Общепит

На выходных отправилась в большой торговый центр за покупками. Народу тьма: новогодние праздники всё-таки. На втором этаже аниматоры — Дед Мороз, Снегурочка, с ними микрофон и колонка. Дети на протяжении часа читают стихи и поют песни. Голова начинает болеть. С ужасом вспоминаю, что никакого обезболивающего при себе нет и аптеки в ТЦ тоже нет. А тут ещё и голод подоспел.

Захожу в ту самую сеть сэндвичных, с трудом выдавливаю из себя улыбку и делаю заказ. И в тот момент, когда в глазах уже стало темнеть от очередной ёлочки, которой холодно зимой, раздаётся голос:

— Что-нибудь ещё?

Собрав волю в кулак, выдавливаю:

— Маленькую колу и таблетку анальгина, пожалуйста!

Через минуту на подносе я увидела сэндвич, стакан колы и две таблетки анальгина. Ребят, спасибо вам большое!

Задолбало быстрое питание, а именно упаковка всевозможных блинчиков, сэндвичей и прочих люля-кебабов. Кто устанавливает такие нормы? Ребята, ау! Вы сами-то хоть раз пробовали добраться до собственной продукции сквозь толщу бумаги, картона и полиэтилена?

Сеть блинных киосков. Всем хороши: относительно вкусно, разнообразные начинки, шаговая доступность, приемлемые цены. Я бы покупал блины только здесь, если бы не одно «но».

— Вам сразу или с собой? — уточняет девушка-кассир. Получив ответ, что буду есть сразу, упаковывает мой блин в длинный прочный картонный коробок. Да он теперь ядерную войну переживёт с лёгкостью внутри такого-то бункера!

Справляюсь с коробкой, разрываю кое-как по указанному пунктиром шву. В руках две половинки бесполезной картонки (хорошо хоть урна рядом) и блин… завёрнутый в бумажный конверт! Ёрш твою медь! Ещё слой бесполезной упаковки и ещё несколько мгновений, отделяющие меня от заветного лакомства. В общем-то, всё фигня, кроме пчёл. Но попробуйте-ка проделать то же самое на морозе, ветру и в перчатках!

Отличные сэндвичи в другой сети быстрого питания — вкусные, сытные, разнообразные… И завёрнутые с такой любовью, что после лёгкого перекуса в руках остаётся ворох бумаги граммов на двести, не меньше! Ребят, это как минимум неэкономично. А ещё — жутко неудобно! Сэндвич завернут в бумагу, как младенец в пелёнки. Иными словами, разматывая его, скажем, на лавочке в парке, постоянно рискуешь расквасить свой обед об асфальт и с матюгами пожелать приятного аппетита голубям.

Отдельный привет более мелким сетям и киоскам. Завернуть гамбургер в палетную плёнку — восхитительная идея! Помимо того, что эта дрянь, скорее всего, токсична, её же просто невозможно вскрыть без помощи ножа. А на улице мороз, помните? То же самое, но в перчатках — вообще задача нереальная. Чтоб вам унитаз этой плёнкой всё время затягивали!

Одним словом, задолбали, товарищи! Подумайте уже о людях и прекратите запаковывать так свою продукцию! Вы же сети быстрого питания. Так и дайте возможность мне поесть по-быстрому!

Узнала любимую в нашем городе сеть блинных. И вспомнилась мне одна история, с ними связанная. Гуляли мы как-то с другом по городу и решили перекусить. Точно не помню, что мы заказали, но помню, что это были два блина с совершенно несовместимыми начинками. Заказ звучал примерно так:

— Нам два блина, пожалуйста: с мясом и хреном и с шоколадом и бананами.

Получив свой заказ, мы сразу поняли: что-то не так. Понюхали и поняли, что получили два одинаковых блина, в каждом из которых были мясо, хрен, шоколад и бананы. Еле-еле сдерживая смех, мы обратились к кассирше за объяснениями.

— Вы же сами просили!

— Нет, мы просили два разных блина. Переделайте, пожалуйста.

На минуту она замешкалась, а потом выдала потрясающий ответ:

— А с чего вы взяли, что так невкусно?

Есть у нас в Сибири замечательная блинная. Блины вкусные, начинки нравятся, но политика реально поражает.

