Государство

Вашей компании нужно получить груз, прибывший из другой страны? Пожалуйста, никаких проблем. Только сначала надо зарегистрироваться на таможенном посту. Чтобы зарегистрироваться, надо принести копии уставных и регистрационных документов фирмы по списку, в котором пятнадцать позиций. И не в одном экземпляре, а в трёх. Один комплект — заверенный нотариально. Что? Не все документы из этого списка подлежат нотариальному заверению? Да быть того не может! Ведь даже сами нотариусы не знают, почему. Не подлежат — и всё. Но справочку об этом они вам ни за что не дадут, потому что не знают, что в ней написать.

Вы с трудом и непечатными выражениями собрали все документы (пачечка весом больше килограмма) и прошли регистрацию? Превосходно. Теперь вам надо пройти процедуру таможенной очистки. А перед этим постойте-ка в очереди. Часов этак пять, чтобы уж наверняка. Таможенный терминал открывается в 9, но раньше 11 вы всё равно никого тут на рабочем месте не найдёте. А как же? Сначала планёрка, потом совещание, потом разнарядка, потом кофе и покурить. Потом обсудить с коллегами последние новости. А, уже почти полдень — приходите после обеда. А ещё лучше завтра. А в идеале вообще не приходите: ходють тут, понимаешь, толкутся чего-то, мешают спокойно выпить кофе и поболтать.

Ох, ну ладно, ладно, давайте уже свои документы, незачем стоять тут с такой траурной рожей. Ну и что, что вы уже семь часов на ногах, могли бы с собой раскладную табуреточку принести. И вообще, для позвоночника и ног это очень полезно. Видите, как мы заботимся о здоровье наших граждан! Ну-ка, ну-ка, что мы тут ввозим? Два металлических конуса для масс-спектрометра? А что такое масс-спектрометр? А как он работает? А покажите-ка нам документики, что именно эти конусы нужны именно для этого масс-спектрометра. И, кстати, зачем они там нужны? Уж не водородную ли бомбу вы там с их помощью собираете? Ах, вы привезли с собой инженера, чтобы он нам тут всё подробно объяснил. Это просто прелестно. Пусть прочтёт краткую лекцию по основам высокоточных измерений.

Но вернемся к оформлению. Как?! Вы не смогли спрогнозировать курс доллара на два дня вперёд?! Немедленно переделывайте заявление! Да, кстати, платёжку вашу надо заверить. Где? Да в соседнем здании, буквально двадцать минут пешком. Ну, или на машине — невелика разница.

Уже вернулись? Давайте смотреть дальше. Та-а-ак. Сходите-ка теперь к представителю своего перевозчика, чтобы они дали вам бумажку, что получатель — действительно ваша фирма, а то тут как-то непонятно написано: «Фирма такая-то, генеральный директор такой-то». Кому же мы должны выдать груз? Фирме или директору? Ах, у вас доверенность есть и от фирмы, и от директора? Всё равно нужна бумага от перевозчика. Вам что, лень прогуляться всего-то пару километров под проливным дождём на другой конец терминала?

Да что вы кричите? Где написано? В законе, где же ещё. Вот, читайте. Нет об этом не строчки? Ну, значит, в каком-то другом законе. Я их что, наперечёт все должен помнить? Моя обязанность — бумажки из стороны в сторону перекладывать, а не законы читать.

Куда вы меня послали? Зачем вы хлопаете дверьми? Отстояла девять часов и куда-то убежала, раскидывая вокруг себя документы… Вот люди нервные пошли. А всего-то сказал, что ещё нужно принести пару-тройку бумажек… И не должны мы об этом писать на информационных стендах — они здесь просто так, для красоты висят.

Не посчастливилось мне служить судебным приставом-исполнителем. Частью работы является посещение квартир «проштрафившихся» граждан для проверки имущественного положения. Внушительная часть данных граждан — опустившиеся, несчастные люди, много пьющие пенсионеры, снаркоманившаяся молодёжь рабочих районов.

Звоню в дверь — открывает несвежая мадам лет 45. Из-за её спины выглядывает мужчина того же возраста и свежести.

— У вас, гражданочка, штраф не оплачен.
— Какой штраф? Не было у меня никакого штрафа...

Зачитываю цитату из постановления сотрудника ОВД: «Гр. Н. шла вдоль улицы С., сильно шатаясь...»

— Ветер был очень сильный, настолько сильный, что шатало меня в разные стороны.
— «Речь невнятная...»
— Зубов у меня нет, вот речь и невнятная. Я и сейчас с вами невнятно разговариваю.
— «Находилась в состоянии алкогольного опьянения, могла нанести вред себе и окружающим...»
— Какой я, беззубая, шатающаяся на ветру и трезвая, могла нанести вред?!

