Хотелось бы обратиться к половозрелым особям, способным к размножению. Не к тем, кто планирует ребёнка, хотя и к ним тоже. Не к тем, кто планирует размножиться (впрочем, их тоже касается), а к тем, кого сама физиология может в какой-то момент осчастливить двумя полосками. Ко всем, короче, кому уже есть 12 лет.

Будьте добры, предохраняйтесь! До последнего. Если хоть немного не уверены, что хотите этого ребёнка, — предохраняйтесь. Если вам просто хочется куклу — предохраняйтесь. Если вам хочется радиоуправляемый самолёт или вы всё детство мечтали о кукольном сервизе, просто купите себе их и продолжайте предохраняться. Если в своих розовых мечтах вы видите своего ребёнка только таким и никаким другим, если желаете просто ребёнка-вырезанную-картинку-из-журнала, а не отдельного индивида из плоти и крови с массой особенностей, недостатков (с вашей точки зрения) и личным зоопарком неприглядных тараканов… Вы поняли, да? Бегите в аптеку. Объявите целибат. Займитесь чем угодно другим.

В крайнем случае, если в какой-то момент вы поймёте, что это клиника, и вы хотите только милого, розовощёкого блондинистого ангелочка с характером мягким и податливым, как пластилин, темпераментом меланхолика, никогда не создающего особых проблем, можно даже сделать аборт. Это крамольная идея для некоторых идеалистов. За исключением тех случаев, когда буйного сорванца с живым любопытством и тягой к экспериментам всю жизнь ломают под ангелочка с эстонским темпераментом и томным взором.

Желательно выбирать надёжные методы контрацепции. Презерватив или таблетки хоть и не дают 100% гарантию, но хотя бы в большинстве случаев беременность будет скорее исключением из правил, а не закономерностью. Опять же, можно сделать аборт.

Какие ужасные вещи я говорю, не так ли? Простите, но нет. Ужасно — это когда ты ещё говорить толком не умеешь, а тебя называют таким-то отродьем просто потому, что ты имеешь наглость кашлять в папиной манере или говорить с интонациями нелюбимой бабушки. Ужасно — это когда тебе с рождения и до смерти напоминают, что ты не такой, как хотела мать, из тебя вышел ужасный ребёнок, и ничего путного с тобой не будет.

Когда тебя клюют и долбят каждый день, и в итоге ты превращаешься в заикающегося невротика, это ужасно. Когда тебе уже за тридцать, а ты по-прежнему чёрное пятно на репутации семьи, потому что «не такой ребёнок, как я, как моя мама, как писали в книжках, как я хотела». Когда тебя в тринадцать лет доводят, и ты сваливаешь куда глаза глядят, лишь бы подальше от любящих родственников — в школу-интернат, на вольные хлеба, к чёрту на рога, — потому что в четырёхкомнатной полнометражке есть комната для мамы, отчима, гостей, есть гардеробная, есть место для собаки, но для тебя места нет. Тебе милостиво разрешают телепаться по родственникам: то к дедушке сошлют, то к тёте. И напоминают, что такому ребёнку, как ты — неудачнику, с кучей болячек, не играет на пианино, не учится на пятёрки, — места нет. А сдохнуть, не родившись, это просто печально — и всё. Как в том анекдоте: «Беда, но не трагедия».

Предохраняйтесь, пожалуйста. Или думайте головой.

Иногда мне кажется, что при выходе на пенсию некоторым избранным женщинам в обязательном порядке дают квест: накормить как можно больше бездомных кошек. Бездомных. Не обязательно рядом со своим домом. Квест даётся не менее чем на пять лет, но желательно до самой смерти; выполняется ежедневно и считается проваленным, если хоть одна зажравшаяся тварь отойдёт от миски голодной.

Утро. Идём гулять на пустырь за домом с собакой. Собака на поводке, идёт рядом. Прямо на тропинке за домом расположилось аж трое «квестовиков». Внушительная кастрюля с варевом, литровый черпак и десять мисок в ряд. Вокруг бегают и орут штук двадцать откормленных бездомных кошек. Одна, с двумя взрослыми котятами, вдруг решает, что моя собака, идущая в десяти метрах от неё, собирается сожрать её котят. Бросается на собаку с намереньем вцепится ей в морду. Получает хороший пинок, отлетает в сторону и атакует снова. Ещё один пинок. С шипением отползает.

Кто виноват, по мнению трёх милых женщин с черпаками? Я! «А нечего тут с собаками ходить, они везде гадят». На резонное возражение, что нечего кормить кошек посреди дороги, следует ответ: «А им так удобнее».

