Вот за что я люблю Петербург зимой, так это за уборку улиц. Не убирают — плохо. Убирают — извините, но тоже не очень. Скажите, какая коммунальная крыса решила, что убирать наледь, которая образовалась вдоль дороги, лучше всего ночью? Я уху ел от счастья, когда в час ночи под моими окнами появился огромный трактор с жёлтыми мигалками. Мне бы одних мигалок хватило, но он начал ковшом скалывать лёд. Тряслись стены. Проснулись даже мои глухонемые соседи — а это показатель, я вам скажу. И вроде бы ты понимаешь, что эта сволочь делает доброе дело, что завтра ты там спокойно припаркуешь машину, но почему ночью?
Я заснул в пять утра. Снились кошмары. На следующую ночь убирали противоположную сторону дороги, а через ночь вывозили те горы снега, которые две ночи до этого собирали. Это даже не задолбали — это более глубокое чувство.
Итак, решили мы с мужем узаконить окончание наших супружеских отношений. Скажете, развод — дело нехитрое? Для меня стало очевидно, что так говорят те, кто никогда не разводился.
Люди вообще-то разводятся из-за того, что их отношения пришли к абсолютному нулю. Почему об этом до сих пор не известно сотрудникам загса, для меня остаётся загадкой. Логично, что придя с заявлением по обоюдному согласию, бывшие супруги уже не строят планов на будущее. Ладно, ближе к делу.
Чтобы подать заявление, нужно прийти с квитанцией об оплате госпошлины — по 400 рублей на брата. Бланк квитанции дают при подаче заявления. Уже весело. Разумеется, ближайший пункт оплаты находится за тридевять земель в тридесятом государстве. Потом, если тебя ещё не потеряли на работе, ты снова сидишь в очереди.
На следующий день приезжаем уже с квитанциями. Заявление принимают. Назначают процедуру расторжения через месяц. Великолепно! В это время родственники мужа, обеспокоенные покусительством жены (то есть меня) на их собственность, требуют выписаться. Да пожалуйста! Прописаться по новому месту жительства в течение месяца не получается: работа, а в выходные у всех выходные, знаете ли…
Назначенная дата. Девушка берёт мой паспорт и начинает хмуриться.
— Вы выписались?! — Да. — А зачем? — Муж потребовал. — Так нельзя ж выписываться до расторжения! — Кто сказал? — Там же на доске висит!
Это она про доску, на которой хренова тонна листков А4 с такой же хреновой тонной информации, которую мы, вероятно, должны были изучить, пока сидели в коридоре.
— А как моя выписка связана с регистрацией развода? — Нельзя выписываться! Мы не можем вам печать поставить, если вы нигде не прописаны! — Почему? — Нельзя! — Почему?! — Нельзя потому что! Вы должны иметь место жительства. Так положено.
Спасибо за заботу.
— И что теперь? — Теперь вам нужно прописаться и снова подать заявление. — А зачем снова, если оно уже есть? — Так положено. Вот вам бланк заявления и сразу квитанции на оплату. — Какие квитанции? — Госпошлина. — Мы уже оплатили. — Заново надо оплатить. — Как заново?! — Ну так не надо было выписываться…
Нет, вы можете себе это представить? Они ещё ничего не сделали, а уже заработали 1600 рублей. Вот это бизнес! Да и фиг бы с ними, с деньгами… Им что — трудно было сказать, чего нельзя делать, если хочешь развестись? Они рассчитывают, что беготня по госучреждениям возродит утраченные отношения?
Обоснование наших законов умещается всего в два слова: «нельзя» и «положено». Действительно, кто-то просто положил на наши законы большой…
Пришлось недавно посетить больницу: хроническая проблема потребовала внимания. Записалась к специалисту на приём, пришла чуть заранее, жду в холле (аккурат около двери его кабинета). Напротив — окошко гардероба, его не минует ни один посетитель: ни больной, ни студент-практикант, ни родственник стационарного больного. За двадцать минут ожидания я воочию увидела, что такое синдром вахтёра в терминальной стадии.
— Девушка, ты мне тут свои порядки не устанавливай! Сумку с моего рабочего места убери сейчас же! Некуда поставить?! Ничего не знаю, брысь с моего рабочего места! И запомни, студенты должны разговаривать со старшими вежливо и учтиво. Нда-а, молодёжь пошла…
Студентка надевает халат и сменную обувь одной рукой, в другой держа объёмную сумку, гардеробщица взглядом победителя обводит свою девственно пустую стойку для приёма курток.
— Женщина, вы что, с ума сошли?! (На крик оборачивается даже охранник.) Вы сдаёте куртку в гардероб, чтобы без верхней одежды сходить в туалет?! Не приму!