Не желая спорить, прошу просто оплатить штраф. На месте оплачивать супруги отказались: попросили дать реквизиты для перечисления через сберкассу. Достаю из материалов дела бумагу с напечатанными реквизитами. Гражданка берёт двумя пальцами, смотрит с ярко выраженной брезгливостью:

— Здесь полные реквизиты: ОКАТО, КПП, КБК? А то ведь мы плохо в этом разбираемся... Мы же историки, а не юристы какие-нибудь.

Год назад из студента я превратился в юриста местной администрации. Обожаю посетителей!

Злопыхатели о жизни чиновника знают только из анекдотов да собственных пьяных фантазий. Считают, что раз получил красную корочку, сразу начал «грести бабло лопатой». Я обычный рядовой сотрудник, живу на десять тысяч в месяц, что даже в нашей глубокой провинции для человека без своего жилья — практически ничто, так что приходится, как в студенческой молодости, делать контрольные и курсовые работы нерадивым студентам.

Специалист своего дела из меня получился, скажем прямо, неплохой, и определённая популярность не заставила себя ждать. Сколько же умудрённых животами и сединами сослуживцев-доброжелателей с покровительственной интонацией и похлопыванием по плечу заявляли: «Ехал бы ты в областной центр (Москву, Питер), развивался бы там, карьеру строил...» Если вы такие умные, чего ж сами не поехали? Не люблю я большие города, не хочу по четыре часа в день проводить в дороге на работу и с работы. Да и на что мне там рассчитывать? Зарплата-то по моей должности одинаковая, а на большую я всё равно по стажу не тяну.

Да, я юрист и я живу на ваши налоги. Но я не личный адвокат для каждого желающего: у меня свой круг обязанностей, свои задачи, своя работа. Может, заодно в МВД или ФСБ попросите себе личную охрану, а участкового врача из поликлиники возьмёте с собой на шашлыки, чтобы откачивал после возлияний, не отходя от мангала?

К счастью, совков по менталитету не очень много. Да, ваши документы сейчас находятся у меня вместе с документами ещё полусотни человек. Не надо мне совать банку кофе с выражением лица «конечно, пока чего-нибудь не дашь, так и будет всё лежать — подавись, щенок». Я с радостью просмотрел бы ваши бумаги, но у меня есть свой горячо любимый начальник, заслуживающий отдельного опуса, способный в одном монологе дать тысячу и одно поручение и, давая последнее, начать спрашивать о результатах выполнения первого, хотя я ещё не успел даже в свой кабинет зайти. Остаётся только радоваться, что я не курю: пришлось бы бросить из-за хронической нехватки времени. Поход, пардон, в туалет приходится планировать два-три часа.

На одного толстосума в большом кресле приходится три десятка задолбанных рядовых трудяг, которые хоть и не у станка работают, но имеют не больше вашего.

Менеджер старательно всучивает мне заказ без адреса — метро Лубянка или Кузнецкий мост, но чтобы до 16. Не люблю «метрошных» заказов — плохо вижу, к тому же эти чудики опаздывают всегда. «Ну, ты просто позвони», — уговаривает она меня, подозревая, что второй курьер, как обычно, не явится. Звоню. Мрачный властный голос примерно минуту вспоминает, что именно он хотел, потом его осеняет:

— А, да, точно, я же две вещи заказывал в двух местах. Если не успеете до четырёх, то будем пересекаться на другой станции красной линии.
— Давайте я с вас начну — минут через 35–40 увидимся.
— Тогда я расскажу вам, как дойти. Метро Лубянка, оттуда позвоните мне, я вам поясню дальнейший маршрут.
— Нет, сударь, или вы хотите встречаться со мной в метро, или говорите адрес.
— Этого я вам так сказать не могу, запоминайте: выйдете из последнего вагона из центра...
— Стоп, на этом мы с вами заканчиваем общение. Сложно представить себе что-либо центральнее Лубянки. Последний со стороны Подбельского или юго-запада?

Клиентом взята минута на размышление.

— Охотный ряд центральнее, — выдавливает он наконец.
— Может, адрес сообщите?
— Этого я вам сказать не могу. Выходите направо, видите пироги и слойки, звоните мне, поднимаетесь и идёте вдоль стены здания. Я вас там перехвачу.
— Это КГБ, стена, ориентированная к Мясницкой? Я выйду на угол — идти к центральному входу или шестому подъезду?
— Я вам этого так... Вы откуда знаете про шестой подъезд?!
— На нём написано: «Большая Лубянка, 2».

Долго молчит.

— Это вы сами поняли?..

А как он меня встречал! Описал одежду — он мои брюки цвета хаки искренне считал коричневыми. Бегал кругами — хвосты отсекал, наверное.

