Припёрло одной из коллег освятить офис. Не осветить лампочками и люстрами, а освятить батюшкой и кадилом.
Что это за фигня, чёрт подери? Видите ли, у нас нездоровая атмосфера в коллективе, все ругаются и часто болеют. А может, стоит начать с себя? Или собрать деньги на обогреватели, утепление окон, провести коллективные беседы по улучшению работы в коллективе? Что это за панацея от всех бед?
Надоели эти любители навязывать религию. Что-то случилось в семье? Сходи в церковь. Заболел? Поставь свечку. Неприятности на работе? Помолись.
Я не атеист, крещёная, в церковь хожу редко, и то по церковным праздникам. Не отрицаю существования Всевышнего и не навязываю никому свою точку зрения. Но искать решение всех проблем в религии — это странно. Почему не попытаться сделать что-то самому, поднять свой зад с дивана и попытаться что-то изменить? Ведь столько возможностей сейчас в современном мире!
Я буду долго ржать, когда после освящения офиса у нас не перестанут болеть коллеги. Ведь отопление отключено, окна заклеены плохо, а на носу зима.
Лежу в больнице. Здесь хорошие врачи, умелые медсёстры. В столовой ухитряются каким-то образом приготовить вполне сносный обед, уложившись в смехотворный бюджет. Очень хорошие по-человечески отношения с другими пациентами.
Знаете, почему сюда пишу? Каждое воскресенье по палатам больницы ходит тётка, продающая святую воду и прочую религиозную атрибутику. Она входит в палату без стука, бесцеремонно открывая дверь настежь. Она оскорбляет мои чувства — и далеко не только религиозные: от неё исходит невыносимая, плотная стена вони. Смесь ладана и пота, сшибающая с ног. Уходить она не спешит, подходя почти вплотную, разочарованно сокрушается на тему несознательности молодёжи и срочности искупления грехов.
Я лежу в пульмонологии. И мне после её визита физически плохо.
Вечер буднего дня, половина седьмого. Центр города, шум машин, вы устало и расслабленно останавливаетесь в ожидании общественного транспорта на остановке. В наушниках играет любимая музыка, вы немного начинаете отходить от напряжённого рабочего для, и тут…
БЛЯМС! БЛЯМС! БЛЯМС!
Звук музыки в наушниках, звук улицы и это ужасное нечто сливаются в одну какофонию.
В самом центре нашего славного города выстроили храм — типа, он тут был ещё при царе. И сейчас жители города в недобрый час слышат этот звездец. Причём в колокола никто не звонит, просто включают запись через громкоговорители в ужасном качестве. Длится это действо минут пятнадцать.
Раньше на месте шумного сооружения стоял памятник Феликсу Дзержинскому. Вы знаете, он меня намного больше устраивал, чем это духовное заведение. Он хотя бы молчал!
Мне тоже всегда казалось, что люди со временем не меняются. То, что происходит — это не изменение, а развитие каких-то качеств, которые у человека были всегда. Возможно, так оно и есть, но если дело касается религии, то изменения происходят настолько быстро, что кажется, будто перед тобой другой человек.
За последние годы я потеряла из-за религии двух, наверное, самых близких мне людей — мужа, с которым живу 25 лет, и друга, которого знаю уже 35. Нет, я официально не развелась и с другом отношения поддерживаю. Но это уже не те люди, и назвать их близкими я не могу. Их религиозность — это как тот самый слон в комнате, которого невозможно не замечать, хотя ни муж, ни друг не собираются меня ни к чему принуждать.
Если речь заходит о каких-то духовных вещах, будь то любые идеи чуть повыше носа, то муж Знает. Именно с большой буквы. Да, он изучил массу материала. Первоисточники на оригинальном языке. И вера у него своя, особая, как, наверное, у каждого истинно верующего. Но мне-то какое дело? Я не верю. У меня своя мораль, свои правила, более-менее общечеловеческие и не дающие никому повода в них сомневаться только потому, что я пишу слово «бог» с маленькой буквы.
Друг ведёт себя куда мягче. Но это «я Знаю» звучит в его тоне постоянно. Причём, что характерно, хоть религии у них и разные, «знание» примерно то же.
Для меня в муже и друге самым ценным было то, что мы могли говорить обо всём. А сейчас этого нет. Это не задолбало. Это просто очень тяжело.
Выслушав нижеизложенную историю, коллега сказал: «Ты бы ещё на проспект Мира вышел на Курбан-байрам».
