Привет! Пишу и плачу, плачу и пишу. Я работаю в офисе, кабинет у нас небольшой, людей тоже немного — человека 3−4. И есть у нас один сотрудник — человек, может быть, и не плохой, но ужасно неприличный. Неприличие его состоит в том, что он любит ржать.

Он приносит на работу огромный пакет с едой, там кило яблок, кило апельсинов, палка колбасы, буханка хлеба, консервы, ведро супа и т. п. Это ему на один день. «Да и пусть бы ел, мне какое дело», — подумаете вы. Но ест он это только в общем кабинете за компьютером, несмотря на то, что у нас есть специальный кабинет-кухня.

Делает он это очень громко и омерзительно. Чавкает, причмокивает, хрюкает, посасывает, хлюпает, цокает, давится, кашляет… Если это яблоко, то яблоко откусывается с треском, а потом тщательно прожёвывается. Если это апельсин, то он не режется, нет, просто чистится и поедается целым. Постоянно слышатся всевозможные «смачные» звуки. Если это чай, то он обязательно пьётся с хлюпаньем с последующим «а-а-а-ах». Суп? Тут вообще хоть уходи из офиса на весь час, слушать это просто невозможно. Хочется лезть на стену или убиться.

Я пыталась эту проблему решить. Сначала я говорила ему (бесполезно), потом директорам (бесполезно), но теперь уже потеряла надежду и пишу сюда. Кроме того, этот человек плюёт на всех. Он греет в микроволновке рыбу, шашлыки и пироги, попкорн, что воняет на весь офис, и все сотрудники жалуются на невозможность работать…

Я не знаю, что делать. Просто есть такие мерзкие люди, и мы живём с ними бок о бок. И это задолбало!

У меня депрессия, и меня задолбали. Нет, не те, кто придумывает себе диагноз, — большинство моих близких даже не догадываются, что такие выдумщики бывают, так что никакого «ты выдумываешь, потому что это модно» нет. Те, кто знают о моей проблеме, в курсе, что я лечусь у врачей, что вероятная причина найдена, она лежит в области физиологии, объективно существует, это поправимо, но очень не быстро. А пока надо как-то жить, поэтому мне назначают лекарства.

И вот тут меня начинают задалбывать. Мне реально проще сказать неравнодушным, что мне назначили новое лекарство, чем долго и нудно отбиваться от их вопросов. Но каждый раз, стоит мне заикнуться о таблетках, как начинается… Да, это антидепрессант. А чем, по-вашему, лечат депрессию? Таблетками от кашля? Безопасным и почти не действующим успокоительным из рекламы? Да, это сильнодействующие препараты, их надо принимать только по предписанию врача, иногда под его контролем. Я так и делаю! Да, надо внимательно изучать инструкцию и следовать ей, если врач не сказал делать иначе — но это с любым препаратом так. К чему эти ахи и охи по поводу лекарства от депрессии? Это такое же лекарство, как и другие, оно прописано мне врачом, в чём проблема?

И тут приходит время второй задолбашки. По мнению некоторых, мне нужно просто взять себя в руки. Вот вроде обычно человек понимает, что проблема так просто не решается, а потом выдаёт эту гениальную мысль. И как я сама не додумалась, а? Хожу по врачам, трачусь на таблетки, страдаю от депрессии, которая лечится слишком медленно (а в ней действительно приятного мало)… И всё это не нужно, достаточно просто взять себя в руки. А почему бы вам не посоветовать человеку со сломанной ногой перестать выпендриваться со своими костылями и начать ходить нормально?

Здесь уже был ответ человеку, который потерял любимого питомца и перекладывает ответственность на других. Ответ хороший и по существу, но всё же мне есть что добавить. Моя задолбашка капает мне на мозги день за днём. А вот кто меня задолбал — так это лицемеры, которые заявляют: «Я искренне не понимаю, почему люди больше жалеют людей, чем животных». А их коронная фраза: «Коты/собаки/крысы/попугаи лучше людей».

Дело в том, дорогие задолбавшиеся, что мы живём в обществе, продвигающем идеи гуманизма, одним из аспектов которого является мысль, что самая главная ценность — это человеческая жизнь. Кем бы ни был этот человек: учёным, политиком, заключённым, сумасшедшим, невоспитанным ребёнком или лавочной пенсионеркой.

