Родственники

Я закончила школу-интернат для слепых детей. Родители и бабушка моим присутствием дома никогда не были обременены — выходные я в школе, каникулы — в лагере.

И вот наступил этот великий день — я вернулась в семью. И пошло-поехало.

— Почему ты читаешь в темноте? И так не видишь, а тут вообще…

Может, потому, что я читаю по Брайлю, руками, и мне на наличие света глубоко параллельно?

— Включай свет, когда идёшь в туалет! И так не видишь, а тут вообще…

Может, я потому и не включаю, что даже со светом отличить унитаз от раковины могу только на ощупь?

— Сними тёмные очки! И так не видишь, а тут вообще…

Может, я потому надеваю очки, что на улице зима, всё кругом белым-бело, и мне просто глазам больно, а видеть я всё равно лучше не начну? Да и окружающим приятнее смотреть на очки, нежели на мои заплывшие чем-то белым подёргивающиеся глазные яблоки.

— Открой рот! Что ты, слепая, руками лезешь! Давай покормлю!

Ну, бабушка, тут я даже извиняться не буду за всё «хорошее», что я тебе высказала. Как-то я без тебя двенадцать лет в школе прожила, и прикинь, меня никто с ложечки не кормил. Ты ещё начни в мои девятнадцать, ага.

— Положь спицы! Нитки запутаешь! Ишь, удумала — вязать!

Мама, ты ещё скажи, что носки, которые я тебе ещё в шестом классе на Новый год прислала из школы, мне учительница по труду связала.

— Какой институт? Нет, ты что, слепых же не берут в институты! Ой, да ладно, выдумываешь. Ты ж неграмотная, твои точки (шрифт Брайля) не считаются!

Пап, ну что тебе возразить… Ты у нас зато грамотный — восемь классов и коридор.

Родня, я понимаю, что я всем своим существованием оскорбляю ваше понимание «правильности» и «качества породы», но не надо мне каждый раз об этом напоминать — и словом, и делом.

Хотите знать, как превратить дом в свинарник? Легко.

Если вам надо пройти в комнату, шагайте в уличной обуви. Вы же «всего разочек, два шага».

Если вы разлили что-то на пол или ковёр, не надо убирать сразу. Вот будете делать уборку в доме, тогда и ототрёте. Ходите по луже, не обращая внимания на неё. А что делать, если убирать вы будете только вечером?

Если вы ели рыбу или птицу, не мойте руки. Это возня с мылом, краном. Вытрите пальцы о ближайшее полотенце — кухонное, например. Если нет кухонного — подойдёт и банное. Всё, ваши руки чистые. Можете хвататься за ручки, выключатели, трогать стекло. Если же вы всё-таки ополоснули руки (можно без мыла — подумаешь, человеческий организм тоже жир выделяет), то не надо мыть жирные ручки смесителя. Следующему, кто подойдёт и откроет воду, будет очень приятно, что вы ели рыбу или курицу. И да, не мойте никогда выключатели и ручки — вы же никогда не прикасаетесь к ним грязными руками.

Если моете посуду губкой, не споласкивайте её. Как есть, с кусками присохшей еды, положите в раковину. Раковину тоже не мойте — зачем, ведь там регулярно течёт вода и всю грязь смывает за собой. Пусть губка отмокает в раковине — ей полезно.

Если нет губки — не беда. Можно помыть посуду ближайшей тряпкой, которой протирают столы. Или прихваткой. Бросьте её в раковину, пусть тоже отмокнет. Нет, не надо её прополаскивать после использования и вешать сушиться на кран — влажной тряпкой очень удобно протирать со стола.

Со стола же можно смахнуть крошки и стереть пролитое молоко кухонным полотенцем, затем расправить и повесить обратно. В стирку? Зачем, вчера же стирали.

Если же кухонного полотенца нет, надо поругать всех и вытереть со стола банным. А что, тоже полотенце. Подумаешь, разок. И да, не забудьте повесить назад. Ерунда какая ваш чай. А ты, кто решил вытереться после душа, не строй из себя неженку — чай был без сахара, так что не прилипнешь.

Половая тряпка — это фу. Это бе и гадость. Трогать её можно только двумя пальчиками. Аккуратно берите её за кончик и кладите на грязное место на полу, точно так же возите по месту, что хотите оттереть, а затем, не промывая тряпку, кидайте её куда-нибудь за унитаз. Подальше. В вашем доме нет места подобному позорищу. К тому же она воняет так…

Если тряпку для пола не нашли, возьмите любую, что попадётся вам под руку. Для стола, например. Или кухонное полотенце. Или то же банное — машинка всё отстирает, не надо быть ханжами.

