Еда

Дело было в одном из супермаркетов города. Стою на кассе, кассир пробивает последние товары, среди которых — пакет с макаронами. Этот самый пакет начинает рваться у неё в руках, часть макаронных изделий просыпается на ленту транспортёра, часть на пол, но кассир тем не менее пробивает и спрашивает: «Брать будете?» Я очень спокойно отвечаю, что хотела бы оставить макароны в магазине. Кассир — охраннику:

— Они хотят оставить.
— Щас я кому-то-там позвоню.

Звонит: «Тут макароны хотят оставить. А, ты тележки на улице собираешь? Ну, как соберешь — подойди».

Через пять минут в магазин закатываются тележки, начальник тележек облокачивается на них и начинает вести неторопливую беседу с кем-то на входе. При виде этой картины моё терпение заканчивается. Я расплачиваюсь (в том числе и за макароны), беру этот несчастный порванный 17-рублёвый пакет, высыпаю его на пол и двигаюсь к выходу.

Что тут началось! Бежит охранник, начальник тележек пытается заблокировать дверь. Обвинения, угрозы... Заткнулись они только при слове «милиция».

Уважаемые, вы всё ещё удивляетесь, почему у вас на парковке так много свободного места?

Очень раздражает, когда подходишь в магазине к прилавку и наблюдаешь, как продавщица-кассир общается с грузчиком Колей или продавщицей Таней из другого отдела, пробивая товар. Постоянно переспрашивает: «Что вы сказали?» Облокотившись на прилавок, напротив продавщицы стоит её подруга-сменщица Зина и задвигает на высокие темы: «Вася-то вчера мой такой грязный с работы пришёл! А Митеньку в милицию забрали за то, что он морду какому-то очкарику расквасил у подъезда — вот негодяи!»

Обсуждают они, значит, судьбы мироздания, а за мной стоит длиннющая очередь; все ждут, пока продавщица наболтается. Ждёшь, пока они трындят, чтобы вставить свои пять копеек про продукты — перебивать и перекрикивать невозможно, да и неприятно это делать. Через полминуты следует тирада в твой адрес: давай, дескать, быстрее — вишь, какая очередь!

День рождения мамы. Разумеется, с вечера никто не закупился, и меня отправили в магазин в восемь утра.
Популярный гипермаркет. Подхожу к молодому консультанту.

— Девушка, где у вас свежая руккола?
— Что?
— Руккола. Салат. Свежий. Где у вас?
— Девушка, вы с ума сошли. Я такого салата не знаю!

С грехом пополам добываю искомую зелень и двигаюсь дальше. Прилавок с готовой продукцией. Салатики, вялено-тушёные овощи, блинчики. Стоят три продавца, два из них ничем не заняты.

— Девушка, подойдите, пожалуйста.

Ноль эмоций.

— Девушка-а-а... Можно вас на минутку?

Полный презрения взгляд.

— Мне, пожалуйста, сто граммов вяленых томатов и сто граммов маслин с косточкой.

Взвешивает, кидает в корзину, не удосуживаясь завернуть в пакет масляные баночки.

Но вот продавец в отделе выпечки меня порадовала. Мало того, что она описала достоинства и недостатки каждого торта, так ещё и удосужилась перебрать кучу ящиков, чтобы достать мне свежий.

На кассе на меня смотрели недоверчиво: я платила «Визой». Да, мне всего шестнадцать. Да, в восемь утра я выгляжу неважно. Но у меня зарплатная карточка есть уже давно, и не нужно просить вводить пин-код несколько раз, считая, что я просто его угадала!

Задолбали кассиры в одной крупной сети гипермаркетов. Зайдёшь взять продуктов на вечер, идёшь на выход — а там в экспресс-кассе («быстрая», ага) очередь в полсотни человек, зато на обычных кассах — один-два покупателя. Пробуешь стать в обычную — морщатся недовольно: «Идите в экспресс!»

Что, блин, мало накупил? Телега не полна? Ну так как-нибудь нарвётесь под настроение. Прогоните — а я пойду в овощной отдел, к примеру, да наберу там: одну картофелину, один апельсин, один гриб, один помидор, одно яблоко... А уж про широту ассортимента сырков, йогуртов и специй и говорить не нужно. Жаль, риса развесного нет. Потом я вернусь на ту же кассу. Мне-то оно всё равно пригодится, а вот кто-то задолбается тысячу и одну мелочь по кассе пробивать. А чтобы было чем сдачу давать, могу захватить с собой монеток. Их как раз тысяч на пять накопилось — главное, не забыть в машине.

Я работала в европейском супермаркете, на который по утрам совершали набеги российские туристы.

Магазин открывают в семь. Русские туристы знают, что колбасы на всех не хватит, так что идут напролом. Как только ничего не подозревающий работник приоткрывает одну из стеклянных дверей, туристы плотным напором протискиваются в маленькую щёлку, в результате чего вторая дверь падает и разбивается.

