В парке более двух месяцев устанавливали навесные конструкции. Такая экстрим-дорожка на деревьях для любителей полазать по верёвочным лесенкам и походить по брёвнышкам. Красотища! Дети и молодёжь ходили и облизывались: ну когда уже достроят и откроют?
Это было летом. Лето прошло. Прошёл и сентябрь. И вот — ура! — в самом конце октября аттракцион открыли. В газете местной написали, в парк набилось желающих видимо-невидимо. В кассу очередь. Инструкторы не успевают инструктировать и цеплять страховку — все полазать по деревьям рады. Мы, как и большинство школьников, решили, что не будем сейчас в толпе и впопыхах рваться вверх, а подождем денёк до школьных каникул, и уж тогда налазаемся вдоволь.
И что вы думаете? На второй день каникул, в первых числах ноября, приходим в парк. На аттракционе никого (вот счастье!), но мрачный дядька в каске и со страховкой демонтирует на зиму все верёвочные конструкции: а нефиг в школьные каникулы спортом заниматься! Сидите в своих интернетах и не рыпайтесь.
Более двух месяцев сборки, два дня работы — и закрытие в каникулы. Забота о молодёжи налицо.
Позвольте представиться: сволочь. Та самая сволочь, что не давала студентам учиться. Да, я как раз тот самый препод, который ни дня не работал по специальности официально, а с момента своего выпуска с матфака провинциального вуза в нём (и ещё паре вузов города) преподавал. Да, именно я вёл те самые предметы, которые 99 процентам студентов-программистов не пригодятся никогда. А именно: операционные системы; информатика; администрирование Unix-систем; параллельное и распределённое программирование и многое-многое другое из сферы прикладной математики, стандарты которой как раз на ВМК и рождаются. Что характерно, все эти курсы соответствовали своим западным аналогам (за исключением информатики — это был аналог CS 161 Design and Analysis of Algorithms). И что же я получил за более чем десять лет довольно тяжёлой и упорной работы?
Со стороны общества: ушаты помоев на мою профессию из средств массовой информации всех сортов, тотальная и катастрофическая тупизна абитуриентов (те, кто вылетал десять лет назад, ныне были бы в верхней трети групп) и осторожность при ответе на вопрос: «Кем работаешь?»
Со стороны студентов: твёрдое убеждение, что всё это никогда им не будет нужно, потому как они уже со второго курса деньги зарабатывают на разных сайтах и известной бухгалтерской программе, и ушаты помоев на мою профессию на форумах сех мастей. Что интересно, каждый раз при попытке узнать детали на тех самых форумах в конечном итоге всё сводится только к общим фразам «Не тому учат» и «Не так учат».
Со стороны благодарного руководства вуза: удвоение количества отчётов каждый год, несметное количество бумажек на самое простейшее действие, запрет на отчисление студентов (я не знаю, каким дебилом надо быть, чтобы быть отчисленным из вузов моего города-миллионника) с одновременным требованием высокого уровня знаний у студентов, обязанность обеспечивать абитуриентов вузу и искреннее недоумение, почему преподаватели сами деньги не платят за возможность работы в таком престижном месте. А также требования наладить выпуск специалистов, востребованных работодателями. Практически своими силами, да, без привлечения сторонних средств. Для всех работодателей города, от ларька по продаже софта до химических и металлургических заводов. Но с обязательным согласованием с юристами, экономистами и прочими бюрократами, которых, по недавним сообщениями, в моем вузе оказалось 60% от общего числа работающих.
За всё это счастье (работа на полторы ставки плюс всякие гранты и подработки) мои общие доходы находились в районе 30 тысяч рублей в месяц — это почти в два раза выше средней зарплаты по городу. Взятки на факультете, как ни удивительно это будет для многих, не берут (а те немногие преподаватели гуманитарных факультетов, что думали брать, как у себя на факультетах, нещадно караются деканом), репетиторство студентов я считаю грязным делом. И что интересно, те самые студенты, которых все эти годы не так и не тому учили, после выпуска ожидают (и в большинстве своём получают) зарплату в 20—25 тысяч. Для начала на первые полгода-год. Если сразу в Москву не уезжают на московские оклады.
