Я работаю в свадебном салоне. Работа красивая, интересная и любимая. Но всё-таки есть ложка дёгтя и повод задолбаться.

Нет, это не невесты, которые хотят платье за пять тысяч, но чтобы оно выглядело на пятьдесят. Не матери, которым плевать на мнение своих дочерей, потому что они платят за свадьбу и хотят именно вот это, а не то, что нравится девочке. И не подружки, дающие противоречащие сами себе советы, способные сбить с толку кого угодно. Нет. Меня задолбали люди, которые не любят бахилы.

Вы пришли в свадебный салон, который подразумевает обилие белых длинных платьев, а значит, и чистоту. Конечно, мне не сложно протереть пол после вашего визита, но тогда придётся попросить следующую невесту подождать, пока он просохнет. И я могу потерять клиента.

Да, дамочка, вы можете пройти без бахил. Но тогда я усажу вас на диванчик в углу, а дочку вашу не выпущу из примерочной в зал. Иначе вы же сами будете возмущаться, почему у платья чёрная кромка по подолу, а предложение оплатить химчистку вызовет у вас приступ праведного гнева.

Да, я понимаю, что бахилы вызывают ассоциации с больницей. Но и там, и здесь это вынужденная мера, а не блажь, навязанная из вредности. Поэтому, пожалуйста, научитесь относиться к этому с пониманием и не высказывать своё громогласное «фи!». А пока — ну, вы сами знаете.

Работаю в колл-центре крупнейшего частного банка страны. Не скажу, что работа меня напрягает: помогать людям люблю, объяснять умею, терпения — хоть отбавляй. Из себя меня вывести нереально даже самым агрессивным и грубым клиентам. Но ужасно бесит лишь пара категорий.

Звонок. «Девушка, а подскажите, сколько мне там по кредиту осталось?»

Бла-бла-бла, фамилия/имя/отчество/дата рождения… Кодовое слово? И вот тут начинается цирк.

— Ой, а я не помню…

— Уточните кодовое в анкете-заявлении на получении кредита.

И пошло-поехало:

— Я эти ваши все документы выкинула на хрен!

Или:

— Это давно было, я его помнить не обязан!

Ну, молодец, что тут скажешь. Ни ума, ни предусмотрительности. Только фантазия работает на ура.

Кодовое слово придумано в целях безопасности, а не чтобы осложнить вам жизнь. Мы, операторы, реально без него ничего не можем просмотреть. Это не наша забава, таковы настройки программного обеспечения. Но особо одарённые считают фразу «Ну, это же вам нужно, чтобы я за кредит заплатил» железобетонным аргументом, открывающим все двери, и на моё возражение «Иван Иваныч, без кодового слова я не смогу предоставить вам информацию» начинают возникать:

— Банку нужны мои деньги! Почему вы не можете мне сказать платёж? Мне что теперь, не платить?!

Да не плати, господи боже мой! Банку твои полторы тысячи — как слону дробина. Между прочим, это тебе, уважаемый, были нужны деньги банка, когда ты за кредитом обращался. Так что это ты сейчас должен, а не банк. Должен платить. Должен помнить своё несчастное кодовое слово. Должен сам следить за состоянием своих счетов, в конце концов! А не высказывать претензии: мол, меня всегда эсемеской оповещали, а тут — оп, не пришло сообщение.

График платежей кому был выдан? Тебе, правильно. А для чего он тебе был выдан? Очевидно, чтобы ты вовремя платить не забывал, а не искал отмазки. И пометку, что у тебя через два дня зарплата и ты вот точно-точно заплатишь, мы тоже сделать не можем. Схема проста: деньги на счёте либо есть, либо нет. Всю болтологию и обещания оставь для кухонь.

