Медицина

Привет. Я профессиональный задалбыватель всех и вся. Меня ненавидит большинство посетителей этого сайта. Представляю вашему вниманию взгляд на мир своими глазами. В них, кстати и заключается весь секрет: я очень плохо вижу. Таким я родился, и современная медицина мне помочь не в силах.

Я не вижу номер дома на другой стороне улицы, даже если дорога шириной в одну полосу. Сидя в машине на переднем сидении, Я с трудом прочту номер стоящей впереди. Я не могу читать книги и газеты — шрифт мелкий. Я могу идти вам навстречу на улице и не узнать вас.

Да, это неизлечимо. Нет, это не близорукость и не дальнозоркость. Нет, очки мне не помогут, даже сильные. Операцию делать нельзя — я узнавал. Линзы тоже не помогут. Не надо заглядывать мне в глаза — что вы там хотите увидеть? И уж тем более не стоит поднимать эту тему в разговоре, особенно если мы не наедине. Я сам врач и знаю о своём недуге побольше вас, дилетантов.

Я буду просить вас, милый официант, пересказать мне ваше меню, поскольку оно напечатано мелким шрифтом, а уютный полумрак читабельности не добавляет. Я буду стоять у прилавка и десять минут изучать упаковку в поисках срока годности и состава, потому что мне не всё равно, что есть, а потом буду выбешивать вас у кассы, пересчитывая горсть мелочи. Я буду выводить вас из себя, выпытывая информацию о различиях между тем и этим товаром, потому что порой не в силах выяснить это сам. Я задолбаю всех водителей маршруток, потому что вычислить автобус в быстро движущемся потоке для меня и так задача непростая, а ведь ещё и номер разобрать надо.

Нет, я не нытик, я не задолбался. Я смог приспособиться к этому миру, я научился быть жёстким и даже чёрствым. Я стараюсь вести полноценный образ жизни, насколько это вообще возможно, — даже не все друзья в курсе моего недуга. Я не сижу дома на пенсии, пуская слюни, а работаю. Пора теперь вам сделать шаг навстречу и устроить всё так, чтобы этот мир стал комфортнее для таких, как я, иначе вы так и будете долбаться и задалбываться.

Удалил блондинке зуб. Положил тампон, дал рекомендации: «Приём пищи не раньше, чем через два часа. Горячее не есть, сутки ничем не полоскать».

Через двое суток девушка звонит с паникой в голосе: «Доктор, что делать-то? У меня тампончик отвалился!» Забыл я сказать пациентке, что тампон положен минут на десять-пятнадцать…

Есть люди, перенёсшие детский церебральный паралич, энцефалит или различные травмы. У них нарушены двигательные функции, их походка и движения могут напоминать сильное опьянение. У моего отца после инсульта не работает половина лицевых мышц, и его речь не всегда получается разобрать. Не вынюхивайте перегар, не кривите лицо — просто общайтесь с человеком.

Есть люди глухие или глухонемые. Если вы видите двоих, общающихся между собой на языке жестов, не надо обсуждать их вслух. Во-первых, многие умеют читать по губам; во-вторых, один из двоих может быть «напарником», то есть другом, обладающим слухом и помогающим в житейских ситуациях.

Глухие от рождения люди при общении в интернете часто неправильно строят предложения. Не насмехайтесь, а лучше постарайтесь понять смысл фразы. Помню, на форуме человек попросил помочь с настройками компьютера. Толпа послала за безграмотность, а я уточнил детали. Мы до сих пор общаемся, при случае я помогаю человеку и его друзьям удалёнными консультациями.

Слепые люди знают апельсин только по вкусу, а закат — только по температуре воздуха. Брезгуете перевести через дорогу или провести по переулку, заставленному машинами? Продолжайте портить себе карму.

Вы видели, как слепые играют в футбол или вяжут макраме? Как полупарализованные пишут книги или программы? Как глухие создают картины? Физические ограничения вовсе не ограничивают разум. Особи, считающие этих людей неполноценными, не задолбали меня — правильное слово просто не пропустят модераторы.

Задумайтесь: в любой момент вы можете потерять часть восприятия. Теракт, несчастный случай, несоблюдение правил безопасности — возможностей куча. Вы готовы к такому же отношению в свой адрес?

Работала когда-то на ресепшне в стоматологии.

— Алло! Девушка! У моей собачки что-то с желудком, она ничего не ест, не пьёт и в туалет не ходит!
— Это стоматология.
— Ну и чего? Вы не знаете, что делать?