К чему я это? Да к тому, что в прошлом году после особенно густой волны помоев на преподавателей (и с экранов телевизоров, и со стороны студентов с ректоратом на весь мой факультет, и со стороны работодателей) я окончательно понял: а ведь правы студенты и работодатели. Не нужно тому, что в России называется программистом, всё это. Зачем студенту, с первого курса работающему с жёлтой программой на уровне «установить и нажать кнопочку, а потом прийти раз в месяц обновить конфигурацию или показать бухгалтеру, куда нажать», знать Haskell и Linux? Зачем ему и им подобным знания об устройстве ядра ОС и умение написать свой язык программирования с компилятором? Зачем ему умение писать распределённые программы, способные работать в гетерогенных системах? Да и вообще в 99% случаев высшее образование в России не нужно, а нужно знание определённого ремесла.
И после того, как я это понял, согласился я на очередное приглашение поработать вне стен родного вуза. Зачем насиловать и общество, и студентов, и себя тоже? Теперь я работаю в некоей лаборатории в Техасе, США. Тут очень пригодились и мои сертификаты от Red Hat и Sun, и кластер мне подогнали с CUDA, чтобы мои навыки по параллельному/распределённому программированию не простаивали. Правда, мои навыки по решению задач CFD здесь не нужны, но ничего не поделать: в другой области теперь работаю, практически в биологии. Но математика нужна по прежнему, без неё никуда. Денег больше, а работы всего на 25% от того объёма, что был в России, не говоря уже про все остальные блага.
Прежняя кафедра моя закрылась через полгода. Студенты некоторые всплывали потом, жалели о моём отъезде. Кое-кто извинялся за то, что где-то когда-то обобщал частные случаи на всех, и, возможно, я принял это на свой счёт.
А тут появилась у меня возможность сравнить: посмотреть на то, как в UT и MIT (оба входят в десятку лучших вузов мира) студентов учат. Так вот, учёба по 12 часов в день без выходных — это норма. Практически полное отсутствие лабораторных и семинаров в нашем понимании — это норма. И принцип «Мы не обязаны вас учить и обьяснять, как и что делать; мы даём вам возможность учиться самим» — это тоже норма. Не учат в этих двух университетах конкретному языку. Да и не возятся здесь так со студентами, как в российских вузах. Бросают на произвол судьбы по российским меркам.
Так вот, жалобы студентов на качество образования раньше меня удивляли. Но теперь я могу с полной уверенностью сказать: проблема вузов России в том, что от них требуют решения задач колледжа и техникума, если не школы. Но денег при этом больше не дают — напротив, уменьшают с каждым годом. А высшее образование в России перестало быть высшим. Почему-то люди забывают, что не все способны учиться, да и не везде оно нужно, хоть и требуется.
А кто меня задолбал? Да никто не задолбал, просто захотелось высказаться.
Занимаемся японскими танцами. Учим этому всех желающих исключительно на энтузиазме. Сами шьём костюмы, выступаем бесплатно на любых праздниках. Хобби у нас такое.
Скажите мне, почему в этой стране нельзя найти место в бесчисленных молодёжных центрах, где можно бесплатно учить молодёжь во всех отношениях полезному искусству? «Дайте нам на два часа в неделю тренировочный зал, а за это мы будем бесплатно ваших детей учить и бесплатно на ваших мероприятиях выступать». Куда бы ты ни пришёл с таким предложением, слышишь в ответ только вялое: «Ну, я не знаю, как-то это по формату не подходит…»
Чем вы занимаетесь, молодёжные центры? Чему и когда вы вообще учите детей, если никто от вас ничего добиться не может? Для чего вы вообще нужны? И для чего каждый раз с высокой трибуны деятели от спорта и молодёжной политики стонут, что молодёжь у нас в стране не активная, и ничего-то ей не надо?