Пылесос? Нет, лучше веник. Особенно в квартире с мягкой мебелью. Подметите пол, не заходя в углы. Ваш веник широкий, а углы узкие, как же вы просунете в них веник? Помойте пол той самой половой тряпкой. Руки после манипуляций с ней не мойте — вы ведь с водой в процессе возились, ваши руки отмылись. Ну да, влажные. Оботрите их о диван, он мягкий.

Не мойте после себя ванну. Там же была вода, причём достаточно чистая… А серый налёт… Что поделать, стареет покрытие. Надо новую ванну.

Мыло пусть лежит в мыльнице. Если туда натекла вода после душа, не выливайте — зачем, подумаешь, твёрдым мылом мыться или мягким.

Люто, бешено задолбали родственнички-свиньи, поступающие подобным образом. Невозможно в квартире поддерживать чистоту, зная, что банное полотенце выдержит не год-два использования, а будет уже годиться только в помойку через пару-тройку недель — всё в серых жёстких неотстирывающихся пятнах. Невозможно что-то готовить — очень приятно в процессе хвататься за прихватку и обнаруживать, что она в какой-то липкой мерзкой массе: кто-то что-то пролил и по-тихой вытер. Губки для посуды можно использовать не больше одного раза — до второго они просто не доживают, пропитываясь протухшими остатками пищи.

Когда же я от них съеду…

Есть у меня одна маленькая черта личности. Но она отпугивает от меня большинство людей, и хорошо, если они не начинают плеваться и креститься.

Я ненавижу своих родителей.

Помните лихие девяностые? Кто-то вспоминает их с эдакой ностальгией стареющего бандита. Кто-то незамутнённым юношеским оком видит в них тайный романтизм свободы и вседозволенности. Мне же вспоминается лишь непрекращающийся кошмар. Отец, видя политическую и экономическую ситуацию в стране, решил, что ему не особо нужен хомут на шее в виде стремительно дурнеющей женщины и пары спиногрызов в придачу, поэтому он развёлся с моей матерью и благополучно ушёл по-английски. Алименты от него были получены лишь один раз.

Я не горевал от исчезновения начинающего алкоголика. Вот только это окончательно превратило мою жизнь в ад. На фоне постоянного стресса мать не нашла ничего умнее, как начать водить мужиков и избивать своих детей. Малейшая провинность превращалась в долгие побои ремнём. Мой брат на несколько лет младше меня, поэтому любую его вину я брал на себя, боясь, что его она вообще убьёт.

Естественно, это не лучшим образом повлияло на мою успеваемость в школе. Посыпались двойки, вызовы к директору за систематические прогулы физкультуры (на спине не особо заживали шрамы от ремня) — и, как итог, второй год. Ответом на это стало презрительное: «Такой же дебил, как и твой отец. Неси ремень».

Я рано научился самостоятельности. Стирка, готовка, уборка, уход за братом — я всё это взял на себя. Узнав, что такое венерические заболевания, и зная, что она несколько раз ими болела, я, брезгуя, начал учиться и готовить, и стирать, и убираться. Не мог я допустить, чтобы какая-либо зараза коснулась меня и брата.

Я с трудом дождался своего восемнадцатилетия. Несколько раз сбегал из дома, пару раз прихватывал с собой мелкого. Ловили, приводили домой, и там мать строила из себя ангела во плоти. Ах, какие плохие детишки: мать работает, а они, неблагодарные, из дому сбегать надумали! Каждый побег стабильно прибавлял шрамов на спине.

После школы сразу поступил в универ и, работая, стал снимать квартиру. Забрал туда брата. Закончив обучение, сразу пошёл на повышение. Иначе — армия, и малой остаётся один.

Сейчас у нас всё хорошо. У меня пусть небольшой, но свой бизнес. Брат тоже устроился, женился и души не чает в двух сынишках.

Но вот явилась мать. На старости лет она вспомнила, что «лучшие годы жизни на вас, ублюдков, потратила», и потребовала дальнейшего содержания. Думаю, не надо пояснять, куда я её послал. Каждый месяц я ей отсылаю энную сумму, лишь бы не видеть её.

Задолбали меня доброхоты, вопящие: «Нельзя так с матерью! Она тебя родила! Она тебя любила!»

