Недавно один человек описывал условия в цехах как причину того, почему молодёжь не хочет идти работать на заводы, несмотря на соцпакет, отпуск, белую зарплату и необходимость поддерживать отечественного производителя. Рассмотрим, с чем сталкивается в работе другая часть сотрудников типичного завода — инженерно-технические работники.

С одной стороны, на должности ИТР можно приобрести опыт проектирования самых разных изделий, от огромных платформ на рельсовом ходу с электрическим приводом и несколькими видами механизмов на самой платформе до миниатюрных насосно-смесительных станций. В процессе разработки можно перелопатить огромное количество самых разных справочников, научиться работать в нескольких видах САПР, а также освежить и расширить школьные/университетские познания в самых разных науках — от алгебры с геометрией до сопромата и даже химии. Интересно? Не то слово.

Но кроме того, что связано с работой непосредственно, есть и условия работы. И к ним относятся не только плохо регулируемый микроклимат в рабочем помещении. Это кондиционеры, немногим отличающиеся по возрасту от ветеранов труда, а потому шумящие с такой силой, что приходится делать выбор между небольшим комфортом тела и большим дискомфортом ушей. Нет, современные кондиционеры закупаются, но только для высшего руководства, которое в полном составе обитает в другом здании и, судя по принимаемым решениям, в какой-то другой реальности (как же это похоже на способ организации управления в нашей большой стране…)

Это стулья, выпущенные в один год с кондиционерами и не рассчитанные на людей выше среднего роста — большинству молодых ИТР сиденье достаёт до середины голени, хотя плакаты ещё советских времён, на которых нарисован болванчик в правильной посадке с прямым углом согнутых коленей, есть в каждом кабинете. Ладно, прошло десять лет с момента появления в свободном доступе приличных офисных кресел, и завод наконец-то решил их закупить, но из-за строжайшей экономии на чём угодно, кроме самых ненужных вещей, кресла закупаются максимально дешёвые и качество их, и так уже ожидаемо низкое, не контролируется совершенно. Оно и понятно — те, кто их заказывают, не будут на них сидеть, а потому кресла мало того, что начинают жутчайше скрипеть и разваливаться через год (и поверьте, гонки по рабочему помещению на этих креслах не устраивают), так ещё и изначально приходят некомплектными. Не хватает винтиков, которые можно выточить в соседнем цеху? Если бы! Не хватает колёс, подлокотников и даже спинок.

Это системные администраторы, которые набираются из любых специальностей, кроме профильных, а чаще просто по принципу «умеешь ставить „винду“ — будешь админ», поэтому часто творят нечто совершенно непотребное (хуже анекдотической уборщицы) и откровенно саботируют работу тех, у кого она так или иначе связана с ПК. А крайний кто? Рядовой сисадмин-исполнитель с кривыми руками? Может, его начальник, «знающий» ПК на уровне «почитать новости, погоду и почту»? Вовсе нет — крайним будет отдел, оставшийся без средств проектирования (ну, не считать же таковыми карандаш и бумагу, хотя бы из-за скорости проработки сложных узлов) и не сумевший сдать проект в срок.

Это туалеты, которые, как поётся в известной песне, «на втором этаже, потому что на первом засрали уже». На деле всё ещё более грустно: туалет часто даже не на другом этаже, а вообще в другом корпусе, но и там вентиляция отсутствует, слив работает только по праздникам, а двери и перегородки такие, что кабинки снизу открыты, поэтому от расстройства желудка у одного человека страдают сразу трое.

Это столовая с ценами, которые явно не соотносятся со средней зарплатой (имеется в виду реальная, а не официальная величина, которая больше похожа на «среднюю температуру по больнице, включая морг»). Это очумелая бюрократия, активное перекладывание ответственности, повальный непотизм в высшем руководстве, неудачная кадровая политика в целом и, как следствие всего этого, отказ системы планирования производства и повсеместный недостаток квалифицированных кадров и инструментов работы. Это, наконец, увольнение пенсионеров по принципу «сокрушения» вместо «сокращения», а потом искреннее удивление тому, что молодёжь, не успевшая за год-два дополнить приобретённые в вузе теоретические знания обширным практическим опытом, не справляется с работой.