Месяц назад у меня родился племянник, и сегодня вместе с родителями я ходила в ЗАГС получать документы. Меня не задолбали ни очереди, ни порядки. Я просто не могла сердиться на этих людей! В холле у них висят два объявления.
Первое: «Если вас отправили с 3-го этажа на первый, то ЗАГС → в той стороне». И второе: «3-й этаж находится наверху ↑».
Мне надоело слышать о сокращении населения России и мерах по повышению рождаемости. Меня задолбали и речи властей, и нытьё сограждан. Потому что в этой стране никто не знает, что такое детская коляска.
Я не хочу разбираться в астрономических цифрах материнских капиталов и детских пособий. Я простой обыватель с коляской. Входы в учреждения, банки, аптеки сделаны точно по её ширине. Добро пожаловать, повышательница рождаемости! Через три двери и два тамбура. Где у вас отдел детских товаров? Добро пожаловать по лестнице!
Ладно, поехали дальше. По проезжей части, конечно: на тротуаре ведь паркуют машины. Но оно и к лучшему: нет бордюров. Вниз-вверх, вниз-вверх… Ребёнок готовится к суровой жизни в родной стране.
А что это впереди? Здесь вам не равнина, здесь климат иной: снег с дорожек собрали и оставили всю гору точно на повороте. Надеемся только на крепость рук. Как и на любом крыльце, как и в любом подземном переходе: редкая коляска впишется колёсами в любезно уложенные металлические желоба.
Только что видела в паспортном столе инновацию: складные рельсы для колясок. Надо низко поклониться госструктуре, разложить металлоконструкцию на крыльце и… А фиг вам! Между рельсами ногами не пройти — там как раз крепления. Бочком, бочком толкаем — и через три двери и два тамбура.
Сограждане, воля ваша, а это ненормально! Парижанка с малым ребёнком и многолетним опытом работы в странах самого третьего мира слезами плакала, погуляв денёк по нашей европейской столице: поясницу ломит, ноги болят, руки отваливаются. Её не убеждает то, что ежедневно слышу я от своих сограждан: «А что такого? Все так ходят! Привыкнешь!» Не хочу, но в принципе согласна, что это мои проблемы. Беру переноску-слинг на манер стран третьего мира — и получаю полную дозу народной мудрости: «Так нельзя! Ребёнку вредно! А что это у вас там?» У меня там пандусы, раздвижные двери, свободные тротуары, парковки для машин, повреждённый позвоночник… Короче, у меня там повышение рождаемости.
А меня задолбала госслужба. Нет, не беспредельным поведением высших чинов на улице и зелёными банковскими счетами. Имел я сомнительное удовольствие трудиться в лаборатории на заводе, находящемся под эгидой Минобороны.
Задолбалы первые — разработчики проектов. Это такие товарищи, которые, напихав в приборный шкаф два десятка модулей, называют это «новой суперсистемой автоматизации управления». А основные документы, например, технические условия, тупо копируются из архива. Откуда именно? А какая разница? Никто не читает… Мне приходилось при комиссии искать индикатор «Глубина погружения» на пульте управления авианосцем. Когда комиссия выползла из-под столов, красный как рак разработчик пояснил, что времени разрабатывать ТУ под этот конкретный прибор времени не было, и его скопировали с другой системы, не посмотрев, что та система ушла на АПЛ.
Задолбалы вторые — директора служб, под каждым из которых находятся по четыре-пять отделов. Зачастую по ходу службы один из отделов обнаруживает косяки другого, о чём тут же оповещает начальство. Начальство сопит, рычит и даёт команду: «Порвать всех, н-н-на!» Мы рвём, то есть заворачиваем документацию, останавливаем стенды, снимаем продукцию. Обиженные владельцы приборов звонят начальству — тому же директору, который снова рычит и пыхтит, звонит нашему начальнику и даёт команду «забить болт и не тормозить отгрузку продукции». Мда, а потом у нас гибнут хорошие люди на Нерпе.
