Работаю менеджером по подбору и найму. Честное слово, специальность заставила меня не только разочароваться в людях, но и ненавидеть их.

Каждый день я слышу тонну вранья по телефону. А потом на личных беседах. Но не в этом главная беда.

Человек ищет работу. Ты просматриваешь объявления и понимаешь, что с половиной ты уже на улицах будешь скоро здороваться — они, как на сайтах знакомств, там уже по полгода каждый день поднимают резюмешку. Это работа такая — работу искать.

Ладно, предположим, что есть и такие люди, ищут идеальное, ищут своё. Но как это проходит? Ты делаешь предложение, человек соглашается. Он записывается, ты выделяешь ему время, он говорит: «Я иду, я приеду, я обязательно буду», ты ждёшь. А потом появляются иные дела. Семейные обстоятельства. Форс-мажоры. Неуспевания. И это раз пятнадцать за один день.

Ты предлагаешь перенести собеседование на другой день — хорошо, отнимем у руководителя ещё двадцать минут. И они соглашаются! А наутро сливаются. Не берут трубку. Скидывают. Ах, нехорошие компании, хотят предложить мне вакансию и заставить работать, ай-яй-яй!

Ведь потом вы сидите перед этими же людьми и рассказываете, какой вы ответственный и пунктуальный. Это, кстати, цитата: процентов девяносто в нашем городе «ответственные и пунктуальные».

Люди, относитесь с уважением к чужому труду.

Сижу и думаю: как получилось, что в нашем обществе ребёнок стал отсрочкой, отмазкой и поводом для всего на свете?

На работе. Пока директора нет, возникает шальная мысль прокатиться на машине мужа одной из коллег до оптового игрушечного магазина. С энтузиазмом, достойным лучшего применения, идею поддерживают все. Однако есть нюанс: машина мужа — не резиновая, это грузовой микроавтобус, в котором всего три места, одно из которых — водительское. Следовательно, едут только две молодые мамочки, а мне, бездетной, но любящей игрушки, особенно масштабные модели машин, которые мы с мужем собираем, остаётся только вздыхать и продолжать работу. Им же нужнее, они же деткам покупают. Детки, судя по разговорам, изрядно зажрались: интерес к новой игрушке проявляется лишь первые дни, потом начинаются истерики на тему: «Мама, ты мне ничего не покупаешь».

В транспорте. «Уступите мамочке место». Мамочка едет две остановки, нет смысла даже проходить вглубь автобуса. Ребёнок бодро и уверенно стоит на своих ножках и крепко держится за поручень. Личто я вопли «сочувствующих» игнорирую, мне ехать от конечной до конечной. Конечно же, осуждающие взгляды, и молодая девушка-студентка без ребёнка сгоняется с места.

Другой автобус. На остановке залетает молодой отец и, буквально приподняв отпрыска за шиворот, усаживает его на сиденье. Умиляюсь картинке. Подходит мама, пристраивает на свободный участок кресла дамскую сумочку. У меня пакет в шесть кило, но я присесть постеснялась. Старушка, зашедшая следом за ними, держится за поручень. Ребёнок елозит моськой по стеклу, через пару минут встаёт и начинает тереть по нему ладошкой. На кресло опускается мама. Лепота!..

Опять работа. «Хочу на пятницу отгул взять, чтобы свои дела поделать, туда-то съездить…» Ну, бери, что уж теперь. «Утром напишу директору SMS, что у меня ребёнок заболел». Раз, другой, третий… В понедельник: «Ах, у неё температура!» А ты что хотела? Злоупотребляла, накликала…

«Я ухожу с работы на час раньше, мне ребёнка из садика забирать». У меня такой отмазы нет, продолжаю работать. А потом: «Я свою зарплату целиком ещё ни разу не получила». А я получаю целиком, да ещё и за переработку. Оплата-то почасовая, а мне некуда уйти на час раньше.

Отпуск летом — семьям с детьми. Пройти без очереди — взрослым с детьми. Неохота что-то делать — ребёнок «заболел». Зато я купила симпатичную тарелку или новую модель для семейной коллекции — «Ну что вы как дети!»

Соседи. Полный возмущения или радости визг за стенкой я должна переносить со стойкостью и умилением, а мой телевизор после «Спокойной ночи, малыши» — высшее проявление ненависти к детям. Ребёнок долго спускается по лестнице с высокими ступеньками? Я подожду, он же маленький. Пропустить меня вперёд, потому что я опоздаю на работу? Ещё чего, смотри выше: ребёнок же маленький.