Вспомните старую пословицу: «Чтобы узнать человека, надо пройти милю в его туфлях». Хотите в мои туфли?

Мой отец умер два месяца назад. «Простой» автослесарь из Липецкой области. Накануне майских праздников мать позвонила и сказала, что он умер. Остановилось сердце. Было ему чуть за 60.

Если бы в детстве меня спросили, кого я ненавижу больше всех, я бы сказал, что отца. Сейчас мне стыдно, хотя последние лет пятнадцать у нас были хорошие отношения. Он успел подержать на коленях обоих моих детей, приезжал ко мне на места службы, давал советы. Спасибо тебе, отец, и прости за то, что в детстве я не понимал твоей заботы. Это уже не исправить.

Да, мой отец был авторитарным и лучше знал, что вредно, а что полезно для ребёнка. Возможно, моя жизнь сложилась бы иначе, но жаловаться мне грех.

Пойти со старшими ребятами купаться на озеро? Категорический запрет. Олегу можно, Роме можно, а мне — нельзя. Им так же, как и мне, по 7 лет, но они, счастливые, уходят, а я, размазывая слёзы по лицу, забиваюсь в угол комнаты, чтобы не видеть чужого счастья. Через час приносят орущего Рому — перелом позвоночника. К 17 годам Рома научился ходить без палочки.

Получить в подарок гэдээровскую машинку на радиоуправлении? Это было бы круто, но отец заставил вернуть подарок. Кому? Рудику и Саше, классным парням, которым было совсем не жалко такой замечательной игрушки. Кроме того, на дружбу с этими ребятами был наложен запрет. Я сидел на табурете и, кипя от ненависти, слушал что-то про разницу между сыном слесаря и детьми партработников. «Когда вы подрастёте, ты будешь бегать у них на побегушках, купленный за красивую игрушку!» Позже Саша, Рудик и ещё двое из «простых» сделали с девочкой то, что я ещё до конца не понимал. В воспитательную колонию отправились… Ну, ясно кто.

Лето 1990 года (или 91-го, точно не помню). Я возвращаюсь со сборов. У меня две медали областных соревнований по гребле: «бронза» на 250 метров и «золото» на 500 метров в двойке. Это олимпийская дистанция, нам дадут второй взрослый разряд! Отец, вроде бы, был рад. Через два дня опять беседа на табурете. У отца какая-то газетка из московских. Со своим результатом я бы занял там предпоследнее, 12-е место. Отец мне рассказывает про престиж и перспективы этого вида спорта, про увеличившееся время на тренировки, начинавшую хромать успеваемость. Отца не переубедил даже тренер. «Дыхалку развил, будем развивать мышцы», — сказал отец и в 14 лет отвёл меня на бокс к своему знакомому.

Драться я не любил, бокс просто ненавидел. Сачковал на тренировках, искал способ не пойти на занятия. Потом… Низкий статус — лучший стимул прогресса. Будучи несколько раз жестоко бит на ринге, вникнув в тактику, я проникся. Мощная дыхалка, прокачанные ноги и дельты нашли применение и в боксе. Я не стал великим чемпионом, но в жизни бокс, действительно, полезнее, чем гребля на каноэ.

В 11 классе я снова оказался «на табурете». Речь про выбор профессии. Я хотел быть юристом — была в начале 90-х такая мода. «Сколько вас будет лет через пять? Где ты работу найдёшь?» — спросил меня отец. Я что-то говорил про призвание, про увлечение и прочее. Отец сказал, что подумает. А через неделю сказал, что юристом я стану, только если буду работать на государство. Был такой вуз: Рязанский институт права и экономики МВД России. Сейчас он по-другому называется, а тогда меня загнали в его казармы, нимало не смущаясь тому, что никак я не хотел охранять зэков. Учёба в ведомственном вузе — это учёба быть в системе. Я бы не сказал, что в годы своей юности я был «системным» парнем. Первый курс я промучился, а потом… Что ж, кто-то должен охранять зэков, я — не самый плохой человек, почему бы и не я? С третьего курса я учился только на отлично.

В Рязани красивые девушки. Красивее только в Перми, я так считаю. За пять лет учёбы я, как бы сейчас выразились, замутил с несколькими, а по поводу Нины имел самые серьёзные намерения. Эталонная красота. Отец — профессор местного литфака, мать — завотделением в больнице. Приличная семья, сама Нина училась на лингвиста-переводчика. Как мне казалось, она была не против моих решительных шагов в наших личных отношениях, но… Да, опять отец. Перед пятым курсом мне была представлена «достойная девушка». Дочь друга отца, отставного прапорщика. Грубые черты лица, склонность к полноте, неграмотная речь. На свидания выпихивали чуть ли не ежедневно (как потом выяснилось, её тоже). Знаете, зацепило. В зимние каникулы я уже бежал на свидания, а летом, перед отъездом к месту службы, мы поженились.

