Медицина

Как же задолбали люди, которые считают, что мир крутится вокруг них, которые совсем не хотят думать, доставляют ли они неудобства окружающим! И если в обычной жизни общение с ними можно свести к минимуму, то в экстренных ситуациях не знаешь, где же найти этот пятый угол.

Попала я в больницу. Положили понаблюдать пару недель и подлечить. Палата на семерых. Уже не очень уютно и комфортно, а тут…

Света — девушка общительная и разговорчивая. Она говорит всегда. Если она не говорит с кем-то из палаты, она говорит по телефону. Количество звонков в день доходит до сорока. Если не говорит по телефону, просто говорит сама с собой. А ночью ещё и храпит. Замечания и намёки проходят мимо.

Лена — девушка милая и постоянно голодная. Если Лена не говорит со Светой, она шуршит пакетиками, гремит посудой. Когда ей становится хуже, бежит к врачам, а потом два часа обсуждает, что они, такие нехорошие, начали её смотреть, делать УЗИ и прочие манипуляции. Ведь должны были протелепать, руки наложить и без уколов всё поправить!

Юля — девушка прямолинейная. Каждое четвёртое слово — мат. На замечания отвечает, что так говорит всегда. Привыкла. К Юле посетители приходят прямо в палату, ведь семь человек, которые тут и так лежат, — это мало. Ведь у Юли постельный режим, вставать ей нельзя. Не встаёт она, правда, только когда к ней приходят посетители или врачи, а в остальное время прыгает, закрывая окна, бегает сделать чайку, гуляет по коридору, а то устала лежать.

И можно было бы сказать: «Ну что с них взять, беременные, крышу сносит». Но рядом с нами лежали ещё три женщины. Одной вообще было всего восемнадцать. Тоже беременные, но вели себя очень культурно и корректно по отношению к остальным. Так что тем, кто ругает беременных, я хочу сказать: если у женщины нет культуры поведения до беременности, то и после она не появится.

Здравствуйте! Пишет вам молодой фельдшер скорой помощи. Зелёный, проработавший месяц, ничего не понимающий фельдшер. Пусть я и хожу бараном за старшим по смене, но я наблюдаю, слушаю и учусь. И задалбываюсь.

Задолбали меня вы, сердобольные бабушки и дедушки, вызывающие нас. Погодите возмущаться, господа, сейчас объясню.

Картина номер раз. Вызов: «Плохо, улица». Приезжаем. Наблюдаем заблёванное тело бомжа в алкогольных мечтах. Будим, растираем уши, даём нюхнуть нашатырь. Получаем полный недоумения взгляд, который в тщетных попытках старается сфокусироваться на нас. Итог — подписанный отказ, возвращение на станцию.

Картина номер два, на этот раз с другим старшим. Тот же повод для вызова, примерно та же картина. Но вокруг ещё соболезнующая толпа с советами и криками: «Человек на ногах не стоит, сделайте что-нибудь!» Те же действия, но тело понимает, что дело к вечеру, и будет холодно, поэтому мы получаем театр одного актёра: «Ах, я умираю». В карете для очистки совести (старший уже в курсе дальнейших событий) измеряю давление, подключаю пульсоксиметр. Всё в норме. Правда, стараюсь не дышать, ибо смрад сбивает с ног. Отвозим в больницу, где нас матерят: «На хрена алкаша привезли?» Паспорта и полиса у тела нет, поэтому мы прокатились в своё удовольствие, так как выезд нам не оплатится из ОМС. В качестве бонуса получаем заблёванную карету.

Таких вызовов очень много, поверьте. Старшие коллеги не дадут мне соврать.

Я это всё к чему? Родные вы наши! Сердобольные! Зачем вы вызываете бригаду на эту прелесть? Ему ничего не надо, кроме того, чтоб его не трогали во время сна. Он не умирает. Да и нас всех переживёт. Вызывайте на «Плохо, улица» к действительно нуждающимся. На подстанции у нас умер врач, 64 года. Обширный трансмуральный инфаркт. Поплохело, присел на лавку. Нитроглицерин, похоже, не помог. Потерял сознание и упал. Так и пролежал на довольно оживлённой улице. Ни один не подошёл. Мужчина был приличный, в чистом пальто, шляпе. Какого ж?! Бомжа — да запросто, ему плохо, а приличных людей вы игнорируете?