Ещё одна отдельная категория особо одарённых — те, кто не читают договор. Им туда к потребительским кредитам приписывают какие-нибудь страховки, а они потом звонят и возмущаются: «А чё мне столько платить?!» У одной такой спросила: «А вы договор читали? Полную стоимость кредита видели там?» — «Ой, нет, я ничего не читала, я всё равно в этом ничего не понимаю». Так и хотелось ответить: «Молодец. В следующий раз будешь внимательнее».

И ведь хочется помочь такому бестолковому. Хотя бы советом. Но когда тупость людская вкупе с самоуверенностью зашкаливают, остаётся только одно желание — пусть тебя жизнь хоть чему-то научит. Хотя бы читать то, что подписываешь, болван.

А в целом — обращайтесь. «****-банк», Анастасия, здравствуйте.

Недавно случилось в Питере красивейшее событие — праздник «Алые паруса». На мероприятие пускают не всех, но на салют вышел почти весь город. Так вот, люди, не уважающие других, вы задолбали!

Салют прекрасно видно с земли. Было бы, если бы все уважали друг друга и каждый не считал именно себя больше всех достойным увидеть его.

Первые залпы. Народ дружно поднимает руки со всеми способными запечатлеть момент гаджетами и начинает снимать. Толпа людей, каждый с планшетом, мобилкой, фотоаппаратом. Этот салют будет во всех ракурсах выложен репортёрами и фотожурналистами, в гораздо лучшем качестве, чем вы наснимаете на свои мобилки — наслаждайтесь процессом! И ладно бы вы только себе мешали получать удовольствие — вы вместе прекрасного зрелища перед лицами позадистоящих высунули свои руки и мобилки. Одна прекрасная особа умудрилась в разгаре феерии прыгнуть передо мной и ткнуть своим планшетом прямо мне в лицо.

Но куда больше раздражают жирафики. Жирафики — это такая конструкция из двух человек, снизу — парень, а на его плечах — девушка. Жирафики обязательно стоят ближе всего к происходящему и плотным забором закрывают тысячам стоящих сзади людей абсолютно всё. Абсолютно! Потому что любой жирафик, естественно, выше даже самого высокого человека. Жирафики, вы уроды и эгоисты. Вы даже не думаете встать так, чтобы никому не мешать — задом к кусту или дереву, нет, вы стоите так, что мешаете всем!

Люди, думайте иногда не только о себе, но и о том, что вокруг вас тысячи других человек, которые тоже хотят всё увидеть, и это касается не только этого мероприятия, но и всех остальных. Задолбали!

Несколько лет назад моя страна, как тогда казалось, получила шанс на возрождение, наконец-то скинув с себя заржавевшие оковы идеологии столетней давности.

Несмотря на катастрофическое технологическое отставание, нищету и бытовые проблемы населения, перспективы были хорошие, вот только нужно было исправить то и это, перетерпеть проблемы, побольше работать и развивать страну. Но потом что-то пошло не так.

В бывшей атеистической стране по-настоящему разрешили исповедовать любую религию. Конечно, можно было и раньше — но тогда посещение церкви несло неприятные последствия по партийной или профсоюзной линии, а вот теперь стало совсем можно. Поначалу это было неплохо, даже интересно, но как-то очень быстро одна из конфессий вдруг захватила умы государственных чиновников: те самые люди, которые когда-то носили партбилеты КПСС и гневно осуждали «религию — опиум для народа», теперь внезапно оказались воцерковленными верующими, отстаивая на камеру службы со свечками в руках. Повсюду началось строительство церквей ударными темпами; да если бы с той же скоростью строили жильё, то у каждого взрослого в стране давно была бы своя квартира! Пропаганда своей веры — естественное занятие жрецов любой религии, но теперь она оказалась подкреплена всей мощью государственной власти, как во времена Средневековья.

Я вполне допускаю, что каждый может верить во что-то своё, но насильственное насаждение веры ничего, кроме резкого отрицания, у меня не вызывает. Так моя страна стала от меня чуть-чуть дальше.

