Язык

Моя задолбашка маленькая, но отравляет жизнь конкретно.

Как и у абсолютного большинства людей, у меня есть имя. Нормальное интернациональное имя, легко произносимое для жителей стран бывшего СССР и текущего ЕС.

Что меня задолбало? А задолбало меня то, что люди используют его не всегда, а именно — не используют при обращении ко мне в те моменты, когда я занимаюсь своими делами в одном помещении с ними и другими людьми.

Внимание, вопрос: по какому принципу я должна понять, что фраза «Хочешь чая?» адресована именно мне, а не кому-либо из присутствующих, если: а) мы в текущий момент не ведём диалог; б) к другим людям спрашивающий обычно тоже обращается на «ты»?

Что остаётся делать? Лично я обычно молчу. При этом мне непонятно, почему человек потом на меня же странно смотрит, намекая, что это я, оказывается, такая непонятливая.

Задолбали!

Вот я сейчас пишу из далекого города. Разумеется, у нас тут есть свой диалект и свои жаргонные словечки.

Но в сети мы пишем сообразно литературной норме. Сегодняшней, а не дореформенной. В принципе, неподготовленному человеку можно прочесть и новгородские берестяные грамоты. Академик Зализняк хорошо это показывает на своих лекциях. Но надо ли?

Наша цель какая? Чтобы нас поняли максимальное количество людей. И для этого единственная возможность — использовать литературную норму. Нынешнюю.

Думаете, встретив нечто вроде «подрыв пукана», я полезу в словари, в поисковики, в переводчики, чтобы выяснить, что это значит? Нет, я просто пропущу сообщение. Автор не уважает читателей или же написал для тех, кто это выражение знает, а к ним относятся далеко не все.

Была на родственном сайте история, как староста группы, задавая вопрос о времени зачета, по привычке не поставил ни одного знака препинания, в том числе и вопросительного знака в конце предложения. В результате, вся группа на зачет не пришла. Он-то и не подумал, что его могут понять неправильно. Чем ближе вы пишете к литературному языку, тем больше вероятность, что вас поймут правильно. А это и является вашей целью, не так ли?

Разумеется, переехав в другой город, я быстро выучу местный диалект, но сейчас-то моя цель, чтобы меня понимали все.

Любой естественный язык избыточен, именно поэтому можно попытаться понять смысл написанного, если оно испещрено «подрывами пукана», «когнитивными диссонансами» (а это выражение употребляют, кажется во всех смыслах, кроме правильного), «чо», «ща», «скока», но где шанс, что вас поймут правильно?

Для меня, например, «скока» — это в первую очередь, существительное женского рода. Отсутствие вопросительного знака говорит о том, что мне сообщают некий факт, для слова «ложить» литературной нормы не существует, окончание «-ся» это сокращённая форма частицы «себя», поэтому весьма дико звучит, например, «будем умыватся». Что это ещё за глагол «умыват»?

Не надо свою языковую лень и неуважение к собеседникам ставить на теоретическую основу.

Есть такая шуточная история про пять обезьян в клетке и банан, которая хорошо раскрывает принципы формирования общественных устоев — безмозглая агрессия в силу привычки, без понимания причин и следствий.

Примерно такая же история со словом-которого-нет. А именно со словом «ложить», являющимся прекрасным детектором посредственностей. Нет, не в том смысле, что посредственности его используют — ровно наоборот, они бросаются на него истекая пеной и брызгая слюной, чтобы четко продемонстрировать, что они не такие, они и его презирают, и презирают всех тех, кто его употребляет.

Поскольку посредственностям бесполезно что-либо объяснять, я предлагаю им просто запомнить: слова «ложить» нет лишь в литературном русском языке. А в просторечии оно есть.

Забавно, что слова «чо», «ща», «скока» — также отсутствуют в литературном языке, но не вызывают подрыва пукана у псевдоэлиты. Подрыва пукана — это еще одно современное сленговое просторечие, не являющееся литературной нормой. Для тонких ценителей переведу: не вызывают бурного негодования.

Ну, а защитнику «грамотного» русского языка из недавней истории я бы хотел сказать вот что: «Парень, согласно правилам дореформенной орфографии у тебя по две-три ошибки в каждом слове». И узнай уже, что такое «диалекты». А то приедешь в другой город, а там — опачки (просторечие, сленг), вдоль дороги лежит поребрик, который вовсе не похож на «ряд кирпичей, уложенных под углом к наружной поверхности стены» © Даль.