Типичная картина приёма и исполнения решений выглядит так: лет через пять после появления в отделах и даже цехах завода достаточного количества ПК руководство наконец озадачилось упорядочиванием оформления часто используемых на предприятии документов, не отражённых в ГОСТ. Решение хоть и запоздалое, но вполне понятное: кто рисует «рамки» в любимом графическом редакторе, кто делает таблицу в «Ворде», а кто и вовсе вписывает текст через «Пейнт» поверх отсканированной картинки бланка. Реализация, однако, превзошла самые смелые ожидания: без объявления войны были удалены не только имеющиеся файлы оформления (даже самые «правильные»), но и вообще все настройки, на создание которых было потрачено немало времени.

Чтобы было понятнее: пришло в цех начальство и увидело, что рядом с новым станком и обслуживающим его слесарем стоит ящик с какими-то железяками. Вопросило начальство: «Что за старый ящик с непонятным хламом?» — «Так это оснастка, моими руками собранная и работу мою ускоряющая», — ответил слесарь. Покачало начальство головой и издало приказ: «В связи со свершившейся научно-технической революцией и во исполнение великой цели следования за шагающим семимильными шагами прогрессом повелеваю все старые ящики в цехах заменить на новые». И уже на следующий день, придя на работу, слесарь обнаружил на старом месте новый ящик, точно такой же, как у других. Пустой.

А вот типичный результат своевременного (да, Шелдон, это сарказм) планирования: технолог выпускает задание, мы — проект, цех собирает «железяку» и отправляет её на склад с готовой продукцией. Проходит несколько месяцев… В пятницу весь в мыле прибегает технолог цеха-заказчика и говорит (да что уж там — кричит и плачет), что в понедельник «железяка» должна участвовать в крайне важном испытании, но концепция изменилась (да, именно сейчас — с руководством не спорят), поэтому половину не самого маленького проекта надо переделать, то есть у нас есть один день (ну, полтора, считая вечер пятницы) и у цеха один. Доплата за срочность? Радуйтесь, что в субботу/воскресенье работаете за две ставки, пусть и против своей воли. Дальше как в одной старой сказке: ровно в понедельник придёт к вам начальство работу контролировать. Сумеете в срок уложиться — премия за месяц ваша. А не сумеете — пеняйте на себя! Век этот проект помнить будете!

Вот и получается, что для выполнения работы приходится натурально бороться с перечисленными факторами, выполнять не свою работу и порой работать в совершенно нечеловеческом темпе (без компенсации), имея в качестве мотивации только «морковку» (и вовсе не перед носом). Безусловно, такая работа помогает расширить знания и улучшить навыки, но трудиться в таких условиях продолжительное время возможно только в одном случае: если сама работа доставляет удовольствие. Если же она является исключительно средством заработка на жизнь, то больше трёх лет мало кто задерживается при наличии любой адекватной альтернативы.

Какой-то прямо плач Ярославны получился… Вы не подумайте, работать на заводе интересно. Только уж больно сложно мириться с тем, как оно есть, когда знаешь, как должно быть.

Хочу поблагодарить всех собравшихся вчера на автовокзале Ярославля в 23:00 за полное равнодушие.

Спасибо тебе, товарищ полиционер, за то, что старательно изучал ассортимент ларька, пока группа пьяных уродов откровенно приставала ко мне.

Спасибо вам, бугаи на скамеечке, что с интересом изучали потолок, когда отморозки пытались меня облапать.

Спасибо вам, кассирши, с интересом смотревшие на то, как у меня пытались отобрать сумку с вещами и документами.

Спасибо вам, таксисты, за сальные шуточки, когда я в слезах выскочила на дорогу, отчаянно ловя попутку.

Я не знаю, чем я спровоцировала тех уродов, для которых, видимо наглухо застёгнутый плащ, усталое лицо без косметики и растрёпанные волосы — это очень сексуально.

Я просто хочу пожелать вам ночного звонка от вашего близкого человека — мамы, сестры, жены или девушки, — которая, рыдая в трубку, будет рассказывать о том, как её чуть не ограбили и изнасиловали в переполненном вокзале на глазах у кучи людей.

Задолбали равнодушные, считающие, что их и близких такое не коснётся.

Ехать поездом с компанией друзей — всегда здорово.

Недавно мы ездили на музыкально-поэтический фестиваль и договорились с несколькими дружественными коллективами, чтобы выкупить места подряд — целый вагон. Так веселее: всё-таки все вокруг свои. «Никому не помешают негромкие песни под гитару, игра в „крокодила“ в проходе и прочие „безобразия“», — думали мы. Но на нас ополчился проводник с синдромом вахтёра.