Экономические проблемы, связанные с устаревшими технологиями и развалившимся производством, вдруг чудесным образом оказались компенсированы резким ростом цен на нефть на мировом рынке. Оказалось, что наши нефть и газ кому-то нужны, что за них готовы платить, и платить много. Огромные международные долги оказались выплачены, денег становилось всё больше и больше, и люди обрадовались, что жить стало лучше: теперь можно было купить самые новые импортные автомобили и самые большие импортные телевизоры.

О том, что перекос в сторону добывающих отраслей фактически поставил крест на модернизации промышленности, стараются не говорить, а между тем законы рынка не обманешь: зачем кому-то вкладываться в развитие технологий, если вместо одной бочки нефти можно продать десять, да ещё в десять раз дороже?!

Так мечта о технологическом и научном развитии оказалась похоронена, а моя страна стала ещё чуть-чуть дальше от моего же идеала.

На смену бандитскому беспределу 90-х пришёл беспредел законодательный: если раньше на тебя могла наехать местная бригада с требованиями платить за спокойствие, то теперь почти то же самое делается строго по закону: в любой момент может быть принят очередной закон, повышающий какие-то платежи и отчисления, запрещающий и наказывающий штрафами, а то и уголовным преследованием. Но если с бригадой ещё можно было договориться по понятиям, то договариваться с законотворцами выйдет гораздо дороже.

Даже если ты просто живёшь у себя дома и ничего не делаешь — не факт, что ты ничего не нарушаешь уже сейчас и не окажешься преступником завтра. Например, один завалявшийся в столе патрон от «мелкашки», купленный ещё в детстве в ближайшем магазине «Спорт», может теперь стать причиной уголовного процесса и судимости за незаконное хранение оружия и боеприпасов, а неудачный комментарий в интернете — распространением экстремистских призывов с использованием средств массовой информации.

Так были похоронены мечты о справедливости и спокойной жизни, и страна ещё больше отдалилась от идеала.

Когда-то интернет стал средством получения актуальной информации, недоступной через телевидение или газеты. Новости, события в нём появлялись гораздо раньше, чем успевали готовить телепередачу или номер в печать. Сейчас же вовсю блокируются неугодные новости, замазываются спорные темы, зато вовсю расцвела пропаганда выдуманной реальности, придуманной модными политтехнологами. Про традиционные СМИ и говорить незачем: там вообще не осталось ничего, кроме откровенно заказных материалов, когда на кости из двух-трёх реальных фактов навешивается гора домыслов, вымыслов и фантазий.

Так мечты о свободе слова в стране накрылись медным тазом.

«Эта страна» уже никогда не будет «моей». Потому что это там, в «моей» стране, люди имеют возможность получать любую информацию, говорить, что думают, верить во что хотят, вести бизнес, растить детей, просто спокойно жить, не опасаясь никаких подлянок со стороны властей. Мы все могли бы в ней жить, но что-то пошло не так…

Как же задолбало это «что-то»!

Прочитал историю про мужика, парнишку и утопленный айфон и вспомнил случай двух-трёхмесячной давности.

Еду в метро, уже глубокий вечер, вагон полупустой. На очередной станции заходят парень и девушка. Типичные хипстеры: анорексичные тела, разноцветные кеды, рваные чёлки, клетчатые рубашки. По разговору вроде одногруппники из института. Перемыв косточки преподавателям и обсудив грядущие планы на вечер, парнишка начинает делиться с приятельницей событиями прошлого дня. Если коротко — одна весьма объёмная тётенька с ярко выраженными нарушениями координации движений пыталась подняться на крылечко продуктового магазина. Крылечко высокое. Тётенька неповоротливая и грузная. Наш «герой», разумеется, не остался безучастным — тут же вытащил планшет, дабы запечатлеть для потомков эпическое восхождение. Снимал долго, качественно и с разных ракурсов. А дальше подошёл какой-то паренёк, помог тётеньке подняться, отобрал у недооператора девайс и удалил видео.