Наконец, задолбалы третьи — начальники низшего звена. Да наплевать, как ты получил эту должность. Я-то знаю, что ты ни фига не смыслишь в работе отдела. Но от советов ты отмахиваешься, на официальные записки с требованием соблюсти нормы безопасности ты киваешь на дверь: «Не нравится — вали». Я и свалил — но ты, мелочная душонка, не смог вынести того, что я ухожу на повышение, на более перспективное место и бóльшую зарплату. Поэтому ты не ставил свою подпись на обходном две недели и не выдал мне зарплату за полностью отработанный месяц. Более того, ты пытаешься запретить моим друзьям, оставшимся у тебя, общаться со мной.
Меня задолбали поклонники СССР. Они ни на минуту не сомневаются, что раньше на одной шестой части суши была земля обетованная, но пришли демократы, масоны, американские шпионы и всё испортили. Благородный Советский Союз был страной милой и безобидной, раем на земле, вот они, сволочи такие, и позавидовали. Мешало им счастье советского народа.
Я, собственно, не против: у каждого своя точка зрения. Считаю, что в каждый момент истории были и свои достоинства, и свои недостатки в любой стране. Более того, я понимаю, что обсуждать на бытовом уровне причины несостоятельности того или иного режима или экономики нет смысла — у некоторых банально образования не хватит. Но такая позиция совершенно не устраивает товарищей Сталина-на-вас-нет-раньше-колбаса-была-натуральная-и-всё-бесплатно.
В маршрутке, в самолёте, в ресторане, дома, в сети, на работе, — везде любую тему они сведут к обсуждению «совка» и будут капать тебе на мозг, пока ты не заплачешь о стране, которую мы потеряли.
Булава не взлетела? При Сталине бы взлетела! При Сталине бы чугунный мост летал!
В магазине нашёлся йогурт с истёкшим сроком годности? Развалили страну, сволочи! В наше время коровы давали йогурт с фруктами, который не портился!
Не хватает денег, чтобы выплатить кредит за машину? Это всё происки американцев — они втянули страну в кредитную систему, чтобы погубить наш народ!
Зять до чертей допился? Масоны спаивают русских! В Советском Союзе алкоголиков не было! (Видимо, как и секса.)
Сын-раздолбай не поступил на бесплатное отделение, а на оплату денег не хватает? Это всё гадкая болонская система, в СССР можно было сколько хочешь учиться бесплатно, будучи идиотом!
Люди, я устала от вас. Я живу в настоящем. На дворе 2011 год. Вы же почему-то ещё в 60-х. Не говоря уже о том, что порой ваши «воспоминания» о прошлом не соответствуют действительности. Скучаете по СССР? Отстраивайте его заново, что же вы ноете постоянно?
Задолбали словесные штампы, тиражируемые всеми без раздумий. Ребята, русский язык очень точен и не терпит двоесмыслия.
«Московские пробки». Какие, на хрен, пробки? Пробка — это что-то маленькое, закрывающее поток чего-то большого. Если в бутылке нет вина, а вся она заполнена пластмассой, это уже не пробка — это содержимое бутылки. Если весь город перемещается на личных суперавто со скоростью пешехода, и от площади Восстания до Шаболовки все едут три с половиной часа, это не пробка, а перманентное состояние города и его магистралей.
Отдельно задолбал штамп с цитированием классиков. «Воруют», — сказал некто 150 лет назад. Ни фига. Воровство — это, согласно языку, что-то тайное, часто под покровом ночи. Если в открытую делят и спокойно присваивают — это уже не воруют. Это берут. Перманентное состояние экономики.
Легендарное «дураки и дороги», может, было актуально те же 150 лет назад. Сейчас дороги строятся более-менее нормальные, а дураков вроде бы нет. Нельзя же людей, придумывающих сложнейшие схемы по прямому перечислению любых денег в свой карман, считать дураками?
Снова я долго боролась с невыносимым желанием выплакаться, но в этот раз причиной моих горьких крокодильих слёз стали не туристы, а всего лишь мои обожаемые коллеги и начальство.