Он нашёл в нашем поведении все мыслимые и немыслимые нарушения правил и общественного порядка. Он требовал, чтобы мы находились на своих местах согласно билетам. Ходить в гости в соседнее купе оказалось страшным правонарушением. Как только была расчехлена гитара (днём!), он поднял крик, угрожая ссадить нас с поезда. Игры в слова, «крокодил» и даже шахматы оказались азартными — то есть противоправными. И даже чай он не давал пить из своих кружек: якобы техника безопасности не допускает, чтобы пассажиры самостоятельно наливали кипяток.

Все 22 часа он портил нам поездку. Даже ночью ходил по проходу и заглядывал в каждое купе, светя фонариком. Видимо, следил, чтобы не занялись сексом на полке.

Задолбал!

Казалось бы, Россия — хорошая страна. Кому-то не нравится — те предпочитают уехать (или кричать о желании везде и всюду). Кто-то, наоборот, со всей широтой русской души заявляет о патриотизме. Но чаще всего эти выкрики основываются на фактах или житейских мелочах. И вот одна из них.

Одним воскресным вечером в шахту лифта по моей неосторожности упали ключи. Обыкновенные такие, от квартиры, с брелоком. В подъезде (который очень неплох, ухожен и даже с консьержкой) не оказалось нужного номера экстренной службы. Замечу, номера ДЕЗа тоже не было, хоть и он находится через три подъезда от меня. Что ж, мозг подсказывает: надо что-то делать. И тут начинается цирк. Пользуясь случаем, звоню через экстренную кнопку в лифтовую службу. Спустя пять минут оператор отвечает и… ничего не может сделать: экстренная служба выезжает только к застрявшим людям, а это не тот случай — никто же не мучается в четырёх стенах. Сразу включается фантазия: а если б у меня был маленький ребёнок или сахарный диабет со шприцем дома? Как итог — оформляется заявка на восемь утра, и в ожидании чуда я спокойно поднимаюсь в квартиру (с ключами я всё же был не один).

Что может быть прекрасней утра дома, особенно если ты не сидишь в подъезде в ожидании мастера? Наступает срок, и появляется неизбежное желание позвонить в ДЕЗ — узнать, что да как, и немного повысить приоритет задачи — всё же универ не ждёт. И тут понеслась… Оказывается, на один район приходится несколько подобных служб, но ни одна из них в период с 23 до 24 или с 7:45 до 8:25 не подняла трубку. Да куда там — к разным организациям были разные телефоны, всё же интернет — кладезь информации. Дошло даже до того, что я вместо своей управляющей компании позвонил в чью-то квартиру. Да, неловко — у кого-то не задалось утро. А ведь номер был набран правильно. Как итог — в 8:25 опять дозваниваюсь в диспетчерскую (они не там же, где и ДЕЗ — две разные конторы, которые друг другу дают задания), и только там дозваниваются до мастера, который приезжает на велосипеде через десять минут после звонка. Таки счастливый конец.

Вы можете писать, что автор слишком щепетилен или даже немного истерит, но задолбало-то даже не томительное ожидание, не отсутствие какой-либо нормальной координации решений, не отсутствие ночных дежурных в ДЕЗе, не то, что люди не находятся на своих местах в положенное время, а вот подобные мелочи.

Не могу заснуть. Начало первого. Вторые выходные молодёжь веселится на нашей детской площадке. Катаются на тарзанке, вопят, хохочут. Звон разбитого стекла. А завтра детей по этому стеклу выведут гулять. Заварила чай, курю в окно. Я бы вышла с нотациями, но доблести во мне никакой. Лезть на рожон к пьяной молодёжи — этот экстрим не для меня. Вот одному природа велит, выбрал машинку покрупнее и давай её окроплять. Я знаю, что полицию вызывать смысла нет: ближайшее отделение в соседнем городе, выезжают только на экстренные случаи. Знаю, что многие разбужены, но лень спускаться со своего тёплого семнадцатого.

Живу я в новом жилищном комплексе, свеженьком да чистеньком. Знаете, мне люди, которые переезжают в девственные квартирки, напоминают студентов, которые каждый год обещают себе примерно учиться, но всё происходит наоборот. Прошло полгода со сдачи дома. Под окнами валяется мусор, какие-то кляксы от прокисших супов. Соседние мусорки завалены пакетами тех, кому лень выкидывать в контейнер. Девушка нарядилась, накрасилась, выгуливает шпица и теребонькает по телефону. Пока шпиц делает свои земные дела на газоне около подъезда, его хозяйка рассматривает ногти, а потом уходит, полагая, что шпиц срёт невидимым говном. Лифт загадили надписями, наклейками, потолок в подпалинах. А эта искрящаяся мусором детская площадка! Ветер играет использованными влажными салфетками, пакетами из-под сока, фантиками и прочей радугой.