Смотрите, действительно ли человеку плохо. Пожалуйста.

Я вынуждена регулярно ходить по врачам, причём по бесплатным, так как хочу сделать плановую операцию и должна по этому поводу ходить в местную женскую консультацию чаще, чем хотелось бы. Живу в большом городе.

Раньше была классическая система: с утра все, срываясь, бегут к ещё закрытой двери и занимают очереди за талончиками. Или же система № 2: живая очередь, классические реплики «вас тут не стояло» и «мне только на минуточку, можно я загляну?», много-много эмоций. По этому поводу наша консультация, где я поневоле постоянный гость, решила шагать в ногу со временем и ввести систему интернет-талонов и телефона горячей линии, чтобы все могли записаться спокойно.

Вышло из этого следующее: на сайте номерков никогда нет, а редкие свободные номерки забронированы под телефон. По телефону невозможно дозвониться, потому что все операторы заняты, даже если висишь полчаса на линии. В результате с утра под окошком регистратуры стоит всё та же толпа, а служащие деловито отвечают: «Вы к нам не ходите, у нас только дополнительные номерки, на всех их не хватит. Записывайтесь по телефону и интернету».

К врачу попасть — как выиграть в «Форт Байяр», пройдя множество испытаний. Но ладно, ты попал, получил направления на анализы. И выясняется, что кровь тебе возьмут через две недели, раньше мест нет. А УЗИ или чего посерьёзнее — ну, через пару месяцев, если бесплатно… Доходит до анекдота: у тебя вирус сейчас, а кровь ты сдашь через пару недель (если выживешь, конечно).

В поликлиниках профильные специалисты сидят зачуханные, работая, словно на конвейере: человек на десять минут. Что может эндокринолог сказать за это время пациенту? В результате он на тебя смотрит:

— У вас всё в порядке.

— Так я же анализы даже не сдавала.

— Ах, вы хотите анализы! Вот вам бумажки, но я у вас ничего не найду.

Просто отлично!

И в результате, настоявшись по очередям, начинаешь всё возможное сдавать платно. И все довольны: бесплатные врачи — что ты от них отстал и разгрузил; платные — что ты несёшь денежки в их клинику. Только непонятно: за что мы платим налоги в фонд медицинского страхования? Давайте я не буду платить эти деньги государству, а буду складывать себе на лечение самостоятельно.

Вроде проблема не нова, но как ведь это всё задолбало!

Мне кажется, что в нашем менталитете является нормой заглядывать к женщине в трусы. Не считаются зазорными вопросы от совершенно посторонних людей: «А когда ты выйдешь замуж? А почему у тебя нет детей?» И если бы эта тенденция прослеживалась только на уровне особенностей национального поведения, то к этому можно было бы относиться философски. Но подобное поощряется государством и даже возведено в ранг заботы о женском населении. Я сейчас имею в виду осмотры гинеколога, которые пихают в каждую медкомиссию.

* * *

— Осмотр у гинеколога включает онкоосмотр. Участились случаи рака среди молодёжи. А вдруг у вас рак? — уверенно отвечает главврач в студенческой поликлинике. Такая забота о здоровье не может не радовать, но у моего однокурсника в графе «Онкоосмотр» стояли прочерки на несколько диспансеризаций вперёд. Получается, у сильного пола онкология априори исключена? Ну-ну.

* * *

— К вождению не допускаются женщины с выпадением матки и со свищами во влагалище, — тараторит терапевт, отвечая на вопрос о противопоказаниях гинеколога для получения водительской справки.

— Скажите, пожалуйста, — спрашиваю я, — а почему во время медкомиссии не проходят проктолога?