Сейчас я понимаю, что отец обеспечил мне кусок хлеба и крепкую семью. Дочь прапорщика и сын автослесаря — люди вполне одного круга, которые могут договориться. Любовь? Давайте так: достойного человека всегда можно полюбить, а брак — это в первую очередь союз двух разумных людей. Дочь прапорщика прекрасно знает, что такое мотаться по гарнизонам. Дочь прапорщика не шокирует затерянный в тайге посёлок (это сейчас там горнолыжный курорт, а в конце 90-х было дикое место). Поехала ли бы со мной Нина и как бы всё сложилось?

Больше отец не вмешивался, но, принимая каждый раз решение, я думал: а как бы он к этому отнёсся? Думаю, он бы меня одобрил почти всегда. Мне скоро 40 лет. У меня давно выслужена пенсия, за время службы в колониях я научился работать руками, изучил много аспектов правоприменения, недоступных «гражданским». У меня есть увлечения, на которых я отдыхаю. Есть все основания считать, что жизнь сложилась. За это во многом спасибо моему отцу. Скольким из моих «клиентов» просто не хватило в своё время крепкого отцовского пинка в нужном направлении! Особенно в той, самой первой моей колонии, где не было рецидивистов, а были только те, которые «не хотели», «так вышло» и «сорвался».

Инфантилизм. Да, те, кто ноет: «хочу стать экономистом», «хочу играть на скрипке», «хочу заниматься танцами», «хочу Машу и больше никого», они застряли в детстве. То хочу, а это не хочу. А есть такая категория, как надо. Да, надо. Надо идти на компромиссы, пристраивать себя в общество, а не общество в себя. Какой вы, к чёрту, профессионал, если не можете выполнить работу только потому, что «не лежит душа»? И то, что вы начинаете спиваться, мотивируя это «насилием со стороны родителей», это жалкое оправдание вашей незрелости и неумения решать задачи. Но это — ваши проблемы, а мне хочется ещё раз попросить прощения у своего отца.

Наконец-то я наблюдаю единомышленника не в кругу собственной нуклеарной ячейки общества! Я бесконечно рад, что остались ещё люди, такие же, как и я сам в вопросах интереса к литрам неблагоуханных жидкостей, которые льются с экрана телевизора.

Но у меня, увы, ситуация ещё более запущенная. Я — очередной «тыж», тыжпиарщик.

Тыжпиарщик обязан интересоваться вообще всем, чем только можно интересоваться — экономика, политика, происшествия, новинки всех сфер (начиная от женского белья, заканчивая новым типом реактивного двигателя). Аргументы о том, что с моей профессиональной деятельностью данные темы пересекаются чуть менее, чем никак, а уж в жизни личной мне до всего этого, как до далёкой звезды, игнорируются начисто.

Тыжпиарщик — это такой специальный человек, который должен уметь найти общий язык с кем угодно — от бомжа до президента. Простите, но находить общий язык с соратниками по парте заочного обучения я не обязан. И с группой туристов — тоже. Профессиональные качества и обязанности я проявляю исключительно на рабочем месте. Переступая порог места, где я работаю, я автоматически снимаю с себя все путы трудовой деятельности, если иное не запланировано заранее в качестве удалённой работы или посещения специальных профессиональных мероприятий.

У тыжпиарщика по определению не может быть невозвышенных интересов. Он не может быть геймером, не может любить «под пивко» сыграть на гитаре, выехав в поход с компанией близких ему людей. Внешне и по уровню духовной организации тыжпиарщик ничем не отличается от мистера Харви Спектора из немалоизвестного сериала. Неважно, в какой ситуации он находится. Ах да, просмотром сериалов и прочими гиковскими увлечениями он тоже не имеет права страдать.

