Дети

Задолбали умники, считающие детские автокресла панацеей.

Во-первых, детей до года не обязательно перевозить в кресле. Я бы ещё добавил, что это чревато проблемами. При столкновении на тех же 40 км/ч удержать в руках несчастные три кило, завёрнутые в конверт и пелёнки, можно довольно легко, лишь бы мамаша сама пристёгнута была. А вот одетый в простую одежду младенец, сидящий в кресле — это нонсенс. Его же порвёт ремнями при столкновении! А голова его, которую держать сам он не умеет совершенно, как раз и полетит в лобовое стекло.

Во-вторых, большинство кресел пристёгиваются к сиденью машины весьма условно: при аварии крепления останутся на ремнях, а креслице улетит.

Ну и в-третьих: какой идиот вообще изобрёл этот закон? Положим, у меня трое (а то и четверо) детей. Куда я должен пристроить все эти кресла? Или вот: мой ребёнок четырёх лет от роду прекрасно умеет отстёгивать ремни кресла, а сидеть в нём ненавидит. Спрашивается, каким чудом я могу заставить малыша находиться в этой долбаной фигне? Лещами и подзатыльниками?

В моей семье произошло большое несчастье. Полтора года назад жена с дочкой попали в аварию. Жена разбилась насмерть, а дочка выжила, но у неё оторвало обе ноги. Трагедия ужасная — даже злейшему врагу не пожелаю.

Из-за того, что теперь я вынужден присматривать за ребёнком-инвалидом, я уволился со старой работы и перешёл на работу на дому. Я перестал выходить куда-либо без своей дочки. Я выполняю всю домашнюю работу, развлекаю дочь, забочусь о ней. И я нисколько не сожалею. Почему? Потому что она мой ребёнок, моя кровиночка. Я сколько угодно раз буду помогать ей в зарядке, рисовать носорогов, читать ей сказки, готовить и стирать для нее. Она моя дочь. Я люблю её и на всё ради неё готов.

Знаете, что задолбало? Даже не постоянная псевдожалость от каждого, кто узнает о нашей проблеме. Нет. Нравится бабульке из четвёртого подъезда постоянно жалеть нас — пусть. Меня задолбали те, кто гордо именет себя мои друзьями и знакомыми. Сколько раз я слышал:

— Слушай, мы тут с мужиками в бар собрались, ты как?
— Я не могу. У меня дочь.
— Слушай, ну ты прям с ней носишься, как с писаной торбой! Ничего с твоей девчонкой за пару часов не случится.

Во-первых, случится. Не забывай: она инвалид. Ей может что угодно потребоваться в любую минуту, и я должен быть рядом. Во-вторых, часто ли пятилетних детей, пусть и полностью здоровых, оставляют без присмотра в одиннадцать часов вечера? Я понимаю, что мне всего 27. Я примерно представляю, скольких телок я ещё не трахнул и сколько водки ещё не выжрал. И что?

Но некоторые индивиды встречаются вообще без тени человечности. Только так я могу объяснить их слова:

— Да чего там, подумаешь, ребёнок… Отдай его в детский дом — там всех берут. А ты молод, тебе ещё гулять и гулять.

— Да ну, баба. Если бы хотя бы пацан был — я бы понял. А девка… Нужна она тебе! Вот в Египте (да-да, именно там) девок и инвалидов со скалы скидывали. Так что твою пару раз надо было сбросить.

Люди! Опомнитесь! Откуда это в вас? И вы ещё называетесь моими друзьями и обижаетесь, когда я говорю всё, что о вас думаю.

По какой-то советской традиции детей принято выписывать из роддома завёрнутыми в тугой идиотский конвертик — мальчиков, понятно, в голубой, а девочек, очевидно, в розовый.

Какими глазами смотрели на меня все находившиеся рядом мамаши, когда я одел свою новорождённую дочь в нормальную детскую одежду и пристегнул в автокресле! Минимум, как на отродье Сатаны. Ведь у них принято ехать на заднем сидении с ребёнком на руках!

Мамаша, при лобовом столкновении на скорости 40 км/ч вы не удержите вашего ребёнка, даже если будете обнимать его и руками, и ногами. Улетите вместе с ним в лобовое стекло и сломаете ему (и водителю заодно) шею. Понимаю, что с ньютоновой физикой ладят далеко не все, но ПДД можно ведь прочесть? Там кровью записано, что детей необходимо перевозить только в автокреслах. Любых детей, без исключений.