— Спросили бы что-то более умное! — смеётся в ответ. — Ну при чём здесь проктолог к водительской комиссии?

— Ну почему же? Выпадение прямой кишки тоже встречается, как и ректальные свищи. Только почему в случае с гинекологом это является преградой к вождению, а в случае с проктологом никто об этой проблеме не задумывается? Я уже молчу, что во втором случае риски для двух полов одинаковы.

Врач снова засмеялась. Но справку подписала. Без гинеколога.

* * *

Простудилась, нужно получать больничный. Пришла в больницу.

— Сейчас запишу вас к гинекологу, он находится на втором этаже, в левом конце коридора, — отвечает мне тётка в регистратуре.

— Зачем мне гинеколог?! У меня горло болит.

— Сначала нужно пройти гинеколога, а он уже даст направление туда, куда вам надо! — получаю раздражённый ответ.

Когда я спросила имя-фамилию регистраторши и где здесь находится главврач, мне почему-то быстро выдали талон к нужному специалисту.

* * *

Я часто слышу, что о нас, женщинах, заботятся, чтобы не возникло проблем при беременности и рождении ребёнка. Только при всей этой заботе ни один врач не поставит столько ужасных (и, как впоследствии окажется, несуществующих) диагнозов, как гинеколог. Нигде не встретишь столько хамства и равнодушия, как в женских консультациях. Да, гинеколог — такой же врач, как и все. Как и андролог, уролог, ревматолог и прочие, посещение которых не является добровольно-принудительным.

Моя профессия никоим образом не связана с медициной, но есть у меня ещё со школьных времён симпатичная такая красная бумажка с надписью: «Присвоена квалификация „младшая медицинская сестра“». Означает это, как ни странно, что при желании я могу устроиться работать санитаркой, перевязать себе небольшую царапину или не довести до нервной икоты диспетчера скорой, если вдруг придётся оную вызывать, не более того. А задолбали меня многочисленные родственники и знакомые, которые в курсе существовании этой бумажки.

Лето, море, палатка и песни под гитару.

— Я тут на морского ежа наступила, ты ведь колючку мне из ноги вытащишь? — постанывает подруга, демонстрируя иголку, глубоко засевшую в розовой девичьей пятке.

Чем, родная? Вот прямо этими руками, перепачканными песком и соляркой, кое-как пристроившись на сомнительной чистоты полотенце? Да и пассатижи — не самый подходящий для этой цели инструмент. А ведь в каких-то пятнадцати минутах езды есть поселковая больница, машина у нас на ходу, а на дворе — разгар рабочего дня. Объясняю — обижается почему-то.

Третий час ночи — время, когда большинство нормальных людей мирно спят и досматривают десятый сон. А у меня звонит телефон.

— Ой, как хорошо, что ты не спишь! — ещё бы, конечно. — У меня тут соседу в глаз что-то попало, и глаз та-а-ак разнесло…

— Боюсь, что ничем не могу помочь. Позвони в справочную скорой, они лучше знают, что делать. Ещё в городской офтальмологии круглосуточно принимают, могу телефон подсказать.

— Да нет, к доктору мы уже ездили, он сказал, что ничего страшного, и капли какие-то назначил.

— А звонишь тогда зачем?

— Ну как же, это… А чего нам теперь делать-то?

Да жёваный же крот! Выполнять назначения врача, успокаиваться и ложиться спать. Или они ждут, что я приеду, поплюю в глазик, и всё пройдёт?

Раннее утро. Наливаю кофе, настраиваюсь на работу — начинает пиликать скайп:

— Ой, слушай, мы сейчас за границей, а тут масик так простыл, так простыл, кашляет — аж ужас! Подскажи какое-нибудь лекарство, чтобы в аптеке купить можно было.

— Страховка есть?

— Есть, конечно. Как же за границу без страховки можно?

— Ну так замечательно! Посмотри в полисе номер колл-центра и звони — они вам врача найдут.