Чёрт с ним, с неумением наших соотечественников отличать тёплое от мягкого — в конце концов, как мы помним, многие эйчары непоколебимо уверены, что на работе человек будет вести себя точно так же, как в сети или личной жизни. С этим мне худо-бедно удалось смириться. Все профили во всех социальных сетях огорожены таким образом, что без моего ведома никто не получит информацию, которая там публикуется — так или иначе, но придётся отметить факт своего присутствия. Но разговор не о том. Тыжпиарщик, оказывается, это в обязательном порядке SMM-специалист, рекламопроизводитель, дизайнер, верстальщик, программист, SEO-специалист, маркетолог, аналитик, чтец, жнец и на дуде игрец. У меня плохие новости: это не так. Сфера моих прямых обязанностей — поддержание контактов и доверительных отношений между обществом и организацией. И не надо просить от меня в приказном порядке большего — для этого есть прорва специалистов, которые лучше знают своё дело.

Уважаемые родственники, друзья и просто знакомые, вы задолбали! Я имею право на личную жизнь и интересы, которые никак не связаны со сферой моей деятельности!

Телеэкран завывает:

— Затонула подводная лодка! Разбился автобус! Наводнение в Энске! Ураган! Беспорядки на улицах государств третьего мира! Погибло N человек, десятки/сотни раненых…

При этом обязательно видеоряд из окровавленных пострадавших, плачущие женщины и дети. В особо запущенных случаях покажут репортаж из квартиры семьи погибшего, чтобы вы впустили к себе в душу всю эту кровь и горе, чтобы увидели его ковёр на стене и зарёванную жену.

Можно, конечно, и не смотреть телек. Я так и делаю с тех пор, как пошла в среднюю школу, наверное. Но разве это убережёт меня от всей этой информации?

Любое застолье с роднёй моего парня не обходится без включённого телевизора, настроенного на программу новостей. Все, как один, пялятся на изображение бегающих по площади людей, окутанных дымом и кидающих бутылки с зажигательной смесью. Разговоры за столом:

— Кошмар! Бедные люди! Дети погибают в собственных домах! Граждан притесняют в собственной стране!

При этом обязательно смотрят на меня и ждут моего согласия с ними. Чаще всего, чтобы не раздувать диспут, просто соглашаюсь. Но недавно мне задали конкретный вопрос по теме беспорядков в ближайшем нашем зарубежье — Украине. Я честно ответила, что намеренно не интересуюсь подобными новостями и не могу сложить мнения по этому поводу. Нарвалась на целый поток информации на эту тему.

Прихожу на работу — и там та же картина. С выпученными глазами коллеги кидаются друг в дружку «фактами», услышанными по ТВ, прочитанными в интернете или, ещё круче, рассказанных знакомым, живущим в тех краях. Пытаюсь не принимать ничью сторону, молчу, жду, когда все успокоятся.

От того, что я буду бдительно следить за этими новостями, никому легче не станет. Я не доверяю нашим СМИ и интернету, так что не вижу смысла вообще вникать. Начнётся война на моей улице — я уж как-нибудь замечу, а всё остальное мне знать вообще не обязательно. Погибли тысячи людей на соседнем континенте или даже за 1000 км от меня? Вот это сюрприз! Люди гибнут каждый день, и это ни для кого не секрет. Так зачем мне принимать именно эту информацию? Она как-то поможет мне избежать их участи? Нет.

Жизнь и так полна неприятных сюрпризов; в моей были и смерть, и травмы, и горе. Я не бессердечная, наоборот, я принимаю всё близко к сердцу. Я не закрылась в своём панцире и не прячусь. Я с радостью и участием выслушаю и помогу с любой вашей проблемой, как бы ужасна она ни была. Но, пожалуйста, не втягивайте меня в точечные проблемы остальных семи с лишним миллиардов…

Мне 19 лет, и я ничто. Ничего из себя не представляю, ничего не хочу. Ничто не может меня заинтересовать. Сама виновата, конечно, но отдельное мерси родителям.

2¹⁄₂ года. Сказала маме «нет» — отлупили мокрым полотенцем так, что я забыла это слово надолго.

— С тех пор она больше не пререкалась со мной! — родители до сих пор очень горды, что тогда выбили из меня всю дурь.

3 года. Поход по магазинам.

— Доченька, на что смотришь?

Показываю пальчиком на платье.

— Платье это — фуфло. Будьте добры вон те брючки!

5 лет. Запись в школу.

— Конечно, гимназический класс, она же умная. И читать уже умеет. Что значит не хочешь? Ты же умная!

6 лет. Учителя обязали родителей записать детей в какую-нибудь секцию — не зря же они денег на секции выбили.

— Что ты хочешь? Танцы? Да ты не умеешь! Запишите нас на карате.