Меня не умиляют дети. Не умиляют маленькие собачечки и котятки, утятки, гусятки и ослики. Не умиляют вещички для маленьких и любое проявление детства у людей и зверей. Я не испытываю восторга от вида всего этого и, к ужасу окружающих, даже не пытаюсь его сымитировать, сюсюкая при виде объекта.

— Ну посмотри же, какая деточка! Уи-и-и!
— Ну да, по ходу, девочка…
— Ты не любишь детей?
— Мне они безразличны.
— Ну как же, это же дети. Дети! Как их можно не любить?

Очень даже можно относиться к ним безразлично. Вы же можете безразлично относиться к моей любимой музыке или не понимать моё хобби. У вас может быть нелюбовь, к примеру, к яблокам или даже отвращение к соседям или коллегам. Отношение к детям — то же самое. Вы можете хоть тоннами выкладывать фотошедевры, как детки кушают в разных позах, испражняются и улыбаются одним зубом, только не надо просить меня посмотреть. А если и попросили — пожалуйста, не спрашивайте, как мне. Честно — никак. Вообще никак. Или вам нужна оценка качества кадров, снятых мобильным телефоном в плохо освещённой комнате?

Родни у нас много, раскидана она по всей средней полосе России, и мы, живущие на юге, регулярно принимаем гостей на пути к Чёрному морю. Со многими мы регулярно переписываемся, перезваниваемся и с удовольствием общаемся вживую те несколько дней, что они у нас гостят. Но есть пара семейств, которых и по интернету особо слышать не тянет, не говоря уж о том, чтобы с радостной улыбкой встречать на пороге.

Конечно, их обязательно нужно было встретить на вокзале. В разгар рабочего дня. Оказывается, машина у нас маленькая, раз в её несчастный багажник не влазят три огромных чемодана, не считая многочисленных сумок и пакетов. Даже у спешно вызванного таксиста при виде этой радости глаза на лоб полезли. Пока ждали такси (которое оплачивал я), пришлось выслушать претензии, что у нас пыльно, душно, жарко, у машины маленький багажник, а такси долго едет.

Мои дети, только узнав о родственниках, быстро разбежались по друзьям-подругам с ночёвкой. Я их хорошо понимаю, сам бы с женой свалил куда-подальше, но гости — дочь моей родной сестры, её супруг и ребёнок. Отношения портить не хотелось.

Не буду расписывать всю красоту разбросанных по всему дому (у нас частная двухэтажка) чемоданов нараспашку, детского горшка с содержимым в раковине, жирного противня, запрятанного в кухонный шкаф, вытащенных из полок и разбросанных по столам книжек… Гости оказались совершенно несостоятельными. Попросили постирать бельё — ладно, кинула в стиральную машинку грязный шмот. И даже достала. А вот развешивать бельё, как я потом узнал, пришлось нашей старой бабушке, ибо взрослая двадцатипятилетняя деваха не может поднять таз на второй этаж.

Отдельная песня — ребёнок. Я терпимо отношусь к детям, но это чудо… Им не занимаются. Вообще. Бегает, где хочет, делает, что хочет, но стоит сделать замечание — и тигрицей вылетает разъярённая мать: вы, дескать, обижаете моего ребёнка! Мы пытаемся хоть как-то обезопасить себя и своё жилище. Жена спит, подлетает этот монстр малолетний, оглушительное «Гав!» прямо в ухо — и так же быстро улетает. Закрылись от него в комнате. Стучит какой-то палкой-игрушкой по двери. Прямо по стеклу. Трещина. Хомяк моей младшей дочки вообще еле выжил: ребенок улёгся рядом с ним и орёт. Животное вместе с клеткой отправили в кладовую — туда спиногрыз не заходит. Бедный хомяк залез под колесо и не подавал признаков жизни, да и потом ещё пару дней кидался на руки и кусался.

Вечером, когда они уже собирали вещи, смотрю телевизор. Вокруг бегает ребёнок. Решительно не знаю, чем его занять, чтобы не мельтешил: игрушек особо нет, книжки порвёт… Он решает проблему за меня: подбегает к телевизору, плюёт на руку и размазывает по экрану. Попытки отвлечь не удаются, суровый тон с «нельзя» (как собачке, право слово!) работает, но лишь едва: сделав круг по комнате, дитё снова тянется слюнявой рукой к экрану. Закипаю. Ребенок плюёт в экран. Хватаю за руку, веду к матери, собираясь высказать всё. Ребенок плачет, мать орёт.