— А потом отказывался планшетник возвращать, пока я перед этой коровой не извинюсь! — оскорблённой невинности в голосе хватило бы на постройку женского монастыря.

Я ожидал любой реакции девушки, какую только мог сгенерировать мой забитый стереотипами мозг. Но девчушка лишь пренебрежительно поинтересовалась:

— Ну как? Извинился?

— Вот только не надо мне доказывать, что этот у***к поступил правильно!

На пафосно-возмущённую тираду девушка презрительно скривила губки.

— Нет. Неправильно. Надо было этот планшет тебе в жопу засунуть, а он всего лишь отобрал.

Девочка, ты выскочила в открывшиеся двери и не слышала, как тебе аплодировали два уставших мужика на соседнем кресле. Может, это была твоя станция; может, тебе стало противно находится с этим «героем» в одном вагоне. Я не знаю. В тебе было полтора метра роста и максимум 40 килограммов веса. Но именно благодаря тебе я верю, что наша молодёжь ещё не потеряна и что для многих понятие «совесть» ещё что-то значит.

На московское метро тут жалуются многие — и, в общем, справедливо. Тут вам и толпы народу, и духота в вагонах, и сбои в движении, и метробабки с тележками или без оных, даже по поводу дверей успели недавно поругаться… Тем более странно, что до сих пор лишь один человек написал на «Задолба!ли» о наиболее мерзком явлении, существующем в нынешнем московском метро. Неизвестный задолбавшийся, честь тебе и хвала! Лишь ты один сумел посмотреть не пустыми глазами, а всей думающей головой на расплодившихся ныне во множестве человекообразных тварей, облачённых в синие жилеты и именуемых собирательно «сотрудниками службы транспортной безопасности». Я же позволю себе дополнить и развить твои идеи.

Прежде чем перейти к излиянию своих мыслей, замечу следующее. На этом сайте время от времени возникают мини-дискуссии, когда те, кто задолбал, прочитав о себе, высказываются в адрес тех, кого они задолбали. Поэтому я уже предвижу через недельку-другую появление на страницах «Задолба!ли» примерно такого сообщения: «Приветствую вас, я тот, „кого никто не любит и всё живущее клянёт“, я банный лист, пристающий к людям, я заноза в заднице пассажира, я Чёрный пл… то есть Синий жилет. Моя служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд как будто не видна…» И так далее. Ну так вот, дабы предупредить появление подобных заявлений, предлагаю для начала подумать, как сможет подобный «герой» в случае чего выполнить свои официально заявленные обязанности (если вообще пожелает сделать это). За примерами далеко ходить не надо — достаточно прислушаться к идиотской агитации, несущейся из громкоговорителей в каждом вестибюле и на каждом эскалаторном наклоне, и попытаться перевести её на нормальный человеческий язык.

Итак, начнём. «Относитесь с пониманием к просьбам сотрудников транспортной безопасности дополнительно пройти через рамку металлоискателя или показать содержимое багажа». «Относитесь с пониманием к проверке документов или выборочному досмотру». Кто-нибудь когда-нибудь слышал от синежилетных подобные просьбы? Лично я — нет. Ни один из моих друзей и знакомых — также нет. Не приходилось ни мне, ни им видеть, чтобы это происходило с другими. Да и что толку в таких просьбах, буде они возникнут? Это именно просьбы, а не требования: красномордый носитель синего жилета в общении с каким-нибудь «подозрительным лицом», коими нас постоянно запугивают агитационные объявления, оказывается… абсолютно бесправным и никчёмным! Каким бы «подозрительным» ни показалось ему «лицо», требовать от него чего-либо, а тем более пытаться заставить силой сотрудник не вправе: ни проверить документы, ни просмотреть содержимое багажа, ни тем более задержать. У него попросту нет подобных полномочий: в законах и кодексах, такие полномочия регламентирующих, никакие синежилетные не упоминаются, вот хоть тресни. И если уж речь зашла о законе, то любая попытка со стороны «сотрудника транспортной безопасности» сделать что-либо из перечисленного выше будет содержать в себе состав преступления, предусмотренный минимум тремя статьями Уголовного кодекса. И если синежилетный, одержимый «синдромом вахтёра», слишком распоясается, а «подозрительное лицо» окажется хотя бы немного юридически подкованным, то для первого финал этой истории будет, мягко говоря, неприятным… Так что же он может тогда сделать, оставаясь в рамках закона? Разве что, заметив «подозрительное лицо», вежливо попросить его подождать, пока он вызовет полицию. Вам смешно? Мне тоже. «Лицо» на это попросту расхохочется синежилетному в лицо (прошу прощения за каламбур) и пойдёт дальше — и будет, заметьте, абсолютно в своём праве. Синежилетному останется только указать полиции приметы «подозрительного лица» и куда оно, это «лицо», направилось. Ну и что с того? Вызвать полицию я и сам могу, если уж мне при виде «подозрительного лица» придёт в голову такая фантазия. Получается, синежилетные — попросту нули без палочки, вроде охранников в супермаркетах: они вроде бы и есть, и выглядят грозно, но каких-либо особых прав у них — ровным счётом никаких.