7 лет. Рисовала акварелью, имела неосторожность оставить ещё мокрый рисунок на столе.

— Валюш, это ты нарисовала? — спросила мама спокойным голосом.

— Да, мамуль!

Рисунок молча размазывается мне по лицу. До сих пор не понимаю, за что, но желания рисовать как-то поубавилось.

10 лет.

— Пап! А я контрольную по математике лучше всех написала! На четвёрку, правда, но лучше всех в классе!

— А на пятёрку не могла, что ли? И не стыдно тебе? Ты чья вообще дочь?

С тех пор я забила на учёбу. За хорошие оценки не хвалят — мотивации ноль.

12 лет. Одноклассники меня не особо жаловали.

— Мама, я не хочу больше ходить в эту школу, можно мне в другую перевестись?

— Ишь чё удумала! Рыдай сколько влезет, ни о каком переводе речи быть не может! Думаешь, в жизни вот так всё будет? Начальник тебя обидит, а ты раз — и на другую работу? А что люди потом думать будут?

Привет, «совок», давно не виделись.

13 лет.

— Мам, я хочу в музыкальную школу.

— Ты не сможешь, и вообще, у тебя слуха нет.

14 лет. Июнь.

— Мам, я хочу гитару, слуха особо и не надо, чтобы хоть чуть-чуть играть.

— Ты охренела?! Я тебе денег не дам!

— Мне не нужны деньги, я скопила со дня рождения, я просто хочу купить гитару и научиться играть.

— Никаких громких звуков в моем доме! Увижу гитару — выкину в окно.

Испугалась, потому что она действительно выкидывала в окно то, что ей не нравилось. Обогреватель тогда сильно погнулся.

14 лет. Девятый класс, октябрь.

— Ты уже выбрала колледж?

— Я хочу в школе остаться.

— Ты не сдашь ЕГЭ! А если и сдашь, то никуда не поступишь! Вот, я оплатила курсы, мне посоветовали этот колледж, будешь архитектором, это престижно!

15 лет. Июнь, неожиданно для себя сдала ГИА на отлично. Думаю, вот теперь мама поверит, что я смогу сдать ЕГЭ! Набралась смелости сказать, что в этот колледж я не пойду.

— Что значит не пойдёшь?! Не хочешь? Да я столько денег за курсы заплатила! Ладно. Ладно, езжай на дачу, отдохни, может, надумаешь чего.

15 лет. Конец августа. Приехала с дачи и обнаружила, что «поступила в отличный колледж», и через три дня мне ехать вот по этому адресу на первое сентября.

17 лет. Июль. Кончилась практика, всё было сдано. Решилась сказать, что выбранная профессия мне не нравится просто категорично, тем более что нам сразу сказали, что денег этим не заработаешь, а работа тяжёлая.

— То есть как хочешь в другой колледж?! Тебе два года всего осталось, а там иди куда хочешь! Ты год потеряешь!

— Нам не разрешат сдать ЕГЭ, чтобы мы не уходили в другие профессии, потому что мы бюджетники, я уже узнавала.

— Хватит врать! Тебе лишь бы всё мне наперекор делать! Документы ты сама забрать не можешь, так что сиди и терпи!

17 лет. Ноябрь. Желания ходить в колледж нет, так что часто пропускаю.

— Твой куратор звонил! Тебя сегодня не было в колледже!

— Ну да, я не хочу там учиться, и ты меня не заставишь.

— Валечка, ну теперь уже поздно куда-то переводиться, ты уже никому не нужна. Иди доучись, ну хоть на четвёрочки!

Не пошла принципиально.

18 лет. Февраль. Наконец-то! Я совершеннолетняя! Гордо пришла в колледж и сама забрала документы. Почувствовала себя намного лучше.

18 лет. Декабрь. В сентябре пошла в вечернюю школу, чтобы закончить 11-й класс. Решался вопрос, куда поступать и какой ЕГЭ мне писать.

— Мам, мы тут с Мишкой подумали — может, мне к ним поступать? Миша не против. Его родители тоже. Да и ЕГЭ там не нужно.

— А ты хочешь этого? Если хочешь, езжай. Всё равно же по-своему сделаешь.

— Да, мама, хочу. Ладно, сдаю русский-математику, получаю аттестат и уезжаю.

— Ну, когда не поступишь, можешь вернуться домой.

19 лет. Начало мая.

— Ты поступаешь дома, в Москве! Это не обсуждается! Иначе я тебе денег на билеты к твоему Мише не дам!