Например, позавчера нужно было разменять 500 рублей, чтобы кинуть 300 на счёт через терминал (который сдачи не даёт, как известно). Прихожу и объявляю:

— С креветками и сыром.

И тут начинается:

— Так, 70 грамм креветок, да? — радостно и дружелюбно вещает продавщица.

Но мы-то не идиоты, смотрим на ценник, а там одна порция креветок — 35 грамм. То есть мне сейчас предлагают двойную порцию, не уточняя, что она двойная, иными словами — плюс 75 рублей к стоимости заказа, которая и так явно переваливает за сотню. Нет, извините, мне нужны 300 рублей купюрами для терминала, а если согласиться на все ваши примочки, блин в лёгкую на 500 с гаком потянет.

— Нет, мне одну порцию креветок.

— Но их же там так мало! — стонет продавщица. — Совсем не почувствуются, а они такие вкусные…

— Нет, мне одну.

— А у нас ещё есть соус к креветкам…

За неизвестную науке цену, ага-ага.

— Нет, мне только с одними креветками и одним сыром.

Продавец, скорбно поникнув телом и душой, берётся за выпекание моего жалкого сиротливого блинчика без ничего. Тут её осеняет:

— Может, какие-нибудь напитки? — в глазах её снова загорается свет жизни, озаряя всё лицо.

— Нет, спасибо.

Чуть было не добавила: «Я не голодный». Была действительно не голодна от слова «совсем», а блин намеревалась съесть как-нибудь дома у компа с чаем. Видимо, мой последний ответ совсем убил несчастную девушку за прилавком. Молча, с плохо скрываемой ненавистью она выдала мне мешочек с блином и сдачу. Всю дорогу до терминала меня провожал её скорбный взор, в котором просто-таки читалось:

— Как вам не стыдно! Нет, куда катится этот мир? Всё тлен. Всё тлен…

Думаете, что это мне случайно повезло? Нет, это корпоративная политика фирмы. Так себя ведут все её продавцы независимо от точки и города. Кто-то артистичнее, кто-то хуже, но суть одна.

Сидим с подругой в кафе в курящем зале, мило беседуем. Справа от нас трое мужчин под тридцать пьют пиво и что-то живо обсуждают. И тут заходит она — мамаша с детьми. Один в коляске, другой на её сильных мужественных руках. За ней плетётся подруга. Садятся правее мужчин, упомянутых выше. Мамаша орёт на сына, что тот не может сесть нормально и ему что-то от неё надо. Мы все делаем вид, что ничего не замечаем. А зачем? Научить мамашу воспитывать своих детей всё равно не сможем.

Официантка принимает заказ у мамаши и подруги. Отчётливо слышно, что на просьбу ребёнка дать ему фруктовый коктейль мамаша категорично отвечает отказом и заказывает стакан морковного сока.

Мы сидим в курящем зале, как вы помните. Но мамаша, похоже, то ли тупая, то ли слепая, то ли непонятно какая:

— Эй, мужчины, перестаньте курить, дым на меня идёт!

— Так мы в курящем зале, пересядьте в некурящий.

— Вы чё, слепые? Я с детьми тут сижу. Почему они должны давиться дымом? Идите на улицу курить.

Мужчины, явно охреневшие от такой постановки вопроса, тушат сигареты. Она же мамаша, что с ней спорить?

В эту минуту хостес усаживает за столик перед мамашей парня с девушкой. Идиллия вечера опять прерывается криком:

— Молодой человек, вы можете прекратить курить? Вы не видите, я тут с детьми сижу!

— Пересядьте в некурящий зал.

— Там мест нет! Я что, должна из-за вас, дегенератов, оставить своих детей без еды?

На столе у ребёнка до сих пор стоит лишь полный стакан морковного сока.

— Девушка, давайте вызовем менеджера, он решит вопрос, — заступаются за парня мужчины справа от меня.

— С радостью!

Вызывают менеджера. Я в полной тишине курю сигарету, наблюдая за дальнейшим развитием событий.

— Мы можем пересадить вас в тот угол, там дым не доходит.

— Почему я вообще куда-то должна пересаживаться, когда мешают мне они, а не я им?

— Но у нас нет свободных мест в некурящем зале на данный момент. Вы доставляете другим клиентам неудобство.