— Ой, не-е. Это же целый день терять, да и масик врачей не любит. Я ему антибиотик давать начала, а ты лучше подскажи, чего ещё можно дать, чтобы побыстрее выздороветь?

Восхитительно, чёрт возьми. К врачу сходить — дело непосильное, а накормить неизвестно от чего ребёнка антибиотиком (кто его вообще без рецепта продал?) — это всегда пожалуйста. Когда «масику» после такого лечения поплохеет окончательно, врачу будет, разумеется, легко и просто определить изначальную причину заболевания и назначить подходящее лечение.

Люди! Дорогие, любимые, хорошие! Вы ведь тратите уйму времени, изучая составы и сроки годности продуктов и косметики. Вы из рук в руки передаёте телефоны хороших профессиональных электриков, сантехников и прочих ремонтников. Вы, в конце концов, никогда не наймёте первого попавшегося человека с зеркалкой в качестве фотографа на свадьбу или день рождения. Так почему же тогда вы так стремитесь доверить заботу о своём здоровье кому попало?!

Я большая женщина. Думаю, даже почитав посты с этого сайта, легко представить себе, каково нам, крупным людям, живётся. Мало того, что, проходя мимо компании мелкотравчатых гопничков, чьи штаны с лампасами раздуваются пузырями на тщедушных задиках, часто слышишь дикий бабуинский ржач, долженствующий, вероятно, свидетельствовать о том, что они крупных людей никогда в жизни в глаза не видывали, так ещё и среди так называемых образованных и культурных особей всегда найдутся те, кто будет выражать своё «фи» по поводу существования в природе объёмов более 90−60−90. И, конечно же, каждый из них лелеет мыслишку: «Вот я-то не жру тазами и вёдрами, в спортзал хожу, здоровый образ жизни веду, поэтому я никогда таким не стану».

Первый аргумент у них всегда один: «Жри меньше». Причём в последнее время к этим не особо обременённым знаниями людям присоединились и медики, которым, конечно же, проще свалить всю вину на пациента, а не на собственную некомпетентность или на несовершенство современной медицины. Про «не жрать», конечно, подпишусь. На себе проверено, что другого способа быть в более-менее приличной форме нет. Нету его, и всё! Но пробовали ли те, кто так неистово бросает в толстяков камни, провести хоть несколько дней на количестве пищи, стремящемся к нулю (а именно таким оно и должно быть, чтобы вес начал снижаться)? Просто использовать вместо ведра тарелку, как наивные худые дурачки полагают, бессмысленно. Я — да, пробовала! Часто месяцами жила впроголодь — и всё равно даже в лучшие времена была килограммов на двадцать крупнее тех, кто в течение рабочего дня раз по пять бегает в буфет или столовую. А всё потому, что у меня тяжелейшее наследственное гормональное расстройство, существование которых врачи в последние несколько лет в принципе отрицают, сваливая всё на неправильный образ жизни. Если у вас такового нет, то вам только кажется, что своей стройностью вы обязаны жёстким диетам и тренажёрным залам. Нет, мои дорогие, обязаны вы ей матушке-природе.

И потом, даже если я действительно жру, вам-то какое дело? Мой экстерьер оскорбляет ваше эстетическое чувство? А с чего вы взяли, что всем приятно смотреть на крючковатых юношей с впалой грудью и шеей-карандашом и девушек с немыслимыми зазорами между ногами? Почему крысья морда или волосы-огрызки сейчас уже не считаются недостатком? Почему, в конце концов, кто-то тупой, как пробка, и не парится по этому поводу, и никто ему не скажет: «Книжки читать надо»?

И про притеснение несчастных «красавцев» и «красавиц» в транспорте наглыми огромными тушами — полная брехня. Толстый человек настолько закомплексован, что он скорее вообще не полезет в переполненный транспорт, чтобы не слышать лишний раз напоминание о своём уродстве.

Пишу, потому что зоологическая ненависть к толстякам и просто крупным людям в современном обществе, полное невежество толпы, да ещё и претензии на «праведный гнев» просто задолбали.