Курить в квартире — плохо, дети видят мать с сигаретой и дышат дымом. Надымить на лестничной клетке, которая не проветривается совсем, — нормально. То есть её дети этим дышать не могут, а я взрослая лошадь, мне нормально.

Боже мой, иногда хочется завести ребёнка только для того, чтобы трясти им перед окружающими и говорить: «У меня ребёнок, мне положено (можно, требуется, нельзя)!»

В нашей речи всё активнее употребляются американизмы. Один из них — сленговый butthurt, о котором и пойдёт речь. Почему все так зациклились на нём и пытаются каждое проявление отрицательных эмоций описать именно этим термином?

Приятельница захотела остановить меня, когда я проходила мимо и дёрнула за рюкзак. Это было неожиданно и неприятно; я не люблю, когда меня лишний раз трогают. Разворачиваюсь, говорю: «Что за дела? Ты что творишь?» В ответ получаю «Не баттхёрть!» С какой целью она меня дёрнула, я так и не выяснила.

Другая приятельница заметила, что я выразила своё недовольство по поводу телефона с наушниками, лежащими на парте прямо перед носом учителя. Ну, как выразила — цыкнула. Опять же: «Не баттхёрть».

В нашем великом и могучем есть столько слов для выражения негатива: злиться, раздражаться, гневаться, сердиться, беситься… Мне теперь понятно, почему эти ребята не любят русский язык как предмет.

Мне 36 лет, но — увы и ах — до сих пор так и не удалось найти подругу, с которой получилось бы создать семью. Почему, отчего — не суть, главное, что я одинок. Из близких родственников у меня есть только матушка, с которой мы вдвоём живём в трёхкомнатной квартире. Снимать квартиру для себя любимого — ну никакого желания. Это Москва, тут в пределах МКАД нынче дешевле 30 тысяч ничего вменяемого не найдёшь, а тратить такую сумму на жильё при наличии своей полупустой квартиры как-то неразумно. Разменять эту трёшку можно максимум на две однушки, на что мама не готова пойти, а на доплату сейчас денег нет.

По идее, для комфортного и приватного проживания двух человек трёх комнат более чем достаточно. На практике с приватностью дела обстоят не очень. Последние лет двадцать я пытаюсь добиться от мамы, чтобы она стучалась, заходя ко мне в комнату. Безуспешно. До неё никак не доходит, что её масенький сынуля давным-давно превратился во взрослого мужика, который может в своей комнате заниматься чем-нибудь таким, что женщине, пусть даже и родной маме, видеть совсем ни к чему. Например, он может банально переодевать трусы. Или просто сидеть без трусов. Ну что сложного — тук-тук, можно? Да, конечно, заходи.

Нет, это не наш метод. Никаких тук-тук! Смело распахиваем дверь — яжемать, что я там не видела? С этим сложно спорить. Я вот, случалось, видывал голых женщин — видимо, это основание вламываться без стука к любой женщине? А что, ничего принципиально нового уже не увижу, какие проблемы?

Если дверь запереть — начинает ломиться, удивлённо спрашивая: «А зачем ты закрылся?» От тебя, мамуля, и закрылся. Чтобы не врывалась, как спецназ в логово террористов.

Когда прошу стучаться — обида и искреннее непонимание. После такого разговора пару раз демонстративно стучится, но вскоре всё возвращается на круги своя.

Приглашать к себе девушек я перестал после совершенно неадекватного случая. Поздний вечер, мы с подругой лежим в постели и предаёмся интиму. Вдруг приоткрывается дверь, и мама вталкивает в комнату кота со словами: «Ну, иди, чего сидишь». Кота, @#$. В разгар секса. Интим, естественно, тут же был свёрнут. Я оделся, пошёл к маме, которая уже мирно попивала чаёк на кухне, и устроил скандал. Она так и не поняла, что случилось. «Я же к вам не заглядывала. А кот сидел под дверью и хотел войти».

С тех пор моя квартира перестала быть местом, где я могу рассчитывать на приватность личной жизни. Другой у меня пока нет. Ну, ничего, лет через десять, если всё будет нормально, я смогу построить дом, и вот тогда, мамуля, у меня обязательно будет семья, а ты наконец-то сможешь понянчить внуков. Это ведь проще, чем постучаться.

Здравствуйте, меня зовут Виктор, фамилия — Янукович, и меня задолбали. Живу в России, родители жили в России. Вот просто такая небезызвестная украинская фамилия.

