СМИ

Приняли мы тут научным редактором дядьку одного. И пошла потеха!

Пошёл он как-то черновики искать, полез молча в один из шкафов, вытащил какие-то листы и говорит: «О, буду писать на этом!» Главред подходит к нему: «Это мои листы из моего шкафа. Верните на место». Ну как же не поскандалить: «Это же статьи из выпущенного уже номера — пятого за 2009 год! Зачем они вам? А я на них писать буду!» Я не выдержала и напомнила, что он обещал тетрадь из дома принести. В ответ услышала: «А вы за мной не следите. За своей работой следите!»

«Юль, доправь там пару слов в статье», — просит главред. Я отвлекаюсь от писем, открываю статью, начинаю править, а этот тут как тут: «Я могу поправить, она все равно долго будет этим заниматься!» Это ничего, что он одним пальцем во все кнопки тычет и по полчаса проводит в поисках нужной буквы...

В среду главред с гендирой ушли разговаривать с новым соискателем. Гендира за чем-то возвращалась. Редактор её спрашивает: «А зачем вам ещё кто-то? Вы же меня уже наняли!»

— Лена, вы вёрстку делаете в Кварке или в Кореле?
— В Кварке...
— Зря, Корел лучше для этого приспособлен!

Он выходит, мы с Леной вдвоём в комнате, слышу — Лена бубнит под нос: «Откуда этот пердун может знать, что лучше для вёрстки, когда он компьютер по бумажке включает?!»

Пришёл пресс-релиз, отдаю главреду.

— Это кому?
— Это приглашение, там просто «Уважаемые партнёры».
— А, тогда никому и можно выкинуть, — вмешивается научный редактор.
— Вы как поняли? Вы же даже бумагу эту не видели.
— Так всегда же спам всякий присылают с такой фразой!

Ну и апофеоз. Этот человек в своем резюме указал: «Продвинутый пользователь ПК». На второй день работы понадобился ему компьютер. Минут двадцать стоял у меня над душой, в итоге решился попросить включить ему машину. Я включила, но не отошла. Берёт дискету железкой к себе, в перевёрнутом состоянии, и пытается впихнуть в дисковод. Пресекла я попытку убийства флопа, поставила нормально — спасибо мне не сказали.

Вечером уходит, выключает комп. У меня чуть сердце не прихватило — стоит и держит кнопку Power на корпусе. «Что ж вы машинку так мучаете? Она и так старенькая, а вы ещё так жестоко выключаете». — «Это вы ничего не знаете, мне племянник всё рассказал, я в тетрадку записал. Велено так выключать — буду так выключать!»

Утром влезла я в его комп, создала ссылку-кнопку «выкл.» на рабочем столе, объяснила: тыкать сюда и уходить. Кнопка красная, заметная, с символом узнаваемым. Хрен — всё равно по корпусной кнопке шпарит. Обидно за машинку!

В кабинете заместителя редактора в его отсутствие звонит телефон. Настойчиво звонит. Захожу, беру трубку. Въедливый старческий голос:

— Ето как называется, када в газете неправду пишуть?

Естественно, нас заботит репутация нашего издания. Задаю вопрос:

— Скажите, пожалуйста, в каком номере и как материал называется? Мы выясним и дадим опровержение, если нужно.
— Та не-е-е... Четыре буквы.
— Вы что, кроссворд разгадываете?!
— Ну да.
— Когда в газете неправду пишут, называется «утка»...

Я работаю в газете ответственным секретарём. Газета очень популярна в нашем регионе — мы и серьёзные темы поднимаем, и в «желтизну» слегка ударяемся. Вот только стихов не печатаем и никогда не печатали. Тем не менее как минимум раз в неделю является очередной стихотворец. Лишь малая часть после моего ответа осознаёт, что мы стихов не печатаем, не забыв, конечно, уточнить: «Совсем не печатаете?» Таким мы с радостью подсказываем адреса двух газет в нашем городе, которые иногда принимают лирику. Большинство же пришедших говорит:

— Ну, я всё-таки оставлю вам свои стихи, вдруг вы их напечатаете.

Удаляются они задом вперёд, попой открывая дверь, следя за моими руками, как ястребы, — видимо, опасаясь, что я сейчас схвачу стихи и брошу им вслед. Такие вирши приходится откладывать в отдельную папку; был прецедент, когда через год авторесса пришла скандалить: «Я вам оставляла свои стихи, а вы их так не напечатали! Верните мне их!»

Но попадаются порой просто замечтательные особы. На сообщение «Мы стихов никогда не печатали» один мужчина радостно воскликнул: «Отлично! Значит, с моих и начнёте!» Другая женщина начала читать нудную проповедь о том, что мы лишаем своих читателей возможности знакомиться с прекрасным. Мужичок в возрасте переспросил: «Раз не печатали, значит, и не читаете ничьих стихов? Возьмите мои, вдруг понравятся». Смысл его реплики я понял, когда прочитал под заголовком «Сочинения Васи Пупкина» перевод стихов Федерико Лорки.

Но больше всего запомнился мужик, который потребовал от меня предоставить в письменной форме отказ печатать его стихи. Я, понятное дело, спросил: «Зачем?» Товарищ пояснил, что он пойдет с этим отказом в суд и заявит о том, что мы препятствуем выражению свободы слова. Наверное, это заявление стало той каплей, которая переполнила чашу моего терпения. Сначала я ткнул человека носом в наши выходные данные, где написано, что «редакция не вступает с читателями в переписку, рукописи не возвращаются и не рецензируются», затем в Закон о печати, где сказано, что любая газета имеет право печатать материалы на свое усмотрение, а потом в наши учредительные документы, где чётко обозначено, что мы являемся частным предприятием и не обязаны отвечать на запросы частных лиц. Мужик после моего длинного монолога забрал свои вирши и ушёл без слов.