* * *

Заполняем с пациентом амбулаторную карту:

— Сопутствующие заболевания есть у вас?
— Нет-нет, что вы!
— Хорошо. Место работы?
— Я не работаю, я инвалид I группы.

* * *

Провожаем пациента в хирургию. Кабинет в конце длинного коридора, доктор всегда выходит встречать очередную «жертву». Дежурит славная женщина-хирург. Пациент, завидя её, на весь коридор кричит:

— Доктор! Я вас помню, вы мне эрекцию делали!

Женщина сползает по стеночке, из кабинетов высовываются любопытные доктора и пациенты, а этот продолжает идти и шумно радоваться.

— Что я вам делала?
— Эрекцию!
— Может, резекцию?
— Доктор, а я что сказал?

* * *

Пациент в хирургии с хроническим парадонтитом серьёзной степени. Зуб (передний первый) подвижен донельзя. Доктор делает анестезию и отходит ко врачебному столу писать карточку — а стол за небольшой стенкой, кресла пациента оттуда не видно. Дописала, выходит к клиенту, а он сидит, беззубым ртом лыбится и зуб в руке крутит. Анестезия подействовала, боль ушла, мужик и решил потрогать, что у него там. Зуб выпал вместе с корнем. Так в карточке и написали: «Зуб был удалён пациентом без помощи врача».

Год назад получил травму кисти. Увы, двух рентгенов и томографии оказалось недостаточно, чтобы правильно поставить диагноз. Через четыре месяца, когда всё-таки выяснилось, что кисть сломана, лечить руку консервативно уже было поздно — только операция. Ладно, бывает. Сделали операцию, отходил я своё в гипсе и фиксаторе. Пришла пора реабилитации. Записался на физиотерапию и массаж. После этого положено было явиться на приём к физиотерапевту.

Прихожу. Врач перечитывает карточку, потом просит показать обе руки рядом. Показываю. «Да, дистрофия мышц ещё не прошла». Я медленно офигеваю, но молчу. «Согните кисть». Сгибаю. «И объём движений ограничен. Боль чувствуется?» Нет, говорю, не чувствуется. Теперь уже офигевает врач: «Как же так?» Вашу мать, вы здоровую руку смотрите! Сломана была другая!

Вот так мне лечили руку по ДМС. За деньги то есть. Задолбали!

Получила серьёзную травму. Отлежала своё в хирургии, потом пришлось свести знакомство с районным травмпунктом. Доктор отправил меня на рентген. Тётенька-рентгенолог читает направление:

— Компрессионный перелом второго и третьего позвонков… Ой, а где это? А вы мне покажите, где у вас болит, тогда снимочек сделаем.

Я выползла из кабинета в полном офигении: это что, врачам теперь и анатомию знать необязательно? Поделилась впечатлениями с очередью. Народ меня просветил:

— Ой, девушка, да это нормально, она всем так говорит!

Мда. Кажется, я сильно отстала от жизни. Воистину, «ваша Галя дюже балована!»

Никогда меня ничего не задалбывало, но тут я готов был убить девочку-нотариуса.

У меня папа болел: в 50 лет нашли очень агрессивные опухоли в голове, четыре раза удаляли. За год такой вот войны нервов уже никаких не осталось. Вскоре после начала нового курса терапии положение ухудшилось — врачи сказали, осталась пара дней.

Вопрос с оформлением на меня дома, где мы живём с мамой, сестрой и бабушкой, мы поднимали не раз — это была идея отца. Но всё никак руки не доходили, потому что это значило принять поражение.

Так вот, я в панике оформляю документы, и дело доходит до нотариуса. Привожу её в больницу, завожу в палату, где главврач с медсёстрами папу будит. Он просыпается минут через пять. Нотариус спрашивает имя-фамилию, папа кое-как отвечает: опухоль уже в речевом центре. Долго и упорно девочка зачитывает доверенность. В конце концов папа её перебивает: дескать, я всё знаю.

Отец легко ставит подпись (мышечная память сохранилась, он подписывал много документов на работе, куда ещё в декабре хотел вернуться). Но вот написать имя-фамилию сил нет. Вы не можете представить, как это выглядит, когда любимый человек, который всегда был образцом силы, ума и доброты, не может написать два слова. Он устаёт, начинает говорить невнятно — а нотариус всё требует! Медсестричка умоляет: «Напиши просто имя», — а нотариус непреклонна: «Не годится, пусть пишет всё!» Я чуть на месте её не убил там. Кое-как отец документ подписал, нотариус осталась довольна. Я понимаю, работа работой, надо всё делать на совесть и честно, но ведь мозгом-то иногда надо думать. Она что, денег там на месте пыталась себе выбить?