Вот не понимаю я тех, кто возмущается «граммарнацци» и говорят, что мы не на уроке, и пишем как хотим.

Речь письменная, как и устная, имеет правила, чтобы люди могли понимать друг друга. Если каждый будет одно и то же слово писать как ему вздумается, то как тогда общаться?

Многих раздражают косноязычные люди, их тяжело понимать. Так вот неграмотное письмо — это такая же бессвязная речь, только на письме.

Надоедает ломать глаза и мозг в попытках разобрать простую фразу.

Особенно умиляют сторонники болтовни о постоянном развитии языка и его обновлении.

Появление компьютерных терминов и слова «щеки» вместо «ланиты» — это развитие, а писать «ложить» вместо «класть», «садить» вместо «сажать» и путать не- и ни- — это не развитие, а безграмотность.

Все равно что появление новых формул расчета в математике сравнивать с 2+2=5.

Если вы собственный язык не можете выучить, то так и скажите, а хвастать своим невежеством еще хуже, чем просто быть невеждой.

Надоели.

Здравствуйте, уважаемые посетители сайта. Перед вами небольшая исповедь филолога английского языка, живущего в стране, где бегло говорить по-английски хочет чуть ли не каждая собака, а людей, хвастающих средним уровнем знания языка — больше половины населения. Что же могло меня задолбать в этой ситуации, действительно?

Может быть то, что благодаря популяризации языка его теперь считают примитивным? Язык Шекспира и Диккенса, корнями уходящий в древние языки германских племен и отражающий большую часть истории Великобритании, считают очень легким для изучения и верят, что можно начать бегло на нем говорить через пару недель ленивых занятий. Результатом этого заблуждения является огромное количество людей, ошибочно считающих, что владеют языком на среднем уровне и делающих ошибки в элементарных выражениях.

Вы понимаете, о чем поют в известной англоязычной песне? Молодец, но вы не знаете английский. Вы можете прочитать небольшую статью из учебника с приведенным глоссарием? Молодец, но вы все еще не специалист. Вы можете посмотреть серию любимого сериала с субтитрами и уловить знакомые слова? Ну, вы поняли.

Изучение языка — это тяжкий труд, даже если со стороны кажется, что это очень просто. Если хотите похвастаться знанием, то будьте добры сначала получить его. Тогда люди, действительно владеющие языком, перестанут плеваться ядом после ваших «лет ми спик фром май харт». А пока что, честно скажу, задолбали.

Примерно раз в год на этом сайте появляются похожие истории о том, как люди упорно не хотят учить английский язык. Весь мир от чопорных французов до бедных сирийцев уже бегло говорит на единственном в мире цивилизованном языке. И только дикие русские нос от него воротят. Не понимают, дураки, счастья в открытии мира! Мне всегда было интересно, кто всё это пишет? Репетитор по английскому сидит без учеников и пытается таким образом создать языку рекламу? А язык точно в ней нуждается?

У нас не учат английский? В стране, в чей государственный язык приходят в год десятки неологизмов из английского? В стране, где каждый молодой человек, желая выглядеть крутым, начинает вставлять в речь примитивные английские фразы? В стране, где Тамбов и Рязань самими тамбовчанами и рязанцами считаются «фууу, деревня», а вот штаты Кентукки и Огайо (по сути, та же Рязанская область) — это «вау»? Вот за это последнее особенно обидно. Конечно, глупо кричать «учите русский» на всём земном шаре. Но нет ли в этих наивных криках необразованных людей действительно глубокого осознания того, что мы сами отдали кому-то другому право определять, считать свою культуру выше нашей или нет?

Я выучил английский до среднего уровня и теперь интересуюсь другими языками. Что-то знаю из французского, что-то из немецкого и испанского, хочу понимать простые тексты на китайском. Кстати, прикольный язык — индонезийский. Знаю не более десятка слов, но уж очень мне понравилась его структура. Серьёзные разговоры ни на одном из этих языков я пока вести не могу, но создаю себе базу. Если мне в будущем понадобится язык, с мощной базой я быстрее его выучу. Почему я не учу, как все, английский язык до «полированного совершенства»?