Дальше — бег с препятствиями, перескакивание через друг друга и страшный вопль: «Людочка, возьми мне ящик!» Потом это стадо хватает всё съестное прямо с упаковкой. Естественно, без выяснений отношений никак — взрослые люди дерутся из-за сосисок и бьют друг друга палками колбасы по голове. Работники пытаются их разнять и обещают обделённой стороне поискать на складе ещё колбасы, идут на склад, ждут там, пока первый клиент спокойно удалится, и только после этого идут разочаровывать покупателя: товар будет завтра.

На кассе русские туристы редко меньше чем на сотню покупают. Так как поговорить не с кем, приходится общаться с европейским кассиром — по-русски. Бедняжка-кассир пытается на всех языках помочь клиенту, но безуспешно. А оформление налогового возврата и вовсе похоже на кормёжку зверей.

Русские туристы в Европе — как обезьяна в квартире.

Добивает приторная доброжелательность некоторых торговок на рынке, только и думающих, как впарить побольше. Шла я по минирынку, заметила на прилавке маленькую морковку, как раз какая мне нужна. Прошу продавщицу взвесить две штуки; вижу, что достает она из своих ящиков морковку гигантских размеров.

— Выберите поменьше, пожалуйста.
— Поменьше нету! Смотрите, какая хорошая!
— Тогда одну.
— Берите две! Или даже три! Замечательная морковка!

Тётка пылала энтузиазмом, но у меня настроения совсем не было — постаралась вежливо отмазаться, что в следующий раз как-нибудь. А она так игриво:

— А завтра может уже не быть!

Свеклу тоже огромную дала. Я ни в коем случае не против, когда продавец считает нужным что-то посоветовать. Некоторые честно предупреждают, что товар несвежий, и таким продавцам доверять. Но какого чёрта они мне будут указывать, сколько морковки я должна съесть? Ещё и на 50 копеек обсчитала. Противно.

Сходили как-то после работы с коллегами в кафе, выпили немного пива. Вроде бы немного, а жара на улице и усталость после работы сделали своё дело — чувствую, что начинаю тупить, спать хочется. Подхожу к дому, вспоминаю, что надо купить воды, и захожу в близлежащий магазин. На витрине — куча сортов. Подходит моя очередь.

— Бутылку пять литров «Богонаг».

Продавец смотрит на меня непонимающим взором, глаза с каждой секундой становятся всё больше.

— Ну, вот эту, — показываю я пальцем.
— «Водопад», что ли?
— Ну, можно и так сказать...

Стыдно было — словами не передать. Пока продавец чек пробивала, посмеялись вместе. На работе половина текста на английском; вывески, реклама, этикетки, названия тоже в большинстве своём на иностранном — того и гляди родной язык позабудем!

Однажды я купила ма-аленькую баночку с вишнёвым вареньем. Во время поедания зубами я почувствовала кусочек косточки, которого было бы достаточно для похода к стоматологу на реставрацию зуба, но всё обошлось. Я тут же написало мыло производителям: «Товарищи, что вы себе позволяете? Я зуб чуть не сломала!»

Тут же мне отписали цитатой из кодекса: допускаются осколки косточек, и об этом даже написано на баночке. Я посмотрела — и правда, написано. Но всё равно производители отправили мне большую упаковку с другими своими продуктами: сиропом, мёдом и вареньем. Извинились, так сказать, хоть недосмотр был и мой. Спасибо!

Покупаю молоко на рынке. Обычно оно в таких новых пластиковых бутылках с запаянным кольцом на крышке. Продавцы там каждый день разные — какой-то график у них, конечно, есть, но подстраиваться не получается.

Сегодня, например, я попала на бабулю-предпринимательницу. Быстро так бутылку в пакет сунула мне и завязала. Смотрю, а бутылка-то от популярной химической газировки — без этикетки, конечно, но производителя выпуклые буквы выдают. И пыль какая-то в резьбе крышки. Возвращаю вежливо молоко: «Мне, пожалуйста, в новой бутылке». В ответ бабуля удивлённо говорит, мол, это домашние бутылочки у нас, сами пьём и моем. А в новых нетути, милая, ага.

Так противно! От стариков как-то вранья и подвоха не ожидаешь. А ей поверить — так они всей семьей круглосуточно эту газировку пьют, ей стирают и полы моют, потому как бутылок таких у неё целая батарея.

Задолбали продавцы продовольственных магазинов, нагло врущие о свежести товара. Типичный диалог в магазинах известной кондитерской фабрики нашего города, производящей очень вкусные и качественные сладости:

— Здравствуйте! У вас есть торт «***» сегодняшний?
— К сожалению, остались только вчерашние.
— Хм... Мне бы сегодняшний. Их правда нет?
— Нет, только вчерашние. Но ведь вчерашние лучше! Они пропитываются, вкус становится насыщенней.

Снимаю с ушей лапшу:

— Нет, спасибо. Очень жаль, до свидания.
— Девушка, подожди-и-ите! Вот, нашла! Сегодняшний!

Я понимаю, что залежалый товар нужно поскорее продать. Но врать в глаза и не краснеть, когда покупатель точно говорит, что ему надо — это перебор.