— Ну и не надо. Пойду работать — заработаю денег и уеду отсюда.

— Да кому ты нужна?! Образования нет, опыта работы нет! Кто тебя возьмёт?

— Да хоть в фастфуд на кассе стоять.

— Ты не сможешь, это тяжёлая работа!

Я бы не написала всё это, если бы утром мама презрительно не фыркнула своё «Да ты не сможешь!» на мои слова о том, что хочу стать врачом.

Любимая бабушка! В нашем доме телефон звонит минимум один раз в сутки, часто в одно и то же время — твоя старшая дочь звонит рассказать тебе последние новости со своей дачи и пожаловаться на членов семьи. Степень важности таких звонков по десятибалльной шкале я бы оценила максимум на два. Ты и сама, поднимая трубку и слыша знакомый голос, знаешь, что следующие полчаса ты будешь слушать неинтересный монолог с поливанием грязью всех и вся. Ты привыкла.

Но скажи, почему ты каждый чёртов раз, услышав телефонный звонок, несёшься к телефону со всех ног, бросив все дела? Ты бежишь из любой точки квартиры, будь это кухня, ванная, туалет, балкон, а если ты в это время находишься в подъезде, то у тебя случается натуральная истерика с лихорадочным выламыванием замка входной двери. Ты бежишь быстрее всех с кухни, оставив включённую плиту со сковородками и кастрюлями или просто горящей конфоркой. Ты выскакиваешь как ошпаренная из ванной, не вытираясь и зачастую даже не прихватив полотенца, скользя мокрыми ногами по ламинату и оставляя после себя мокрую дорожку, которую нужно будет успеть вытереть, чтобы ты не навернулась на ней же. Ты вырываешься из туалета в любой стадии процесса, пардон, не смывая и не подтираясь. И не дай Ктулху твоя дочь на том конце провода прождёт больше двух гудков — ты будешь ещё пару минут судорожно извиняться перед ней, уверяя, что на самом деле ты ничем не занята и готова слушать её.

А ещё, любимая бабушка, ты считаешь своим долгом отвечать на звонки чужих мобильных телефонов. Если ты не знаешь, как снять трубку, ты несёшься с этим телефоном ко мне и просишь, чтобы я сказала звонящему, что вызываемый абонент не может ответить (а то звонящий не догадается сам, если на его звонок не ответят). Если никто не может ответить, ты бежишь с телефоном к его владельцу, где бы он ни был — в том же туалете, ванной или на стремянке под потолком. Фраза «Я не могу ответить, я занят(а)» для тебя не имеет никакого значения. Ну и что, что ты сидишь на унитазе? Тебе не ответить, что ли? Звонят же! Вдруг срочно! Возьми трубку и расскажи, почему ты не можешь сейчас говорить, а потом уже перезванивай.

Бабушка! Адекватные люди, в отличие от тебя, прекрасно понимают, что бывают ситуации, когда ответить нет никакой возможности, а телефонный разговор может состояться спустя пару минут. Твои забеги по квартире задолбали. У тебя больные ноги. Практически все звонящие это знают. Никому не нужны твои травмы и одышка в трубку. Жаль, что ты этого не понимаешь и не ценишь своё здоровье. Задолбало.

Я интроверт. Нет, я вовсе не из тех людей, которые прошли один-два теста и теперь на каждом шагу упоминают об этом так, как будто теперь они какие-то особенные. Наоборот, мне приходится с этим бороться или как-то скрывать.

Я часто вру окружающим, родителям, друзьям. Нет, мне это не нравится. Но гораздо проще сказать: «Да, мам, всё прошло отлично, погуляли с друзьями, как всегда, ничего интересного», чем объяснять, что со мной всё нормально, я просто люблю гулять в одиночестве. Нет, я ни с кем не поссорилась. Нет, ничего не случилось. Просто я люблю быть наедине с самой собой, с музыкой, с городом, и такой отдых мне гораздо милее любой компании.

Ты считаешь меня негостеприимной. «Почему ты не зовёшь своих знакомых к нам на чай, ты стыдишься нашего дома?» Мам, я считаю нашу квартиру очень уютной, но мой дом — прежде всего, моя крепость. И я не хочу звать сюда людей, если не готова ещё так сильно им открыться, пойми.

«Почему ты не хочешь, чтобы твоя сестра пожила с нами ещё пару дней? Вы поссорились?» Нет, мам, не поссорились и даже отлично провели вместе уже целые сутки, но я устала. Мне нужно хотя бы немного побыть одной. Постоянное присутствие человека рядом не даёт мне расслабиться ни на секунду.

