Бюрократия

Чтобы получить диплом на руки, мне нужно — пара-пара-па-пам! — гарантийное письмо из предприятия или фирмы, куда меня направляют на работу.

На работу меня — пара-пара-па-пам! — никуда не распределяют.

Но письмо — пара-пара-па-пам! — всё равно необходимо.

Спасибо, родной универ, давно я так не веселился.

Фиу! Пух.

В детских (да и не только) поликлиниках всегда бывает три очереди:

1. Острая боль — без комментариев.

2. Живая очередь — понадобилось людям сегодня зайти к врачу.

3. Мёртвая очередь — те, кто записался к нужному врачу заранее на определённое время.

Так вот, поликлиника — единственный оазис человечности среди всех бюрократических учреждений. Только здесь не действует правило «без бумажки ты букашка». Потому что заранее записавшийся пациент с талоном на руках как бы не существует вообще. Ему не место среди живых.

— Я записана на надцать часов…

— Тут живая очередь!

— Ну и что?

— Тут всегда живая очередь!

— Почему?

— Так принято!

— А у меня в талоне написано «надцать часов», и я пойду в надцать часов!

Неписаный закон, ворча и огрызаясь, отступает перед всесильной бюрократией. Но как же задолбало каждый раз вот так прорываться к врачу!

Вас удивляет, что бюрократические процедуры такие бюрократические? Вы правда думаете, что это от недомыслия?

Нет, я не стану сейчас говорить про мировой заговор масонов или ящериков с планеты Нибиру. Даже Америка, постоянно желающая обидеть россиян, тут ни при чём. Всё гораздо проще.

Давайте разберём вымышленный пример. Допустим, происходит некое резонансное событие: злоумышленники угнали фуру, набитую айфонами, нанеся ущерб на много-много долларов, и теперь фуру никак не могут отыскать.

Что нам даёт эта новость, о чём она говорит? Вот если бы на фуре стоял спутниковый маячок — то её было бы найти проще, верно?

Вот и представитель компании, занимающейся системами контроля транспорта, так считает. Его компания могла бы предложить государству внедрить такую систему законодательно — за символическую сумму, честное слово, только на поддержание Федерального центра контроля и мониторинга грузоперевозок, который они готовы создать и обслуживать на подрядной основе.

И вот соответствующий документ ложится на стол высокого чиновника.

Но почему же там указан GPS? Непатриотично! Да ещё Министерство обороны со своим ГЛОНАССом ищет пути его распространения. Решено: это будет ГЛОНАСС-контроль!

И вот соответствующие поправки вносятся в документ.

Но мало получить координаты — надо ведь их передать в ФЦКМГ, а это — мобильная связь. И под дверью у нашего чиновника уже переминаются с ноги на ногу представители сотовых операторов — ведь это будет федеральная программа, бюджетное финансирование, гарантированные государством деньги! Зря ждут: наши общие знакомые уже порекомендовали правильного оператора, сейчас составляется конкурсная заявка, по которой он сможет победить.

Тут подключается ГИБДД: неплохо бы ввести контроль за соблюдением ПДД водителями. Взять за основу этот проект, создать федеральный орган по взаимодействию с федеральным центром контроля, выделить бюджет на содержание, уже и потенциальный глава ведомства есть.

А ещё надо прописать нормативы регистрации устройств, чтобы никто не уклонялся.

За ними подтягиваются борцы с терроризмом и шпионами: надо бы контролировать, кто там что везёт. Потребуется создание профильного комитета с руководством, целевое финансирование, бюджет, полномочия. И обязать проводить сертификацию устройств (с небольшой оплатой).

И вот уже множество людей пишет бумаги, проекты, проводит НИОКР и опытные внедрения, ведётся работа с законодателями, продумывается пиар-компания. Если всё проходит успешно — принимается законопроект и несколько нормативно-правовых актов, а в бюджет закладываются расходы на содержание ФЦКМГ, комитетов, ведомств — и так далее, и тому подобное.