Это звучит странно и не всегда понятно людям. Возможно, многие не согласны и готовы вместо тюрьмы открыть приют для животных, а заключённых — кастрировать и усыплять. Однако горькая правда заключается в том, что подобными действиями вы будете рыть яму сами себе. Это значит, что однажды вы можете оказаться в той части общества, которую захотят сократить в угоду приюта для животных. Как вам нравится мысль, что вместо вашей «никчёмной», по чьему-то мнению, жизни государство решит выделить средства на лечения трёх крыс вашей соседки? В самом деле, почему врачи должны отдавать приоритет вам? Только потому, что вы с ними одного вида?

Не хочу никого оскорбить, но мне кажется, что только конченый социопат может считать, что жизнь крысы или собачки важнее жизни человека, каким бы чудовищем тот ни являлся.

Ну и раз вы заговорили о бесплатной медицине для людей — вы никогда с ней не сталкивались, я уверена. Это тема отдельной задолбашки, коих здесь сотни и тысячи. Но я вас уверяю, люди мрут от бесплатной медицины чаще, чем мыши от бесплатного сыра в мышеловке. И совершенно точно, если бы вы видели то, что доводилось видеть мне, вы бы не захотели вести своё животное в «государственную клинику», так же как и не захотели бы вести туда своих детей.

Кроме того, не хотелось бы обидеть автора, она может оказаться прекрасным человеком, но чаще всего подобные фразы исходят от людей, которые употребляют мясо в пищу. Да, я уже слышу свист тапок, летящих в мою сторону, но я — вегетарианка. Не для галочки, но без лишнего фанатизма. И больше всего в защитниках «домашних» животных меня напрягает тот факт, что они считают себя верхушкой пищевой цепочки. Это значит, что они готовы защищать котиков и собачек, крысок и хомячков, плакать о несправедливости жизни, гнилом государстве и плохих ветеринарах, при этом заливая своими слезами свежеподжаренный стейк. Что за дискриминация по виду? Они защищают тех, кто им нравится. Тех, кого считают милыми. Этот котик слишком милый — пусть живёт, а эта свинья омерзительна — зажарим её! Впрочем, китайцы всех едят, но это другая история…

Не подумайте, меня не волнует, что находится в чужой тарелке, но почему вдруг собачки и кошечки стали лучше коровок и поросят? Почему одни заслуживают роскошной жизни и бесплатной медицины, а других выращивают в ужасных условиях, как заключённых, чтобы им вскрыли горло и потом они оказались у вас на столе?

На этот вопрос мне всё ещё не удалось найти ответ. Может быть, кто-то сможет мне объяснить, в чём дело? Почему одни животные лучше других?

А пока — задолбала видовая дискриминация животных, а также люди, искренне не понимающие разницы между жизнью собаки и человека.

Я обладатель двухсимочного телефона, и я задолбалась. Близкие люди прекрасно знают об этой особенности моего телефона, но всё равно делают удивительные в своей логике вещи.

Мама, почему, если я не беру трубку с одного номера, ты звонишь мне на другой? Да, это два разных оператора, но мелодия звонка у меня одинаковая и по громкости, и по звучанию. Если я не взяла трубку при звонке на «Мегафон», это не значит, что перезвон на «МТС» изменит этот факт. Я точно так же не услышу звонок. Или не возьму трубку, потому что занята. И руки у меня не освободятся от тяжёлых сумок, потому что мне внезапно перезвонили на другой номер. Телефон работает абсолютно одинаково с обеими симками. Я тоже.

Большинство ребят с работы знают только один номер, некоторые — с кем мы оперативно решаем рабочие дела в 4 часа утра — знают оба. И они тоже прекрасно осведомлены об особенности моей звонилки, видели её и просили показать, как это работает. И они тоже продолжают делать эту нелогичную вещь.

Трубку человек может не брать по ряду причин. Ну вот так вышло, что сейчас количество симок превышает количество трубок. Но зачем обрывать обе симки, когда трубка одна и ты об этом знаешь, — я не понимаю.

Задолбали.

