Я — работник торгового зала в алкогольном отделе «Ашана». Ну, или как там переводится для вас эта должность: шваль, тупица, идиотка, рабыня, безрукая скотина, хамло. Да, это всё я. Работаю уже год. И за этот год я окончательно возненавидела людей.

Скажите, обязательно позволять вашему милому пятилетнему ангелу хватать бутылки дорогого коньяка и брякать их об пол? Когда я подхожу к вам одна и прошу возместить стоимость бутылки и убрать своё маленькое недоразумение от полок, вы включаете звуковую атаку, попутно огрев меня сумкой, кажется, с кирпичами. Когда я веду к вам охранника, вы со слезами на глазах утверждаете, что я толкнула ваше дитятко.

Почему вы лезете под ленты ограждения, когда сотрудники работают с подъёмником, снимая гигантские палеты (по-вашему — те скотские коробки на самом верху)? Вы не понимаете, что таким образом вы свою жизнь ставите на кон? Вас убьёт, если палета сорвётся сверху, и меня тоже. А если меня не убьёт — меня посадят.

На беджике у меня есть имя — вы удивитесь. Я не «эй, ты!», не «ну-ка иди сюда», не «где ты там шляешься, дылда?». Один клиент уже распускал перья перед своей златокудрой курочкой, называя меня «эй, швабра». Отделался пощёчиной и пожеланием скоро сдохнуть.

Я не смотрю на другие отделы — там тоже свои представления. Люди грызут сырую картошку (халява же!), пытаются вытащить флешки из упаковок и спрятать в карман, жрут конфеты прямо из коробок, разрывая их на месте. Скажите, что это — беличий инстинкт, мутировавший в воровской и охамевший? Глядя на толпу русских покупателей, я вижу только толпу баранов в загоне, которые пихают тележки своими копытами и блеют. А что видят иностранные гости — мне вообще страшно представить.

Если вы узнали себя, вам лучше поскорее себя усыпить. Задолбали!

— Сколько твоему мужу?
— 33.
— О-о-о! Возраст Христа!

— У друга скоро день рождения. Вроде и дата не круглая, но всё же — 33.
— О-о-о! Возраст Христа!

Знатоки Нового Завета! Если уж вы верующие, то должны знать, что это не столько возраст, сколько количество прожитых на земле лет. На что такое многозначительное вы намекаете своим «О-о-о!»? Что моему мужу уже пора? Что мой друг, в отличие от назаретянина, к своим годам не создал учения и не обзавёлся апостолами?

Вообще говоря, все предыдущие даты тоже можно считать «возрастами Христа». Ведь, следуя вашей логике, ему было и 13, и 23, и даже, вы не поверите, 31.

Вот скажите мне: когда вы покупаете в магазине 300-граммовый кусок сыра, он стоит столько же, сколько полкило? Или вы платите строителям за поклейку обоев в 20-метровой комнате как за 40-метровую? Нет? Так почему платье моего 44 размера стоит одинаково с таким же платьем 52 размера, а сапоги 36 размера равны по цене таким же сапогам 40-го? На пошив платья и сапог меньшего размера идёт меньше материала. Почему же стоимость одинакова? Маразм какой-то.

Я велосипедист, и меня задолбали.

Нет, женщина, я не занимаюсь велогонками. Я вообще достаточно медленно езжу, потому что для меня велосипед — основной способ передвижения, без которого я чувствую себя ущербной.

Нет, мальчики из гремящей рэпом «семёрки», я не брошу свой, как вы выразились, «драндулет» и не поеду с вами кататься. Мне, знаете ли, гораздо на нём безопаснее.

Нет, дорогая моя старенькая родственница, я не собираюсь выглядывать тебя на тротуаре: я слежу за дорогой. Не хочу не заметить выезжающую из-за поворота машину и загреметь в больницу или, что ещё хуже, в морг только потому, что разговаривала с тобой. И не надо бежать за мной со своей палочкой на крейсерской скорости, пытаясь привлечь внимание. Если я сказала, что поговорим потом, то мы действительно поговорим потом.

Любимые мои коллеги! Я не выпендриваюсь, что веду здоровый образ жизни. Нет, я курю и иногда могу выпить. Но, во-первых, я не хочу стать такой же толстой, как вы, а во-вторых, для корреспондента главное — мобильность. Пока вы дождётесь заводскую машину или такси (наша газета — подразделение градообразующего предприятия), я уже приеду на место и буду делать репортаж.

Дорогие водители! Машу вать! Вот почему, объясните мне, недалёкой, почему вы внезапно останавливаетесь прямо у бордюра, чтобы поговорить со знакомым или посадить его к себе, не давая мне нормально затормозить? Я понимаю, если бы мы были в большом городе, но у нас-то всего тридцать тысяч с небольшим жителей в городке! И почему вы внезапно выворачиваете на меня в парке, где движение автомобилей запрещено?

Уважаемые пешеходы! Если я еду там, где вы идёте, то это значит только одно: больше мне ехать негде, функция «полёт» в моём велосипеде не предусмотрена. И если я, проезжая сзади вас, сигналю, то это значит, что я прошу вас посторониться. Ни для чего другого звонок на руле мне не нужен. Более того, я вам даже скажу спасибо за то, что дали мне проехать.

Наконец, малолетние идиоты, именуемые скутеристами! Прошу вас, не надо ехать сзади и громко размышлять, что будет, если пнуть скутером меня в заднее колесо, при этом смеясь, как будто у вас крайняя степень кретинизма. Во время сегодняшней поездки с обеда я узнала от таких, когда после пинка въехала в остановку. Спасло то, что ехала медленно, но всё равно отбила себе всё междуножье, руль стал выписывать восьмёрки, рама покривилась, перестали нормально крутиться педали и заклинило звонок. Надеюсь, что таких придурков, считающих, что им всё можно, после 1 июля на дорогах хотя бы станет меньше.