Во-первых, именно потому, что на нём каждая собака сейчас пытается что-то сказать, и конкуренция в этом навыке — огромнейшая. Не зря сейчас правительство предлагает в школах ввести два иностранных языка. Считаю это очень полезным нововведением! И конкурентоспособность наших выпускников повысится и людям наглядно покажут, что кроме распиаренного дутого пузыря англо-саксонской культуры, есть ещё другие. Мир-то, оказывается, разнообразен!

А во-вторых, я не желаю быть человеком второго сорта. Давайте вспомним, КАК мы учим английский? Если хотим знать язык хотя бы выше среднего, мы смотрим фильмы в оригинале. Какие фильмы? Американские! Помогая их киноиндустрии. Читаем книги в оригинале. Написанные кем? Англичанами, американцами или южноафриканцами, на худой конец. А что, среди французов или немцев не может быть хороших писателей? А среди китайцев? Вот и русская литература никогда не станет лучшей в мире — все будут читать англоязычную. Но почему мы добровольно должны давать англосаксам такую фору в распространении культурного влияния? Доходит до смешного, читаешь в ура-патриотических блогах, как лихо Россия отказывается от доллара, работает над созданием многополярного мира, а потом спросишь: «А язык-то вы какой учите?» «Английский, конечно», — отвечают все поголовно. С долларом, значит, воюем, а культурная гегемония — это «так и должно быть». А продвинутые курсы, языковые стажировки? Куда мы едем учить язык, в какие страны? А из каких стран сами приглашаем учителей? Мы ещё и заработать даём на себе добровольно. А в какую страну потекут мозги, если, не дай бог, новый жестокий кризис? Чью науку, чью экономику будут поднимать наши гении?

И потом, вы не думали, что английский язык и сам страдает от своей международности? Покуда мир не сжался до размера одной деревни, в нём невозможно ввести единый язык для всех. Даже если попробовать — он распадётся на региональные диалекты. Множество национальных языков — неизбежность. А теперь посмотрим на англоязычные песни, написанные теми, для кого язык неродной? Они примитивны! У них бедный словарь. Мало устойчивых выражений. Великий (без сарказма) английский язык представляется нам в настолько «упрощённой» форме, что всё своё величие, всю свою выразительность — теряет. А поскольку это «мировая культура», то неизбежно обеднеет и язык самих англичан.

Говорить всем на одном языке проще? Возможно. И более ста лет назад Лазарь Маркович Заменгоф придумал такой язык, который (лично проверено!) осваивается раз в десять легче, чем любой национальный. Но увы, за тем языком не стоит ни армии, ни флота, ни концернов. А консерватизм и желание плыть по течению мешают людям даже просто попробовать почитать учебник языка, который мог бы стать «вторым языком для каждого». И поэтому не будем давать даже шанса языковому равноправию, а лучше купим ещё один глянцевый учебник, напечатанный в англоязычной стране. Ну что ж, учите английский, если хочется. А я пойду, порисую китайские иероглифы… Уж больно увлекательное занятие. Только об одном прошу, не трогайте меня, оставьте в покое. Не донимайте своим «единственным легитимным языком на земном шаре». Задолбали!

Когда я учился в школе, был у нас в программе такой предмет, как английский язык. Конечно, как и некоторые другие школьные предметы, он в основном изучался исключительно ради оценки, которая натягивалась всеми правдами и неправдами. От шпаргалок, до душераздирающих историй про умирающего хомячка, помешавшего прочитать полстранички текста. Институт — то же самое, предмет ради предмета. Зачеты за конвертик, экзамены за отработку на кафедре — покраска, побелка, стенды. Лишь бы поставили закорючку в зачетке. И везде одно и тоже: «Да зачем нам этот английский?!»

Действительно, зачем? Книжки в магазинах на русском, фильмы в дубляже. А когда наш народ распробовал отдых за границей, там сразу появились отели для русских и рестораны для русских или меню на русском. А всё потому, что российские туристы почти поголовно не могли разговаривать ни на каком другом, кроме родного.

Более того, начавшееся было распространение в нашей бизнес-среде английского было остановлено путем принятия ряда законов и прочих нормативных документов. От закона о рекламе, до требований к инструкциям на бытовую технику.