Ещё пример? Пожалуйста. «Будьте бдительны! Сотрудникам подразделений транспортной безопасности важна ваша информация». Что это может означать? Думаю, что примерно следующее: «За всем, что вам может угрожать, следите сами — синежилетные твари не имеют желания делать это за вас. Если мимо вас неизвестный тащит мешок динамита или сумку с гранатами, заметить его и оповестить синежилетных — ваша задача, сами они и пальца о палец не ударят». А вдобавок, как уже было сказано, всё равно сделать они ровным счётом ничего не могут. Так что оповещай их, не оповещай — результат будет нулевой.

И, наконец, на первом месте нашего хит-парада бреда — следующий перл: «Не отвлекайте без необходимости сотрудников транспортной безопасности. Помните: они выполняют крайне ответственную и важную работу!» Какую такую работу, спрашивается? Тупо подпирать стенку, безучастно разглядывая проходящих мимо людей? Травить байки дежурным у турникетов? Препираться со школьниками, студентами и старушками (ибо связываться со взрослыми здоровыми мужчинами попросту боятся)? Мешать людскому потоку, стоя столбом в самой его гуще? А если, допустим, человек упадёт на рельсы или ему станет плохо — это, выходит, «без необходимости»? Пусть рядом стоит синежилетная горилла — ни в коем случае не отвлекайте её, крутитесь, как знаете, ищите помощи где-нибудь ещё: горилла всецело занята мыслями о «безопасности», и это очень важно.

В общем, у человека думающего на первых порах подобные объявления вызывают ироническую улыбку, а у вконец задолбавшегося постоянно слушать этот бред — желание долбануть (ну вот, опять я каламбурю) по громкоговорителям чем-нибудь тяжёлым, чтобы они наконец заткнулись.

Кажется, теперь легко понять: ту работу, которая считается основной функцией синежилетных, они выполнять не в состоянии — не могут, да и попросту не хотят. Так зачем же они нужны? По-видимому, изложенные выше мысли приходили в голову не одному мне, так как с некоторого времени в потоке рекламного и агитационного бреда, несущегося из громкоговорителей, стало иногда проскальзывать объявление, где имеется фраза о том, что «служба безопасности метрополитена» осуществляет билетный контроль. Транслируется это объявление крайне редко — я слышу его едва ли раз в неделю, хотя пользуюсь метро ежедневно. По-видимому, истинное предназначение «синих жилетов» раскрывается начальством метрополитена крайне неохотно: ещё бы, гораздо эффектнее во всё горло кричать, что они пекутся о так называемой «безопасности», чем признаваться, что, оказывается, главная угроза этой «безопасности» — безбилетный проезд. И вот именно в качестве цепных псов и держиморд, блюдущих финансовые интересы метрополитена, своры синежилетных гадов последнему крайне необходимы. Ради этого, по мнению начальства, можно завести и подкармливать несколько штук в каждом вестибюле. На платформах станций, в вагонах, в подземных переходах — тех местах, где, как мы знаем из горького опыта, происходили взрывы в московском метро, — встретить «синего жилета» практически невозможно. Это не его территория: самые страшные враги — безбилетники — ждут его не там, а у входа на станцию. Ну, а если кто-нибудь, пока цербер с оскаленной пастью грудью защищает свою территорию от «зайцев», действительно сунет сумку с бомбой под скамейку, — ерунда, этим пусть занимается полиция…