Неделю назад ездил в командировку в Киев, чисто по работе. На границе наши ржали в голос, украинцы с насупленными лицами ставили штамп в загранпаспорт. И те, и другие спросили, не родственник ли я небезызвестному, ныне уже опальному товарищу президенту «Украины милой». Ребят, поймите же наконец: ржать над однофамильцами неприлично и даже иногда вредно для здоровья!

Заселялся в гостиницу пылающей столицы Украины — те же вопросы, те же усмешки, те же косые взгляды.

Ребят, вы задолбали. Меняю «Януковича» на «Путина».

Здравствуйте. Моя ситуация была бы даже забавной, если бы не задолбала меня до воя и скрежета зубовного.

В школе, начиная с пятого класса, я был почти типичным омегой. «Почти» — потому что травле, к счастью, особо не подвергся. Но по итогам школы вышел очень замкнутым и малообщительным с новыми людьми. Не самые выдающиеся физические показатели (всегда был полноват, не особо развит физически и давно ношу очки) и вышеупомянутые качества привели к тому, что у меня и в колледже отношения с другими были очень формальными, ибо с первого взгляда я мало кого способен (да и хочу) заинтересовать, а на второй мало кто решается.

Однако именно там под мою скорлупу пробилась девушка. Услышала, как я пою, и заинтересовалась. Три месяца терпела мои закидоны — и отношения таки перешли в разряд дружеских. Поскольку, как друг, я веду себя гораздо более прилично и интересно, то и выгляжу я в таком свете, гораздо более привлекательно (не мои слова — её). Короче — начали встречаться. По её инициативе!

И вот тут-то начался цирк, ибо девушка — «спортсменка, отличница и просто красавица», а я — мрачный очкарик. В итоге самое приличное, что нам довелось услышать о себе: «Она с ним из жалости».

Народ, я понимаю: завидно. Понимаю: вы меня, кхм, недолюбливаете. Признаю, есть за что. Но если парень и девушка встречаются уже третий год, если она не раз и не два прилюдно отшивала куда более статусных кавалеров, если они не раз и не два целовались при людях — наверное, тут что-то большее, чем просто жалость?

Да, возможно это — невероятное чудо. Но кто сказал, что чудес не бывает?

И вы не представляете, как нас задолбали ваши шепотки за спиной!

Есть у меня знакомый программист. Решил он как-то собрать себе сервер для пущего изврату. Была у него плата с шестью входами, расположенными в два ряда: верхний — 1, 2, 4; нижний — 0, 3, 5. Помню, стоит знакомый, смотрит на плату эту и выдаёт: «Как им удалось это сделать настолько неочевидным способом?!» Вот эту историю я вспоминаю два раза в день: когда иду на работу и когда иду с работы.

Я работаю в промзоне. Дорога петляет по ней вдоль заборов. Представьте, что вы едете по узкому проезду, вдоль правой стороны которого забор, а слева — пустырь. Дорога сворачивает налево, а затем через 50 метров направо. И вот после этого поворота направо через 30 метров пешеходный переход. Только его ни фига не видно до поворота: забор же. Машина, которая едет перед вами, не всегда легковушка. Многие водители прибавляют скорость после поворота, пытаются обогнать плетущуюся «газель» или ещё что — и упираются в меня, идущую по долбаному переходу. Я не могу предугадать, когда и что покажется из-за угла. Часто просто не вижу легковушку, выныривающую из-за «газели», до последнего момента. И они меня не видят. Раз в неделю — выброс адреналина.

Иногда перехожу дорогу на повороте. Тогда меня видят и те, кто только поворачивает налево (на первом повороте), и те, кто едет в обратном направлении и ещё не доехал до этой кракозябры, но тогда меня на абсолютно законных основаниях не пропускают. Короче, каждый день я решаю, что лучше — угодить под машину на пешеходном переходе или получить лучи поноса на повороте. Наверно эта разметка сделана с учётом каких-то норм ПДД, но моя заветная мечта — прийти поздно ночью с ведром краски и нарисовать зебру в более очевидном месте.

Общаемся с мамой за чаем. Случайно проскакивает история, что лет пятнадцать назад она отдала мою любимую игрушку дочери своей подруги, а мне соврала, что при переезде игрушка потерялась. Вывалила на меня информацию, а потом: «Ну чего ты расстроилась? Столько лет прошло ведь».

Она ведь видела, как я плакала. И даже говорила мне, что звонила тем, кто помогал нам с переездом, и что мой бедный плюшевый кот обязательно найдётся.

