Меня задолбали люди, которые делятся очень ограниченным объёмом информации и убеждены, что собеседник обязан знать, о чем идёт речь, и все мельчайшие детали ему уже знакомы каким-либо магическим, по-видимому, способом.

«Мария Ивановна так накричала на Ивана Петровича, а вчерашнее — ну, ты представляешь?» — рассказывает мне мама, придя вечером с работы. Мы редко общаемся с мамой в силу занятости обеих, поэтому быть в курсе текущей ситуации у неё на работе я никак не могу, а тем более знать ФИО всех её коллег. Индуктивными и дедуктивными методами, расспросами и просьбами пояснить и уточнить, выясняется, что Иван Петрович — работник отдела А, который вчера перепутал данные в очень важных документах, а Мария Ивановна — начальник отдела Б, и ей очень нужны были готовые документы именно сегодня.

«У нас айтишники — такие дураки! Я ему говорю нормальным языком, а он не понимает…» — делится подруга случаем на работе, когда она закрыла вкладку в браузере и не знала, как вернуться на страницу. Вот она и убеждала по телефону специалиста, что у неё «исчез важный лист… где-где, да в интернете!», пока тот пытался понять, в чём же дело. Но дело не в непривычных названиях, а в том, что вместо того, чтобы подробнее описать ситуацию, она продолжала твердить одну и ту же фразу с убеждением, что айтишники в их компании должны знать всё и вся, включая то, что творится внутри её головы.

«А где у вас эта кофта?» — абстрактно спрашивает женщина консультанта в магазине одежды. На вполне логичный вопрос «Какая?» она отвечает уже с раздражением: «Ну, та, которую я вчера мерила!» Консультант спокойно объясняет, что вчера работали другие консультанты, и просит описать вещь, чтобы её найти. Но дальше — хуже. После просмотра всех вешалок вперемешку с эмоциональными репликами клиентки о некомпетентности персонала выясняется, что «бордовая с рюшками кофта» — это фиолетовая футболка с кружевом.

Мне кажется, в будущем человечество обречено развить телепатию. Ведь уже сейчас есть столько людей, которые требуют понимать их без слов!

Здравствуйте. Меня задолбали люди, которых я условно называю «а чё такого».

Едем с молодым человеком по трассе в другой город. За рулём я, девушка с водительским стажем менее года. Скоростной режим не нарушаю. Веду себя более чем корректно, не мешая другим участникам движения. Обгоняющим меня уступаю дорогу. Вдруг нас догоняет кроссовер известного китайского производителя. На встречной полосе фура, а лихач смело идёт на обгон, подрезая меня. Принимаем решение поговорить с хамом. Моргаю фарами. На моё удивление кроссовер сразу же съезжает на обочину. Выходим из машин, на вопрос «Чё хотели?» объясняем свою позицию: мол, зачем создаёте аварийную ситуацию? Выслушав, молодой человек изрекает:

— А чё такого?

А вот институтская столовая. Жуткая очередь. Заходит мадам и, заметив своих знакомых, стоящих уже почти возле кассы, продвигается вглубь. На моё вполне оправданное возмущение слышу уже знакомую фразу:

— А чё такого?

А вот моя одногруппница Нина. Нина любит красить ногти на занятиях, распространяя по аудитории жуткий запах лака, а также отвечать на телефонные звонки, не выходя из помещения. Про то, что она ни разу не удосужилась поставить телефон на «вибро», я молчу. На замечания Нина отвечает… ну, вы догадались, да?

Так вот, неуважаемые хамы, или расширьте свой словарный запас, или будьте добры вести себя тактичнее. А пока вы меня задолбали.

— Здравствуйте, мы вам выслали новый договор, как идёт согласование?

— Директора не устраивает один пункт.

— Какой именно и чем не устраивает?

— Пока не знаю, мне точно ещё не сказали, но не устраивает.

— Но ведь договор точно такой же, как и был, только изменился наш адрес. В прошлом же всё устраивало.

— В прошлый раз тоже не устраивало, и вообще, я же говорю: позже скажем, что именно не устраивает.

Окей, ждём. Проходит две недели.

— Скажите, пожалуйста, как идёт процесс согласования? Пока новых комментариев от вас не получали. Всё разрешилось?

— Мы же вам сказали, что нас не устраивает один пункт. Это же в ваших прежде всего интересах его исправить!

— Так вы так и не сообщили, что за пункт и чем именно он вас не устраивает.

— Насколько я знаю, вам всё сообщили!

— В последнем письме была информация, что скажете позже, но с тех пор нового письма мы не получали. Напишите, пожалуйста, что сказал директор.

— Что вы мне голову морочите? Я поправила всё и отослала директору, а он до 10 числа в отпуске. Вот как вернётся, тогда и посмотрит, а я вам напишу.