А вот у нас Василий Петрович, владелец маленького автотранспортного предприятия из трёх грузовиков. 15 декабря он узнаёт, что с 1 января обязан оборудовать свои грузовики новыми устройствами, которые необходимо купить у сертифицированного продавца, установить у лицензированного установщика, зарегистрировать в ГИБДД, в МВД и военкомате, и что предновогодние дни он проведёт в бесконечных очередях таких же Василий Петровичей, которым тоже надо проходить круги бюрократического ада, ругая глупых законодателей, придумавших очередной никому не нужный закон.

Вас всё ещё удивляет эта глупость?

Есть такой анекдот, когда мыши приходят к сове за советом, и та предлагает им ёжиками стать. На вопрос, как же из мышек заделаться ёжиками, мудрая птица сообщает, что её дело — стратегия, а тактикой она не занимается.

Такое чувство, что в законодательных органах РФ сидят сплошь мудрые совы-стратеги, которым религия не позволяет продумать реальный механизм воплощения законов в жизнь. В теории всё отлично и на пользу дела, а вот на практике законопослушному гражданину предлагается пройти девять кругов ада. И эти круги ада в разы проще и быстрее одолеть в обход — через взятки и подкуп. И знаете что? Поневоле начинаешь думать, что само государство играет на руку коррупции. Ведь если бы легально и официально было удобно выполнять требуемое по закону, существовали вменяемые инструкции и процедуры, чётко работал госаппарат, то и нужда «дать на лапу» резко бы пошла на убыль.

Как иначе объяснить то, что почти все законотворческие акты, которые должны облегчить жизнь простым смертным, по факту их только усложняют?

Явление первое: ветеринарный контроль и получение справки для легального провоза животного по РФ и за границу. Прививки за месяц, глистогонка, очереди в ветстанциях и одноразовые (на поездку) справки, номерные и с голограммой. За каждую справочку платишь отдельную денежку (а некоторые ещё сдирают за приём, за таблетку, за то, чтобы врач сам дал таблетку — не-не, хозяин не может сам проглистовать, мы ему не верим). Всё хорошо, но не дай бог хозяину попытаться перевезти мелюзгу возрастом до года! Прививки не положены по возрасту, а справка не положена без прививок. Если раньше ещё были исключения для молодняка (антитела щенки и котята получают с материнским молоком), то сейчас легальных способов решить проблему просто нет. Экстренная необходимость? О чём вы? К каждой поездке нужно морально и материально готовиться заранее, минимум за месяц. При этом, если ты ВИЧ-инфицированный туберкулёзник с острой формой экземы, билет тебе продадут без проблем — с людей ведь медсправки не требуют. А здоровое животное, прошедшее осмотр со сдачей всех анализов, надёжно запертое в клетке-перевозке, идёт ко всем чертям, потому что нет штампика о прививке.

Явление второе: смена водительских прав. О, эта дивная песня: то, что раньше занимало полдня, теперь убивает минимум неделю, да ещё и высасывает совсем не лишние деньги из кошелька. Тому, кто столкнулся с необходимостью это делать после апреля нынешнего года, можно только посочувствовать. Нарколог и психиатр — только по месту прописки, обязательна свежая электроэнцефалограмма. Если раньше человек мог приехать и сделать всё в одном месте за один визит, то теперь он будет кататься по всему городу, при этом приёмные часы обязательно окажутся в середине рабочего дня, приёмные дни не совпадут, а за каждый приём специалиста и ЭЭГ придётся заплатить. Ну, бог с ним, с выкачиванием денег, но что мешало сделать несколько точек, где всё можно пройти в одном месте, взять их под строгий контроль, установить вменяемые официальные тарифы? И не говорите, что наркологи и психиатры по месту прописки знают историю каждого конкретного приходящего и лучше разбираются в характеристиках и ритмах ЭЭГ. Да и обходные пути найдутся всегда. В результате и психов на дороге меньше не станет, и нормальные люди окончательно задолбаются.

