефон в карман штанов, видимо, предполагая, что у меня джинсы со свинцовой защитой. Вот такие у нас медики, суровые и несправедливые.
Недавно я получил спортивную травму на тренировке по альпинизму: очень сильно сломал кости головы. Попал в больницу в отделение нейрохирургии. Рядом со мной на койке лежал дед, который, упав с лестницы на даче, переломал половину тела.
В 10 вечера всем в палате делают обезболивающий укол и дают снотворное, иначе при таких страшных головных болях не уснуть никак.
В 2 часа ночи дед встаёт, моет кружку, набирает воду в чайник и пьёт чай. Представьте стадо бегемотов, которое бегает туда-сюда. Этим дед поднимает всю палату. Закончив чаепитие, ложится в кровать, и через минуту раздаётся богатырский храп — аж стёкла дрожат.
В 3 часа ночи весёлое стадо бегемотов просыпается, моет грушу и ест её. Финальный аккорд — всё тот же оглушительный храп.
В 7 утра — подъём, уколы, измерение температуры.
В общем, спасибо, дедушка, за крепкий и здоровый сон! Упади с этой же лестницы на даче ещё раз.
Случилось эта история в регистратуре обычной поликлиники. Обращаясь туда раз в полгода, я не обнаруживала там свою карточку. Трижды я заводила её заново, удивляясь, куда она девается. Прихожу за выпиской о флюорографии, спрашиваю у суровой бабушки в регистратуре карту, называю фамилию, та отправляется её искать, параллельно попивая чай и общаясь с коллегами, минут на двадцать. Вернувшись, констатирует: «У меня вашей карточки нет», — и сразу переключается на следующего человека. Я пытаюсь снова завладеть её вниманием:
— Как нет? Четвёртый раз... — Ищите сами у своего врача! У кого вы последний раз были? ФИО врача? — Была тогда-то у терапевта в таком-то кабинете, но фамилию не помню, поскольку он заменял. Своя была в отпуске. — ФИО терапевта!
Мучительно вспоминаю, как зовут врача, которого видела единственный раз в жизни, причём без беджика.
— Кажется, Иванов...
Улыбается:
— Имя и отчество? — Понятия не имею. Андрей Викторович, допустим...
Лицо расползается от удовольствия:
— У нас такого нет! Идите к своему вымышленному Андрею Викторовичу и сами карточку берите!
Пока я, шокированная ответом, приходила в себя, бабуля добила меня окончательно. У следующего за мной дяденьки она оторвала полкарточки со словами: «Она у вас и так слишком толстая! И вообще, мы не обязаны карточки дольше года хранить, мы их выбрасываем!» Хорошо, что ни у кого с собой ружья не было...
Муж простудился и раскашлялся. Жалко: большой, больной и несчастный. От кашля ему замечательно помогает самое недорогое лекарство — таблетки «от кашля».
Зашла в аптеку по дороге. Нет, не просто в аптеку — в аптеку «Желаем здоровья», лекарственный бутик с подсвеченными витринами, хорошим ремонтом и заоблачными ценами. Персонал научили фирменно и здороваться, и прощаться:
— Здравствуйте, желаем здоровья! — До свидания, желаем здоровья!
Жаль только, что не научили эти замечательные слова произносить, понимая их смысл. Продавщица — ох, простите, фармацевт, — заметив мой ожидающий взгляд, расцвела:
— Здравствуйте, желаем здоровья! — Здравствуйте, есть ли у вас таблетки от кашля? — У нас много таблеток от кашля, вам какие именно? — Такие, которые называются «Таблетки от кашля». В каждой аптеке были, как йод и бинты. — Это дешёвые, что ли? Нет, мы дешёвым не торгуем. — Хорошо, продайте мне дорогие таблетки, но чтобы в составе обязательно был термопсис. — Термочто? — Травка такая, термопсис, активный компонент нужных мне таблеток. — Я не могу знать состав всех лекарств наизусть. — Может, вместе почитаем? — У меня таблеток целая витрина, а за вами уже больной ждёт очереди! — Хотя бы подскажите адрес или телефон ближайшей аптеки. — Понятия не имею! Желаю здоровья, до свидания! Следующий!
В следующей по улице аптеке — просто аптеке — нашлись нужные таблетки, семь рублей блистер. Муж здоров. Бутик всё так же мигает рекламой, только нет там очередей — видно, слишком уж сильно желает здоровья всем нам, больным и немочным, персонал.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li