Начальник всегда сволочь. Это аксиома. В любой компании, в любой структуре. А когда начальников целая куча — отделы, подотделы, куча замов, и никто ни за что не отвечает? Что тогда делать? Я устраивалась в государственную организацию, имея глупость считать, что тут уж точно всё стабильно: и оформление, и зарплата. А вот большая и неспелая фига: стабильны у нас только бардак и жопа.
Начнём с того, что все мы на одной должности, в которой имеется слово «главный». Но зряплата-то разная! В зависимости от опыта работы и образования формируются суммы. Правда, всегда такие, что когда я сообщаю друзьям, сколько зарабатываю, им хочется обнять меня и тихо плакать. Или хотя бы покормить. Я называю эти начисления на карту «зарплата-сюрприз»: никогда не знаешь, когда она будет, сколько тебе заплатят, и какого хрена именно так, а не иначе. Бухгалтерия подобные вопросы считает провокационными и отвечать отказывается. Причём даже не из вредности, а потому, что сами не знают.
Второй не менее больной вопрос — график работы. На этой радостной ноте я начинаю рыдать вместе с друзьями. Вроде бы всё как надо: график сменный, количество рабочих и выходных дней, как у нормальных людей, но… Я всегда искренне восхищаюсь редким талантом расставить эти дни так, чтобы работники думали, что выходных у них в месяц не более двух, максимум трёх дней. И если с графиком «четыре через один» я ещё худо-бедно примирилась, то поработав в графике «пять через один», через пару недель начала планировать собственное ритуальное самоубийство на чистом полу главного офиса.
Запасаемся ещё одной партией носовых платков. Далее по списку — условия работы. Здесь должны работать совершенные сверхсущества, не ощущающие погодных явлений, питающиеся информацией и ей испражняющиеся. Ни в одной из наших будок туалет не предусмотрен. И если будкам, расположенным на территории аэропортов, ещё повезло, то остальным иногда приходится бежать минут пятнадцать до ближайшего фастфудного заведения. Поверьте моему печальному опыту, с едой это заведение у вас больше не будет ассоциироваться никогда.
Кстати, о еде. Есть в наших «стекляшках» категорически запрещено. У нас нет микроволновки — спасибо, хоть кулер есть, и он чаще всего даже работает. Мы бы и рады обедать в кафе, но, к нашему же великому сожалению, зарплата от этого существенно похудеет. Если мы можем пожевать бутерброды, скрючившись в подсобном помещении, а придя домой, утолить зверский голод, то охранникам, которые работают в наших «аквариумах» по нескольку суток подряд, приходится на порядок тяжелее. Сколько они получают за эти инквизиторские пытки, не скажу, но это тоже грустно, поверьте.
Как вы понимаете, город на Неве достаточно капризен в своих погодных условиях, но и лето тут тоже бывает. В этот месяц сотрудникам наших фирменных террариумов хочется убить себя чуть сильнее, чем в остальное время. Нарисуйте в воображении картинку: стеклянный прозрачный прямоугольник под прямыми солнечными лучами. Этим летом мне «посчастливилось» работать в самом неблагоустроенном и самом открытом месте из всех наших офисов. Так вот, с 14:00 и до конца рабочего дня столбик термометра не опускался ниже +40. Работать в этой сауне приходилось с температурой 38, поскольку кондиционер работает в самопроизвольном режиме «просквози сотрудников». Впрочем, наш кондишн мирный и неконфликтный — грех жаловаться. В одном из офисов кондиционер приноровился довольно прицельно пулять льдом в головы девочек и охранника.
Наступила осень, пришли холода, к которым оказались мы совсем не готовы. Сломанные двери, крыши, стёкла, обогреватели, которые никто никогда не собирается чинить, — абсолютная норма. С ужасом думаю о зиме. Ветераны нашей организации рассказывали, что изнутри всё покрывается льдом, и я склонна считать, что это не преувеличение.
В общем, подводя неутешительные итоги, хочется только горько вздохнуть о том, что интересная и даже полезная работа с чьей-нибудь лёгкой руки в мгновение превращается в путешествие по всем кругам ада.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li