Терпеть больше не стал: отправил на улицу этим же вечером. Пусть ночуют до поезда, где хотят, хоть на вокзале, но в нашем доме ноги больше их не будет. Задолбали!

Я мастер аппликации. По образованию — психолог, пишу кандидатскую работу на тему социальной адаптации отстающих детей. В данное время работаю в интернате для детей с отклонениями в развитии. Преподаю у всех детей, от крайне тяжёлых до пограничной группы. Несколько раз в неделю провожу индивидуальные домашние занятия за деньги. Так как платят мало (читай: не платят вообще), кручусь, как могу: напрягаю спонсоров, родителей, воспитателей и других отзывчивых людей. Часто расходные материалы приходится докупать самой.

— Не легче ли распечатать на принтере, чем корячиться по полночи?

И что тут скажешь? Судя по всему, тебя мама тоже распечатала на принтере. Чёрно-белом. Матричном. Страшнее всего, что это говорит коллега.

— Ой! Что ты его так усердно вырезаешь? Они же дауны, им всё равно!

Ну да, конечно же, все, кто попадает в специализированный интернат — дауны. Им всё равно, на что будет похоже яблоко — на арбуз или на космический корабль. Кстати, у меня есть девочка с ДЦП, так она в 16 лет выучила два иностранных языка. А ты?

— Нереалистично. Тут подрезать, тут подрисовать, тут вообще пропорции не сохранены.
— Садись, помоги.
— Да ладно, мне бежать надо (мама заболела, фигня это всё, мне за это деньги не платят).

— Ой! Нам в садике ребёнку задали нарисовать котёнка, давай ты быстренько сделаешь!
— N долларов — и в среду я буду в вашем распоряжении. Нет? Дорого? Вы хотели бесплатно? Сегодня? Сейчас?

— Объясни мне быстренько, как сделать такого слона?

Что значит «быстренько»? Этот слон вобрал в себя два ватмана бумаги и месяц работы. Это сложная объёмная аппликация, где важна каждая деталь, каждая палочка и каждая дырочка. Мне тебе план слона нарисовать?

— Смотри, тётя что-то делает интересное. Пойди к ней, а я пока в магазин быстренько заскочу.

Тётя делает тюльпанчики. И до 16:00 тёте нужно сделать еще двести тюльпанчиков. Разноцветненьких. И мне ваш, мамаша, магазин с вашим капризным ребёнком, который старается всё порвать, утащить и облизать, на фиг не сдался.

— Ой, это просто, и я так могу! А я в детстве…

Моги себе на здоровье. Да, я сижу в парке у всех на виду, но это не значит, что я мечтаю об общении с вашим чадом и с вами лично. Мне просто негде больше.

— И сколько тебе платят?

А какая вам разница? Вас это гложет? Пошли в пень с такими вопросами. Я бы и вашу зарплату отдала, чтобы почаще видеть просветлённые лица детей в тот момент, когда у них что-то получается. Люблю своих деток всем назло!

Идём с сыном по улице, на лавочке бухают дядечки под полтос. Один игриво окликает:

— Мальчик, бросай свою маму! Иди с нами пиво пить!

«Ты дебил, что ли, дядя?» — думаю я. А вслух говорю:

— Мужчина, это не остроумно. Спивайтесь сами. Сын, дядя шутит.
— Гы-ы-ы, — выдавливает из себя развесёлый поддатый дядя.

* * *

Стоим на светофоре, собираемся переходить дорогу. Парень сбоку пыхает сигареткой, браво выпуская дым направо-налево.

— Молодой человек, не дымите на ребёнка, пожалуйста.
— Да ладно тебе. Он вырастет, тоже будет курить. Да, пацан?

«Последние мозги прокурил фраер», — думаю я. А вслух говорю:

— Так, может, его прям щас сигареткой угостим? Чё ждать-то?
— Не вопрос, мамаша, — цедит мой ровесник, но делает шаг в сторону.