Много тут было историй от возмущённых продавцов/кассиров и других работников, задолбанных клиентами: дескать, для них таблички и объявления вешают, а эти глупцы не удосуживаются почитать и достают бедных людей тупыми вопросами. Добавлю в копилку и свой случай.

Место действия — столица Беларуси, город Минск. Национальная библиотека страны — очень популярная ныне достопримечательность. Желая попасть на обзорную площадку на 23 этаже, заходим через центральный вход и направляемся к кассе. Перед нами молодая женщина интересуется у кассира билетами на ту же обзорную площадку. Не дослушав вопроса, кассирша повышает голос и обиженным тоном заявляет:

— Девушка, вы умеете читать?! Вот тут написано, что вход на площадку с другой стороны здания! Сколько раз мне ещё отвечать на эти вопросы?

Женщина обижается на такой «вежливый» ответ и втягивается в перепалку с хамоватой кассиршей. Не желая повторять этот опыт, отползаем от кассы, начинаем изучать объявление: «Уважаемые гости бла-бла-бла… Вход на смотровую площадку со стороны бла-бла-бла… Стоимость билета бла-бла-бла… ВНИМАНИЕ! Последний понедельник месяца — САНИТАРНЫЙ ДЕНЬ!»

Ага, всё понятно. Но женщина перед нами уже ушла, и я решаюсь уточнить:

— Простите, а в санитарный день смотровая площадка совсем закрыта? Сегодня туда нельзя?

— Что за глупости?! Откуда вы все только берёте это! Не санитарный сегодня день, идите, открыто!

На календаре был понедельник, 24 апреля…

Всем доброго дня. Так уж получилось, что полгода назад я получил крайне неприятный диагноз: рак щитовидной железы первой стадии. Знающие люди тут скажут (и будут правы), что это заболевание — одно из самых излечиваемых, с почти 80 процентами 30-летней выживаемости, крайне медленно растущее, даже если его не трогать. Но мой пред- и послеоперационный период оказались крайне интересными.

Суть в том, что я, как человек, хорошо знающий английский язык и недалёкий по роду занятий от математической статистики (я программист), первым делом пошёл изучать факторы риска, стандартные схемы лечения, тренды выживаемости при разных схемах и подтипах заболевания. Вооружившись достаточным количеством информации (не из гайдов а-ля «для пациентов», а из настоящих научных статей популярных западных медицинских журналов по онкологии и эндокринологии), я пришёл на операцию.

Операцию сделали, дождался результатов исследования опухоли. Сижу и охреневаю. Опухоль на УЗИ была с одной стороны, а задекларирована в заключении с другой. А с той стороны что было? Манна небесная? «В двух удалённых лимфоузлах — метастаз с отложением». Из какого отдела лимфоузлов? Их там 6, кстати, и степень распространения по ним определяет в некоторой степени прогноз (будем честны, не очень сильно). С отложением чего? Кучи навозной? Пошёл ругаться — исправили. Смотрю новую бумагу. В ней по так называемой TNM-системе стадирования написано N1 (есть метастазы в лимфоузлах), тогда как в описании стадий непосредственно моего подтипа необходимо указывать N1a (есть метастазы в лимфоузлах определённой зоны) или N1b (есть метастазы в лимфоузлах за её пределами), что опять-таки бред. Пошёл ругаться, дописали.

Спрашиваю у врача, что же делать дальше. Ожидаю тут, что меня направят на дополнительное лечение по квоте, так как было поражение лимфоузлов. Молчок. Напрямую говорю о том, что, наверное, мне нужно пройти эту процедуру. У врача глаза размером с помидор: «А кто вам рассказал?» Потом была увещевательная беседа о том, что «так лечили 30 лет назад, и никто не умирал». Окей… Записался на это лечение сам, на платной основе.

Съездил в Обнинск в радиологический центр — привет вам, друзья! Вас я запомню как искренне желающих помочь врачей со знанием дела. Было приятно с вами работать.

Вернулся в свой город, и пошёл стандартный «путь»: обследуйся, проверяйся, чтобы поймать «вовремя». Сделал анализ на гормоны щитовидки. Принёс врачу-эндокринологу (не тот, что хирург, а новый). Врач смотрит: «А где анализ? Тут же нет!» Суть в том, что у одного и того же вещества есть несколько синонимов-названий: ТТГ, тиреотропный гормон, тиреотропин. Эта врач ничего, кроме первого, наверное, никогда и не видела. Мне, пациенту, ей объяснять, как медицинские аббревиатуры расшифровывать?