8:40 утра. Угадайте, кто под окном? Что им сделала несчастная травка, что они её третий день фигачат?

Хоть вчера и работал допоздна, но спать дальше уже не получается. Лежу вот и, пользуясь разыгравшейся после сна фантазией, представляю тысячу и один способ уничтожения газонокосилок, газонокосильщиков и чиновников, назначающих время работ.

Так уж случилось, что в нашем маленьком городе есть человек, у которого совпадают со мной довольно-таки редкая фамилия, имя, отчество и даже день рождения (год только отличается — он старше меня). Всё бы ничего, да вот только он — частный предприниматель, а я — государев человек, регулярно подающий в налоговую декларации о своих доходах.

Как же меня задолбало по несколько раз лично приходить в налоговую и доказывать, что нет у меня квартир, машин и прочего имущества, кроме указанного в декларации, и настаивать, чтобы они внимательно проверили мои данные!

Достали счета на оплату налогов, штрафов и пени, которые присылают мне — но не домой, а на работу моему начальству с требованием повлиять на такого-сякого подчинённого, который уклоняется от уплаты. Это при том, что я всегда оплачиваю все счета вовремя и до копейки. Неужели так трудно внимательно посмотреть на данные человека? Хорошо хоть, я не Иванов, Петров или Сидоров...

Достали экономные заказчики! Приходит эдакий Мистер Порядочность-2010 — вынь и положь работу поскорее. Никаких проблем вроде нет. Работа стоит столько-то? Заплатим! Надбавка за срочность? Да без проблем! Оплата комплектующих? Легко!

Верю Мистеру Порядочность, беру в бухгалтерии денежку на комплектуху, сажусь за работу. Через три дня звонок от Мистера: «Я доложил руководству. Руководство говорит — дорого. У Васи в ларьке за полторы тысячи против ваших тридцати!» Отсылаю горе-клиента в ларёк к Васе. В сухом остатке — коту под хвост вылетело два моих дня (здравствуй, пистон от шефа) и пара тысяч конторских денег (здравствуй, второй пистон). Заказчик работает в госконторе, так что денег с них не стрясти.

Сегодня приходит Мисс Порядочность-2010 из той же конторы. Срочно, архиважно, прямой доступ к золотовалютному хранилищу Госбанка предоставлен. Вежливо напоминаю цитату из классиков: «Утром деньги, вечером стулья». Нате счёт, платите через банк, приходите через четыре рабочих дня после поступления денег. Предварительные результаты будут через два дня после поступления денег. Прямо вот так сейчас посмотреть — нет, никак нельзя, моё время тоже стоит денег. «Надо очень срочно». Не вопрос, идите и очень срочно платите деньги, дайте надбавку за срочность и заходите через два дня. «Руководство твёрдо обещало оплатить». Отлично, я ещё твёрже обещаю всё сделать сразу же после оплаты. «Вы что, мне не верите?» Конечно — привет Мистеру Порядочность-2010. «Руководство будет мною недовольно». Мне ничего не остаётся, как застрелиться, но бесплатно работать не буду. Мисс Порядочность удаляется, бросив на прощание: «Какие жлобы эти коммерсанты!»

От души желаю всем этим госзаказчикам пойти в какой-нибудь приличный ресторан, нажраться там на большую сумму, а вместо расчёта пообещать официанту доложить руководству и рассмотреть вопрос об оплате. Может, хоть тогда дойдёт.

Любят люди ругать государственные учреждения, а я как работник одного из таких просто обожаю их посетителей. Нерушима их вера в то, что если учреждение государственное, то оно обязано принять бушующего гражданина в любое время дня и ночи, а работают в нём исключительно лентяи, бездельники и взяточники. Мы, дескать, как сыр в масле катаемся, поэтому нас за людей можно не считать. Не знаю, откуда такие познания, но среднестастический клерк госконторы не сможет (даже если сильно захочет) за что-либо взять взятку больше одного раза — потом вылетит, а то и получит судимость. Более того, он ничего не решает, а зарабатывает смешную сумму, которая разве что в деревне Зюзюкино на сто дворов может вызвать одобрительный кивок: «Нормально получаешь». Но гражданам, конечно, виднее.

Перерыв с 12:00 до 13:00. Без пяти двенадцать вваливается пыхтящая вальяжная дама с целой кипой бумаг, которые только смотреть полчаса.

— Ой, вы еще не закрылись?! Уф, успела! А то подумала — чего я вас буду после обеда отвлекать, если до обеда успею?!

Блин, лучше отвлечь меня во время обеда, чем после — ведь вам потом идти попу на диване отлеживать, а мне ещё принимать не успевших до обеда. На голодный желудок я буду, наверное, добрее и лояльнее. Гениально! И так регулярно: граждане летят вприпрыжку перед самым обедом и радуются как дети, если успели за пять минут до обеденного перерыва. А уж если кого-то нет на месте, а на часах до перерыва целых три минуты, то всё — начинается буря в унитазе!

