Недавно я вышла замуж, но до этого мне основательно задолбали.
Задолбали работники загсов. По мнению этих тётушек, вместе с решением вступить в брак должен открываться дар ясновидения. Женихи и невесты способны внутренним оком прозревать убранство залов для регистрации. Конечно, ведь если пустить их внутрь, то все ковры потопчут, а иметь подборку фотографий не позволяет, видимо, боязнь сглаза любимого фикуса. «Cходите к кому-нибудь на свадьбу или подавайте заявление в другое место». Так и представила себя расклеивающей объявления: «Схожу на свадьбу в загс такого-то района. Срочно».
Задолбали работники свадебных салонов. Вроде бы не рыночный ширпотреб, но на мою просьбу об определённом силуэте без стразов, имитации камней, металлизированной нити и блестящих элементов на меня смотрели круглыми глазами и приносили творение швейной промышленности с присказкой: «У нас таких дешёвых платьев нет, но вот тут стразов совсем немного, вы их, если что, сможете отпороть». Во-первых, платья, стоящие в десять раз дороже этого плода порочной любви новогодней ёлки и сетки от комаров, вероятнее всего, не будут иметь на себе ни одного страза. Во-вторых, вы же не покупаете в магазине брюки, чтобы потом перешивать их в юбку?
Задолбали работники ресторанов и банкетных залов. Сразу сообщаешь количество гостей и максимально возможную сумму. Менеджер мило улыбается, говорит, что неразрешимых проблем не бывает, и вы начинаете тщательно составлять меню. Через полтора часа готов список блюд, общая стоимость которого очень близка к названной вами максимальной сумме. Вы довольны, что нашли ресторан, укладывающийся в бюджет; менеджер вроде бы доволен, что смог выжать из вас максимальное количество денег. Не тут-то было: в последний момент оказывается, что за обслуживание берут 10 процентов сверху. Нет, это распространенная практика, но нельзя было сказать сначала, пока мы ещё не успели потратить уйму времени на подбор салатов? В последний момент появляются пункты «украшение зала» (скатерти на столах будут, только если вы оплатите этот пункт) или «аренда зала после 21:00». Но больше всего я поразилась, когда нас предупредили:
— Если будет диджей, надо будет заплатить за аренду оборудования. — Спасибо, но у диджея оно своё, так что ваше нам не нужно. — Девушка, вы не поняли, это за аренду электророзеток.
Задолбали наши дорогие гости. Если мы приглашаем вас с супругом, это не значит, что можно взять с собой своих малолетних детей и престарелую бабушку. Детям будет просто скучно, они будут капризничать и шалить, а вам в результате придётся рано уйти домой с праздника. Бабушка же не может «просто посидеть в уголочке». Для работников ресторана это дополнительная персона, о которой их заранее не предупредили. К тому же у нас этих «просто сидящих в уголочке» уже на целый отдельный стол набралось.
Дорогие гости, зачем вы спрашиваете у нас список желаемых подарков, а потом нам же высказываете своё негодование отсутствием там постельного белья, полотенец и посуды? Если мы не хотим получить на свадьбу кофейный сервиз (который вы нам, кстати, всё равно подарите), то это не значит, что «ничего-то нам не надо». Надо, очень надо — вот список.
Что за старания, хоть и не увенчавшиеся успехом, испортить людям праздник? Задолбали!
Журналисты искажают сообщения пресс-служб? Ну, это ещё полбеды, ведь это свидетельствует о том, что им есть что искажать. Я сам журналист, с пресс-службами общаюсь регулярно. Хотя, вернее будет сказать, пытаюсь общаться: средний глава пресс-службы, как правило, очень занятой человек, только вот занятия его, очевидно, не имеют никакого отношения к общению с журналистами.