Явление третье: заменить старую газовую плиту или колонку на новую. Со времён СССР нормы и правила установки газовых приборов успели поменяться, и если просто захочешь заменить агрегат (который под новые правила уже не вписывается) — добро пожаловать в ад! Сто созвонов с диспетчерской, сто вызовов газовщика (каждый вызов — минус рабочий день, так как не ходят газовщики к чётко назначенному времени, а в вечернее время после шести — тем более), куча разномастных нормативов, которые в разной ситуации трактуются по-разному, а единых правил в свободном доступе как не было, так и нет.

Внимание, вопрос: много ли найдётся людей, которые положат нервы и время на то, чтобы официально бороться с госструктурой, запрашивать разъяснения, ходить по инстанциям, писать, требовать и добиваться улучшения ситуации? Да считанные единицы из миллионов! А все потому, что служить бесплатными тестировщиками продуктов законотворчества — себе дороже. Проще заплатить и один раз решить вопрос по-быстрому для себя любимого, чем стараться улучшить всю систему, чтобы потом на те же грабли не наступил кто-нибудь ещё. Но задолбало не это — в конце концов, эгоизм заложен в природу человека с рождения, а «донкихоты» скорее исключение, чем правило.

Задолбало то, что мудрые совы-стратеги внедряют законы, не проверив, как оно будет работать в реальной жизни. То, что ставят кучу бюрократических препон сознательным гражданам и дают зелёный свет посредникам, которые за деньги помогают побыстрее решить вопрос. И то, что по-прежнему будут гнобить тех, кто пытается жить по закону, и прощать всё тем, кто на этот закон чихать хотел с высокой колокольни.

Имя им — легион. Бесконечные секретари, документоведы, документоводы и документоводоведы. Специалисты по перекладыванию бумажек с правого края стола на левый. Менеджеры по перекладыванию бумажек с левого края на правый. Зачем вы все?

Одна из крупнейших в мире добывающих компаний. В компании полно вакансий. Давайте прямо скажем: дефицит рабочих кадров. Именно рабочих. Не хватает слесарей, сварщиков, токарей. Зато количество девочек и мальчиков — повелителей макулатуры растёт в геометрической прогрессии.

Когда я устраивался на работу семь лет назад, был начальник отдела кадров и его зам. Сейчас начальник и четыре зама. Бухгалтерия занимала два кабинета. Сейчас — полтора этажа. Отдел снабжения размножился в отдел закупок, отдел снабжения и службу материального обеспечения. Есть специальный отдел по учёту расхода канцпринадлежностей. Заявление на отпуск — семь подписей! В заявлении на мой первый отпуск было три.

Сейчас вскинутся тучи офисных заседателей: да мы! да вся работа на нас! да государство! да налоги! да отчётность!

Нет, ребята. Всю эту работу изобрели вы и вам подобные. Ведь не хочется же «гайки крутить». Вот и придумываются тёплые местечки для детей-друзей-знакомых. А чтобы не отсвечивали эти пасынки бюрократии бездельем своим, придумана куча бесполезной работы по пересчёту и переписи гвоздей и зубочисток.

А вакансия слесаря… Она есть. Только вот слесарь седьмого разряда, способный завернуть гайку бровью, получает столько же, сколько и девчонка в юбчонке, к которой он придёт оформлять пенсию. На кого слесарь отправит своего сына учиться — на слесаря или на менеджера? Кем захочет стать его ребёнок — сварщиком, плохой шов которого остановит работу предприятия на несколько часов, или бодрым начальничком, любой косяк которого безвозвратно будет похоронен в монблане бумаги? Что шоколаднее в этой жизни — пахать по двенадцать часов за копейку или весело порхать по кабинетам за рубль?..