— Я? Вы что, издеваетесь? Кто вообще вас учил так с клиентами работать? Из деревни понаедут…

— Девушка, — вмешивается парень, — пересадите тогда нас, раз женщине мы нереально мешаем.

Менеджер пересаживает пару, мужчины расплачиваются. Онажемама закуривает сигарету.

Меня задолбал советский — нет, даже совковый рудимент, который цветёт и пахнет в любом месте, где есть возможность ему пустить свои корни. Называется он «синдром боязни двустворчатых дверей».

Торговый центр, пафосный брендовый магазин, центр электроники, музей, проходная завода, университет, школа, автомастерская. Везде, вне зависимости от контингента, аудитории, достатка владельцев и статусности организаторов. Входная конструкция за 200 тысяч рублей, деревянная дверь или железно-пластиковый ширпотреб. Везде одно и то же, идущее из глубины невежества и ограниченности: «А давайте оставим открывающейся только одну створку».

Зачем? Почему? Для чего?! Каким образом этот вирус переходит из поколения в поколение? Откуда, словно из фельетона Ильфа и Петрова, этот рудимент СССР 30-х годов, уже тогда бывший не новым?

Жалкие оправдания, что это, мол, позволяет регулировать поток входящих, и двери обязательно откроют, когда понадобится, — это жалкая отговорка головотяпства и тупости. Гораздо проще регулировать поток людей, когда они входят и выходят через две створки двустворчатых дверей. Его просто не понадобится регулировать. Если будет много людей на выход, они просто не пропустят никого на вход через это бутылочное горлышко.

«Иначе будут сквозняки и двери будут хлопать». Бред сивой кобылы под метамфетамином. Дверные пружины придумали для кого? Прижимной уплотнитель?

«Это запасной вариант для непредвиденных ситуаций». Нет ничего более бредового, чем объявление: «Запасной выход, ключ у Имярека Имярековича там-то и там-то». Маму вашу за ногу! В пожаре, в дыму, в панике я буду биться об эту запертую створку на уровне пола или чуть выше плинтуса, мне до обычной щеколды не дотянуться будет, не то что искать этого уважаемого Имярека Имяревовича. В клубе «Хромая лошадь» тоже был запасной выход, но до него просто не добрались, а ломились через узкую, закрытую наполовину дверь. Да её высадят попросту. Или стекло выбьют. Или просто выломают запоры.

«Ну, это, типа, всегда так было, так положено». Кем? Где? Когда? Это что, норма международного головотяпского права? Что за традиционный садомазохизм?

Доходит до смешного. Недавно в очередном торговом центре, когда народ с предновогодними покупками выстроился в безропотную очередь на выход, я попросту открыл запоры-защёлки на второй половине двери. Пробка рассосалась за пару минут. После этого подбежал охранник с перекошенным лицом и с упорством идиота начал закрывать створку с воплями: «Что вы делаете, кто вам дал разрешение?!» Проходивший мимо мужик, нагруженный сумками, покрыл охранника таким матом, что даже до этого неандертальца дошло: так удобнее всем.

Доходит до смешного. В американской сети закусочных с золотыми воротцами можно регулярно наблюдать, как люди, привыкшие к тому что только одна створка открывается, впадают в натуральный транс, когда из обеих половинок выходят люди. Или входят.

Носители рудиментарного хвоста, вам самим не надоело?

Есть люди-слуги и люди-хозяева. Они такие по своей природе, от материального достатка, служебного положения или чего-то ещё это совершенно не зависит. Известный олигарх с самой большой яхтой — классический пример человека-слуги; в то же время я лично знаю некоторых вполне себе работяг без особого достатка, являющихся ярчайшими хозяевами. А задолбали меня те, кто избирает служение своей профессией, но при этом категорически отказывается служить.

Дизайнеры, художники и прочие певцы, давайте договоримся: либо вы за деньги делаете то, что вам скажет заказчик, и при этом засовываете своё личное мнение о его художественных вкусах глубоко себе сами знаете куда, либо вы самовыражаетесь — но тогда за ваш труд я не плачу вам ничего; напротив, вы мне платите за предоставленные для самовыражения материалы, причём по названной мной цене. Или вы правда думаете, что обществу в таких количествах нужны творцы? Если вас просят спроектировать интерьер квартиры, не надо придумывать что-то такое, что обязательно получит приз на всемирной выставке дизайна, но в чём жить нормальному человеку будет категорически невозможно. Забудьте про художественную часть, сосредоточьтесь на функциональной, но при этом чтоб было красиво. Как — я не знаю. Не я ж учился на дизайнера, а вы.