Потом этой же интересной женщине пришла идея протестировать на мне ещё один тип сканирования, который применяется только в (sic!) быстрорастущих метастазирующих опухолях, либо при достоверной информации об отсутствии эффекта текущего лечения (а этой информацией не пахнет). А ещё ехать хрен знает куда, и стоит кучу денег. Зачем?

Доколе, врачи? Если уж у нас в онкологии такая фигня творится, что же в остальных областях медицины? И я уж не говорю про нехватку денег — тут о профессиональной квалификации речь.

Задолбали люди, живущие по принципу «я вырос — и ничё!». Вот человеку хватило книг по акушерству и гинекологии в качестве нормального секспросвещения — и всем хватит, а остальные его, оказывается, задолбали.

Во-первых, дети начинают задавать вопросы на несколько лет раньше, чем вообще читать, а уж тем более читать и понимать специализированную литературу с мелкими буковками и незнакомыми терминами.

Во-вторых, сексуальное просвещение — это не только и не столько рассказы о том, как дети попадают в животик к маме.

Это мощное оружие против педофилов — ребёнок знает, что непозволительно делать взрослым с его телом и какие фотографии нельзя выкладывать в сеть. Этого нет в книгах по гинекологии.

Это информация о своём теле и теле противоположного пола, а также понимание проблем и уважение к физиологическим особенностям и девочек, и мальчиков. В книге для взрослых не напишут доступным языком, как плохо может быть девочкам во время менструации или как неудобно чувствуют себя подростки с внезапной эрекцией.

Это умение обсудить бытовые вопросы, касающиеся начавшихся месячных или ночных поллюций. В какой специализированной медицинской книге написано, где и как 10-летним девочкам купить прокладки и какие именно? Как не сгореть со стыда, когда на простыне пятна от спермы или крови?

Это уважение к сексуальному партнёру, к его желаниям и предпочтениям, к его физиологии, к его дееспособности на данный момент, в конце концов. В какой книге, изданной в СССР, вам бы удалось об этом прочесть?

Это умение позаботиться о безопасном сексе, без стеснения пойти к врачу за рецептом противозачаточных или купить презервативы, это понимание взаимной ответственности, это умение сказать «нет» нежелательному сексу или пьяной партнёрше. Как понять, что это нормально, что это не стыдно, если родители и взрослые никогда об этом не говорят, а только подсовывают книги?

Это доверительные отношения с родителями. К ним можно прийти с любым вопросом, и тебе помогут и объяснят. И когда физрук заходит в раздевалку, и когда пацаны лапают в подъезде, и когда болит растущая грудь, и когда выросли волосы в подмышках, и когда оставляют гадкие комменты на твоей страничке, и когда попал в интернете на жёсткую порнуху и испугался, и когда ты не знаешь, можно ли уже спать с любимым мальчиком и какие таблетки надо купить. Ну где, где это написано в книгах по акушерству?

Без секспросвещения вы оставляете ребёнка одного барахтаться в этом мире, с его проблемами и вопросами, с его страхом и любознательностью. Рано или поздно он найдёт ответы, но не у вас и иногда очень дорогой ценой, а не посредством простого разговора.

И в-третьих, погуглите статистику по венерическим болезням, абортам и подростковой беременности в тех же Нидерландах, где детям уже много лет отвечают на неудобные вопросы в соответствии с их возрастом, а не оставляют на «авось сам в книжке прочитает или в интернете найдёт». Где возраст первого сексуального контакта составляет вполне нормальные 18 лет. Где большинство подростков, идущих на аборт, или матерей-подростков — девушки из семей аллохтонов, а именно тех национальностей, где не принято говорить о сексе.

И ещё одна цифра. В среднем 15 нежелательных детей в год отдают в детские дома в 17-миллионной Голландии. Пятнадцать! Против 10−11 тысяч в 144-миллионной стране, где дети сами добывают знания о сексе. Потому что «вот я же вырос — и ничё!».

Ах, простите, что я осмелилась брать с собой что-то больше сумки-кошелёчка!