Да-да, застать главу пресс-службы на рабочем месте — задачка порой весьма нетривиальная. Такое впечатление, что они всегда или только что тут были, или скоро придут, или уехали в отпуск. Можно, конечно, позвонить на мобильный, благо нужный контакт всегда можно узнать у кого-то из коллег. Но по мобильному они говорить, скорее всего, откажутся. Рискну предположить, это связано с тем, что человек попросту не в теме: у меня часто складывается такое впечатление, что я знаю о работе их организаций заметно больше, чем они сами.
Был случай, когда в одном из пресс-релизов очень уважаемой государственной организации на расстоянии трёх строчек были написаны две прямо противоречащие друг другу вещи. В тот день расположение звезд было удачным, и мне даже удалось связаться с руководителем пресс-службы конторы, чтобы попросить уточнений. Он сразу честно признался, что не в курсе, и отфутболил меня к каким-то «девочкам». Те, в свою очередь, были очень удивлены и с большим интересом выслушали пресс-релиз в моём пересказе, после чего тоже признались, что не знают, какая из написанных ими самими фраз верна, и порекомендовали найти какого-то третьего зама четвёртого ответственного за пятый отдел заборостроения, который, может, и знает. Естественно, по их же собственной внутренней инструкции этот зам с прессой говорить права не имеет. Круг замкнулся.
Кстати, о правах и обязанностях: в государственных структурах говорить меньше чем с главой пресс-службы бесполезно, потому что все его или её подчиненные до ужаса боятся сказать хоть что-то, пусть совершенно невинное, даже открытые данные своими словами пересказать. Я бы этих людей в разведчики брал — они ни под какими пытками ни словечка не пикнут.
Очаровательнее всего сроки предоставления комментария — пока что рекорд составляет полтора месяца. Интересно, как они себе представляют еженедельную газету, которая будет ждать полтора месяца, пока чудо отечественной бюрократии закроет «Косынку» и напишет три строки текста? В итоге статья выходит без точки зрения государственной структуры, которая потом ещё и жалуется на какую-то необъективность и недружелюбие прессы. Кстати, по закону они обязаны отвечать на запросы в установленный срок, но не буду же я с каждым лентяем, протирающим штаны за мои, замечу, налоги, судиться?
Вообще, по идее, кадры пресс-служб должны набираться из журналистов, тогда и проблем со взаимопониманием меньше будет, и на какой-то элементарный профессиональный уровень рассчитывать можно будет. А чиновникам, которым досталось непыльное местечко, я рекомендую сидеть тихо и не жаловаться на прессу. Не испытывайте удачу, господа.
Вы никогда не задумывались, что бывает, когда сотрудники коммунальных и прочих служб приходят к вам домой в ваше отсутствие? Мне всегда казалось, что они должны с одного звонка убедиться, что дома никого нет, и спокойно удалиться.
У нас с соседями общий тамбур, закрытый от посторонних на замок. Будний день, одиннадцать-двенадцать дня, то есть все нормальные люди должны быть на работе. Я лежу в кровати и читаю, поскольку в университете у меня каникулы, а на работу только к двум. Звонок в дверь. Вставать не хочется, в голове проносится: «Да ну вас…» Лежу спокойно. Слышу за стеной звонок к соседям — никакой реакции: соседка на работе, а её сын в школе. Продолжаю лежать. Снова звонок — надо сказать, звучит он отвратительно. За ним третий, четвёртый и пятый. Не выдержав, наконец открываю дверь и пускаю милую бабушку в тамбур снять показания счётчика.
Могу теперь себе представить, что творится дома, когда нас на самом деле нет. Эти бедные люди стоят и жмут на звонок по десять раз в надежде, что хозяева появятся, если проявить должное упрямство. Люди, вы что, с Луны свалились, или это развлечение такое — звонить по шесть раз в пустые квартиры?
Выборы у нас редко, я к ним стараюсь не иметь отношения, но от «представителей избирательной комиссии» никуда не деться.
Вечер, время спокойно отдохнуть в кругу семьи. Настойчивый звонок в дверь.