А папа мой после тех двух дней пришёл в себя на какое-то время, но расстаться с ним в марте всё же пришлось. Пусть ему будет хорошо, где бы он сейчас ни был. Когда-нибудь мы ещё встретимся.

Когда я был молодым хирургом, делал на пятиминутке доклад начмеду о проведённых за дежурство операциях.

— Больной N. оперирован по поводу перфоративной язвы двенадцатипёрстной кишки. Выполнено ****, находится ****, состояние ****.
— А вы кровь больному переливали?
— Нет, не было показаний.
— Ну как же, ведь прободная язва… [Заведующий хирургическим отделением], разберитесь, пожалуйста. У нас здесь не деревня какая-нибудь — есть стандарты.

После пятиминутки подхожу к шефу, спрашиваю, что за фигня. Он усмехается:

— Ей просто никто из хирургов не объяснил, что при прободной язве кровотечения не бывает. А объяснишь — она тебя в первые враги зачислит. Вот так и живёт, не зная правды…

Вот читаешь про некоторых клиентов и диву даёшься: этот название лекарства в аптеке перепутал (скотина, конечно, как ещё?), этот пишет с ошибками (ужас нечеловеческий, на кол его!), этот умничать пытается (сразу на костёр, без разговоров). А я вот работаю зубным техником.

В нашу лабораторию периодически заходят пожилые люди с просьбой починить их треснувший протез.

— Доченька, у меня тут протез треснул, починишь?
— Да, конечно, показывайте.

Пациент лезет грязными руками в рот и достаёт оттуда свой заношенный до безобразия протез в липкой слюне и пережёванной пище.

— Держи, доченька, вот тут трещинка…

И я иду чистить протез под струёй горячего пара, оттирая «пемолюксом». Вонь стоит такая, что приходится окна открывать.

Мне пофигу, как вы общаетесь со своими близкими с таким ароматом изо рта. Допускаю, что кусочки пищи вы не смываете с протезов: «Вдруг война, а мне и есть нечего, так хоть протез обсосу». Но, ёлки-палки, раз уж вы идёте к стоматологу, сделайте милость — почистите зубы!

Меня часто спрашивают: как я, врач, могу быть таким циником и мизантропом? Дайте объясню. Если перед человеком поставить врача и шамана с бусами и костью в носу, как вы думаете, к чьему совету прислушается среднестатистический гражданин?

Я понимаю, что современная российская медицина выглядит неприглядно, но даже самый бестолковый выпускник медвуза хотя бы примерно представляет, как устроено человеческое тело, и хотя бы в общих чертах знает, чего точно делать с ним не надо. О представителях народной медицины такого я сказать не могу хотя бы потому, что их клиентов мне приходится выхаживать регулярно, что не мешает им снова и снова пытаться лечить язву желудка редькой, а геморрой — свежим огурцом перанально.

Если страдающему ожирением врач пропишет диету и долгие, упорные физические упражнения, а очередной продавец панацеи предложит волшебные таблеточки по цене нового автомобиля, угадайте, кто сорвёт нехилый куш, а кому придётся делать этому борову промывание желудка?

Гомеопатия? Да вперёд, родные! Если вам лень разобратся в том, что же эта бурда из себя представляет, то жрите мел и сахарную воду — они хоть относительно безвредны. Но, ради бога, в которого я вообще-то не верю, не надо лечить этим детей. Они не должны страдать из-за родителей-идиотов.

Кстати, насчёт бога: мне регулярно с плохо скрываемым злорадством сообщают, что такой-то, которому в больнице сказали, что жить ему осталось два понедельника, съездил к чудодейственным иконам и жив-здоров. Типа, съел, айболит? Только вот счастливчиков этих я не наблюдал, не диагностировал и в глаза вообще не видел, а вот те из моих «клиентов», кто решил обратить свой взор от моего невыспавшегося лика к лику Господа, все как один вернулись: кто громко, с сиреной и мигалками, ко мне, а кто, увы, тихо — к паталогоанатому.

Так что верить-то верьте, только, прошу, детей оставьте — им ещё жить.