Дорогие соседи! Я понимаю, что из пятиэтажки вас вывезти можно, а пятиэтажку из вас — несколько труднее. Понимаю, что вам дела нет до людей, разделяющих территорию с вами. Что совесть, стыд и благопристойность — не про вас.

Я просто крайне рада, что всего лишь снимаю квартиру, ожидая момент переезда в свой частный дом. Там-то я сама буду кататься на своей тарзанке.

А вот меня (удивитесь!) страшно, до коликов задолбали некоторые новоявленные «фанаты СССР».

Стоп. Никакой политики! Никаких «а что ты имеешь против нашего всеобщего всего, того, что наши родители отстояли в боях за…» Я не про то.

Я про рождённых в СССР, на его закате, которые сейчас противопоставляют себя всему тому, что «сейчас». И противопоставляют интересно: на первом месте всеобщего кайфа лишь они, автоматы. Да-да, те самые, в которых газированная вода с сиропом стоила три копейки. Читая воспоминания этих товарищей, начинаешь верить в то, что вся страна питалась исключительно газировкой с сиропом. Что интересно — газировку без сиропа, в этих же автоматах, за копейку — товарищи упорно не вспоминают. Ну это ладно, это мелочи.

Я не буду расписывать плюсы и минусы советского строя, экономики, не буду говорить про отсутствие мяса даже в подмосковных городах, не говоря уже про «дальше», про «колбасные электрички», про академгородки и «почтовые ящики», в которых было всё и бывшие обитатели которых до сих пор не могут понять: как это в других местах ничего не было, если у них всё было?

Не буду.

Я лишь об одном, которое задолбало жутко. Ребята, вы действительно питались этой газировкой с сиропом из автоматов за три копейки? Больше нечего вспомнить?

Вчера ездил в очередной ТЦ, где на входе стоит автомат с кофе, швейцарский или немецкий. 15–20 видов кофе от 20 до 30 рублей за стакан. Подумалось: если бы такое чудо стояло в нашем детстве в каждом магазине, все пили бы кофе непрерывно и больше ничем не занимались.

Далась вам эта газировка…

Дорогой мой, ты читаешь этот сайт и, возможно, прочтёшь и это. Ты сразу поймёшь, что это о тебе.

Потому что это ты на предложение побриться реагируешь, как будто я предложила тебе обрезание. Топором и на кухонном столе.

Это ты ходишь в жутких штанах камуфляжных расцветок и в джинсах, висящих на тебе, как на вешалке. В армии ты не служил, кстати, но на предложение подобрать одежду по фигуре ты реагируешь возмущённым воплем: «Я не такой!»

Это ты, найдя в описании модной куртки страшное слово «casual», брезгливо морщишься и заявляешь: не-е, ты не такой, это для каких-то таких… Да, все гомосеки мира только и ждут, когда ты стильно оденешься, чтобы объявить на тебя охоту. Ватник — вот то, что носят настоящие мужыки.

Это ты регулярно «забываешь» о средствах ухода за кожей, хотя тебе они как раз очень нужны.

Мужчины! Почему вы, любимые наши, уверены, что следить за собой и стильно выглядеть должны только лица нетрадиционной ориентации? Почему «настоящий мужчина» должен ходить в засаленном ватнике, кирзах и растить бороду до пупка?

Задолбали, слов нет. А ещё классик сказал: «Быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей».

Я девушка. И я считаю, что большинство баб — дуры. Да, вот так. Дура ли я? Не знаю, может, и дура. Трудно объективно себя оценивать.

А с чего такие выводы, спросите вы? Что же, я объясню.

Возьмём прослойку населения, а точнее, моих знакомых девушек в возрасте от 22 до 35 из Санкт-Петербурга, Омска, Воронежа, Пскова и одного села. Это абсолютно разные девушки. Домохозяйки, многодетные матери, бизнес-леди, студентки, продавщицы на рынке. И каждая по-своему дура.

Регулярно от них мне поступают жалобы. Давайте рассмотрим по одной от каждой.

К. 22 года. У человека с 15 лет компьютер, сейчас ещё и ноутбук, и планшет. При этом К. не умеет пользоваться Вордом, делать скрины, установить браузер. Сперва я помогала, а сейчас достало — Гугл в помощь. И что думаете? Теперь она второй месяц ноет, что старый браузер виснет и глючит, но всё равно ничего не делает и не пытается. Дура? Дура.