Женщина, ждущая лечащего врача своего родственника, с сумкой, большим пакетом и дублёнкой в руках отправляется в совковый туалет, где отродясь не было гвоздиков для вещей на дверцах кабинок.
— Как же вы все мне надоели! Каждый второй приходит и канючит: «Дайте мне куртку, я телефон в кармане забыл». Сколько можно! Если здоровые, то нечего забывать, а если больные — так не берите эти свои мобилки с собой вообще! Больному телефон не нужен!
Широкая улыбка попавшей под обстрел пациентки несколько смазала воспитательный эффект, но во взгляде гардеробщицы всё равно сияла плохо скрываемая гордость.
Неужели всех мелкоадминистративных работников набирают по критериям «озлобленность на весь мир», «ни грамма сочувствия», «уверенность в собственной непогрешимой незаменимости и чрезвычайной ответственности занимаемой должности»? Разве мало есть «божьих одуванчиков», желающих добавить копеечку к пенсии? Задолбали своей кадровой политикой.
В 2005 году аккурат в Рождество прорвало кран в стояке у соседа сверху. Сосед на курорте, работникам ЖКХ тоже не до простых смертных — им надо потребить алкоголя на полгода вперед. Ситуация безвыходная. Вызвал аварийку. Они люди простые: отключили холодную воду во всем подъезде, а ремонтировать — обращайтесь в ЖЭК…
Я вытер воду на кухне, жду продолжения. А его нет: работать в христианский праздник в лом. Как и в другой день, конечно, но тут повод не работать есть. Всему подъезду идея сидеть без холодной воды не понравилась, и люди стали звонить в ЖЭК. Но работать хочется, как помирать, и поэтому на вопрос «когда дадут воду?» эти деятели придумали гениальный ответ: это, дескать, должен знать я, поскольку воду отключили по моей просьбе, и cтали всем давать мой телефончик. Типа, еcли уговорят меня смириться с залитой кухней, включим прям сейчас, а ремонтировать трубу нам недосуг.
После третьего звонка я понял, что к чему, малость подумал и свалял дурочку: ребята, мол, вам телефон не тот дали. Звонить надо не сюда, а туда — и телефон дежурного городской мэрии даю. Оно и быстрее получалось, чем каждому объяснять, что к чему, и ругаться.
На следующий день под дверью соседа сверху я обнаружил весь кадровый состав ЖЭКа, милицию, МЧС и пожарников с болгаркой — металлическую дверь срезать. Соседу, правда, повезло: он успел приехать, пока вся эта компания составляла бумажные акты на предмет законности проникновения в квартиру.
Долго потом висели по всему району объявления на предмет проверок стояков и кранов. Слесаря ЖЭКа делали обход всех домов. Страна у нас и так функционирует только на пендальной тяге, а тут пендаль был просто волшебным: ещё бы, самого мэра от рождественской пьянки отвлекли!
А знаете, почему нас так задолбали наши системы образования и здравоохранения? Я объясню. Представьте, что вы выпускник педагогической специальности ин-яза. При этом с красным дипломом, действительно неплохо соображаете в своей профессии. У вас два варианта:
1. Школа. 35 тысяч тенге (7000 рублей) в месяц, загруз по самое не хочу, ворох работы на дом, бумажки, планы, дебильная программа, стервозный коллектив и администрация, орущие непослушные ученики, куча работы не по специальности.
2. Языковой центр. От 700 тенге (150 рублей) в час, гибкий график, хорошее техническое оснащение кабинетов, маленькие группы людей, желающих учить язык, никаких бумажек, полная творческая свобода.
Куда пойдёте? Ага. А куда пойдёт ваша однокурсница-троечница, пропустившая больше половины пар и провалившая практику в школе? Да, это она будет учить наших детей.
То же и в медицине. Хороших студентов-медиков, как правило, частные клиники примечают ещё на старших курсах и расхватывают сразу после выпуска. Самые талантливые из оставшихся год-два нарабатывают стаж в государственных клиниках и уходят туда же. А остальные нас лечат.
Так и живём: бесплатные медицина и образование на троечку. Хотите лучше — платите денежку. Кто виноват?
Это снова я, задолбанный юрист. Меня радуют не только коллеги и клиенты, но ещё и суды.
Предстоит довольно серьёзное заседание в Арбитражном суде столицы нашей Родины. За пару недель до этого события спрашиваю у коллеги, которая ходила на предварительное заседание: как судья? Коллега начинает прятать глаза и куда-то в сторону говорить: «Н-ну, ты знаешь… Вроде нормальный дядька, но ты поосторожнее, он в прошлый раз не в настроении был…» — «И?» — «Ну… нормально всё будет!» Надо было насторожиться ещё тогда.