«Как так — боишься сделать заказ (позвать продавца, поговорить по телефону с незнакомым человеком)?! Всё ты придумываешь, я-то это делаю». Да, тебе это просто, но посмотри на меня. Разве ты не видишь мою панику, когда просишь об этом, пап? Не понимаешь, что я прошу искренне? Разве тебе так сложно мне помочь? Да, мне действительно страшно. Да, я смогу с этим прожить. Между прочим, я борюсь с этим — не всегда успешно, но я очень стараюсь «стать нормальной», правда.

«Вечно ты безвылазно в своей комнате сидишь и ничего не делаешь. Вот я в твоём возрасте вечно с друзьями…» С чего вы взяли, что ничего? Я, между прочим, вышиваю, вяжу, рисую, шью, читаю, учусь в этой комнате. И всё это гораздо полезнее бездумного шатания по дворам. И друзья у меня есть, вы даже не поверите.

«Ты почему с нами не поехала праздновать, такое веселье пропустила!» Ребят, я прекрасно знаю это ваше «веселье». Вы наверняка напились, курили и непристойно себя вели под орущую из колонок музыку. Но, послушайте, для меня это — ад кромешный. К тому же, это кажется мне отвратительным. Нет, я не ограждаюсь от коллектива. Я просто это не люблю. И обниматься на прощание или при встрече я не буду. Мне все равно, что «каждому человеку нужно обниматься минимум восемь раз в день, и он будет счастлив». Есть узкий круг людей, которым я это позволяю; если вы не в нём — извините.

А ещё я не социопатка. Могу и на сцене выступить перед аудиторией, и мнение своё высказать, если уж совсем против. Да и мои лучшие друзья знают меня как человека оптимистичного, доброго и талантливого. А если я ухожу от вас после десяти минут посиделок в вашей компании, значит, мне там неуютно. Да, я не хочу за спиной осуждать других людей. Нет, мне не интересны ваши интриги. Да, я лучше посижу с теми «странными». Нет, я хорошо к вам отношусь. Просто мне нужно немного понимания. Несколько дней без этих постоянно повторяющихся слов. Вы — не плохие и не хорошие, просто другие. Так поймите наконец, что и я просто другая.

3 года

Ах, какая умница! Сама достала и надела штанишки! Какая самостоятельная девочка!

7 лет

Ты сама сделала уроки? Умничка! Дай я посмотрю? Вот тут кривенько, но это ничего. Главное, самостоятельно!

12 лет

Сама сходила в магазин? Молодец. А молоко купила? Ну как не догадалась? Ладно, хоть сама, а то вечно просить надо. Уроки сделала? Дай проверю, а то вечно не до конца.

17 лет

Как это сама выбрала вуз? Нет, ты молодец, что сама, но мы что, с папой должны за журналистику платить? Ты там денег не заработаешь. Отучись спокойно на юриста, а потом заработай себе на любое второе образование.

22 года

Хорошо, что ты сама поступила, конечно. И закончила тоже. Но я вот с тётей Таней поговорила, она тебя к себе в фирму менеджером возьмёт для начала. Как это ты сама устроишься? Кому ты без стажа нужна? Поработай у тёти Тани. Я ей уже пообещала.

25 лет

Я дождусь внуков или нет? Ты со своим Вовкой думаешь хоть расписаться? Живёте с нами, как у Христа за пазухой. Ну и что, что коммуналку сами платите и продукты покупаете. Жить надо отдельно от родителей. Самостоятельно!

33 года. У нас прекрасная семья, трое детей, большая квартира и нет ипотеки.

Ты детей в сад отвела? А маленькую когда кормила? А купала? Дома опять бардак, конечно. Пелёнки погладила? У неё там сыпь была, ты врача вызывала? Это твой ребёнок, но ты какая-то безответственная. Муж твой машину починил? А почему? А куда вы деньги вечно деваете? А где те деньги, что мы тебе подарили на день рождения? Как это тебе решать, куда их тратить? Мы их целенаправленно на новые шторы подарили! У вас в спальне жалюзи ужасные. Коммуналку заплатили? Это моё дело! Я не хочу, чтобы ваши долги на нас свалились потом. И за нас заплатили? Хорошо. А телефон? Как не догадались? Ну вечно просить надо. Ничего без меня сделать не можешь!

Мама, ты задолбала!