Продавцы, официанты, бармены! Само ваше существование необходимо исключительно в качестве прислуги. Я могу самостоятельно выбрать товар, принести себе еду, приготовить коктейль. Но я хочу заплатить деньги, и чтоб мне это всё сделали, при этом, по крайней мере, не испортив настроение. Именно за это я, кстати, и плачу вам деньги. Даю подсказку: у меня, как и у 99,99% людей, настроение поднимается, когда я вижу кого-то, унижающего передо мной своё человеческое достоинство. Но — в меру, без истерик. Мне нужен сам факт, что я в данный момент выше вас по социальному статусу. Возможно, завтра мы поменяемся ролями, но сегодня — будьте добры. Если, конечно, хотите получить от меня деньги. Да, ваше мнение о себе мне так же неинтересно.

Учителя, врачи! Я уважаю ваш труд, но мне бы всё-таки хотелось получить его результат, не обременяя себя тем, как вам тяжело работать. Просто сделайте то, что вы должны сделать, и получите за это вознаграждение.

Чиновники! Горите в аду. Ненавижу каждого из вас и всех вместе лютой ненавистью.

Меня задолбала администрация общепитов и кафе с самообслуживанием.

Вот стоит меню. Вот лежит еда. Еда не подписана: просто стоят в ряд, например, мисочки с салатами. Вот и как я должна понять, какой из них — «Русалочка», а какой — «Весна»? Да, мне важно, потому что это студенческий буфет, и я студент, и в кармане у меня 100 рублей, поэтому играет значительную роль, беру я салат за 20 или за 40.

Вот и всё. Мелочь, а задолбало.

Несколько раз попадала в совершенно идиотские ситуации в местах общепита. При этом внушение, что идиот в данной ситуации — я, вводило меня в глубокое замешательство.

Одно время я частенько посещала всяко-разные кафешки и любила там заказывать кофе или чай. Пришли как-то с подружкой в заведение, заказали чайничек чаю и разных плюшек. Пока сидели, выпили из чайничка по две чашки. В следующий раз я пришла в это заведение с молодым человеком. Опять заказали чайник и плюшек. Выпили по одной чашке и… нацедили граммов пятьдесят из чайничка. Странно… Позвали менеджера, спросили, почему так. Нам ответили, что у них ничего не меняется, и в каждом чайнике ровно на две чашки. А что же это тогда было в прошлый раз? Впоследствии оказалось, что у них просто разные по размеру чайники, а цена одинаковая. В прошлый раз нам, по-видимому, просто повезло.

Ситуация вторая. Нахожу в меню самую большую чашку кофе. Указан объём 300 мл. То, что надо! С молоком! Заказываю. Приносят чашечку, содержимое которой с лёгкостью уместится у меня в ладошках, — ну никак не больше 200 мл! Не понимаю. Зову официантку, спрашиваю, почему так и сколько же тогда тут миллилитров. Девушка уходит к бармену уточнить. Возвращается, тычет пальчиком в мою чашку и гордо заявляет: «Бармен сказал, что тут 300 мл!» Моя челюсть падает на стол.

Реально придётся в кафе носить с собой мерный стакан, ибо задолбали.

Я думаю, что мы так и останемся в «совке», пока в столовой мэрии экономят на салфетках, разрезая их на четыре части. Подумать только — сидит целый человек и режет салфетки на четвертинки, потом веерочком разворачивает и ставит в стакан на столе!

А ещё там целый охранник стоит и отфильтровывает работников мэрии от прочей черни, пропуская их без очереди. Две тётки на проходной выписывают пропуска (на компьютере лазерным принтером, с печатями!) по паспортам желающим посетить местный буфет.

Про тёток, стоящих у упаковщиков для вещей в супермаркетах, я вообще промолчу. Про приёмщиков личных вещей в магазинах. И про всех остальных жителей страны вахтёров, в которой мы живём до сих пор. Как экономист — удивлена до крайности.