Меня жутко задолбали всевозможные конторы, так или иначе связанные со строительством. Так уж сложилось, что наша семья постоянно что-то либо строит либо ремонтирует, независимо от профессии конкретного члена. Вложение денег в недвижимость, пусть и в такой форме, всегда считалось хорошим делом. Недавно мы отстроили своими руками вторую дачу. Подсчёт количества построенных сараев/теплиц/гаражей и ремонтов разной степени пожарности уже вызывает трудности. Несмотря на это, нас сложно назвать богатыми. Все идёт очень медленно. Выдали зарплаты — скинулись, купили брус. Или кирпич. Или цемент.

И в эти моменты вылазят они. Представители различных ТСЖ, ЖЭК, Мосэнерго, Газпрома и прочих филиалов ада.

Помню, мы только с огромной радостью купили первый участок. Пришли геодезисты и установили четыре палочки, символизирующие границы нашей земли в тогда ещё чистом поле. Не откладывая дело в долгий ящик, мы решили поставить хотя бы временный забор. Через месяц прилетел взъерошенный петух из департамента недвижимости (или как оно там называется?) и начал трясти пачкой бумаг и крыть матом, что мы самовольно захватили территорию. Два месяца мы проходили бюрократический ад. Говорят, мы ещё легко отделались. Нет.

Кстати, о палочках, ограничивающих участок. По документам мы приобрели клок земли 20×30 метров. Да, многократно воспетые в фольклоре шесть соток. Но вот по замерам геодезистов это оказался четырёхугольник со сторонами примерно 19, 32, 21 и 29 метров. Долго чесали репу. Ни одного прямого угла и ни одной пары параллельных прямых. С рулеткой я бы отмерил точнее. Забегая вперёд, скажу, что так окажется везде.

Подвод электричества — вообще отдельная проблема. Кто хоть раз сталкивался, предпочтёт не вспоминать. Мало того, что нужно, опять же, доказать, что у тебя есть дом, в котором нужны эти долбаные бегающие электроны, ещё придётся выложить очень немаленькую сумму, чтобы установить столбы, трансформаторную будку и натянуть провода. Да, это делается за свой счёт. Хорошо, если соседи уже отстроились и готовы участвовать в процессе. А если нет?

С газом ситуация не лучше. Ещё два года назад приходили мужики с хитрым оборудованием на треногах, размечали прокладку трубопровода. Ближайшая магистраль в полкилометра от нас. На данный момент не сделано ничего. Чтобы ускорить процесс, отец вызвался сварить ограждения для выводов труб с вентилями на поверхность. Вяло, но всё же зашевелились. Не забываем, что за подключение уже давно уплачено.

Но это было уже позже. Для подключений нужен, собственно, дом. Вот он построен. Но на самом деле его нет. Нужен проект и пачка других бумаг. Помог друг деда, проект сделали, отнесли в нужную контору — и тут начался цирк. Помните петуха из начала? Вот. Нашего участка и тем более дома по-прежнему не существует. Да, вся беготня в начале ушла впустую. Ещё полгода судов и тонна нервов в помойку. Опять говорят, легко отделались. С трепетом жду продолжения.

Чтобы сократить рассказ, скажу, что со вторым участком ситуация почти идентична. Только по новым правилам мы «просто» оплатили штраф за то, что проект сделан после постройки дома, а не до.

Ремонт. Хочется забиться в угол и заплакать. Четыре стены, пол и потолок. Что, казалось бы, здесь можно сделать не так? Оказывается, всё. Опять ни одного прямого угла, ни одной пары параллельных прямых. Вогнутость одной стены видна невооружённым глазом. Потолок из угла в угол поднимается на 15 сантиметров. Или это пол опускается? Купил плинтус, приложил. В случайных местах щели — палец пролазит. Стена идёт волной. В другой угол не встаёт шкаф. Как ни ставь, с обеих сторон щель. Позаимствовал с работы угломер. 103 градуса. Рукалицо. Всё лето работал перфоратором и шпателем. Простите меня, соседи.

И это только самые возмутившие моменты. У меня только один вопрос: как? Как можно так работать?