— Кто там? — Избирательная комиссия. — Мы вас не вызывали. — Откройте. Избирательная комиссия.
Дзы-ы-ы-ы-ынь! Да чтоб вас… Открываю. На пороге две бабы и две девушки-подростка с газетками.
— У вас пенсионеры есть? — Нет. Что вам угодно? — Вот, возьмите.
Тычет мне свою газетёнку. Спасибо, мне мусора и так за день хватает. Отдаю обратно.
Я бы и забыла этот эпизод, но утром, спустившись на первый этаж, я обнаружила ворох этих самых газетёнок, словно снег, покрывших всю доступную территорию. Спасибо, дорогие члены комиссии, что хоть не покакали.
Задолбали люди, которые в любом начинании нашего правительства видят только плохое. Ладно ещё простые пессимисты, которые по поводу чего угодно скажут: «Ничего хорошего из этого не выйдет», «Этот проект провалится», «Будет только хуже». Эти повидали всякого и не верят уже нашей власти. Но ведь есть люди — и их становится всё больше, — которые, не разобравшись в деталях, сразу кричат своё мнение, всегда резко отрицательное.
— Выделили денег? Кто-то себе в карман положил! — Новый проект? Распил! — Вводят в эксплуатацию? Половину украли, половину не доделали!
Особенно бесит то, что люди даже не пытаются вникнуть в суть. Последней каплей стала недавняя история про бюрократию в интернете. Всё на месте: громкий лозунг, посмеялись над новым начинанием, вспомнили так часто упоминающееся в последнее время слово «инновации».
А теперь включаем мозг: есть сайт, на котором можно поменять гражданский паспорт, получить заграничный, посмотреть свои перечисления в пенсионный фонд и ещё кучу всего. И что, на таком сайте должна быть обычная регистрация? «Введите ваше ФИО и e-mail»? Тогда представьте, что на сайте под вашим именем регистрируется ваш друг Вася и заказывает вам смену паспорта. Ладно, чёрт с ним, с другом — на сайте регистрируется злоумышленник под вашим именем и… Есть ещё варианты? Подумайте дальше — и тоже придёте к мысли, что заказное письмо с кодом — это, пожалуй, единственный способ приемлемой идентификации человека с не очень сильными потерями времени и затруднениями. А ведь можно было бы придумать другой вариант: приехать куда-нибудь на другой конец города с паспортом и свидетельством о рождении, пройти там десять проверок, пять раз расписаться в подтверждение своего согласия и зарегистрироваться на сайте там же, в отдельной комнате под пристальными взглядами контролёра и двух людей в штатском. Ну что, ещё хочется смеяться над инновациями и кричать про бюрократию в интернете?
Люди, часто что-то делается не для воровства или по совковой привычке (кстати, ещё один штамп), а — совсем невероятно, да? — для вашего же блага.
Я не журналист, но работать с акулами пера довелось мне немало: писала пресс-релизы от имени государственной службы. Казалось бы, нет ничего проще: получил релиз, пообщался, обработал информацию и выдал её на страницах газет. Ан нет, каждый журналист мнит себя Знатоком Слова, Права, Экономики и Всего Остального. И начинается…
— Почему вы переправили текст и исказили название нашей службы? — Ну, читателям так понятнее. — А ничего, что информация поменялась на совершенно противоположную? И почему слово «комитет» читателям понятнее, чем «служба»? Это организации с совершенно разным объёмом полномочий. — Да ладно вам, какая разница? Главное — привлечь внимание читателей.