* * *

На прогулке подзываю к себе ребёнка. Он увлечён игрой, нехотя подходит ко мне. Мимо нас цокает тётя с халой на голове и замогильным голосом говорит моему сыну:

— Если не будешь слушаться маму, она тебя цыганам продаст.

И заговорщицки улыбается. Ребёнок останавливается, раскрыв рот, и испуганно смотрит на меня.

То, что я подумала в эту минуту, неприлично цитировать на сайте. А вслух сказала:

— Женщина, закройте рот и идите, куда шли. Сын, тётя перегрелась.
— Да как ты смеешь! — визжит на меня добрая тётя, и три её возмущённых подбородка трясутся, как желе.

Вот я интересуюсь: какого члена профсоюза вы лезете к чужим детям со своими бабайками и вредными привычками? Что надо сделать, чтобы вы думали, прежде чем говорить?

Работаю в дошкольном учреждении воспитателем. Дети после обеда должны чистить зубы, но щётки принесли не все. Вешаю объявление в раздевалке: «Уважаемые родители, пожалуйста, принесите…» — и список детей, у которых нет зубных щёток. Подходит папаша:

— Ой, а нужно щётку принести?
— Вам не надо, у вашей дочери есть щётка.
— Так вы же объявление повесили.
— Вас нет в том списке, вам не надо ничего нести.
— А покажите мне нашу щётку.

С лёгким недоумением приношу и показываю. Папаша рассматривает её, после чего заявляет:

— Так я всё же не понимаю, зачем вторую надо нести?

Работаю в обыкновенной украинской школе обыкновенным учителем.

Что-то давно в образовании неладно, если я вынуждена стесняться своей работы. Бумажная, отчётная, формальная волокита — это полбеды. Дети… В среднем сотня идиотов выпускается в жизнь каждый год. И ответственность за это должны чувствовать мы?

Преподавание — на украинском языке. Жизненное общение — на суржике. Читать умеют по диагонали, только знакомые украинские буквы. Писать не умеют совсем. Кто не верит — зайдите в «контакт» на страницы украинских школьников. Это не безграмотность — это полное безъязычие.

Школьная форма — это для богатеньких школ. Нам дорого, ага. Мы будем ходить в проституточных сетчатых колготках и прозрачных водолазках. Это ничего, что брюхо вываливается отовсюду и грудь четвёртого размера. У мальчиков шкалит либидо так, что парты поднимаются выше уровня моря. Что? Замечание? Фиг там: права ребёнка! Слава Гуглу и интернету — каждый потомственный алкоголик в нашей стране теперь знает это словосочетание. Что мы можем? Статистику абортов вести. В каждом выпуске — четыре-пять беременных учениц.

Пробуем учить. Безуспешно, но пробуем. Назло пьющей маме и свежевыпущенному из тюрьмы папе, назло правилу «права не имеете!», назло успешно развивающемуся магазину алкогольно-табачной продукции напротив входа в школу, назло бутылкам пивным, выгребаемым ящиками из туалета…

Задолбали! Чем мы так провинились перед страной? Почему за зарплату, равную милостыне в церкви, я должна пропускать через себя толпы чужих выродков! Нет, дети тоже бывают, но система заточена под выродков, а их больше. И не надо говорить, что все дети хорошие, и чужих не бывает. Бывают. Когда я на субботнике выметаю шприцы из-под школьного забора, я успокаиваю себя, что это не ученики. Это чужие. Ночью.

А пока страна получает партии аминокислотного мусора по сто порций ежегодно. И мы убиваемся, но исправить ни черта не можем.

Перед принятием очередной стопки вспомните о презервативах!

Забодали нытики. Откровенно забодали. «Ах, вот и выросло поколение детей, которые не играли в прятки на стройке! Ах, не познать им жвачки „Love is“! Вот у нас было детство!..»

Ностальгирующие товарищи, вы глаза от компьютера-то оторвите! Дети всё так же бегают по стройкам (у меня под окнами недострой — замучилась оттуда их толпами гонять). «Love is», как ни странно, всё так же продается в киосках — хоть раз взгляните не туда, где пиво и курево. Да, сейчас у детей есть компьютеры, но они не мешают наслаждаться активной жизнью. А вам? Что-то подсказывает мне: если бы в вашем счастливо-подвально-чердачно-гаражном детстве вам предложили комп с современными игрушками, вы вообще бы из дома не выходили.