Здравствуйте. Я ленинградец. Молодой человек (мне совсем чуть за тридцать), родившийся и проведший детство в городе-герое Ленинграде. Сейчас я живу в Санкт-Петербурге. Процесс переименования города помню: менялись вывески, официальные бумаги, выросли очереди в паспортных столах и прочих цитаделях бюрократии, и множество прочих связанных с переименованием прелестей. Идеологических протестов переименование не вызывало. Впрочем, и восторгов тоже. Город славный и не посрамил себя ни под одним из имён.

Больше всего смущало другое. 1991 год выдался голодным и бедным. Кто застал, тот помнит. И на фоне общей нищеты тратились баснословные средства на переименование. В общем, протестов не было, но и понимания это решение не встречало.

Сейчас 2014 год. Всё как будто намного лучше. Голода и тотальной нищеты нет, сам я более-менее встал на ноги, держу малый бизнес, плачу налоги в казну. Плачу исправно, не жалуюсь; согласен, что бизнес, не способный уплатить положенные по закону шесть процентов, вызывает сомнения в целесообразности.

Но вот я читаю в новостях, что депутаты хотят опять мой город переименовывать. Обратно в Ленинград. И вот это уже вызывает протесты. Опять будут менять вывески? Перепечатывать все бланки? Людям придётся отпрашиваться с работы, чтобы идти в паспортные столы? Перезаключать договоры? И это всё за мои деньги? Простите, но на фоне такого я понимаю людей, не желающих налоги платить.

До кучи ещё можно вспомнить фамилию, которая придёт на ум большинству россиян на словосочетание «депутат питерского заксобрания». Стыдно.

Мы это спонсируем из своего кармана. И все это знают. Комментировать тут особо нечего. Да, конечно, товарищи в Ольгине активно пишут патриотические оды, нахваливают нынешние власти — но неубедительно. Есть СМИ, а есть реальность. И реальность такова, что в России крайне малый процент населения желает вести предпринимательскую деятельность. И ещё меньший процент — платить налоги. И совсем не потому что нищеброды или несознательные. Просто спонсировать всё это почему-то очень сильно не хочется.

Позавчера нашей бригаде повезло. У нас не было вызовов! Так бывает. Редко, но бывает. У нас ограниченное число прикриплённого контингента. Лето. Кто сдаёт экзамены, кто уже уехал отдыхать. По всей поликлинике, на 15 участках было всего шесть вызовов. А у скорой — ни одного.

На пятиминутке получили разнос.

— Так быть не должно! — возмутилась и. о. главврача.

— Это не работа! — вторила ей зам.

Наша заведующая дала слово, что подобное больше не повторится. Дети будут болеть! Падать и ломать конечности! Травиться и задыхаться!

Ура! Да здравствует наша медицина, самая гуманная и человеколюбивая в мире!

Здравствуйте, мои дорогие. Сегодня у нас будет вечер знакомств.

Это Павел. Он хотел открыть свой маленький бизнес. Но, изучив НК РФ, он выяснил, что даже сделав в помещении фирмы ремонт на её собственные деньги, он должен заплатить налог, ибо по закону этот ремонт считается доходом (ст. 146, п. 1). Что все остатки «материально-производственных запасов», не истраченные на конец месяца, вычитаются из суммы расходов и, значит, формально увеличивают сумму прибыли (ст. 253, п. 5) — и извольте заплатить с них 18% НДС и 20% налога на прибыль. Что в сумме ПФР, соцстрах, медицинское страхование и подоходный налог отнимают у него 40 копеек на каждый выплаченный сотруднику рубль… В общем, Павел решил не открывать бизнес. Кто-то откроет, а Павел — нет. Может быть, поэтому в ВВП США доля малого и среднего бизнеса составляет пятьдесят процентов, а в России — двадцать.