Задолбало, что многие из имеющих врождённые заболевания сердца, почек, печени, третьего глаза пользуются этим как преимуществом перед остальными, требуя к себе снисхождения и жалости.

Да, мне прекрасно известно, что вам тяжело, что физические нагрузки вам противопоказаны, что нервничать нельзя, что жить вам, не дай бог, остались считанные годы. Но не надо этим пользоваться и манипулировать окружающими! Не надо каждый раз, когда чьё-то мнение отличается от вашего, показательно хвататься за сердце или говорить:

— Ты забыла, что мне нервничать нельзя?

Вам нельзя? А нам можно? Почему вы считаете, что тяжело только вам, только вы имеете право высказывать своё безапелляционное мнение и срывать на других плохое настроение? Конечно, вы ведь неизлечимо больны, о вас нужно заботиться, холить и лелеять, беречь ваше хорошее настроение. Но почему вы не бережёте наше настроение-здоровье? Только потому, что врач в вашей медкарте поставил определённую галочку?

Милые мои, с таким отношением к окружающим и с такими темпами подобная галочка будет и у ваших близких. Поймите, что им тоже приходится нелегко. У них тоже могут быть проблемы, о которых они просто не могут рассказать, потому что вас расстраивать нельзя. И у ваших близких, даже если они физически здоровы, может быть плохое настроение, самочувствие, может просто всё валиться из рук. Почему хотя бы раз вместо того, чтобы строить из себя обиженного судьбою и слабого здоровьем, не поинтересоваться, что у человека происходит, не просто для галочки, а искренне? Мы тоже люди, а вы, наши милые и дорогие тяжело и неизлечимо больные близкие, забываете об этом — и о том, что резкие слова могут сделать больно и довести до сердечного приступа не только вас.

Невыносимо читать слезливые бредни защитников абстрактного добра. Сразу видно, вырванные волосы на ногах — это предел испытанных страданий для милого человека в розовых очках. Меня больше убеждают конкретные истории конкретных людей, чьи истории о бесчеловечности и садизме врачей и учителей только подтверждают мой собственный опыт. Да, единицы от этих профессий достойны уважения, но чтобы в общей массе можно было петь им осанну — нет, не в этой жизни.

— У вас такой диагноз уже 15 лет? — спрашивает эндокринолог у моей мамы. — Не может быть, с ним столько не живут.

В принципе, она оказалась права. Мама ушла через год. Вы считаете, я должна ей добра за мамины слёзы после приёма?

— Зачем это вашему мужу, он же вот-вот умрёт! — это участковый врач моей бабушке. То, что в комнате ещё и дед, который всё понимает, не важно. Добра ей? Щаз.

— Мам, врач смотрела мне горло нестерильным инструментом! — это мой девятилетний сын вышел от ЛОРа. Мы выписывались в школу. Ага, через три дня — инфекционная ангина. 40 градусов шесть дней. Врач из департамента по телефону защищала мундир так, что слюна через трубку брызгала. Не знаю, как вы, а я им обеим лучше ничего не буду желать.

У меня десятки таких историй только из моего опыта.

Увы, об учителях у меня ещё более резкие впечатления. Два поколения выросли в стенах одной школы. Добрые слова и добрая память — только четырём учителям, которые любили детей, видя в них людей, а не сырьё для отработки собственных комплексов: Миронычу, Лоре, Светлане Александровне и Анатолию Циденовичу. Надо ли говорить, что и им было нелегко в окружении быдлоучителей? Остальные уродовали детей.

Не надо говорить общие слова. Мы все благодарны отдельным людям в каждой из профессий. Не надо только больше этих красивых слов. И учителя, и врачи не должны иметь индульгенции априори. Их грехи и так практически ненаказуемы и недоказуемы. Пусть лучше будут людьми, и каждый из них получит своё индивидуальное спасибо.