А. 28 лет. А. изменяла и изменяет всем своим парням. Почему? Она так мстит. Не подарил цветы на 14 февраля — ннна тебе! Не выносишь мусор — ннна тебе! И перманентно раз в пару месяцев она звонит и подолгу плачется о том, что очередной «козёл» её бросил. Дура? Дура.

О. 31 год. У О. в её возрасте уже четверо детей. О. не работает и живёт с мужем на съёмной квартире. Муж зарабатывает на трёх работах аж 40 000 рублей. О. регулярно побирается по знакомым на предмет одежды для детей и жалуется, что государство не помогает. Какое плохое государство: заставило бедную девушку после школы начать рожать… Дура? Дура.

М. 35 лет. М. «работает» в разных «косметических компаниях» типа «Амвэя», «Эйвона» и «Фаберлика». Во всех сразу. Везде закупает товар, «чтобы потом продать». Влезла в кредиты. Живёт в селе с населением 4 000 человек и средним доходом 4 000 рублей. Дура? Дура.

А. 25 лет. Весит, скажем так, далеко за центнер. У А. прыщи и усики. Считает, что достойна исключительно богатого и красивого мужа. Поэтому отказывает… Хотя нет, не отказывает: некому. Но, тем не менее, ждёт принца. Аргумент, естественно: «Пусть любит меня такой, какая я есть». На моё «А почему тебе не полюбить дворника, какой он есть?» презрительно фыркает. Дура? Дура.

И если вы думаете, что я намеренно отобрала самый цвет, то, увы, нет. Я просто взяла часть знакомых. Я про каждую могу рассказать, в чем ей природа недодала мозгов. Кроме одной 80-летней бабушки. Вот то — мудрейшая дама.

Наверное, среди мужчин тоже много дураков. Но мне как-то попадаются если не гении, то уж не идиоты. А с женщинами — увы и ах…

А меня задолбали люди с аналитическим взглядом на общество. Да-да, с аналитическим от слова «анализ», но не в житейском, а во вполне себе строгом математическом смысле: те, кто считают зависимость поведения в конкретной ситуации от человека аналитической функцией. Если коротко, то такая функция полностью восстанавливается по её значениям в любом, сколь угодно маленьком круге (и даже более). Задолбали те, кто считает, что человеческое поведение столь же предсказуемо.

Примеры такого постоянно проскакивают здесь, и, собственно, нередко именно такое мышление является причиной задалбывания: поспешное обобщение с отдельных личностей на всё человечество или на большую его часть. Из недавнего — история про таксиста. Нет, сама-то история довольно поучительна и как «задолбайка» очень даже неплоха, но вот финал… «И после этого таксисты ещё имеют наглость жаловаться на клиентов? В следующий раз мне тоже захочется закурить и наблевать в салоне». А вы не думали, что жалуются как раз те, кто ничего подобного себе не позволяет? Вы ведь с самого начала предположили, что таксисты бывают разные.

Очень ярко этот момент проявился в современных политических событиях, вернее, в отношении к ним народа. Почему-то многие, с кем я общаюсь, глядя на маленький кусок картины, тут же восстанавливают её всю и жутко обижаются, когда я, глядя на другой кусок и спрашивая их мнения, предполагаю совсем другое. Не стану раскрывать эту тему подробно, чтобы никого не задеть, просто отмечу, что такое было.

Прошу вас, запомните две вещи.

1. Один человек (равно как и маленькая смежная группа) — недостаточная база, чтобы судить о какой-либо большей группе. Для статистики нужно разнообразие категорий опрашиваемых.

2. Статистика ничего не говорит про отдельных людей: каждый может оказаться исключением.

Иначе говоря — специально для коллег — упомянутая в начале зависимость поведения не то что не аналитическая, она вообще представляет собой функцию из L², сильно разрывна и определена лишь с точностью до меры нуль. Но при этом интеграл от неё вполне определён, и, зная значения на достаточно большом количестве точек (людей), можно оценить поведение функции в целом.

Запомните это. И тогда будет меньше поводов для ссор, обид и неадекватных задолбаек.

Мы с вами неплохо провели время. Не врите, вам понравилось. Удовольствие вы получили, в том числе и от интима, получили новые впечатления, материальные приобретения. Почему вас так оскорбляет момент прощания?