Между тем, давайте оглянемся по сторонам. Вот международная конференция по вопросам медицины. Разбирают остеосинтез или проблемы борьбы с раком. Выступают докладчики из разных стран, вещают что-то на английском, а российские врачи сидят, слушают и хлопают ушами — им ничего не понятно. Подождем, когда напишут отчёт о конференции, переведут его и напечатают.

Вот выставка сельскохозяйственного оборудования. Автоматизированные фермы из Германии и Великобритании, какие-то там автопоилки, авточесалки, рекламные проспекты со спецификацией, консультанты, готовые ответить на любой вопрос. Но увы, почти никто из наших не говорит по-английски, а консультанты несколько удивлены этим фактом, мягко говоря.

Вот технологическая выставка. Роботы, станки с программным управлением, софт. Представлен весь мир, от Америки до Южной Кореи. Но языком выставки у нас владеют единицы, остальные ходят с умным видом, угощаются кофе и конфетками, косятся на задницы фотомоделей в коротких юбках, в общем — приятно проводят время.

Про программистов, неспособных прочесть мануал к программному модулю, мне и упоминать-то лень. Хотя, казалось бы, для айтишника английский должен быть вторым родным, если не первым.

А если посмотреть новости… Не те, которые тщательно отфильтрованы и озвучены закадровым голосом диктора, а те, где живая картинка. Там сирийские беженцы на неплохом английском о чем-то спорят с македонской полицией, размахивая руками; студенты в африканской стране стоят с плакатами на английском языке; японский корреспондент проводит опрос среди посетителей гипермаркета в Токио и половина отвечает на английском. С ужасным акцентом, но все же.

Почти весь мир способен общаться между собой. Ни у кого не возникает вопроса «зачем». Затем, что говорить всем на одном языке проще, чем каждый раз ждать перевода и зависеть от честности переводчика. Все ведь могут выучить и освоить этот язык, справляются как-то. А вот сейчас кто-то из соотечественников уже тянет ручки написать что-то в стиле: «Нефиг, пусть русский учат».

Вот вы-то и задолбали…

Жил был когда-то народ. И именовался этот народ галлами. Говорил он, естественно, на галльском языке. И завоевали галлов однажды римляне. Ничего особо страшного с галлами не произошло, всё-таки тогда это были ещё нецивилизованные времена. Но вот соседство с великим и могучим латинским языком сказалось на галльском языке самым пагубным образом. Например, слово «центурион» — не было в галльском такого слова. Было, конечно, слово, означающее «военачальник», но ведь это не то, точного значения слова «центурион» оно не передавало. И стали галлы говорить «центурион» вместо «военачальник». Разумеется, одним этим словом не ограничилось. И пошло заимствование за заимствованием. Результат мы сейчас наблюдаем в виде французского языка, который всеми признаётся потомком латинского, а не галльского. От галльского в нём осталось где-то полторы сотни слов. Конечно, это история — процесс закономерный, но всё же русскому языку не хотелось бы подобной судьбы.

Без заимствований не обойтись, но не стоит всё же слепо заимствовать всё подряд.

Точного соответствия слова в одном языке слову в другом языке — нет. И никогда не было. Русское «дом» не равнозначно английскому «house» — кто не верит, может посмотреть в словаре. Так значит ли это, что для точной передачи смысла надо срочно заимствовать «house»? Да что там русский и английский — украинское «кохаю» вовсе не совпадает по значению с русским «люблю». Заимствовать? И разве мы что-то проиграли от того, что иностранное «перпендикула» Ломоносов заменил на русское и очень образное «маятник»? А замена «голкипера» «вратарём»? Ведь это два совершенно разных по строению слова! И, к примеру, до сих борющиеся между собой «шофёр» и «водитель». Чем первое так уж точнее второго?

Так вот, оглядываясь вокруг, я не вижу ничего принципиально нового, что обязательно нужно обозначать иностранным словом. Да, можно. Но нужно ли? Любой язык достаточно богат, чтобы выразить любое понятие своими средствами. Да, слово «бутик» не равнозначно «магазинчик». Но разве оно точнее передаёт смысл? Точнее, разве оно вообще его передаёт? Ведь большинство не знает французского! Для них «бутик» это просто набор звуков, не имеющий самостоятельного значения. Для них (нас, я тоже не знаю французского) это «вон та забегаловка на углу» и ничего больше. Пресловутый «менеджер». Вот убейте, не вижу изменений от того, что снабженец стал называться менеджером по закупкам. Ну, появился на столе компьютер. Так он у всех появился, разве это повод менять название профессии?