Через неделю похолодало, и кошки переместились поближе к подвалам. Их поклонницы и кормительницы расставляют миски прямо под окнами. Кормят их в районе шести утра и восьми вечера. Дикий ор, мяв, драки за самую вкусную тухлую рыбину. Доброе утро, жители первого этажа!

Кошки живут и размножаются под окнами. Круглогодично они орут и дерутся за территорию и самок. Когда их кто-то травит, по округу стоит вой. Бабки носятся с трупиками, причитая: у кого ж рука-то поднялась беззащитную животину потравить!

Обитанию кошкам под окнами придумываются самые невероятные оправдания:

— Они никому не мешают.

Все кошатницы живут на этажах выше третьего, им-то ни запахи, ни вопли точно не мешают.

— Они ловят крыс.

Лично видела здоровенного пасюка, дожирающего кашу из миски, оставленную «охотницам».

— Они имеют право на нормальную жизнь!

Я, живущая на первом этаже, видимо, такого права не имею.

— Все эти кошки кем-то выброшены, и мы должны помогать существам, пострадавшим от людей.

Бабки кормят этих тварей уже не первый год, и всех котят, трансформировавшихся во взрослых кошаков, знают лично.

Знаете, тётеньки, выполняющие квест, вы задолбали.

— Любимый, как тебе моя новая причёска?

— Замечательно, дорогая!

И «дорогая» продолжает ходить с ужаснейшей нечёсаной гривой, которая ей абсолютно не идёт.

— Привет! Прекрасно сегодня выглядишь!

Конечно, выгляжу прекрасно. И неважно, что я до пяти утра сидела за учебниками, а под глазами у меня ужаснейшие синяки.

Почему люди постоянно лгут? Почему не могут сказать правду о плохом внешнем виде, о синяках под глазами, об идиотских туфлях и мерзком платье, которое выдаёт все бедренные и животные складки?

Хуже всего та ложь, которая молчит. Я о тех самых ситуациях, когда у той самой «дорогой» причёска ужасна, а ей никто об этом не скажет. Когда синяки под глазами доходят до щёк, но никто старательно не обратит внимания. Когда туфли смотрятся по-идиотски, а платье — мерзко, но никто не отзовёт вас в сторону и не скажет об огрехах, которые легко исправляются.

Больше всего раздражает, когда пытаешься подружиться с человеком и наладить какие-либо отношения, а он вас старательно избегает. Вы же ломаете голову над тем, занят он или действительно не хочет вас видеть и слышать.

Не бойтесь обидеть ближнего. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Или хуже того — равнодушное молчание.

Знаете, есть такая теория в поведенческой психологии — синдром разбитых окон. Если по-простому, люди склонны нарушать нормы там, где они и без того нарушаются. Не все люди при этом будут нарушать нормы, равно как не все будут соблюдать их там, где они соблюдаются другими, но всё же.

Пять человек из ста кинут первый окурок в пустой угол. Двадцать кинут туда второй. Девяносто девять из ста кинут пятнадцатый в угол, где уже валяются четырнадцать. Видя гору окурков в углу, кто-нибудь обязательно кинет туда пустую сигаретную пачку, порвавшийся пакет, банку из-под газировки — и здравствуй, стихийная свалка! А всего-то нужно пять раз в день заметать те два окурка, которые успели образоваться. Или — проще — урну поставить.

Один человек из ста — идейный «несун» на предприятии. Ещё пятеро подключаются, потому что видят: первый выносит что-то ему нужное, и ему за это никаких санкций. Если же директор завода покупает себе пятый «мерседес», а рабочим снова задерживают зарплату — «тащи с завода каждый гвоздь».

Какой смысл соблюдать правила дорожного движения, если штрафуют не тех, кто нарушает, а тех, кто по невезению попадается? Знаете, как трудно честно стоять в очереди, когда блатные нахалы так и лезут через чёрный ход? Пробовали честно платить за проезд, когда рядом стоящий амбал открытым текстом посылает кондуктора на три буквы, и ему за это ничего?

Любой закон соблюдается только в одном случае — если перед глазами большинства обывателей нет примера человека, который его нарушает и избегает ответственности. Причём в общем смысле речь идёт не о каком-то одном законе — речь идёт о законах в целом. Если одному человеку можно открыто, не исподтишка, не заплатить за проезд, другой воспримет это как негласное дозволение стащить с работы прибор стоимостью в свою зарплату, а третий — как повод стукнуть кого-нибудь по голове в подворотне. Закон-то ведь не работает!