А живут при всём том синежилетные, представьте себе, фактически за наш с вами счёт: оплачивая проезд в метро, мы тем самым отдаём часть своих денег на оплату «труда» этой сволочи. Поэтому искренне желаю всем носителям синих жилетов сдохнуть в мучениях — они живут за счёт пассажиров, не делая при этом ровным счётом ничего полезного и лишь активно мешая жить людям, которые их кормят. Задолбали!

Чисто не там, где убираются, а там, где не гадят? Да? Мои уважаемые посетители хостела, какого хрена вы себе позволяете, если заселились в хостел за 500 рублей за ночь, а не в гостиницу на центральной улице города за 2000?

Вытереть ноги с улицы? Мы ж в хостел.

Убрать, помыть посуду? Мы ж в хостел.

Не выкинуть оставшуюся еду? Да пусть потухнет в холодильнике, мы ж в хостеле.

Вы задолбали! Будьте людьми, а не свинками. Низкая цена не означает, что на сэкономленные деньги вы должны бухать каждый день! Выселю и глазом не моргну.

Хорошо, что таких только 15%. Все остальные благодарят за чистоту, за тишину, вайфай, телевизоры, душ и что ещё людям надо с дальней дороги, и за хорошую цену, и за отсутствие гастарбайтеров — кто бы мог подумать, но если всё делать в рамках закона, они и не захотят жить в хостеле.

Умудрилась обидеть незнакомого человека, буквально не вставая с постели.

Больница, тихий час. Я сплю, другие девчонки кто дремлет, кто просто лежит. В палату входит сестра милосердия, громко и проникновенно спрашивает: «Ой, вы спите?» — и ничтоже сумняшеся начинает гнуть, что называется, свою линию: в больницу привозят мощи некоей Матронушки.

Я, честно, не знаю, кем была Матронушка. Я люблю Бога, но человек не воцерковленный и от православия, признаться, далёкий. Наверное, поэтому женщина из всего нашего «палатного общества» безошибочно выцепила именно меня и пошла в атаку: мол, пойдёшь мощи-то глядеть? Я помотала головой и попыталась отвернуться к стене, дабы продолжить прерванное занятие. Не тут-то было! Женщине стало сильно интересно, почему я отказываюсь от такого важного мероприятия. Я озвучила ей очевидный факт: на данном этапе в церковь не хожу (да и раньше не ходила), мощами не интересуюсь… Крещёная ли я? Да, крест на мне (для меня это символ принятия Божественной воли и сохранения любви в любой ситуации).

«Может, теперь отстанет, поняв, что я не безнадёжна?» — подумала я. Нет. Молюсь ли я? Да, молюсь, регулярно, как умею, когда ощущаю тягу к этому, когда испытываю реальное чувство благодарности Богу… (Какая ж тебе, тётенька, разница, ведь молитва — дело личное, если не сказать интимное?!)

Знаю ли я, как правильно молиться Матронушке? Тут я, каюсь, не выдержала: накопившееся раздражение дало о себе знать. Сказала женщине, что я молюсь Богу, а не Матронушке. Не слушая её монолога, всё-таки отвернулась к стене и сделала вид, что засыпаю. Помолилась, конечно, прося прощения за раздражение и пытаясь его преодолеть.