Задолбали те, кто бездумно суёт в русский (да почему только в русский, в любой, вот чем sputnik так уж точнее satellite — мода, однако) язык иностранные слова потому что они «точнее передают смысл».

Буду краток — замучили до полусмерти «защитники» русского языка. Им противны «бутики» с «мутонами», режут слух «клининг» и «менеджер», вызывают отвращение «стартапы» и «франчайзинги». Что же, попробую немного умерить гнев этих господ, а заодно понять, откуда же в русском появились все эти слова.

«Шубка из мутона из бутика», несомненно, звучит менее пафосно, чем «овчинный тулуп из лавки», но причина использования именно этих слов проста — именно они наиболее точно опишут процесс покупки и само приобретение. Цигейка, мутон, каракуль не равнозначны овчине, как и «бутик» не всегда можно заменить «магазинчиком», хотя последнее во многом зависит исключительно от совести продавца.

Менеджер, в переводе с иноземного, означает просто «руководитель». В русском же есть и такие слова, как управляющий, администратор, директор, заведующий, поэтому нам это слово более знакомое в значении «руководитель трёх бумажек, авторучки и степлера» — то есть менее обидный вариант «младшего помощника второго заместителя». Что касается «клининговых» компаний — они могут обеспечить разную степень чистоты, от повседневной уборки и мытья полов до дезинфекции помещения после корпоратива на пару сотен сотрудников. Попробуйте описать всё это одним словом, чтобы сэкономить место в рекламном блоке или официальных документах!

Стартап — проект по созданию нового продукта, не имеющего гарантированный рыночный успех. Франчайзинг — право на создание предприятия под торговой маркой, принадлежащей другому правообладателю, с соблюдением определенных условий. Для таких терминов в русском вообще нет односложных синонимов, в чем может легко убедиться любой любопытствующий, заглянув в словарь. Именно поэтому русский будет использовать заимствованные слова, собирая их, как пылесос — чтобы не оказаться в позиции маленького мальчика из анекдота: «попа есть, а слова нет». По этой причине мы носим кроссовки, пользуемся смартфонами, едим пиццу и макароны, ходим на демократические выборы — зато остальной мир запускает спутники, лепит пирожки, на картах обозначает тайгу и степь, а в музеях выставляет мамонтов.

Великий, могучий, правдивый и свободный — именно так описал русский язык великий классик Тургенев. Как и любой русскоговорящий с рождения, я вполне согласен с этим утверждением, но не могу понять — где патриоты и ревнители отечественного увидели в этой цитате слово «самый»?

Давно уже во Франции не живу, но история про девушку, которую попросили не выеживаться, покоробила.

Мне повезло, у меня и имя интернациональное вполне, и пресловутого русского акцента нет — поэтому, если я самолично не укажу, что я русская, никто и не догадается, даже черты лица не славянские ну никак.

Но есть у большинства наших сограждан одна особенность — иметь заметный, а то и сильный акцент. Многие еще и внешность имеют явно славянскую, особенно девушки. Их много, в магазинах, в кафе, в компаниях, среди помошников депутатов — они повсюду. И за редким исключением их французский не идеален. Они думают, переводят в голове, что усложняет общение.

Конечно, можно подождать пока царевна сформулирует по французски — но зачем, если можно перейти на родной, или на корявый родной с примесью профессиональных слов на французском, так как на родном она их не знает?

И вот, ты стоишь, выбираешь помаду в магазине, и спросив, есть ли баклажановый цвет, вводишь царевну в ступор. Она долго думает, старается перевести то что ты сказал в голове на русский, видно как винтики крутятся… ты стоишь, и не выдерживаешь. Но стоит перейти на русский язык, как дама оскорбляется, фыркает и считает что ты просто оскорбил её тем, что решил сократить и себе и ей время.

Так вот, неуважаемые — либо говорите так зашибенно, чтоб вас нельзя было распознать на слове «bonjour», либо не обижайтесь, когда с вами переходят на русский. У меня на ваши размышления и ментальные перводы времени нет.

Почему-то, когда переходишь с испаноговорящими на испанский или с англоязычными на английский, они только рады. А вы лицо кривите.

Задолбали.