И для этого недостаточно самому соблюдать эти самые законы. Я вот не своровал в своей сознательной жизни ни копейки, даже лишнюю сдачу продавцам возвращаю — и что? Стали ли от этого меньше воровать зажравшиеся сволочи? Не верю! Моя жена уже не первый год носит с собой карманную пепельницу, чтобы не бросать окурки где ни попадя. На улицах стало меньше мусора? Да, на десятитысячную долю процента.

Я не говорю, что не нужно делать себя лучше. Я говорю о другом. Нельзя оправдывать бездействующую власть. В том, что на площади лежит куча, несомненно, виноваты все, кто принял участие в её создании, но виноваты и те, кто не убрал её в самом начале её существования, а также те, кто не настучал в бубен первому, основание этой самой кучи заложившему, в назидание подобным.

Задолбали кричать: «Сами хороши!». Хороши. Стократ лучше, чем те, кто попустительствует нам быть плохими.

Задолбали люди, ностальгирующие по «натуральной советской колбасе по ГОСТу без вредных добавок». Я их очень хорошо понимаю: я тоже люблю колбасу. Хорошую люблю, плохую не люблю. Но легенды и мифы о такой колбасе ничем не отличаются от других легенд и мифов.

Такого зверя, как колбаса промышленного производства без добавок, не существует в природе! Даже в той колбасе, которую вы ели в нежном возрасте, когда любая отрава кажется амброзией, было полным-полно разнообразных добавок, не имеющих к мясу никакого отношения.

Натуральный цвет варёного мяса — серо-бурый. Выловите кусок говядины из щей да посмотрите. Тот нежный розовый цвет достигался и достигается за счёт красителя.

В фарш добавляется эмульгатор — без него мелко истёртое мясо будет разваливаться в крошку.

Стабилизаторы и усилители вкуса входят и входили в состав фарша по ГОСТу — найдите его, в интернете есть.

Вы помните колбасу из детства. Разве на ней писали полный состав? Только номера ГОСТа и ТУ. С чего же вы взяли, что она была «абсолютно натуральной»? Да и что вообще такое «натуральная колбаса»? Она сама по себе не натуральна, на деревьях не растёт. Это продукт переработки мяса, причём не вырезки, а самого что ни на есть бросового — обрезков, шкурок и прочего, что в противном случае можно было бы только выкинуть.

Вы можете попробовать сделать колбасу самостоятельно. Купите оболочку, накрутите фарша, сварите. Увидите, что получится.

Я понимаю ностальгию; понимаю желание есть качественные продукты. Я понимаю также, какой феерической дряни можно купить в магазине под названием «колбаса». Ну не гоняйтесь вы за дешевизной, купите нормальную колбасу! А если это дорого — сварите себе кусок мяса со специями или запеките в рукаве. Дешевле, надёжнее и вкуснее, правда!

Представьте человека, которого жутко достали родственники. Прямо до дрожи и прямо все, начиная с самых близких. Да настолько, что даже сбежав от них на съёмную квартиру или всех давно похоронив, человек никак не может успокоиться, поливая их грязью к месту и не к месту. Либо этот человек вообще вырос в детдоме после их гибели. Правда, странно и неприятно было бы общаться с таким человеком? Особенно когда начинаешь вдумываться: а так ли уж невыносима была его жизнь с родителями, братьями и сёстрами?

Как младшего в семье, его кормили, одевали, обували, обучали, защищали, взамен требуя убирать в своей комнате, мыть за собой посуду, слушать музыку в наушниках и помогать сестрёнке с уроками. Иной раз даже приходилось ждать своей очереди помыться в ванной. В общем, просто жуткие лишения и ограничения, не говоря о невыносимой обязанности слушаться старших.

Ау, бесконечные совкофобы с «Задолба!ли», узнаёте себя?

СССР — это минимум три поколения людей, строивших справедливую по их понятиям жизнь и с оружием в руках защищавших себя и нас — своих детей и внуков — от западных «десталинизаторов». Строивших всё то, что так весело распиливалось на металлолом и вывозилось в Китай и Прибалтику. Разведавших и проложивших трубопроводы до основы нашей экономики. Создавших на своё время и в своих условиях самую лучшую систему социального обеспечения человека, которую сейчас уничтожают «заёмным трудом» и повышением пенсионного возраста. Неужели всё это не стоит хоть какого-то уважения?

Спросите американца — «Да, был Вьетнам и индейцы, но это моя родина». Спросите еврея — «Да, мы не в ладах с соседями, но за Землю обетованную умрём». Спросите англичанина — «Да, наша империя принесла много горя половине мира, но это моя родина». Почему только от россиян по любому поводу или вообще без него льётся на собственных отцов и дедов такой поток грязи и клеветы?