* * *
Понадобилось мне попасть на Стрелку (остров в русле Москвы-реки). Думаю, сейчас вокруг Храма Христа Спасителя — и по пешеходному мосту через реку. Приезжаю на Кропоткинскую, смотрю — выход из метро к ХХС блокирован полицией. Ну, я не гордый, выхожу к Гоголевскому, обхожу площадь, рулю к ХХС. Иду мимо храма к реке. Начинаю что-то подозревать.
Левый тротуар (который к ХХС примыкает) блокирован весь. Загородки, менты и верующие в очереди. Рядом — волонтёры, которые в матюгальник объявляют, куда надо пройти, если вы с детьми или пенсионер, чтобы без очереди. Здесь же — армейский грузовик с развёрнутой радиостанцией (зачем он тут?).
Правый тротуар (через дорогу от храма) просто отгорожен. Иду по нему — думаю: до набережной дойду, там на мост, и все дела. Дохожу до реки и тихо о%$@ваю: блокировано всё!
Одно направление движения машин перекрыто — это ладно, мы привыкли. Но все тротуары огорожены, причём тот, который у реки (собственно, набережная), не просто огорожен, но и блокирован на полкилометра в обе стороны от храма. Ну и в довершение — Патриарший мост (который пешеходный через реку) перекрыт. А мне как раз на него и надо было.
Разозлился, вышел на проезжую часть (машин всё равно нет), пошёл по ней вместо тротуара. Полиция на меня смотрит, но ничего не говорит. Дошёл до Большого Каменного моста, перешёл по нему, попал-таки на Стрелку. Но крюк вышел знатный.
А теперь, внимание, вопрос. Ну, перекрыли территорию и тротуары вокруг храма, ладно. Ну, движение автомобильное немножко секвестировали, окей, мы в Москве привыкшие. Но пешеходные-то зоны (особенно мост), не контактирующие напрямую с ХХС, зачем было трогать? Тем более что там не было такого прямо аншлага. Что мешало на том же самом мосту поставить полиционера, который бы не пущал народ к храму, раз уж надо, но при этом давал возможность войти на мост и перейти реку?
Задолбали не столько регулярные гастроли православных святынь, сколько чересчур лояльные городские власти. В другой стране послали бы церковь с такими заявками. Огородили бы заборчиком тротуар вокруг храма — и всё.
Кстати, в Ватикане знаковые культовые учреждения строят так, чтобы вокруг была большая пешеходная зона как раз для таких случаев. А у нас воткнули храм на историческое место, а о том, что Москва изменилась за двести лет, никто не подумал. Так что городские архитекторы тоже немного задолбали.
Кажется, что кто-то решил: наши люди без храмов не могут. И без часовенок не могут. И без колоколенок. И без маковок на куполе тоже трудно им жить.
Не знаю, когда и у кого это спросили, но нас точно не спрашивали. Нас — жильцов двух десятков многоквартирных многоэтажных домов, по глупости поселившихся вокруг милой площади с торговым центром. Жили мы тут, жили двадцать лет подряд, не тужили. Опа — строят церковь! Правильно, чего месту пропадать. Раньше был парк, где мамашки с детишками гуляли, деревья росли, кусты цвели, цветочки пахли. Нет, не надо парка, надо церковь. Теперь там три года стоит разрытый котлован и башенный кран. И забор. А сбоку часовенка небольшая. Наплыва народного туда, кстати, даже по праздникам не наблюдается. Вот несознательные! То ли по парку скучают, то ли постройки церкви ждут.
Зато какое звуковое сопровождение! Каждый день обязательно находится повод будоражить округу перезвоном. Специально погуглила, посмотрела, что ж за великий праздник ныне, что так звонят во всю ивановскую? Перенесение чьих-то мощей. Хорошее дело, наверно, но, простите, весь квартал при чём? Долго-долго, звонко-звонко, отражаясь от стен многоэтажек и носясь по дворам, звучит колокольный звон. Фонограмма, кстати. Очень длинная и громкая фонограмма.
У тебя спит грудной ребёнок? Ничего, ему полезно послушать. Всё-таки не «Металлику» же бесовскую врубили. Ты болен, лежишь с высоким давлением и готовишься сыграть в ящик от любого шума? Слушай и ты, худа не будет, перезвон любому полезен.