День судебного заседания. Кроме меня, с нашей стороны главбух клиента, его зам и наш стажёр, восторженный будущий дипломированный юрист. Заходим в зал. За два часа заседания чего мы только не услышали! «А-а-а, это у вас реклама с белочками?» Клиент в лёгком ступоре кивает. «Чего вы киваете? Язык проглотили? Где полномочия?» Стажёр дрожащими руками подает суду доверенности, одна из них слегка помята. «Вы подтирались этой доверенностью, что ли? Вот не приму сейчас и выгоню всех к чёртовой матери!»
Ну, думаю, не в настроении человек, с кем не бывает. Надо его успокоить. «Уважаемый суд…» — «Да я уже десять лет уважаемый суд! Опять какие-то писульки мне принесли! Не приобщу к делу!» У нас начинается паника, в рядах «противника» — ликование, в глазах судьи — мрачное торжество. «Уважаемый суд, представленные документы имеют очень важное доказательственное значение, просим приобщить к делу…» Уважаемый суд спихивает бумаги со стола, оставшиеся рвёт (хорошо хоть копии) и швыряет в нашу сторону. «Заседание отложено! На месяц! Приходите, тогда и поговорим!»
Надо сказать, тот спор мы выиграли, но историю помним до сих пор. После подачи очередного иска всем подразделением мы читаем мантру: «Лишь бы не к нему, лишь бы не к нему!» И стажёр больше не спрашивает, почему мы всё время такие задолбанные.
Недавно я вышла замуж, но до этого мне основательно задолбали.
Задолбали работники загсов. По мнению этих тётушек, вместе с решением вступить в брак должен открываться дар ясновидения. Женихи и невесты способны внутренним оком прозревать убранство залов для регистрации. Конечно, ведь если пустить их внутрь, то все ковры потопчут, а иметь подборку фотографий не позволяет, видимо, боязнь сглаза любимого фикуса. «Cходите к кому-нибудь на свадьбу или подавайте заявление в другое место». Так и представила себя расклеивающей объявления: «Схожу на свадьбу в загс такого-то района. Срочно».
Задолбали работники свадебных салонов. Вроде бы не рыночный ширпотреб, но на мою просьбу об определённом силуэте без стразов, имитации камней, металлизированной нити и блестящих элементов на меня смотрели круглыми глазами и приносили творение швейной промышленности с присказкой: «У нас таких дешёвых платьев нет, но вот тут стразов совсем немного, вы их, если что, сможете отпороть». Во-первых, платья, стоящие в десять раз дороже этого плода порочной любви новогодней ёлки и сетки от комаров, вероятнее всего, не будут иметь на себе ни одного страза. Во-вторых, вы же не покупаете в магазине брюки, чтобы потом перешивать их в юбку?
Задолбали работники ресторанов и банкетных залов. Сразу сообщаешь количество гостей и максимально возможную сумму. Менеджер мило улыбается, говорит, что неразрешимых проблем не бывает, и вы начинаете тщательно составлять меню. Через полтора часа готов список блюд, общая стоимость которого очень близка к названной вами максимальной сумме. Вы довольны, что нашли ресторан, укладывающийся в бюджет; менеджер вроде бы доволен, что смог выжать из вас максимальное количество денег. Не тут-то было: в последний момент оказывается, что за обслуживание берут 10 процентов сверху. Нет, это распространенная практика, но нельзя было сказать сначала, пока мы ещё не успели потратить уйму времени на подбор салатов? В последний момент появляются пункты «украшение зала» (скатерти на столах будут, только если вы оплатите этот пункт) или «аренда зала после 21:00». Но больше всего я поразилась, когда нас предупредили:
— Если будет диджей, надо будет заплатить за аренду оборудования. — Спасибо, но у диджея оно своё, так что ваше нам не нужно. — Девушка, вы не поняли, это за аренду электророзеток.
Задолбали наши дорогие гости. Если мы приглашаем вас с супругом, это не значит, что можно взять с собой своих малолетних детей и престарелую бабушку. Детям будет просто скучно, они будут капризничать и шалить, а вам в результате придётся рано уйти домой с праздника. Бабушка же не может «просто посидеть в уголочке». Для работников ресторана это дополнительная персона, о которой их заранее не предупредили. К тому же у нас этих «просто сидящих в уголочке» уже на целый отдельный стол набралось.