Вы, манкурты, родства и добра не помнящие, не то слово, как задолбали. И на сайте, и в жизни. Искренне надеюсь, что своих детей вы задолбаете так же.

Лежу в больнице. Здесь хорошие врачи, умелые медсёстры. В столовой ухитряются каким-то образом приготовить вполне сносный обед, уложившись в смехотворный бюджет. Очень хорошие по-человечески отношения с другими пациентами.

Знаете, почему сюда пишу? Каждое воскресенье по палатам больницы ходит тётка, продающая святую воду и прочую религиозную атрибутику. Она входит в палату без стука, бесцеремонно открывая дверь настежь. Она оскорбляет мои чувства — и далеко не только религиозные: от неё исходит невыносимая, плотная стена вони. Смесь ладана и пота, сшибающая с ног. Уходить она не спешит, подходя почти вплотную, разочарованно сокрушается на тему несознательности молодёжи и срочности искупления грехов.

Я лежу в пульмонологии. И мне после её визита физически плохо.

В детстве я частенько ходила в гости к подруге. Её мама обязательно нас кормила, иногда забывала и кормила ещё раз. Сердобольная такая мама. Порции всегда были огромные; обязательно было первое, второе, салат и компот/чай. Меня это приводило в ужас, потому как мои просьбы не наваливать столько еды игнорировались. А когда я не доедала, на меня грозно смотрели и говорили: «Ешь всё, а то обижусь!» В итоге из-за стола я выползала со слезами на глазах, а живот болел до самого вечера.

Хвала небесам, со временем мозгов прибавилось. Я стала просто игнорировать грозные взгляды, а на слова «Быстро доедай!» только улыбалась. С тех пор я больше никогда не мучаю свой желудок в угоду сердобольным хозяевам. Похвалить вкусный ужин можно словами, а не вылизанными тарелками.

Я продаю интернет в торговом центре. Приходит ко мне паренёк:

— Можно купить модем за 1900?

— К сожалению, модемы за 1900 закончились, но вы можете их приобрести…

— Бл@#ь, начинается Россия! — с этими словами он уходит.

А мог бы дослушать и купить в магазине через пятьдесят метров на тех же условиях. Даже обидно: модемы кончились у нас, а виновата Россия осталась.

Задолбали! Любите Россию, она в вашей глупости не виновата.

Я не щепетильный чистюля и не брезгив. Я самый обычный парень с обычными привычками и желаниями, но к еде отношусь аккуратно. Как говорил многоуважаемый профессор Преображенский, есть нужно уметь. Нужно знать, что есть, когда, как и что при этом говорить и делать. Я с ним абсолютно согласен.

Что же меня так задолбало? Неуважение к еде — в особенности то, которое проявляют мои сожители по общаге.

Если я приготовлю, допустим, макароны, они считают абсолютно нормальным вычёрпывать эти макароны из общей кастрюли ложками, которыми они до этого ели суп, шоколадную пасту, квашеную капусту, сметану, намазывали горчицу и кетчуп; может быть, вообще чесали где-нибудь ею у себя. Мало того, что это эстетически ужасно, поскольку макароны потом перемазаны невесть чем, так это ещё и абсолютно негигиенично и языком поваров называется «кросс-контаминация». Фиг знает, сколько да каких бактерий у них там на ложках.

И это при наличии огромного количества не только обычных столовых приборов, но и кухонных. Для готовки — две поварёшки, несколько деревянных лопаток, две большие деревянные ложки как раз для макаронин и куча всего другого.

Они удивляются, почему я пользуюсь отдельными ножами для разрезания сырого мяса/рыбы и овощей, а сами в то же время одним ножом режут всё подряд, даже не потрудившись его помыть.

Хлебные крошки везде, потому что бутерброды поедаются без тарелок, пятна масла на стенах и прочие кухонные гадости. Ей-богу, в таких условиях жить невозможно!

В итоге я потребовал переселения в другой корпус и попал к двум замечательным парням — чистым, аккуратным, весёлым и дружным. Теперь я спокойно готовлю вместе с ними и радостно стряпаю для них по какому-нибудь случаю. И я спокоен, потому что точно знаю, что вся посуда и приборы тщательно моются, а мусор и грязь убираются. К слову, один из парней — гей, а второй — то ли панк, то ли кто ещё. Я так и не понял, а сам и не спрашивал.

Если вы не можете подумать о своих соседях или близких, с которыми живёте, подумайте хотя бы о себе. Рано или поздно, не соблюдая элементарные правила гигиены, вы чем-нибудь да заболеете.