— Почему вы пишете, что суд наложил штраф? Суд только подтвердил, что наше решение было верным! И это решение даже не вступило в силу. — А какая разница? — Вы же искажаете действительность. У читателей сложится неверное представление о полномочиях суда и нашей службы! — Ну, вы же сами так написали…
Да ладно! Неужели мы сами так написали? Вот релиз, давайте почитаем. У нас, кстати, есть специальная инструкция, где прямо сказано, что писать нужно максимально примитивно, поскольку (цитирую) «в противном случае текст может быть существенно искажён при обработке СМИ». Заметьте: не «не понят читателями», а «существенно искажён СМИ». Потому что, как ни странно, даже журналисты специализированных изданий, претендующих на звание экономических и политических, не имеют даже элементарных знаний в той области, о которой пишут.
Одна знакомая журналистка с большим стажем недавно просто добила. Попросила пояснить, в чём заключается суть борьбы с отмыванием денег, а то она «уже шесть статей об этом написала, но пока не совсем в теме».
Пишите дальше, дорогие, боритесь за свободу слова и достоверность информации! Только начните с себя. Научитесь хотя бы элементарно разбираться в том, что хотите донести до своих читателей.
Моя мама работает в отделе кадров государственной организации в небольшом городке. Почему-то горожане предпочитают выяснять личные проблемы, натравливая на организацию налоговую. Порой такие страсти закручиваются, что создатели мексиканских сериалов в истерике рвут сценарии.
Пришёл как-то к моей маме пожилой представительный мужчина и с милой улыбкой заявил, что он настучит в налоговую на организацию, если:
представляющий организацию не поговорит с молодой продавщицей (являющейся племянницей посетителя), чтобы она поговорила со своей матерью (являющейся сестрой посетителя), чтобы та перестала общаться со своей матерью (являющейся матерью посетителя).
Как выразился мужчина, его сестра «пагубно влияет на маму». Сам мужчина живёт за границей и не выделяет пожилой матери на жизнь ни копейки.
Центр для детей-инвалидов был на ремонте четыре месяца, специалисты — врачи, психологи, логопеды — в неоплачиваемом отпуске. И вот звонок от заведующей:
— Придёте мыть, убирать, расставлять мебель перед открытием? — Конечно, ведь это общее дело. Мне ведь поставят рабочие дни, я получу свою зарплату? — Ой, нет, пока только зарплата сторожа или технички.
Слегка офигеваю от такой наглости. Да, дорогая, я согласна вообще работать бесплатно. А ещё я помою унитазы во всём центре, а заодно и у тебя дома! И я, и мои коллеги, специалисты с несколькими образованиями и высокими категориями. Мы ведь бюджетники, с нами особо не церемонятся. Но давление на совесть и на жалость, которое срабатывало всегда, сейчас не пройдёт. Задолбали!
Побывал сегодня в нашем генконсульстве в Осаке. Аттракцион называется «Глотни совка». Со всей тщательностью в суровой японской реальности воссоздан уголок родного унылого говна. Помещение 2×2 метра без окон, планировка типично жэковская: совдеповские обои даже на потолке. Из мебели — обшарпанные стулья и непонятно откуда взявшийся в Японии стол, как будто его специально доставили из какого-то отделения Почты России. Угрожающие надписи приклеены к стенам толстым скотчем, этим же скотчем прилеплены к столу образцы документов, которые будоражат воспоминания о долгих очередях.
Кстати, об очереди. Обязательный элемент — молодая мама с орущим ребёнком. Да, они умудрились создать очередь, хотя нас было всего трое, не считая ребёнка и пары японцев, которые пытались подать документы на визу. Японцев послали в лес, потому что документы на визу принимают только с трёх до пяти, а сейчас, мол, 11:30, и поэтому они могут быть свободны.
Финальным аккордом были два настоящих жэковских окошка, способных выдержать прямое попадание гаубичного снаряда. Оба не работают, в обоих нет микрофонов, поэтому чтобы кого-то позвать, нужно довольно настойчиво и долго стучать. В качестве бонуса каждое окошко оформлено одноразовой ручкой на проволоке.
Чтобы получить паспорт, мне пришлось провести в этом заповеднике коммунизма сорок минут. Знаете — отрезвляет.