Говорю с бабушкой. Выясняется, что лет десять назад, когда у её (до сих пор живой, кстати) кошки был котёнок, его потом никуда не отдали — просто соседская собака его загрызла.

Я понимаю, что бабушка просто не хотела огорчать четырнадцатилетнюю внучку. Но зачем теперь-то об этом говорить? «Да ладно, столько лет прошло!»

С любимым вообще отдельная история: вместе мы уже лет шесть, и всё это время он был довольно ревнив — большинство своих подозрений сводил в шутку, но мне как-то не очень смешно было слушать шутки про мою верность и наличие у меня дюжины любовников.

Не так давно выяснилось, что, оказывается, однажды он мне изменил. На мои вопросы и возмущение ответил: «Чего ты дуешься? То было давно и один раз. С тех пор в полной мере я всё искупил». Я-то, дура, думала, что он меня так любит безумно, раз на руках таскает и всё для меня делает, а, оказывается, он так вину искупал. Мои представления о наших отношениях и будущем рухнули — чего это я дуюсь, действительно?

Люди, вы серьёзно думаете, что на вас будут меньше держать зла, если вы не сразу признаетесь в том, что натворили, а лет пять-десять будете обманывать? Вам-то, может, и легче признаваться через столько лет. Но нам, вашим близким людям, тем, кто вам безоговорочно верит, только больнее от этого. Задолбали!

Я люблю свою работу, хотя терпеть не могу просыпаться рано утром.

Я люблю своих клиентов, хотя иногда попадаются действительно неадекваты.

Люблю Самого Большого Босса, который, хоть и появляется у нас довольно редко, знает всех по именам и никогда не требует, чтоб его «гуляли».

Люблю даже вполне уместный дресс-код — с людьми же работаем, нужно выглядеть представительно.

Единственное, что не люблю — прописанный в дресс-коде капрон на ногах летом! Жара +30, а тонкие-тонкие летние чулки и колготки (5–10 ден) у нас в городе — дефицит, как в советское время.

Уважаемый Не Самый Большой, но всё же понимающий начальник, давайте уберём этот пункт из кодекса деловой этики или хотя бы будем закупать колготки партиями, как канцтовары, на всех сотрудниц!

Мы — квартиросъёмщики в количестве четырёх человек. Живём в двухкомнатной квартире. К слову, мы не неорганизованная группа студентов, а две семейные пары, с высшим образованием и работающие. В силу того, что квартира не находится в нашей собственности, мы и собираем все лучи поноса от милых людей, живущих по соседству.

Да, к нам периодически приходят гости, но стены в нашем доме почему-то не картонные и слышимость не так высока. Да, мы иногда веселимся. Дорогие соседи! Если вас это так угнетает, почему вы ходите и ноете консьержке о том, как с нами рядом тяжело жить, а не придёте и не скажете нам лично, не попросите убавить музыку (кстати, даже не глубокой ночью)?

Да, мы курим. Мадам, которой постоянно воняет, мы курим у себя в квартире. У себя. Сигаретная вонь даже если и доходит до другой квартиры, то явно не в таком количестве, как вы описываете. Воняет вам от тех подростков, что предпочитают курить у лифта.

В нашем доме есть такое чудесное изобретение человечества, как мусоропровод. И вот этот самый мусоропровод регулярно засоряется. Давайте-ка попробуем угадать, кто же виноват? Конечно, те, кто снимает квартиру, больше же некому! А теперь поднимите голову и посмотрите наверх. Вы увидите над собой ещё десять этажей, люди на которых тоже пользуются мусоропроводом. И не надо писать нам оскорбительные записки: мы видели раньше это изобретение и знаем правила использования.

Но первое место для меня занимает другой случай.

Замкнуло проводку в подъезде. Бахнуло, кстати, неслабо. В результате пропало освещение тамбура перед нашей квартирой и общих кладовок, которые в нём находятся. Проблема была озвучена и доведена до управляющего, и он даже в тот же вечер пришёл оценить ситуацию. Каково же было решение? Он стащил лампочку из нашего тамбура и вырезал кусок провода. С тех пор мы его не видели. И вот уже месяц мы, как шахтёры, входим и выходим из квартиры с фонариком, потому что темно, как у сами знаете кого сами знаете где. Оказывается, на площадке темно всё время, потому что мы лампочки выкручиваем. Сначала вкручиваем за все пять квартир, а потом выкручиваем, не иначе.

Так вот: я не призываю жить дружно, потому что вы задолбали. Просто не лезьте к нам. Или я буду мстительной и изобретательной.