Это Сергей Аркадьевич. У него бизнес уже есть, он хотел выиграть тендер на строительство Нужного Объекта в N-ской области. Построил бы хорошо. Увы, оказалось, что по условиям тендера требуется некая разрешительная бумажка, которая с точки зрения здравого смысла на фиг не нужна, но получать которую — добрые полгода. Тендер выиграла единственная фирма, у которой эта бумажка была. И с чего, интересно, они такие предусмотрительные?

Это Николай Александрович. Он тоже хотел выиграть тендер, уже другой. Но тендер выиграла фирма, запросившая цену явно ниже себестоимости работ. Нет, они не идиоты и не благотворители. Они чьи-то хорошие друзья. Сюрприз-сюрприз: в каждом договоре есть пункт «все изменения в настоящем договоре действительны, если изложены в письменном виде и подписаны обеими сторонами». Очень разумный, как будто, пункт. Рассказать, во сколько раз взлетела цена в дополнительном соглашении к договору уже после того, как тот был заключён?

Это Саша, она доктор. По нормативу ей отводится на одного пациента то ли десять, то ли пятнадцать минут. А ещё она вынуждена подрабатывать в частном медицинском центре, чтобы зарплаты хватало на нормальную жизнь. Да, иногда она, наверное, ошибается в диагнозе. Потому что не машина, а человек. Нет, больше времени на пациента не отведут: на новых врачей нет средств, на повышение зарплаты тоже. Потому что Павел не открыл бизнес и не заплатил с него налоги в бюджет.

Это Юра, мы с ним вместе учились в школе. Я пошёл в институт, а он — в школу милиции. В старших классах он любил рассуждать, какая мы великая страна и что критики на нас клевещут. Теперь уже не любит. Зато рассказывал, как по звонку человека с большими погонами выпускал из камеры чьих-то сынков, смявших на своём внедорожнике старенькую «девятку» и отправивших к праотцам трёх человек. И выпустил, потому что не хотел лишиться работы.

Это Катя, она биолог. И контрабандист. Ей нужно работать с иностранными коллегами, но из России запрещён вывоз любых биоматериалов. Вообще любых. Нормотворцы не стали разбираться, где донорские органы, а где материал для научного эксперимента — они запретили всё. Катя прячет крохотные контейнеры с материалами на себе и молится, чтобы её не пригласили в комнату личного досмотра.

А это я. Я не биолог, я физик. Младший научный сотрудник, девять лет физико-математического образования (институт и аспирантура), печатные работы. Работаю на полную ставку в одном из подмосковных НИИ. Моя зарплата — тринадцать тысяч рублей. Да, вы не ослышались. Мне нужно подрабатывать на стороне, чтобы сводить концы с концами, но долго так продолжаться не может, так что — до защиты диссертации. Потом придётся выбирать: оставить либо любимую науку, либо любимую страну. Я знаю, что выберу.

А это Дарья Петровна, учительница обществознания. Она вчера рассказала моему двоюродному братишке, что если каждый неравнодушный к России человек будет просто хорошо делать своё дело, у нас непременно всё наладится.

Знаете, что невероятно бесит в нашей действительности? Отношение людей к определённым объектам как к тотемам. Люди считают их святыми вещами, обладающими ореолом таинственности. Паспорт — это не обычная бумажка, подтверждающая твою личность, нет — это мистический папирус, дарованный свыше, он не заменяется правами или военными билетом. Мне, например, отказались на почте выдавать посылку по карточке медицинской страховки, на которой есть моя фотография, год рождения и ФИО. Абориген ведь не знает, что кремень даёт огонь не по желанию Фофейну, бога огня, а по своим физическим и химическим свойствам. Так и паспорт — священный тотем, всё остальное — бусы и пустышки. Кроме того, любая справка должна получить благословение жреца (в виде заверения нотариусом).

Доходит до абсурда. Просишь замазку — «У меня нет». Потом выясняется, что нет лишь жидкой замазки, но есть ролик с белой полосой. Внешний вид тотема другой, хотя функции одинаковые.