Есть такая болезнь — цистит. Не буду сыпать медицинской терминологией и простыми словами, поясню для незнающих: это когда постоянно чувствуешь, что хочешь в туалет по-маленькому, что сопровождается неприятными ощущениями, а само мочеиспускание приносит нестерпимую (иногда до слёз) боль. Так вот, не посчастливилось мне стать обладательницей хронического цистита. Во-первых, из-за поражённого мочевого пузыря я в принципе вынуждена часто бегать в туалет. Во-вторых, стоит ногам чуть замёрзнуть, как у меня тут же происходит рецидив болезни, и от туалета дольше чем на двадцать минут я отойти боюсь. Болезнь, конечно, за шесть лет задолбала достаточно, но не меньше задолбали окружающие.

Да, начальник, я буду отходить в туалет раз в полтора-два часа и отрываться от рабочего процесса. Да, я всего лишь продавец, и «права голоса мне не давали», но я не думаю, что ты обрадуешься, если один из твоих служащих надудонит прямо в штаны, потому что думал, что позывы к белому другу были иллюзорны. А если в холодное время года у меня случился очередной приступ — извини, я позвоню тебе в шесть утра, когда я уже с час сижу на туалете, и скажу, что не могу выйти. Вот выписка из моей карты. Если тебя это не устраивает, я готова поискать более понимающее начальство.

Да, друзья, я не буду пить пиво. И мне пофиг, что это чей-то день рождения, а кроме пива и двухлитровой бутылки лимонада вы ничего не купили. Большая ваша часть в курсе моей проблемы, и если я выпью пива, я испорчу праздник всем. Пиво, как известно, очень быстро выводится из организма, а мой измученный мочевой пузырь не выдерживает такой нагрузки. И если я внезапно начну бегать в туалет каждые пять минут, постоянно занимая его (а вам, это естественно, не нравится, вы сами тут стоите в очереди долго), или, чего хуже, загнусь от боли и начну плакать — иногда это действительно очень больно, — не обижайтесь.

Да, подруга, во время прогулки мы не сядем потрещать на эту лавочку. Она металлическая. Если ты не просто хочешь сама передохнуть, мы пойдём с тобой дальше, пока не найдём деревянную лавочку. Я не хочу очередного рецидива только потому, что на ходу тебе неудобно общаться, а на кафе не хочется тратиться.

Вроде такая мелочь, а задолбали!

Задолбало. До слёз, до истерики, до вырванных на ногах волос задолбало!

Да, у нас дерьмовые и очень платные больницы. Да, у нас хреновая система защиты прав человека. Да, у нас, блин, даже МЧС не фонтан, наверное, хотя вот с ними — боги миловали — не сталкивалась по делу, только по-дружески пересекалась. Но прекратите, пожалуйста, богами вас прошу, ругать врачей, полицейских и пожарных! Имейте совесть, а?

Они не виноваты, что при их зарплате у них нагрузка — адская, что лекарства, юристы и восстановительные работы — дорогие, что график — убогий, что их бюрократией давят так, что повеситься можно. А, совсем забыла учителей и преподавателей. Вы поработайте в их условиях, а потом рты раскрывайте, ладно?

Вы послушайте, как на уроках матерятся, когда нет возможности поставить ребёнка на место, ибо придёт куромать и не поленится обстрочить все местные и неместные органы жалобами, чтобы злобный учитель, не позволивший ребёнку спокойно ругаться матом на уроке, больнее обстрадался.

Вы придите вдвоём в дом, где толпа пьяных мужиков, скрутите их, чтобы они не имели наглости пожилую соседку матом посылать, и отвезите в обезьянник. Слабо?

Вы определите заболевание человека, который вас достал, который не хочет сдавать анализы, который только носится по заведующим и жалуется, что в стране кризис, мочи лишней нет, а тут целую банку вымогают, сволочи!

Врачи, полицейские, учителя, пожарные — они не всегда правы. Но люди, которые влезли в нашу пакостную систему, чтобы помогать другим, априори заслуживают только добрых слов и уважения. Априори.

Стыдно должно быть ругать тех, кто вас учит, лечит и спасает.