— Спасибо, эту информацию мы и хотели получить.

А нельзя было вот так:

— Здравствуйте, мы вам выслали новый договор, как идёт согласование?

— Директора не устраивает один пункт. Я поправила всё и отослала директору, а он до 10 числа в отпуске. Вот как вернётся, тогда и посмотрит, а я вам напишу.

Задолбали же.

Должна ли школа заниматься воспитанием? Безусловно. Кто ещё должен заниматься воспитанием детей? Отгадайте с трёх раз, дорогие родители.

Я вообще-то совместитель, но летом учительница уволилась. Заслуженный учитель РФ, учитель высшей категории. Ушла на пенсию. От неё мне временно достался восьмой класс: математика (которая алгебра и геометрия) и классное руководство. Совместителю, конечно, не положено, но выхода другого нет. Очередь на трудоустройство у дверей школы отсутствует.

Я в системе образования с 1994 года. Как педагог — не гений. Нет, я закончил физмат с отличием, кандидатская, опять же (по математике, не по педагогике), вот только это всё бумажки, а реальная ситуация даже если и прописана в учебнике, то не предполагает типового универсального решения. Педагогика всё же ближе к искусству, чем к науке.

Опыт классного руководства? Пожалуйста, выпуск-1996 и выпуск-2003. Дальше — совместительство по причине перехода на работу в вуз. Небогато, согласен.

В этом году провёл два родительских собрания. В повестке хотелось бы обратить внимание на организацию экскурсий и досуговых мероприятий. Большинство родителей — за. Ко второму собранию я даже принёс распечатки от двух контор, занимающихся такого рода услугами. 16 ноября и 19 октября у нас мероприятия по просьбе и результатам голосования родителей: поездка в Москву на экскурсию по ночному городу и выезд в развлекательный досуговый центр в курортную зону области. Все музеи, предприятия, выставки, учреждения культуры поддержки у родителей не нашли. Честно, смысла в запланированных мероприятиях я не вижу, о чём не менее честно заявил родителям. В ответ получил дружный хор: «Вы не проводите воспитательных мероприятий!» Экскурсию явно развлекательного характера они считают воспитательным мероприятием. Интерес 13–14-летних подростков понятен, а потакающе-популистская политика их родителей — не очень. Ничего, посмотрим дальше, адекватные родители в классе просматриваются.

Адекватные — это те, кто не перекладывает свои воспитательные функции на школу, кто действует вместе с ней. Да, родитель — это не просто отдать ребёнка в шесть лет на воспитание, оплатить его потребности, поразвлекать его в выходные и в семнадцать лет получить готового члена общества.

Я хожу на встречи выпускников школы. Я помню всех выпускников 2003 года (их было 22), могу по памяти написать алфавитный список. Им сейчас по 26–27. Всем, кроме двоих.

Аня П. в августе 2003 года шагнула из окна. Она не поступила в институт, у девочки были крайне скромные способности, но родители, успешные люди, требовали от неё только высшего образования. В 9 классе я с ними беседовал, убеждал не тащить девочку в 10-й — бесполезно. Получите.

Аня С. убита отчимом в мае 2005 года. Отчим избивал её с восьмого класса. Звонки из школы в милицию, разговоры с матерью Ани ни к чему не привели — заявление мать писать отказалась, милиция развела руками. Политика отчима — жёсткий контроль. В мае 2005 года он поймал падчерицу на свидании с молодым человеком. Отчим — директор магазина, мать — бухгалтер. «Приличная» семья.

Остальные живы — менеджер, домохозяйка, таксист, дальнобойщик, медсестра, повар, безработный… Люди как люди. Социализация прошла успешно. Судьбу троих, впрочем, выделю.

Аня А. первый срок получила через месяц после окончания школы. Кража. Аня воровала ещё в школе, состояла на учёте в милиции. Её мать бегала, суетилась, «улаживая» последствия дел дочери. Вмешательство школы? А вот как вам такая фраза: «Вы будете настраивать меня против моей матери?» Сейчас у Ани уже четвёртый срок. Сотрудник УФНС и инженер-строитель могут «гордиться» дочерью.

Аня Я. (поистине несчастливое имя для этого выпуска) тоже в колонии. Все серьёзней: наркотики. Пошла на зону вместе с матерью.

Дима Т. Я его регулярно вижу. Даже пользовался его услугами. Он — менеджер в фирме по установке пластиковых окон. В школе подтягивался 45 раз, сейчас не подтянется ни разу: на левой руке остался только большой палец. Учился плохо. Воспитывался матерью, окружившей его гиперопекой (она родила его в 43 года). Два раза должен был остаться на второй год — мать рыдала перед кабинетом директора. Пожалели. Сам Дима был настроен сделать карьеру на своей силе. Армия, спецназ, экстремальный труд. Не повезло — несчастный случай. У меня лежит заполненный им приходный ордер: «Шистнатцат тысеч и тристо пидтесят рублей».