Понимаете, были бы еще стихи хорошими! За десять лет работы я не встречал ни одного приличного стихотворения. Измельчал нынче поэт, измельчал.

Ну, что за звездец-то, а? Секретарь я, референт, завхоз ещё, помощник руководителя... Сейчас была убита наповал следующим перлом:

— Сотрудники в чёрно-белом фотографируются?
— Э-э-э... В цветной одежде.
— Нет. Я спрашиваю, на чёрно-белый фотоаппарат?
— Он цветной у нас. Новый совсем. Если вы про режим съёмки...
— Пусть перефотографируются на чёрно-белый. А то как это мы в чёрно-белой газете их печатать будем, цветными, что ли?!

Пристрелите, а?

Середина девяностых. Региональная редакция газеты «Всё для вас». Клиент подает объявление:

— А оно выйдет в четверг?
— Если войдёт, то выйдет!

— Здравствуйте! А вы можете поставить мою песню?
— В смысле?
— Ту, которую я написал.
— При всём желании — нет. У нас «разговорное» новостное радио, здесь вообще музыки нет.
— Ну тогда просто послушайте. Позовите своих коллег, включите на громкую связь и послушайте! Она хорошая!
— Знаете, у нас сейчас времени нет. Позвоните попозже.
— Не могу! Я протрезвею и буду стесняться!

Работаю в газете главным редактором. Периодически задалбывают все — от читателей до собственных сотрудников. Но хуже всего, конечно, рекламодатели, считающие себя гениальными пеарщиками и пейсателями.

Дамочка, владелица салона красоты, решила заказать текстовую рекламу, но платить за услуги журналистов посчитала излишеством: сама накропала «статеечку», в которой попрала все законы логики и русского языка. После доработки текста в редакции до уровня, на котором он начал соответствовать грамматическим и орфографическим нормам русского языка, гражданка возмутилась:

— Это не моя статья! Разместите оригинальный вариант!

Барышню в мягкой форме мы послали. Она и пошла — в другую газету, которая без всяких угрызений совести опубликовала это, не поправив ни единой запятой. Привожу отрывок (стилистика, грамматика и интеллект — авторские):

Секрет красоты: хороший уход и одна из самых последних разработок химиков ведущих мировых брендов мировой парикмахерской индустрии: УСЛУГА КЛАССА — ПРЕМИУМ — ПРОЗРАЧНОЕ БИОЛАМИНИРОВАНИЕ. Самое последнее достижение в области передовых технологий перед всеми предыдущими версиями стала эта совсем недавно разработанная технология: с растительными липосомами и А. Н. А. кислотами применяемая для борьбы со старением волос. Технология биоламинирования глубоко проникает в ствол волоса заполняя собой все неровности в его структуре. В результате волос приобретает эластичный гладкий блеск, а их общий объём с каждой процедурой увеличивается в объёме (но не добезпредела естественно) на 10–15%.

Вот такое чудо. Репутация, говорите, не продаётся? В той газете явно считали иначе.

Работаю в газете, принимаю по телефону бесплатные объявления.

Звонит девушка, хочет дать объявление о поиске работы.
— Записывайте: «Ищу любую работу». М-м-м... Скажите, а что ещё нужно указывать?
— Например, можно указать, кто именно ищет работу. (Имею в виду пол, возраст, навыки.)
Девушка немного помолчала, потом стеснительно добавила: «Сорокина Надя ищет».

Звонит бабуля: «Хочу отдать в хорошие руки кошку. Вы знаете, ей пять лет, но она такая порядочная, ещё девочка».

Мужчина заявляет: «Ищу работу наглядным медицинским пособием». После выяснения обстоятельств договорились написать, что ищет работу натурщика.

Мужичок долго-долго диктует объявления о продаже всяческой ерунды: старых ботинок, курток, дрели. Среди прочего мне особенно запомнился какой-то поплавок для бачка за 20 рублей. Закончил мужичок объявлением в «амурный» раздел: «Состоятельный мужчина познакомится...» Не иначе как на продаже поплавков сколотил состояние!

Попросила меня сегодня мама купить ей определённую программу телепередач. Подхожу к киоску «Печать», внутри бабуська в платочке.

— Можно мне «Телепрограмму»?

Смотрит на меня, услышала, улыбается. Повторяю громче:

— Можно мне, пожалуйста, программу передач, которая называется «Телепрограмма»?

Полминуты тупняка.

— А вам «Теленеделю» или «Телепрограмму»?

Пришел журналист писать о нашем предприятии, попросил компьютер и человека, который будет рассказывать о том, что мы хотим видеть в книге. Начинаем повествование.

— Ой, а включите компьютер, пожалуйста. А как мне открыть программку, чтобы набивать? Я не специалист.

Удивляемся журналисту, который работает со многими, как он говорит, предприятиями, и не умеет пользоваться элементарным «Вордом». Ну да ладно, человек среднего возраста, с кем не бывает?

После ускоренного десятиминутного курса пользования компьютером (начиная от движения мышки и заканчивая вводом текста) я задаю вопрос:

— Если вы абсолютно не умеете пользоваться компьютером, который потребовали, может, просто возьмёте лист бумаги, ручку и будете записывать, как вам удобно, а потом ваши специалисты наберут текст?
— Не... У меня не получается писать на бумаге, давайте лучше набивать!