И ведь все окрестные кварталы молчат. Слушают и молчат. Скрипят зубами, накинув подушку на уши и платок на роток. А то! Попробуй вякни. Сразу оскорбил чувства верующих. Так что молчи и слушай.
Придётся сознаваться мне одной. Да, я в курсе, что любой звон, будь то «музыка ветра» или наши родные колокола, отгоняет всякую нечисть, демонов пугает, бесам дискомфорт создаёт. Да, мне плохо от ежедневного перезвона. Да, пусть я нечисть. И меня очень-очень задолбали пугливые существа вокруг, терпящие, как ежедневно оскорбляют их слух и покой.
— Сколько твоему мужу? — 33. — О-о-о! Возраст Христа!
— У друга скоро день рождения. Вроде и дата не круглая, но всё же — 33. — О-о-о! Возраст Христа!
Знатоки Нового Завета! Если уж вы верующие, то должны знать, что это не столько возраст, сколько количество прожитых на земле лет. На что такое многозначительное вы намекаете своим «О-о-о!»? Что моему мужу уже пора? Что мой друг, в отличие от назаретянина, к своим годам не создал учения и не обзавёлся апостолами?
Вообще говоря, все предыдущие даты тоже можно считать «возрастами Христа». Ведь, следуя вашей логике, ему было и 13, и 23, и даже, вы не поверите, 31.
Здравствуйте. Я болен. Мой диагноз — православие головного мозга. Нет, мне его поставил не врач, не специалист, а обычный подросток, который залез на небезызвестную «Лурку» и написал мне под поздравлением с праздником Пасхи такое.
Я тот, кто должен громить институты и кричать «бесовщина!» при виде новых технологий. Я тот, кто обязан оскорбиться при виде надписи «Бога нет». Я тот, кто должен полагать, что Земля — плоская, а небо — твёрдое.
Но я не такой. И таких, как я, большинство. И это — факт.
Позвольте вам раскрыть секрет. Наши ряды пополняют атеисты и представители других религий. Люди это совершенно разные. Настолько, что вам и не представить, пока вы не окажетесь в этой среде. И если первые приходят по нужде («жизнь взяла за одно место»), то вторые — добровольно. Среди нас, вопреки модному заблуждению, есть доктора физики, биологии, химии.
Мы задаёмся вопросом, куда мы идём и ради чего живём. Нас интересует, что по этому поводу думают другие люди.
Мы живём не ради того, чтобы носить деньги в храм. Последний раз я пожертвовал пятьдесят рублей два года назад. И то потому, что этот храм находился в деревне в другой стране, по большей части населённой мусульманами.
Мы не преклоняемся перед воображаемым мужиком. Для человека, никогда не бывавшем в алтаре храма, это сложно для понимания. Мы просто живём и радуемся немного иной радостью.
Но погодите, кто же задолбал меня? Не ты, школьник, что пишет про «верунов», ПГМ и яхту патриарха за полтора триллиарда долларов. Меня задолбали бесчисленные организации, не имеющие никакого отношения к православию, но содержащие при этом в названии слово «православный».
И так повсюду. Каким бы ты адекватным человеком ни был, все, узнавая твоё религиозное предпочтение, начинают эту модную скороговорку: «РПЦ, веруны, ПГМ».
Вот, я уже чувствую, как напряглись люди с православием головного мозга! Расслабьтесь: пусть я и отношусь к другой религии, ругать вашу я не собираюсь. Ну, почти… Есть в христианстве одна маленькая червоточинка: нищие, коим принято жертвовать. На выходе мы имеем прикормленных бомжей. Они сидят на своих «рабочих местах» днём и ночью, спят на ближайших остановках, в подъездах домов и на ступенях магазинов. Кто-то скажет, что людям просто не повезло, что их надо пожалеть. Я не могу жалеть половозрелых, здоровых, в общем-то, личностей, по большей части добровольно выбравших такую жизнь, когда они, окрылённые своей безнаказанностью на пороге «храма божьего», начинают загораживать собой дорогу и требовать денег.
Вчера, опоздав на автобус, я шла пешком мимо женского монастыря. Знаете, когда я последний раз проходила мимо года четыре назад, такого количества нетрезвых тел без определённого места жительства там не было. И ни один из них меня не проигнорировал. Если бы себя так вела стая диких собак, их бы давно или перестреляли, или переловили и усыпили. Людей же у нас даже не пытаются урезонить.
bash.im
ithappens.ru
zadolba.li