Родители! Вы вот тут своей вины не видите? Школа была должна? Вас предупреждали, говорили, просили. Не ваше дело, да? Где были мы? А вот не поверите, но есть действия, которые по закону можете сделать только вы, а если вмешаюсь, к примеру, я, то вы же первыми побежите в прокуратуру.

Раньше было проще. Раньше, когда Лика М. пришла в школу в колготках-сеточках, юбке на треть бедра и в блузке с вырезом (8 класс), я провёл с ней воспитательную беседу без свидетелей. Жёстко и, может быть, жестоко. Больше я такого не видел. Сейчас, в эпоху юридически грамотных родителей и век мобильных телефонов, пожалуй, не рискну: своя свобода дороже. Пусть отвечают либо заведённые малолеткой старшеклассники, либо кто-нибудь из когорты педофилов.

Родители Андрея Н. в пятом классе были удивлены резким повышением успеваемости своего сына по математике. Ещё бы! Индивидуальный подход всегда даёт результаты. Я с ним занимался после уроков, и не только математикой: беседовал, узнавал интересы парня, придумывал к нему подход. Как научил считать и понимать задачи? Сомнительный с этической стороны метод. Всё это бесплатно — жаль было хорошего парня. Родители его, небедные люди, ограничивали своё воспитание финансовой стороной. Много чего они не знали о сыне. Сейчас, наверное, тоже не знают. Андрей — офицер российской армии, служит в Сибири, контакт с родителями не поддерживает. А мне пишет. Сейчас репетиторство возьму только по договору с родителями с выдачей кассового ордера — у жены зарегистрировано ИП. Без бумажек беседовать не буду: свобода, опять же, дороже.

Оле Р. мне (мужчине) пришлось объяснять некоторые аспекты интимной гигиены девочек-подростков. Нет, с мамой Оли я пробовал разговаривать, но маму больше заинтересовал вопрос, почему Оля обратилась ко мне за помощью. Что касается гигиены — сама поймёт. Сейчас в аналогичной ситуации будет звонок в скорую помощь. Как жестокие подростки будут потом издеваться над вашей дочерью, меня не волнует.

А теперь чисто пофантазируем: в России ввели ювенальную юстицию. И про Лику, Андрея, Олю и других, заброшенных родителями, я сообщил куда следует. Как вы тогда, родители, забегаете! Может, следует выполнять свои обязанности, не дожидаясь радикальных шагов?

У нас общество сплошь безответственных людей. А именно тех, кто не желает признавать свои ошибки и исправлять их. Не желает нести полную ответственность за свои действия.

За границей есть предприятия, где работников, сообщивших о своей ошибке или ошибке соседа, поощряют, потому что это позволяет вклиниться в процесс производства и устранить проблему на корню её появления. А у нас всё наоборот. Надо прикрыть свою задницу и задницу друга, чтобы не наказали. А то, что рабочий процесс через пару стадий встанет напрочь и никто не будет понимать истинной причины, это фигня. Главное — от себя вину отвести.

Наступил на ногу кому-то — куда ты лезешь под ноги?

Опоздал на работу — это всё пробки, и вообще у вас часы неправильные.

Опечатка в документе — это не я печатал, и вообще меня торопили. Что вы хотели в спешке?

Не туда отправили оплату — это вы там надоели реквизиты менять. (Красными буквами написанное «Внимание!» в счёте не имеет никакого значения.)

Разлили чай в офисе — ну, никто ж не видел, что это я, значит, можно не вытирать.

У вас детская травма, что ли? Взрослые люди обязаны думать наперёд о своих действиях и нести ответственность за последствия, в том числе неблагоприятные. Да, иногда тяжело исправлять, иногда дорого, зато служит уроком на всю оставшуюся жизнь.

Поцарапал машину — заплатил за прокраску — больше не царапаешь.

Разлил чай на пол — вытер (потерял время) — в следующий раз возьмёшь блюдце и не разольёшь.

Сломал сканер в офисе — купил новый — больше не сканируешь свой зад.

Попал в ДТП, пока разговаривал по телефону, — потерял время, нервы и деньги — больше не базаришь за рулём.

Поймали за рулём пьяным — ездишь на общественном транспорте без прав — больше не бухаешь.

Особо тяжёлые рецидивные случаи не берём в расчёт. Людей, которые меняются после первого же серьёзного косяка, больше.

Почему бы не учиться на своих ошибках, признавая их и отдавая им должное внимание? Задолбали сваливать всё на окружающих, изображая из себя святош, которые никогда не ошибаются сами, а всё вокруг должен исправлять кто-то другой.