Позже девушка из моей палаты укорила меня за то, что я нагрубила сестре милосердия. Я вроде бы не грубила, но разговаривала действительно жёстко и неохотно. Человек прервал мой сон во время тихого часа, несмотря ни на что, начал предлагать мне… ну, назовём это услугой (другого слова, увы, подобрать не могу). В ответ на мой отказ от услуги вместо того, чтобы отстать, засыпал меня вопросами и начал насильственно навязывать своё мировоззрение… Ну вот зачем всё это?! Откуда у таких женщин и бабулек берётся столь непоколебимая уверенность в том, что они избрали единственно верный путь? Зачем это умничание, высокомерие, откровенная неприязнь к тем, кто на них не похож, кто идёт другим путём или пока только нащупывает его? Такие люди везде лезут без мыла, потому что привыкли, что все их считают чуть ли не святыми; плевать они хотели на всех, ради своих высоких целей они могут пойти по головам, не обращая внимания ни на кого и ни на что — а как же, с ними же правота. И приставать ко мне женщина начала именно затем, чтобы лишний раз потешить своё ощущение правоты по жизни, как это ни печально.

Недавно задумывалась об этимологии слова «православие», и мне показалось, что оно буквально означает «прославление правоты». Но это так, досужие домыслы, конечно.

Я хорошо чувствую эмоции людей. Уходя из палаты, женщина опять же проникновенно, но абсолютно неискренне извинилась и при этом очень громко подумала, что неплохо бы мне сгореть в аду.

Что ж, надеюсь, она смогла справиться со своими эмоциями. А я постараюсь, в свою очередь, не осуждать её.

Я очень люблю нашу страну и не хотела бы жить в другой, но я искренне не понимаю, почему любое начинание у нас приводит к ситуации хуже, чем было до.

В последние годы в нашей столице активно взялись за организацию пространства для инвалидов. Хорошее начинание, толковое, нужное. И жёлтые полоски на лестницах для слабовидящих, и нормальные пандусы, которыми хоть кому-то реально воспользоваться… Но что убивает — так это жёлтая плитка на тротуарах. Идея наверняка была очень хорошей, но теперь я, здоровый человек с не слишком плохим зрением, регулярно иду и подворачиваю ноги. Почему, почему плитку надо класть так, что она торчит, выпирает, ломается через месяц после установки? Про скользкую краску и особенности её поведения в мороз я вообще молчу.

Постоянно преследует мысль, что в борьбе за пространство для инвалидов решили увеличить долю самих инвалидов.

Стыдно быть русским, говорите? Вы, видимо, из другого времени, из 90-х, когда русские только начали осваивать зарубежные курорты. Сейчас же ситуация другая.

Я хочу поговорить о немцах. О немецких пенсионерах. Это такие седовласые херры и фрау, некоторые в инвалидных колясках, некоторые с ходунками, но всё равно бодрые. Как известно, в Германии пенсии большие, и старики могут совершенно спокойно прокатиться на элитном лайнере к нам в Северную столицу. Но речь не о России. Немцы везде! И в Европе, и в Азии, и в Африке. Такое ощущение, что не китайцев миллиарды, а немцев.

Итак, популярный курорт. Именно немцы занимают два первых ряда лежаков в пять утра.

Это немцы штурмуют ресторан при открытии. Русские, может, и пьют, но они и завтракать идут к 10–11, а не в 6:30.

Это немцы пихают булки в шорты, а официанты им улыбаются. При мне маленький мальчик хотел взять с собой яблочко с завтрака. К нему подскочили сразу три официанта и стали кричать. Мальчик аж позеленел от страха.

Это немцы орут в холле (ой, в лобби, теперь это так называется), пьют пиво и курят.

Это немцы считают, что за два евро им должны прислуживать. К сожалению, на многих курортах так и происходит.

Я много могу рассказать о поведении немцев. На их фоне мы, русские, — божьи одуванчики, а «Тагила» становится в два раза меньше.

Приятного отдыха!