Выходной день. Заехал на работу забрать зарядку от телефона. На выходе дядечка-пенсионер, ранее навещавший меня по службе.

— Ой, как хорошо, что я вас застал — думал, никого не будет! Напишите, что мне нужно взять в земельном отделе.

На дворе — воскресенье, я не помню ситуацию дяденьки, документы его у других служащих. Объясняю, что прийти нужно завтра, и получаю вспышку неконтролируемой ярости, обещание народного гнева и расстрела «паразитов на теле простого люда». Очень приятно, что мои заслуги так преувеличены.

Женщина околопенсионного возраста и типажа «злая продавщица советского универмага без мужа и с пятью детьми» на 15-минутное объяснение, что ей нужно дооформить и дополнительно представить, презрительно скорчила лицо и сквозь зубы выдавила:

— Что вы мне голову морочите! Скажите прямо: я получу свидетельство или вы денег хотите?!

На «нет» по обоим пунктам тётка отправилась штурмовать начальство с воплями про «нахалов, которые и дел не делают, и денег не берут, совсем зажрались!» Боже, храни короле... страну от идиотов.

Я молодая девушка весьма респектабельного вида, работаю помощником московского депутата.

Почему-то все считают, что я с ним сплю.

По мнению большинства, я купаюсь в деньгах. Господа топ-менеджеры, я получаю в два, а то и в три раза меньше вас, а машина, на которой я езжу, — служебный Форд.

Нет, я не знаю всё, что творится в стране, и все подкожные дела президентов! Не я этим занимаюсь — я не имею никакого доступа к верхушкам власти.

Я не беру взятки! Мне их давать не за что — у меня нет таких полномочий. Я могу постараться уговорить управу обустроить детскую площадку, узнать, почему не оформляют гараж, но никаких квартир я не продаю и денег не беру. Я вообще с родителями ещё живу!

Неимоверно задолбали друзья и приятели, у которых в глазах появляется нездоровый блеск, когда они слышат о моей работе. «А что ты там делаешь?» Сижу над бумагами — скучно и муторно. Рассказывать не-че-го!

Но хуже всего с теми, кто не любит власть, от сорока и старше. Они меня ненавидят: едва узнают, где я работаю, начинают жаловаться на правителей, проклинать всё управление и моего начальника, кричать, что я ничего не делаю для их блага, — и далее по списку.

Работать в госсфере — не значит стоять у рычагов власти.

Работаю в муниципальной администрации. Да-да, именно я — тот самый «бюрократический изверг», «враг народа» и сотни подобных приятных эпитетов. В здании с нами соседствуют БТИ, паспортный стол, социальная защита и тому подобные интересные организации; кто бывал хотя бы в одной из них — поймёт трагизм ситуации.

Итак, посетители администрации делятся на несколько видов.

«Cтрого по делу». Мужчины или женщины 35+ лет. Устремлённый в бесконечность взгляд, сшибание людей по ходу движения, сложное выражение лица перед дверью искомого кабинета. Коронные слова: «Мне надо!»

Инспекторы. Женщины пенсионного возраста. Выражение вселенской ярости или скорби на лицах, карающая длань, открывающая двери кабинетов подряд с вопросом о нахождении того или иного сотрудника на рабочем месте. Коронные слова: «Иван Иваныч на месте? Как отошёл? Совсем оборзели?!»

Красные Шапочки. Женщины пенсионного возраста. Выражение лица скопировано у кота из Шрека. Выбирается случайный кабинет, рассказывается история жизни, получается заверение в полнейшем сочувствии, выбирается следующий кабинет: «Здравствуйте, извините за беспокойство, у меня тут такая ситуация...»

Кредиторы. Женщины средних лет и предпенсионного возраста. Выражение лица сложное, возможна мягкая улыбка. Часами могут атаковать случайный кабинет с требованием выдачи справки из загса, ветеринарной службы, милиции. На возражение о нецелесообразности подобных просьб в отдел экономики — пожелание сгинуть в адовых муках. Коронные слова: «Совсем охамели! Нет, вы обязаны оказать мне помощь!»

Вздыхающие. Женщины и мужчины предпенсионного возраста, стоящие в незримой очереди у какого либо кабинета, испускающие тонны скорби и грусти в окружающее пространство. Взгляд обязательно пропитан жалостью к окружающим и себе, возможно испускание пены изо рта и слёз из глаз. Синюшный цвет лица, трясущиеся конечности. Коронные слова: «Ничего-ничего, сынок, я постою», — и очередной приступ.