Да-да, у меня рюкзак. А иногда ещё и чехол со спортинвентарём, который, внезапно, я имею право провозить в общественном транспорте бесплатно. А ещё я имею право не отчитываться перед вами, что и зачем я с собой несу. Но раз уж вы спросили…

Вот содержимое моего рюкзака: документы, пропуск на работу, ключи, тетрадь, ежедневник, ручки, маркеры, косметичка, зеркальце, швейный наборчик, запасные колготки (если я в платье) или носки (если я в брюках), набор необходимых каждой девушке гигиенических средств, маленькая аптечка с пластырем и минимумом нужных лекарств, пара упаковок платочков, чехол для очков, кошелёк, телефон, шнуры для зарядки, небольшой внешний аккумулятор для телефона, электронная книжка, планшет. В те дни, когда я иду на спорт, к этому добавляются косметичка с душевыми принадлежностями, форма и необходимый инвентарь в — о ужас! — отдельном чехле.

Как видите, ничего сверхъестественного. В транспорте я снимаю свой рюкзак и держу его за ручки, как обычную сумку. А теперь внимание, вопрос: какого хрена подобные вам пихают меня в спину прямо по рюкзаку, когда я просто иду в метро по переходу? Какого хрена подобные вам цепляют мой чехол и ворчат, хотя места рядом ещё полно? И какого хрена подобные вам лезут ко мне с просьбой одолжить шнур для телефона, платочек или пластырь? Конечно, в вашу косметичку ведь влез только айфончик.

Я сама виновата: стремилась быть взрослой и самостоятельной, поэтому не получила какого-то специального образования и подалась работать 5 лет назад. Когда все бывшие одноклассники выпускались из вузов, я уже сменила первое рабочее место на более прибыльное и дождалась повышения зарплаты.

Всё хорошо? А нет. Я не делаю ничего полезного и не обладаю полезными, по-моему мнению, навыками. Оказалось, что нужно не только зарабатывать, но и получать удовольствие от процесса. А в моей профессии удовольствия мало. Нет, конечно, у нас в компании есть прирождённые продажники, но это явно не про меня. Мне бы хотелось что-то создавать и радовать людей, а не просто сотрясать воздух громкими обещаниями.

Может, конечно, в других компаниях всё обстоит иначе, но на данный момент я просто не знаю, куда податься. И я ужасно задолбалась от осознания собственной глупости.

Меня задолбала война. Бесконечная, постоянная война, которая кончилась много лет назад.

«Деды воевали, а ты жалуешься на ЖКХ», «Бабки в поле рожали, а тебе памперсы подавай», «Дети погибали, а твоему обалдую уже 15, и он до сих пор не умеет отжиматься», «Раньше вообще есть было нечего, а теперь тебе колбаса не нравится». И самое любимое: «Раньше мужчины были мужчинами». Потому что воевали, стало быть.

У меня к вам вопрос, дорогие любители рожать в полях и не есть месяцами. Вы хоть одного ветерана войны видели? Познакомьтесь хотя бы с одним, и он вам расскажет, что:

• пошёл воевать, потому что ему пригрозили, что иначе всех убьют;
• он голодал и потому пошёл на войну, чтобы как-то продержаться на пайке;
• он не хотел учить другой язык (да-да, и такой ответ был);
• ему было 15, и он хотел стать героем;
• ему пришлось воевать, потому что на родную деревню напали.

Вы понимаете? Не надо нам приводить в пример дедов, они были такими же сопливыми юнцами, мечтающими о славе. Или такими же взрослыми, заботящимися о семье. Или такими же матерями, дорожащими детьми. Они были такие же. Не полубоги, к величию которых надо стремиться. Они люди. Их заставили, и они пошли убивать других людей. Просто потому, что иначе убили бы их.

Это очень грустно и печально. Но сейчас такой ситуации нет. Есть профессиональная армия, есть солдаты-срочники, всеобщей мобилизации не будет, потому что большие дяди уже научились решать свои проблемы телефонными разговорами и санкциями. Это совсем другая война. Простым людям в ней нет места. Самое большее, на что пойдёт ваш ребёнок, это съест не тот сыр. Может быть, отслужит в армии (если недостаточно умён, чтобы поступить в вуз) и через год вернётся домой.

И не надо делать вид, что это одно и то же.