— Возьми там на столе конверт. Купишь себе что-нибудь.

Как-то так звучит моя прощальная фраза. Обычно девушка после этого обижается.

А что такого? То, что ни одна из вас от денег ещё не отказалась, подсказывает мне, что мой подход в целом правильный. Я плачу за вашу красоту, за внимание, за общение. Предпочитаю прямые продажи, поэтому подхожу смело, практически везде. Возможно, я назойлив, возможно, нарываюсь получить по морде, однако, дорогие дамы, только факты: за четыре года, в течение которых я «снимаю» случайных девушек, прямой отказ я получил только один раз. Моя морда при этом до сих пор цела, хотя доводилось слышать что-то такое:

— Оборзел совсем?! Я замужем!

— Вообще-то, мой парень отошёл за билетами, когда вернётся, можете спросить у него, свободна я или нет!

— Мужик, а ты себя в зеркало-то давно видел?

Девушки! У меня на лице не написано, но я — бывший менеджер по продажам. Хороший менеджер — иначе бы я до сих пор торговал, а не был совладельцем нескольких предприятий. Я к вам подошёл потому, что (как мне показалось) я смогу продать вам своё общество на моих условиях. И все ваши возмущения — это просто вариант «соблюдения приличий» или набивания цены. Что-то есть такое в вашем поведении, неуловимое и неформулируемое, но заметное. Я подошёл к вам, а не к девушке за соседним столиком, хотя она, на мой взгляд, симпатичнее. Просто мне показалось, что, в отличие от вас, она не торгует своей красотой. А вот вы…

Автор первой фразы, несмотря на наличие мужа, вечером следующей пятницы улетела со мной в Москву, а вечером субботы мы были уже в Париже.

Девушка, так трогательно дожидавшаяся парня с билетами, через час сама спровадила его и села ко мне в машину.

Ту, что предлагала мне заняться своим телом, вечером уже не смущал контраст между моим брюшком и её ровным плоским животиком.

Я вас не осуждаю, это нормальный подход к делу. У вас — красота и молодость, товар востребованный и ходовой. Если вы хотите за это получить что-то эмоционально-материальное, то проблем с этим не возникнет. У меня есть определённый материальный достаток, но после смерти жены есть проблемы с женским обществом из разряда тех, которые не могут решить две взрослые дочери. Так что если вы уж вышли на рынок, то не возмущайтесь, мы договоримся.

Это не сложно и не стыдно. Моя покойная жена первый раз оказалась за границей в 32 года, уже будучи матерью двоих детей. Молодость («лучшие годы», по мнению некоторых) прошла довольно скромно, без пляжей и дорогих подарков. Ваше желание развлечений и подарков в свои 20–25 лет вполне естественно. Поездка на три дня по Европе, пара комплектов одежды, украшение (или гаджет), развлекательная программа и приличные гостиницы обойдутся тысяч в пять евро. Мало кто из ваших ровесников может позволить себе часто тратить такую сумму. Но ведь хочется же! Нет проблем, девушки, только бизнес и ничего личного.

Ваши претензии на более долгосрочные отношения безосновательны. Мне почти 50 лет, лысина, лишний вес. Вашим запоздалым словам о любви я не верю. Вашей верности — тоже. Допускаю, что со мной может быть интересно: у меня много хобби, я достаточно много видел и знаю, но любовь…

Это тоже заметно. Когда в конце 80-х в руках у худого долговязого парня взорвалась бутылка шампанского, смеялись все, кроме одной девушки, которая бросилась мне на помощь. Я сделал ей предложение через два месяца — для меня всё было очевидно. Она верила мне безгранично, даже в 1993 году, когда на Новый год в качестве подарка выступал батончик «Марса». Потом пошёл бизнес. «Нахапал, бандюга!» — говорите вы в порыве ярости. Я не буду комментировать, это на вашей совести. Моя совесть подсказала мне, что та девушка, которая вышла замуж за разнорабочего на консервной фабрике, та, что не упрекала мужа в том, что он вкладывает в дело почти всё, что зарабатывает, та, что не ушла, когда в 1998 году было потеряно две трети бизнеса — эта девушка имеет полное право пожить в достатке, когда он появился. Я не изменял жене. Никогда. Да-да, с момента начала отношений до трагической случайности пять лет назад. По отношению к ней это было бы свинством. Такое же свинство — это жениться на одной из вас. А то, что я прошу вас забрать деньги и уйти — это нормальные деловые отношения. Вы честно отработали, до свидания!