Дорогие гости, зачем вы спрашиваете у нас список желаемых подарков, а потом нам же высказываете своё негодование отсутствием там постельного белья, полотенец и посуды? Если мы не хотим получить на свадьбу кофейный сервиз (который вы нам, кстати, всё равно подарите), то это не значит, что «ничего-то нам не надо». Надо, очень надо — вот список.
Что за старания, хоть и не увенчавшиеся успехом, испортить людям праздник? Задолбали!
Журналисты искажают сообщения пресс-служб? Ну, это ещё полбеды, ведь это свидетельствует о том, что им есть что искажать. Я сам журналист, с пресс-службами общаюсь регулярно. Хотя, вернее будет сказать, пытаюсь общаться: средний глава пресс-службы, как правило, очень занятой человек, только вот занятия его, очевидно, не имеют никакого отношения к общению с журналистами.
Да-да, застать главу пресс-службы на рабочем месте — задачка порой весьма нетривиальная. Такое впечатление, что они всегда или только что тут были, или скоро придут, или уехали в отпуск. Можно, конечно, позвонить на мобильный, благо нужный контакт всегда можно узнать у кого-то из коллег. Но по мобильному они говорить, скорее всего, откажутся. Рискну предположить, это связано с тем, что человек попросту не в теме: у меня часто складывается такое впечатление, что я знаю о работе их организаций заметно больше, чем они сами.
Был случай, когда в одном из пресс-релизов очень уважаемой государственной организации на расстоянии трёх строчек были написаны две прямо противоречащие друг другу вещи. В тот день расположение звезд было удачным, и мне даже удалось связаться с руководителем пресс-службы конторы, чтобы попросить уточнений. Он сразу честно признался, что не в курсе, и отфутболил меня к каким-то «девочкам». Те, в свою очередь, были очень удивлены и с большим интересом выслушали пресс-релиз в моём пересказе, после чего тоже признались, что не знают, какая из написанных ими самими фраз верна, и порекомендовали найти какого-то третьего зама четвёртого ответственного за пятый отдел заборостроения, который, может, и знает. Естественно, по их же собственной внутренней инструкции этот зам с прессой говорить права не имеет. Круг замкнулся.
Кстати, о правах и обязанностях: в государственных структурах говорить меньше чем с главой пресс-службы бесполезно, потому что все его или её подчиненные до ужаса боятся сказать хоть что-то, пусть совершенно невинное, даже открытые данные своими словами пересказать. Я бы этих людей в разведчики брал — они ни под какими пытками ни словечка не пикнут.
Очаровательнее всего сроки предоставления комментария — пока что рекорд составляет полтора месяца. Интересно, как они себе представляют еженедельную газету, которая будет ждать полтора месяца, пока чудо отечественной бюрократии закроет «Косынку» и напишет три строки текста? В итоге статья выходит без точки зрения государственной структуры, которая потом ещё и жалуется на какую-то необъективность и недружелюбие прессы. Кстати, по закону они обязаны отвечать на запросы в установленный срок, но не буду же я с каждым лентяем, протирающим штаны за мои, замечу, налоги, судиться?
Вообще, по идее, кадры пресс-служб должны набираться из журналистов, тогда и проблем со взаимопониманием меньше будет, и на какой-то элементарный профессиональный уровень рассчитывать можно будет. А чиновникам, которым досталось непыльное местечко, я рекомендую сидеть тихо и не жаловаться на прессу. Не испытывайте удачу, господа.
Вы никогда не задумывались, что бывает, когда сотрудники коммунальных и прочих служб приходят к вам домой в ваше отсутствие? Мне всегда казалось, что они должны с одного звонка убедиться, что дома никого нет, и спокойно удалиться.
У нас с соседями общий тамбур, закрытый от посторонних на замок. Будний день, одиннадцать-двенадцать дня, то есть все нормальные люди должны быть на работе. Я лежу в кровати и читаю, поскольку в университете у меня каникулы, а на работу только к двум. Звонок в дверь. Вставать не хочется, в голове проносится: «Да ну вас…» Лежу спокойно. Слышу за стеной звонок к соседям — никакой реакции: соседка на работе, а её сын в школе. Продолжаю лежать. Снова звонок — надо сказать, звучит он отвратительно. За ним третий, четвёртый и пятый. Не выдержав, наконец открываю дверь и пускаю милую бабушку в тамбур снять показания счётчика.
Могу теперь себе представить, что творится дома, когда нас на самом деле нет. Эти бедные люди стоят и жмут на звонок по десять раз в надежде, что хозяева появятся, если проявить должное упрямство. Люди, вы что, с Луны свалились, или это развлечение такое — звонить по шесть раз в пустые квартиры?