Соратникам же по езде на велосипеде, вежливым водителям, скутеристам, берущим меня на буксир и помогающим быстрее доехать, пешеходам, слышащим звонок, — огромное спасибо! Вы всегда радуете.

Я учусь на парикмахера-универсала в третьем по величине городе нашей необъятной страны, и меня задолбали.

Мы проходим летнюю практику в парикмахерской уже второй год. Цены более чем лояльные: самая дорогая стрижка стоит в районе 400 рублей, а «химка» — 350 деревянных. Естественно, к нам ходят пенсионеры, которым, к слову, предоставляется скидка при предъявлении пенсионного, но и без него постоянным клиентам, которых уже знаем в лицо, мы скидываем те же 30%.

Расскажу немного о состоянии самой парикмахерской, в которой нам приходиться проводить восемь часов в день шесть дней в неделю без намёка на оплату. Парикмахерская находится на балансе училища, которое находится на балансе города. Естественно, состояние заведений оставляет желать лучшего: от стен отваливается штукатурка, стеклопакеты вываливаются при попытках пустить свежий воздух. Кресла, которое должны крутиться, давным-давно сломаны. Столики из ДСП. Почерневшие от времени зеркала. О состоянии санузла и «места отдыха», которым является закуток полтора на метра, лучше умолчать.

Теперь, когда вы имеете представление о том, где мне приходится батрачить от звонка до звонка, я расскажу о контингенте, который приходит к нам.

Итак, мужчины.

Тип первый. Прилично одетые мужчины, которые зашли поправить свою «спортивную с чёлкой» в первую попавшуюся парикмахерскую. Они не задолбали — это десять-пятнадцать минут благодатной тишины и жужжания машинки. Иногда перепадает бонус в виде шоколадки или яблока.

Тип второй. Мужчины под 60 в трениках и рубахе навыпуск, потные, с перегарной одышкой. Сев в кресло за своей «молодёжной», начинают выливать в уши тонны информации, которая мне совершенно ни к чему. Уходят без скандала и возвращаются через месяц ровняться.

Тип третий. Истеричные особы неопределённого возраста. В зависимости от времени суток им можно дать как 25, так и 40. Прилетают уже на взводе, швыряют помятую сотню на стойку и плюхаются с размаха в кресло, говоря немного манерно: «Девушка! Подровняйте меня по-быстрому, я опаздываю!» Чаще всего у них всё настолько запущено, что даже если быть уникумом, за полчаса не уложишься. Когда время начинает поджимать, психуют, дёргаются, хамят, зовут старшего и грозят жалобами.

Тип четвёртый (вымирающий). Пожилые мужчины. Приходят с жёнами, поэтому никуда не торопятся. Могут потрепаться о погоде и всегда знают, что хотят видеть у себя на голове. Зачастую юморят, нередко — весьма остроумно, отвешивают комплименты направо и налево.

Теперь о прекрасном поле.

Тип первый. Женщина далеко за 50, пришедшая на сумасшедшую мелкую «химку». В основном беспроблемны, но любят потрепаться, чем убивают работоспособность мозга и заставляют вырабатывать способность вовремя говорить «ага».

Тип второй. Женщины между 59 и 69. Приходят за стрижкой покороче. Не вливают в уши терабайты сора, за что им низкий поклон. Чаще всего дремлют в кресле, пока их «щиплют».

Тип третий. Женщины абсолютно любого возраста, которые сами не знают, что хотят и зачем сюда припёрлись. Любимая фраза: «Я сходила в парикмахерскую на площади Пупкина, мне там за 350 рублей дорого. Вы меня здесь за 100 подстригите, но так, чтобы было, как в салоне на Пупкина! И побыстрее, я опаздываю!» Всё это произносится визгливо, истеричным голосом придушенного кота-кастрата. Когда такую особь спрашиваешь, что же именно она желает видеть в результате, та заявляет: «Я не знаю, мне бы покороче. Сделайте на свой вкус, девушка». Делаешь на свой вкус, учитывая возраст и прочее. Когда всё готово, клиентка истерично вскакивает и начинает отчитывать тебя, как школьницу: «Вы сделали вообще всё не так, как я хотела!» Естественно, требует позвать старшего и грозит жалобами.

Осторожно, дети!

Как известно, дитё само в парикмахерскую не приходит — его приводят взрослые. Сдав ребёнка на руки парикмахера, куда-то сваливают. Дети, естественно, начинают вертеться и реветь, не найдя папу-маму-деда-бабу, хватают со столиков острые ножницы или, того хуже, бритву для стрижки, сжимают их в рученьках и опасно мотают рядом с собой. Естественно, парикмахер в ужасе пытается отобрать у ребёнка опасные предметы или найти родителя, но сделать это не так-то легко. Считающие парикмахеров идеальными сиделками для своих лялек, родители по-быстрому сваливают в магазин этажом ниже. Зайдя вальяжной походкой обратно, видят, что три взрослые девушки пытаются успокоить их дитятю, и начинается: «Как вы посмели обидеть мою масю! Мою кровиночку!»

Приходя в учебную парикмахерскую (о чём написано и на вывеске, и на входе, о чём предупреждает администратор), имейте терпение. Нас можно понять: мы боимся сделать что-то не так, поэтому не спешим. В большинстве своём мы не «криворукие дебилки-неумехи». Мы просто не хотим, чтобы клиенты огорчались после визита к нам.